– Перестань, мам, к чему ты это? Часто болею, что ли? Первый раз за восемь лет, а ты уже из мухи слона вырастила, – сейчас Ленке совсем не хотелось слушать сплетни, а тем более верить. Она очень устала с дороги.
– Мы у вас пока остаёмся, – продолжала Авдотья, – на месяц. Тебе сил нужно набираться, а мы тут подсобим.
Поглощая суп, Лена поперхнулась, услышав такую новость.
– На месяц? – Елена не ожидала такого от матери, ненавидевшей всё, что связано с деревней.
– Ты против? – Авдотья пристально посмотрела на дочь.
– Нет, просто неожиданно как-то…
– Что ж тут неожиданного? Я, как мать, обязана помочь собственной доченьке навести порядок в доме, – вновь обратила свой взор на зятя.
Игорь поужинал и вышел во двор.
– О, посмотри на него, – Кузьминична глянула вслед уходящему зятю. – Не нравится, поди.
– Мам, отстань от него. Игорь никогда о тебе и плохого слова не говорил.
– В глаза не сказал, а за спиной… – женщина заняла освободившееся место за столом. – Какая же ты глупая у меня, Лена, жизнь свою под откос пустила…
– Да с чего ты это берёшь? – у Ленки накипело. – Что ты всё лезешь? Зачем мужа моего грязью поливаешь? Было бы плохо – давно бы ушла! Поняла?
– Поняла, только вот Галька эта, – Авдотья наклонилась к дочери, – не доверяю я ей. Я таких за версту чую. Взгляд у неё больно уж охочий до мужиков, а Игорь, скорей всего, с ней вечера и проводил, пока ты лечилась.
Елена слушала-слушала бредни матери и вспылила:
– Ты зачем мне всё это говоришь? – бросила ложку в тарелку, капли тёмно-красного свекольника брызнули в разные стороны. – Ты же, когда меня навестить приезжала, сразу с порога всю эту ересь понесла! Мне, будучи больной! Ты что, смерти моей хочешь?
– Что ты, что ты, – глаза Авдотьи округлились. – Ты же дочь моя! Как такое могла подумать! Я о тебе забочусь, как ты не понимаешь! Я только добра желаю, а Гальку эту отваживай от дома! Запомни, Лена, одинокая женщина – враг тебе!
Елена взяла тряпку и принялась вытирать стол.
– Ладно, извини, – села на стул. – Может, ты и права, мам, только не надо Игоря оскорблять. Он хороший муж и отец.
– Хорошо-хорошо, я же не со зла, – Кузьминична улыбнулась и погладила дочь по спине. – Ты слушай мать, слушай, она плохого не посоветует. Я жизнь прожила, доченька, и много чего видела. И Галек таких видела, лиса она, ей-богу, лиса.
Цель у Авдотьи только одна – добиться развода Ленки и Игоря. А причиной всему один случай.
Стояла как-то Кузьминична в очереди за арбузом и услышала разговор двух женщин.
– Моя соседка никому не нужна: ни сыну, ни дочери, – качала головой рассказчица, – сын жил с ней многие годы. Соседка заболела очень серьёзно, так ухаживать за ней теперь некому. Сынка как ветром сдуло, а с дочерью она в ссоре. Бывает, хожу проведать…
– Вот и рожай деток, и стакан воды не подадут, – охала слушательница.
После такого рассказа Авдотья решила наладить отношения с Ленкой, так как на Костика надежды нет никакой.
– Леночка, ты бы как-нибудь приехала к нам погостить, папа очень соскучился, давно тебя не видел, – заглядывала в глаза дочери хитрая мать.
– Приеду… как-нибудь, – ответила Елена, убирая тарелку в раковину.
– Только одна приезжай. У нас, сама знаешь, места мало, всех не разместишь.
– Пойду до Гали дойду, – надела сандалии.
– До той, что тут вертелась? – удивлённо спросила Авдотья.
– Да, дело у меня к ней есть, – вышла в сени.
– Надеюсь, поставишь на место бесстыжую, – обрадовалась Кузьминична и принялась доедать суп.
Часть 9
Галина полола грядки в огороде. Вспоминала тёщу Игоря.
«До чего же неприятная женщина. Грубая какая.»
– Галя! – Лена обошла вокруг дома, – Ань, где мама?
– На огороде, – девочка играла на песке.
– Здравствуй, – Новикова подошла к соседке, снимая перчатки.
– Галь, ты сейчас занята? Я на примерку.
– Только, пока ты лежала в больнице, у меня заказов поприбавилось, срочных. Ты уж извини, – оправдывалась Галя. – Закончу, наверное, завтра.
– Швея из тебя, конечно, первоклассная, – крутилась перед зеркалом Сычёва. – Сидит, как влитое.
– Тебе очень идёт этот цвет, – любовалась Галина своей моделью.
– Скажи честно, без мужика трудно ведь одной, а, Галь?
– Мужскую тяжёлую работу сделать некому, а так всё очень даже хорошо.
– Ты к нам пока не ходи, – заявила Елена, уставившись на портниху, – я сама завтра за платьем приду.
Галина нисколько не удивилась, она прекрасно понимала, что всё дело в матери Лены.
Утро следующего дня.
Авдотья каждый день выдумывала новые придирки к зятю: то молотком громко стучит, то поздно с работы приходит.
– Ленка, это полный беспредел! – жаловалась женщина, – бросил на дороге ящик с гвоздями, я пальцы отбила! Смотри!
Кузьминична вытянула правую ногу, сидя на крыльце.
– Нет там ничего, – взглянула Елена, поднимаясь по ступеням.
