Огнем и броней
– Значит, мне не почудилось… Ладно, давай бумаги поищем…
Корабельный журнал нашелся довольно быстро, и Галлахер начал его листать, усевшись за стол, а Робинсон как следует обшарил каюту. Добычей стал сундучок с деньгами и шкатулка с драгоценностями. Как говорится, на одного бы хватило вполне, а вот на всех…
Пересчитав деньги и осмотрев золотые украшения, капитан глянул на штурмана, углубившегося в чтение журнала.
– Ну что там интересного, Джим?
– Плохи дела, сэр. Они загрузились в Конго, но по дороге зашли в Гвинею за водой и провизией перед тем, как пересекать Атлантику. И там же взяли еще партию товара, чтобы восполнить потери – часть черномазых за время перехода от Конго до Гвинеи успела подохнуть. И похоже, в Гвинее на борт занесли какую-то заразу, так как черномазые стали дохнуть очень быстро. А с ними и часть команды. Последняя запись датирована сегодняшним днем, незадолго до боя.
– Проклятье!!! Это не чума?!
– Не знаю, сэр. В журнале об этом ничего нет.
– Давай срочно нашего коновала сюда!!! Пусть определит, что это за гадость!!!
Однако звать «коновала» не пришлось. Мистер Гриффитс, корабельный доктор, явился сам и доложил, что с «грузом» не все благополучно. Убыль очень большая, гораздо выше обычного. В трюме есть умершие. Очевидно, последние дни команда просто боялась туда спускаться, чтобы не подхватить заразу. На вопрос Робинсона, что он предлагает со своей стороны, доктор ответил без обиняков.
– Надо с этого корыта бежать, сэр. И чем скорее, тем лучше. Одно могу сказать точно – это не чума. Какая-то разновидность лихорадки. Но нам от этого не легче. Если будем находиться здесь очень долго, то рискуем тоже заразиться.
– Но ведь это какие убытки!!! «Кэтти» утонула, а теперь и этого португальца бросать?!
– Сэр, вы спросили мое мнение, я ответил. Если останемся здесь, то деньги нам могут уже не понадобиться. У меня нет лекарств от этой болезни. А уповать на молитвы, как это зачастую делают паписты, просто глупо. Никому они еще не помогли. Все, что я могу предложить, это всячески отгородиться от черномазых и не спускаться больше в трюм.
– Но это не решение проблемы. Черномазым надо что-то жрать и пить, иначе они загнутся еще быстрее. Да и дохлятину кому-то надо за борт выбрасывать.
– Можно выбрать дюжину из них – тех, что поздоровее, и предложить поработать на уборке дохлятины и на кормежке остальных, пообещав свободу, кормежку – сколько влезет и службу в команде нашего корабля, а не продажу в рабство на плантации. Заболеют – дьявол с ними. Не заболеют – на ваше усмотрение, сэр.
– Хм-м, а что, это выход! Попробуем!
Предложенный доктором метод сработал, «санитаров» из негров набрали без труда. Последствия боя были по возможности устранены, и «Сан-Себастьян» продолжил свое плавание к берегам Нового Света.
Переход с попутным ветром до Барбадоса занял всего четыре дня, но за это время количество «груза» убавилось еще больше. И самое плохое – появились первые признаки заболевания и у команды. Умерших, правда, пока не было, но никто не обольщался по этому поводу. Заболевших разместили в кубрике, и остальные матросы туда не совались, предпочитая проводить все время на палубе. Все мечтали о той благословенной минуте, когда удастся покинуть галеон. И когда на горизонте показался Барбадос, все вздохнули с облегчением.
Точно так же думал и Бенджамин Робинсон, но реальность оказалась гораздо страшнее. По приходе галеона на рейд Бриджтауна портовые власти, прибывшие на борт, моментально сообразили, что «Сан-Себастьян» неблагополучен в карантинном отношении. Уж в чем-чем, а в этом у здешних врачей глаз был наметан. В итоге власти тут же покинули корабль и запретили всем сход на берег, пригрозив, что в случае нарушения правил огонь будет открыт без предупреждения. Что такое чума, лихорадка, оспа и прочие «прелести», здесь знали прекрасно. О случившемся были немедленно извещены военный комендант Бриджтауна и губернатор Барбадоса. Новость распространилась очень быстро. Все корабли, стоящие на рейде, выбрали якоря и отошли подальше от «Сан-Себастьяна». Орудия форта развернулись на зараженный галеон, и канониры дежурили возле них с горящими фитилями. Между кораблями на рейде и «Сан-Себастьяном» встал на якорь военный шлюп «Аметист», готовый взять «Сан-Себастьян» под перекрестный огонь. И только тут до Робинсона и остальных дошло, в какую скверную историю они влипли.
В принципе, на этом могло все и закончиться. Поскольку Робинсон категорически заявил, что никуда уходить не собирается, так как идти ему просто некуда, людей у него очень мало, а запасы вообще почти закончились, то власти Бриджтауна продержали бы на карантине «Сан-Себастьян» до окончательно ясного результата и после этого либо разрешили сойти на берег команде, если тревога оказалась ложной, либо дождались, пока болезнь сделает свое черное дело, и сожгли корабль вместе с трупами на борту. Именно это и предлагали сделать комендант гарнизона полковник Парсонс и карантинный врач мистер Келли, убеждая губернатора Барбадоса в целесообразности подобных действий. Оба были практически единодушны в своем мнении с той лишь разницей, что доктор вообще предлагал сжечь галеон сразу, а команду разместить на берегу в карантине и внимательно наблюдать за ней. На ехидный вопрос полковника, а как же гуманная профессия врача уважаемого мистера Келли согласуется с предложением сжечь живьем уцелевших черномазых, доктор злобно зыркнул на своего собеседника.
– Именно благодаря гуманизму моей профессии я и предлагаю это сделать, господин полковник! Благополучие жителей Барбадоса меня волнует гораздо больше, чем благополучие сотни-другой черномазых. А сейчас наша безопасность находится под нешуточной угрозой. И я пойду на все, чтобы не допустить эпидемии, так как слишком хорошо знаю, чем заканчивается «гуманизм» в подобных случаях. Я не предлагаю сжигать черномазых живьем. Перед тем, как покинуть корабль, команда может дать им отравленную пищу, которую мы передадим. Но сжечь корабль и трупы надо обязательно, причем как можно скорее. Это единственный способ уничтожить заразу. Сожжению подлежат также трупы умерших членов команды «Сан-Себастьяна» и все, я подчеркиваю – абсолютно все их вещи. Даже деньги и драгоценности…
Полковник и доктор еще дискутировали какое-то время, оговаривая детали предстоящих карантинных мероприятий, а сэр Уильям, лорд Уиллоуби, думал о своем. Череда событий в Карибском море не давала ему покоя. А грозные и непонятные пришельцы вселяли ужас похлеще, чем зараженный корабль. Сэр Уильям колебался. Он давно ломал голову, как обезопасить Барбадос и найти управу на наглый Тринидад. Но его желания явно не соответствовали его возможностям. И вдруг – такой подходящий случай… А что, если… Лорд Уиллоуби знал об осаде турками Кафы, когда они забрасывали катапультами в город трупы умерших от чумы. А что, если использовать этот старый метод? Только вместо катапульт с чумными трупами направить на Тринидад этот «Сан-Себастьян»? Вспыхнет там эпидемия неизвестной болезни – прекрасно, тринидадским пришельцам будет не до Барбадоса и вообще ни до кого бы то ни было. Нет – сэр Уильям ничего от этого не теряет. Связать галеон португальских работорговцев и губернатора Барбадоса никаким образом нельзя. А команда… Кому она нужна? И сэр Уильям совершил самую большую ошибку в своей жизни. Если бы он заранее узнал о последствиях, к которым она со временем приведет, то приказал бы уничтожить «Сан-Себастьян» немедленно со всеми, кто там находится. Но увы, ему не дано было предвидеть будущее. И придя в хорошее расположение духа от «гениальной», как ему казалось, идеи, он прервал дискуссию полковника и врача.
– Довольно, джентльмены. Я выслушал ваше мнение и в целом с ним согласен. Но у меня есть предложение получше. Из создавшейся ситуации мы сможем извлечь определенную выгоду.
– Но какую, сэр?!
– Ни для кого из вас не секрет, что мы тут живем, как на вулкане, в ожидании нападения тринидадцев и испанцев. Вот я и предлагаю направить этот корабль на Тринидад. Если болезнь начнется у них, то они надолго забудут и о Барбадосе, и о других землях, на которые давно зарятся. А без помощи Тринидада испанцы никогда не решатся на подобную авантюру. Если же тревога окажется безосновательной, а болезнь не такая уж страшная и сойдет на нет, то мы ничего от этого не теряем.
– А если тринидадцы об этом узнают, сэр?
– Как они узнают? Негры им толком ничего не расскажут. Для них все белые одинаковы. Тем более, после путешествия через Атлантику в трюме. В крайнем случае, спишут все на козни португальцев. Естественно, на корабле должен быть поднят португальский флаг.
– А наши приватиры? Ведь они молчать не будут. Если мы насильно заставим их уйти на Тринидад, то они там расскажут это первым же встречным, чтобы спасти свои шкуры.
– А вот об этом я и хотел поговорить, джентльмены. В первую очередь с вами, мистер Парсонс. Как сделать, чтобы наши доблестные приватиры, чтоб им в аду гореть, не только выполнили все в точности, как задумано, но и болтать об этом не стали…
Когда к «Сан-Себастьяну» подошла шлюпка с наветренной стороны и остановилась, не доходя до борта пару десятков ярдов, никто не придал этому особого значения. Но находящийся в шлюпке офицер велел срочно вызвать капитана. Злой на весь белый свет Бенджамин Робинсон появился на палубе и, выслушав вопрос офицера, он ли является капитаном галеона, ядовито вежливо подтвердил.
– Совершенно верно, мой дорогой! Я – капитан «Сан-Себастьяна» Бенджамин Робинсон. Что вам будет угодно?
– У меня только один вопрос к вам и вашим людям, мистер Робинсон. Вы хотите сойти на берег Барбадоса?
– Если это не утонченное издевательство, то тогда я теряюсь в догадках, мой друг!
– Никакого издевательства, мистер Робинсон. Вам будет позволено сойти на берег после выполнения определенных условий. Сейчас вам передадут письмо, где все указано. Если вы согласны, поднимете белый флаг на мачте. После этого начнете действовать так, как сказано в письме. Если не согласны, то можете стоять на рейде Бриджтауна хоть до второго пришествия. Никто из вас на берег не сойдет. Кто попытается, будет убит на месте. Воды и провизии вы в этом случае тоже не получите. Держите!
Один из гребцов бросил выброску, к концу которой был привязан закрытый деревянный пенал. После этого гребцы налегли на весла и шлюпка быстро понеслась к берегу. Когда пенал подняли на палубу, Робинсон тут же его открыл, извлек бумагу и начал читать. По мере прочтения злоба в нем вскипала все больше, но способность трезво мыслить он не потерял. Вокруг столпились все члены команды и молча ждали. Закончив читать, Робинсон с негодованием смял письмо.
– Плохо дело, джентльмены. И самое плохое, что нам не оставили выбора.
– А что там такое, сэр?
– Эти паркетные шаркуны хотят сделать из нас троянского коня и отправить на Тринидад, чтобы черномазые там заразили всех.
– А мы?!
– Обещают, что нас возьмет на борт шлюп «Аметист», который будет сопровождать нас до Тринидада. Наша задача – подойти ночью к острову и имитировать посадку на мель в каком-нибудь безлюдном месте. После чего сделать так, чтобы черномазые смогли самостоятельно выбраться из трюма и удрать на берег. А самим перед этим сесть в шлюпку и уйти к «Аметисту», который будет ждать нас мористее.
– Ну и слава богу, сэр! Что же в этом плохого?
– Не верю я им. Ни на грош не верю… Ладно, выбора у нас все равно нет. Пойдем к Тринидаду, а по пути будем думать, как выкрутиться…
Для всех, кто наблюдал с набережной Бриджтауна за происходящим, дальнейшее показалось странным. На стоящем особняком от всех «Сан-Себастьяне» взвился белый флаг на грот-мачте, и вскоре возле этого началась суета. Три большие шлюпки сделали несколько рейсов между кораблем и берегом, причем тем, кто наблюдал через подзорную трубу, сразу стало ясно, что на веслах шлюпок сидят каторжники, а не английские солдаты или матросы Королевского флота. На галеон передавали какие-то тюки и бочки. А когда погрузка закончилась, «Сан-Себастьян» выбрал якорь и начал ставить паруса, направившись в открытое море. Вскоре снялся с якоря военный шлюп «Аметист» и направился следом. Публика, наблюдающая с набережной, облегченно вздохнула. Зараженный корабль уходил прочь, а вместе с ним и опасность. Во всяком случае, все были в этом уверены.
Сэр Уильям тоже наблюдал за уходом «Сан-Себастьяна», но из окна своей резиденции. Когда паруса обоих кораблей удалились более чем на милю, он мысленно вознес хвалу Господу, что все так быстро и хорошо закончилось, и обернулся к стоящему рядом полковнику Парсонсу.
– Вы во всем уверены, мистер Парсонс? «Аметист» не подведет? И не попытаются эти висельники напасть на корабль Ройял Нэви, лишь бы только сбежать со своего плавучего гроба?
– Не подведет, сэр. Лейтенант Фримантл – опытный моряк. И он не допустит абордажа. То, что эти, как вы верно заметили, висельники попытаются при удобном случае захватить «Аметист» и сбежать, я не сомневаюсь. Но Фримантл не даст им такой возможности. Он всегда будет находиться на ветре, а скорость и маневренность «Аметиста» не идут ни в какое сравнение со скоростью и маневренностью этого португальского корыта. Стрелять они тоже не будут, так как «Аметист» нужен им в целости и сохранности. А поскольку приблизиться «Сан-Себастьяну» не удастся, то и абордаж невозможен.
– А возле Тринидада? Не получится ли так, что Робинсон со своей бандой предпочтет плен у тринидадцев, чем шаткую возможность вернуться? И выложит им все?
– Исключено, сэр. Все хорошо знают отношение тринидадцев к пиратам, и Робинсон в том числе. Для него будет счастьем, если на Тринидаде его сразу же повесят без лишних разговоров. Одно дело, если бы он сам пришел и сдался после разгрома Порт-Ройала и Бастера, рискнув перейти на службу к тринидадцам. Тогда, может быть, его бы и приняли. Но он продолжил свое любимое занятие и переключился с испанских купцов на португальских работорговцев, то есть остался пиратом в глазах тринидадцев. А уж после доставки такого «подарка» он сначала исповедуется палачу во всех грехах. И расскажет не только все, что знал, но и то, что давно забыл. И дай бог, чтобы после такой исповеди он вообще дожил до виселицы. Во всяком случае, я бы на месте трнидадцев поступил именно так. Не думаю, что они поступят по-другому. Поэтому я уверен, что едва «Сан-Себастьян» вылетит на мель, этот сброд тут же спустит шлюпки и сбежит в море, где их будет ждать «Аметист». А «Аметист» их встретит. Несколько выстрелов картечью из пушек – больше и не понадобится.
– Что ж, будем надеяться на это…
Молодой и хорошо одетый человек стоял на набережной Бриджтауна, также с интересом наблюдая за удаляющимися парусами «Сан-Себастьяна» и «Аметиста». Он уже до этого рассмотрел галеон в хорошую оптику, сфотографировал и подробно описал все детали, сообщив их по радио в Форт-Росс на Тринидад. К большому сожалению, аппаратуры и интернета, способных передать фотографию или видеоизображение, таких привычных для него и само собой разумеющихся в XXI веке, здесь не было. Поэтому пришлось ограничиться лишь «словесным портретом». То, что замышляется какая-то пакость, преуспевающий английский купец Джон Стаффорд, известный в определенных кругах как Корнет, не сомневался. Если бы «Сан-Себастьян» захотели просто выдворить из порта, то не стали бы направлять вслед за ним «Аметист» – единственный военный корабль Королевского флота, находящийся в распоряжении губернатора. И тем более не стали бы дополнительно направлять на него с полсотни солдат из гарнизона Бриджтауна. То, что губернатор долго совещался перед этим с военным комендантом и врачом, Корнет уже знал. Подробности разговора выяснить не удалось, но то, что обсуждали именно дальнейшую судьбу «Сан-Себастьяна», в этом он не сомневался… Джон Кроули, бывший юнга с «Си Бёрд», чудом уцелевший при попытке нападения пиратов на «Песец» в Порт-Ройале в прошлом году и выловленный тринидадскими пришельцами из воды, оказался хорошим агентом. Поначалу он внял совету своих спасителей и оставил карьеру пирата, так толком и не начавшуюся. А вместо этого устроился работником в одном из кабаков Порт-Ройала, каких было великое множество. И когда вскоре ему нанес визит человек, с которым он разговаривал на «Песце», Джон нисколько не удивился. Предупрежденный о грядущих неприятностях, из Порт-Ройала он тоже сумел вовремя унести ноги вместе с хозяином кабака, едва стало известно о возникшей угрозе нападения испанцев. А уж на Барбадосе его, как агента, и вовсе ждала неслыханная удача. Смышленый и обученный грамоте юноша сумел, хоть и через протекцию нужных людей, поступить на службу в дом губернатора. Сначала, естественно, в качестве «принеси-подай», но лиха беда начало! Вот Джон и сообщил через связного, что его превосходительство явно что-то замышляет. Поэтому информация о «Сан-Себастьяне» и о «танцах с бубнами» вокруг него ушла по радио на Тринидад еще вчера. Ночь прошла спокойно. А на следующее утро началось что-то непонятное, закончившееся уходом «Сан-Себастьяна» и «Аметиста» из порта.
Проводив взглядом удаляющиеся корабли и перекинувшись парой фраз со стоявшими рядом зеваками, купец Джон Стаффорд неторопливой походкой направился домой, прокручивая в уме ситуацию. Слава богу, сейчас уже не надо лично ходить в каждый рейс на «Кагуэе» к Тобаго и обратно. Его компаньон Роберт Сирл прекрасно справляется и сам с морской частью операции по доставке контрабанды, а Джон Стаффорд организует прием товара на Барбадосе, взяв на себя все хлопоты на суше. Поэтому можно практически постоянно находиться на связи с Тринидадом и оперативно реагировать на изменяющуюся обстановку. И это очень хорошо, так как «Кагуэя» сейчас на Барбадосе нет, а находясь на нем, он бы просто не успел сообщить такую важную информацию. Уж очень быстро его светлость сэр Уильям избавился от такой неприятной проблемы. Что там за гадость, пока не понятно. Но хоть у докторов на «Тезее» и находится большой запас разных лекарств из XXI века, рисковать все же не стоит. О приходе «Сан-Себастьяна» в Бриджтаун он уже сообщил. Теперь надо срочно сообщить о его выходе в море…
Когда срочная информация была принята в Форт-Россе дежурным оператором радиоцентра, он тут же передал ее по команде, и вскоре Карпов, недавно покинувший резиденцию Леонида, снова предстал перед ним, потрясая бланком радиограммы.
– Мой каудильо, как говорил один киногерой, мы находимся на пороге грандиозного шухера! Ваша знаменитая чуйка снова не обманула!
– Не пылите, герр Мюллер, давайте по порядку.
– На, почитай.
Леонид прочитал сообщение и пожал плечами.
– Пока это достоверно говорит лишь о том, что его светлость сдыхал проблему с глаз долой. Куда направляется «Сан-Себастьян» – не известно. Но зная сволочной характер сэра Уильяма, я вполне допускаю, что к нам.
– И что делать будем? Я с нашими эскулапами говорил, так они на дыбы встали. Говорят, что если начнется эпидемия, никакого запаса их химии из будущего не хватит. Ведь расчет делался только на экипаж «Тезея». А то, что они сами намутили вместе с Матильдой, пока еще в стадии испытаний. И что именно там за гадость, они тоже окончательно не уверены без осмотра заболевших, или хотя бы подробного перечня симптомов. Навскидку мне столько всего возможного перечислили, что я удивляюсь, как вообще человечество до сих пор не вымерло как вид. Нельзя этого «Сан-Себастьяна» к нам пускать.
– А я разве что другое говорю? «Сан-Себастьян» и «Аметист» надо перехватить в море и уничтожить обоих. Причем «Сан-Себастьян» обязательно сжечь. Кто его знает, что там такое. Но сделать это надо так, чтобы встреча в море выглядела случайной. Иначе на Барбадосе поймут, что у нас есть дальняя связь и на острове находится наш человек. Нельзя не учитывать возможность утечки информации, даже если мы ликвидируем всех свидетелей.
– А как это сделать? «Песец» и «Аврора» ушли корабль со «штирлицем» провожать. И даже если их сейчас развернуть, то они все равно не успеют.
– «Песец» и «Аврору» беспокоить не будем. Сами справимся…
Никогда еще тринидадский «зверинец» – «Ягуар», «Кугуар» и «Волк» – не готовился к выходу в море с такой поспешностью. Экипаж «Беркута» во главе с Янычаром, поднятый по тревоге, тут же ушел в Якобштадт, быстроходный катер будет ждать корабли на Тобаго. Плохо было то, что командир «Кугуара» Сергей Ефремов ушел на «Песце», так как подготовленных командиров кораблей пока что катастрофически не хватало. А посылать на такое ответственное задание молодого старшего офицера «Песца», доверив ему командование кораблем, Леонид не рискнул. Срочно вызванным командирам «Ягуара» и «Волка» и старшему офицеру «Кугуара» Леонид разъяснил задачу, сделав упор на большую опасность возникшей проблемы.
– Наша задача – перехватить в море и уничтожить оба корабля. Причем галеон работорговцев обязательно сжечь. Не знаю, какая там болезнь. Но то, что мы не готовы к возможной эпидемии чумы, холеры, оспы, лихорадки Эбола, лихорадки Западного Нила и что там есть еще в Африке, в этом я уверен. Надеюсь, рефлексировать по этому поводу и кричать о правах человека никто из вас не будет?
– Не будем, Леонид Петрович. Как я понял, пленных не брать?
– С «Сан-Себастьяна» не брать. Уничтожить всех. С «Аметиста» можем взять, но исключить малейшую возможность побега и неконтролируемого контакта с экипажем. Доставим в Форт-Росс под замком, а дальше – на усмотрение «доктора» Карпова.
– Когда они вышли?
– Около двух часов назад. Идти им больше суток даже с учетом благоприятного ветра. И пойдут они мимо Тобаго, это кратчайший и наиболее удобный путь. Я иду с вами на «Кугуаре», раз он пока без командира. Наша задача – перехватить англичан, не доходя до Тобаго, и уничтожить. «Беркут» будет ждать нас в Якобштадте, на своих тридцати узлах он туда быстро доберется. Встречаемся с ним и дальше действуем совместно, перекрыв наиболее возможно широкую полосу моря. Пойдем под парами, некогда заниматься парусными экзерцисами, поэтому всем взять топливо и котельную воду по максимуму. Каждому также взять на борт минимум по десять бочек хорошей солярки для «Беркута». Возможно, будем его прямо в море бункеровать, побегать ему предстоит изрядно. Вот четыре копии подробного описания «Сан-Себастьяна» и «Аметиста». По одной на «Ягуар» и «Кугуар», и две на «Волк» – ознакомить также экипажи «Крокодила». Действовать нужно наверняка. А то не хотелось бы сначала утопить того, кого не надо, а потом снова ловить того, кого надо, потеряв время…
Три корабля шли самым малым ходом строем фронта, держа друг друга на пределе видимости и прочесывая таким образом широкую полосу моря. В центре шел «Волк», выполняя свои обязанности «вертолетоносца». «Крокодил» практически постоянно был в воздухе, возвращаясь только на дозаправку, и два экипажа беспилотника регулярно меняли друг друга у пульта управления. На флангах шли «Ягуар» и «Кугуар», а впереди, в двух десятках миль, носился по морю «Беркут», обшаривая окружающее пространство своим радаром. Эскадра вышла к северу от Тобаго и раскинула сеть на вероятном пути подхода противника. За время патрулирования встретились пять кораблей – три испанца, француз и португалец, но тех, кого искали, не было. По всем предварительным подсчетам и галеон и шлюп давно должны были подойти в район Тобаго, но прошло уже больше суток с момента их выхода из Бриджтауна, а они до сих пор так и не появились. Хотя погода стояла тихая, ветер благоприятный, и куда они могли деться, оставалось только гадать.
Ситуация не нравилась Леониду все больше и больше. В то, что «Сан-Себастьян» взял круто к югу и сделал крюк более чем в сотню миль, он не верил. Во-первых, паруснику это очень невыгодно в плане ветра, а во-вторых, пираты не пойдут на это в связи с большим увеличением времени перехода. А для них каждый час нахождения на зараженном корабле увеличивает шансы подхватить болезнь. Значит, либо с ними что-то случилось, либо они пошли не к Тринидаду, и его первоначальная версия оказалась ошибочной. Но куда они в таком случае могли пойти? К одному из островов Антильской гряды, раскинувшихся к западу от лежащего особняком Барбадоса? Возможно. Но зачем? Просто хотят там отсидеться, пока не станет окончательно ясно, что ждать от этой болезни? Это не в духе пиратов. Хотят уйти к французам на Мартинику, Сент-Люсию или Гренаду? Их там никто не ждет, и прием будет аналогичный, как и на Барбадосе. Хотят бросить корабль и тайно высадиться на берег, постаравшись скрыть наличие заболевания на борту? Это возможно и даже весьма вероятно. Спрашивается, что делать? Патрулировать дальше или возвращаться, так как обшарить все острова и островки Антильской гряды просто нереально? Хорошо еще, что подходы к Тринидаду сейчас постоянно патрулирует с воздуха «Альбатрос». В качестве разведчика самый первый беспилотный летательный аппарат, созданный пришельцами, зарекомендовал себя прекрасно. Но именно как разведчик. Использовать его в качестве бомбардировщика, как «Крокодил», не пробовали, поскольку нужды в этом не было. И если «Сан-Себастьян» с «Аметистом» все же как-то сумели проскользнуть мимо расставленной ловушки, то обнаружить их «Альбатрос» обнаружит, а вот сделать что-то большее – вряд ли. Придется задействовать морпехов и быстро перебрасывать их к точке предполагаемой высадки, а там устраивать горячую встречу незваных гостей.