Зараза
Алексей Сидоров
Зараза
ПРОЛОГ. ЗАРАЖЕНИЕ
«А туалетная бумага-то им зачем?!» – подумал я, глядя на пустые полки супермаркета. Влажные салфетки есть, жидкое мыло на месте, а вот бумаги нет. Совсем.
Люди, вы сошли с ума?! Можно же водой подмыть, если что! Ну, хорошо, допустим, Апокалипсис будет фатальный – отключат, например, водопровод. Но если отключат его, то не будет и канализации. А там уже спокойно можно выходить на улицу и срать где придется – всем будет плевать. Подтереться тоже найдется чем: зимой – снег, летом – лопухи какие-нибудь. Короче, логика людей, массово покупавших туалетную бумагу в условиях эпидемии, была не ясна.
То же самое с гречей – осталась только жалкая пачка «Увелки», одиноко лежащая на прилавке. Только хотел ее взять – все же люблю гречневую кашу по утрам, – как костлявая рука быстро схватила пачку и реквизировала в собственную корзину.
– Успела! – радостно провозгласила бабулька с желтыми, словно налет от мочи в унитазе, зубами, и двинулась дальше вдоль опустевших стеллажей.
Да и хрен с ней! Не больно-то и хотелось! Я могу и бурым рисом перебиться до подвоза стратегических запасов гречи. А вот и рис, кстати. Тоже «Увелка». Кормить мне все равно теперь было некого, кроме себя и кошки, так что сойдет за альтернативу.
«Сам виноват, что некого!» – подумал я. Подумал, что сейчас предательская слеза покатится по щеке. Это было бы очень некстати. Но ее не было – слишком черствый стал. Что мне вирус?! Я сам по себе зараза.
Да и не время сейчас для эмоций. Цель поставлена, осталось понять, как ее достичь. С реализацией были серьезные проблемы. В последнее время органы меня «пасли». И хотя наружное наблюдение было снято (сейчас им сотрудники важны для других целей), но я по-прежнему чувствовал себя как бабочка, насаженная на булавку – будто у меня пронзили сердце и засушили внутренности.
– Можно?! – Раздался голос рядом.
– Что?!
– Пройти можно?!
Передо мной стоял пацан. Естественно, в маске. Сейчас без них детей даже не выпускали на улицу. Все родители считали, что в плане безопасности лучше перебздеть, чем недобздеть. Но поздно, ребятки, процесс запущен – уж я-то знал это лучше всех.
Все будет только хуже.
Оставалось только дожидаться момента, когда мир окончательно покатится в бездну.
Я посторонился. Школьник с тележкой, на которой ожидаемо возвышались горы продуктов и штук десять пачек соли, объехал меня по длинной дуге, почти касаясь стеллажа у противоположной стены. При этом не сводил испуганных глазищ. Чего он боялся? Что я прыгну и отберу у него соль? Да на хрена мне столько?! Это же можно Мертвое море в течение нескольких лет в ванне устраивать!
Пугливые люди стали, нервные. Это было ясно и по взгляду отца, который тоже был в маске. Всех проходящих сканировали красные, с пульсирующими прожилками, глаза. Мужчина неровной походкой поспешил на помощь отпрыску, забирая у него тележку.
И тут произошло необратимое.
Рядом с отцом и сыном стояла молодая женщина, выбирала печенье. Вдруг она быстро прижала пальцы к носу, но не успела отвернуться.
– Апчхи! – громко чихнула покупательница.
Движение вышло неуклюжим, да еще и парень в это время приоткрыл лицо, почесывая под маской прыщавый нос. И большая часть мокроты досталась ему. Парень какое-то время круглыми глазами смотрел на отца, тот же в это время начал багроветь. Будто бык, увидавший тореадора.
– Простите! – женщина подняла руку и вдруг разразилась приступом кашля. Сухим, если я правильно понял. – Я не хотела… кхр-р! – Далее неразборчиво.
– С-сука! – прошипел мужик. – Ты заразила моего сына! Какого хрена ты это сделала?
Не успел я ничего сказать, как мужик резко, словно пружина, вылетевшая из-под паза, разогнулся и ударил женщину кулаком в лицо. Что-то хрустнуло, брызнула кровь. Часть капель попала на пакет с галетами.
Женщина, которая хотела еще что-то сказать в свое оправдание, теперь замерла на месте. Из носа потекла струйка крови.
– С-сука тр-р-роновирусная.! – бросил мужик и снова ударил. Он налетел на нее, нанося удар за ударом. Каждый из них отдавался мелкой дрожью в полу.
Только в этот момент я вышел из оцепенения. Дернулся было на помощь, но остановила чья-то рука. Оглянулся – молодой мужчина. Он покачал головой: мол, не стоит вмешиваться!
– Она чихает… эта сука чихает! – завопил мужик. – Она нас всех перезаражает!
«На помощь» мужику подскочили еще двое – тоже в масках. Каких-то модных с клапанами – молодежь, видимо. И обрушили на женщину град ударов ногами.
За спиной кто-то завизжал. Я же застыл посреди прохода. Все происходило словно в дурном сне. Такого же не может быть в реальности. Не могут человека просто так бить в магазине только за то, что она чихнула или кашлянула.
Но это происходило на самом деле.
Когда на помощь примчал охранник, женщина уже не двигалась. Голова на остром углу, под ней расплывалось бардовое пятно. Тело напоминало куклу, брошенную ребенком – вывернуто под неестественным углом. Рядом – разорванный пакет с овсяным печеньем. Часть его раздавлена ногами нападавших.
– Что тут?.. – начал охранник, но не договорил. – Вот ч-черт!
Трясущимися руками он вытащил телефон и начал набирать номер полиции.
Нападавшие в модных масках успели рассосаться. Исчезли из закутка с бакалеей. Остался только тот мужик, на чьего пацана случайно чихнули. Он нервно теребил окровавленный кулак.
– Она сама виновата. Сама! На хрена она чихнула на моего сына?! На хрена, а?! Сидела бы дома… раз опасна, то надо было сидеть! – мужчина чуть не плакал. – Карантин, сказано же всем…
Охранник, закусив губу, поднял руку с растопыренными пальцами:
– Сейчас полиция приедет – разберется со всем этим, а пока не дергайся! Стой, где стоишь! – Потом повернулся к немногочисленным свидетелям. – Медика надо – проверить пульс! Скорая уже едет, но вдруг…
Я понял, что это шанс – поднял руку. Корочки в такой ситуации никто все равно не станет проверять.
– Посмотрите, пожалуйста, что с ней! – Охранник показал на тело женщины. Потом повернулся к мужчине: – А ты стой, сказал же, не дергайся!
Тот и не дергался. Виновато смотрела на сына. Парень все еще был с повисшей на одном ухе повязке, но на это раз она еще и была забрызгана кровью. Оба напоминала пациентов сумасшедшего дома – доводилось бывать там по работе. Не по медицинской части, конечно же. Я не был врачом и даже медбратом, просто решил воспользоваться случаем, чтоб провернуть то, что давно планировал.
– Сейчас посмотрю! – сказал я.
– Постой! Надень! – Охранник протянул маску.
Я и забыл, что в последнее время «намордник» был непременным атрибутом походов на улицу. У всех, кроме меня.
– Да, точно! – я нацепил маску и направился к женщине.
Последний шанс. Сейчас или никогда. Наклонился к телу и, повернувшись к остальным спиной, чтобы загородить обзор, вогнал в руку шприц.
Я перепробовал уже массу способов заражения, но среди них ни один не сработал. Оставался последний.
У меня все равно не было обратного пути – слишком много всего произошло за последний месяц, чтобы дать задний ход сейчас.
«Идем до конца?»
«Идем до конца!»
Заметив, что шприц наполнился кровью, я быстро спрятал его в карман. Откачивать же жертву было бесполезно: даже беглого прикосновения к шее и запястью оказалось достаточно, чтобы понять – пульса нет. Для этого даже медиком не надо быть.
Я покачал головой – охранник ругнулся. Женщина была мертва.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПРОНИКНОВЕНИЕ
Глава 1. Интервью с носителем
Тремя днями ранее
Для этой операции я был готов как никогда – с собой даже был противобактериологический костюм, в который я должен был облачиться, как только попаду внутрь. Вообще, сама идея проникнуть в инфекционную больницу и взять интервью у первого в регионе зараженного троновирусом смахивала на сумасбродство, граничащее с безумием. Особенно для человека, у которого есть дети. Пусть они и не жили сейчас со мной. Временно.
Но я попытался уверить себя, что ни мне, ни окружающим ничего не грозит. После того, как запишу интервью, костюм можно утилизировать. Даже не буду пытаться его вымыть – проще сразу сжечь. Гаджеты дезинфицирую.
А еще мне казалось, что при всем желании не смогу заразиться какой-то там версией гриппа. Я был здоровым, как бык. Даже когда пил. За последние пять лет ни разу не брал больничного. Все инфекции были нипочем – иначе, зачем вообще я пыхтел по три дня на неделе в тренажерном зале и питался только правильными продуктами? Последние два фактора, правда, относились к последним трем месяцам, но это же ничего, так ведь?!
И была еще одна причина, по которой решился на авантюру. Я считал, что вся эта история с троновирусом – один большой фейк. «Посмотрите, что происходит, – говорил я коллегам, – пока мы там скупаем гречку и туалетную бумагу, доллар взлетел до ста рублей. Кто-то очень хорошо наживется на кризисе, кто-то уже считает маржу».
Плюс очередные поправки в Конституцию – их можно было провести под шумок, пока народ озабочен борьбой с неведомым вирусом. А в поправках – даже обнуление президентских сроков, что самое по себе в других условиях было бы невозможно. Немыслимо с точки зрения здравого смысла – у нас что, пожизненное царство теперь? Правда, в плане политики мне было фиолетово, кто у нас президент, но так или иначе я понимал, что власти страх перед вирусом только на руку.
Пока народ боится, его могут и ограбить, и обмануть. Запросто.
Короче, я был уверен, что вирус – это фейк. И планируемое интервью частично должно было подтвердить теорию. Причем, больше всего мне хотелось убедить в правдивости доводов самого себя. Чтобы не сомневаться, идти ли на очередную премьеру в «Колизей» – а вдруг дети там могут заразиться? Там же скопление народа, потенциальный источник заразы. Иногда я поддавался общей паранойе, и тогда мне становилось стыдно за «предательство» собственных идей.
А что если заразы на самом деле нет? Точнее – есть, но масштабы ее сильно преувеличены. Грипп и грипп – что тут такого? В мире постоянно мрут от него – и ничего. Для подтверждения мысли нужно был пообщаться с заболевшим. Лично.
Безумно?! Да, таким я и был – мне хотелось адреналина. Постоянно. Именно поэтому стал прыгать с парашютом в выходные. В Кучанах был специальный аэродром, где можно было за относительно небольшие деньги совершить прыжок, умудрившись не сесть жопой на линии электропередач, протянутые по соседству. Пока получалось не поджариться.
Интервью была сродни прыжку, только безумнее. Намного безумнее. Поэтому даже руководство не стал ставить в известность. Думаю, что редактору точно понравится, когда я ему принесу этот материал. Так сказать, на блюдечке с голубой каемочкой. Будет потом мне в ножки кланяться за то, что поднял рейтинг сайта на годы вперед. И пожинать лавры, ясен пень, если все выгорит.
Да что там рейтинг сайта?! Затея тянула на Пулитцеровскую премию. Не меньше! Не знаю, правда, давали ли ее провинциальным журналистам. Я про такие случаи не слышал, но что мешало попробовать?
Естественно, родным тоже ничего про вылазку не сказал. На место выехал в пятницу. Я знал, что вокруг больницы выставлено полицейское оцепление. Но было подозрение, что перед выходными контроль ослабеет. Так оно и оказалось – только наряд у главного входа. Там, где шлагбаум. И все!
Идеально.
Дело было уже вечером, а темнело нынче рано. Темнота – идеальное прикрытие для того, кто хочет забраться на охраняемый объект. Поглядев на постовых и убедившись, что они на месте – полицейские громко смеялись, несмотря на надетые маски, – двинулся вдоль забора.
Вчера приметил одну кошерную дырку в заборе. Надеюсь, за сутки ее никто не заметил и не заделал. Тем более, что я аккуратно примотал сетку, чтобы «вход» не было видно со стороны.
– Эй! – раздался оклик.
Резко развернулся, ожидая увидеть позади полицейского. Конечно, я еще не на другой стороне забора, но тоже неприятно – начнутся расспросы, что да зачем?!
Но, к счастью, обращение было не ко мне – к воротам подошел еще один страж порядка, и они начали втроем шумно обсуждать последние новости. Несмотря на то, что полицейские стояли на охране инфекционной больницы, шутки их крутились вокруг тех, у кого «троновирус головного мозга». Они высмеивали тотальный страх перед непонятной болячкой, а повязки называли «намордниками». Но при этом снимать не рисковали.
В принципе я с полицейскими был согласен в одном – болезнь начиналась не с недомогания, температуры и кашля, а со страха перед неизвестным. Я мог бы и не брать костюм бактериологической защиты. Но у меня были дети, к которым собирался ехать на днях, поэтому решил, что все же надену костюмчик. Чтобы обезопасить если не себя, то близких. Если вдруг я заблуждаюсь, хотя на это случай я оставлял один процент вероятности. И то – максимум!
Я подошел к тому месту, где должна быть дырка. Скользнул руками к столбу, но не нашел проволоки. Где же она, вчера же приматывал?
Проволоки не было. В этом я быстро убедился, нагнувшись и осмотрев столб. Фонарик я пока не рисковал включать, но он мне понадобится внутри больниц, если, конечно, смогу туда пробраться.
Но и без света было ясно – дырку заделали! Видимо, кто-то из охраны днем наткнулся. Хреново, но не смертельно. Придется лезть через забор. Ладно, хоть колючую проволоку поверху забора не натянули – и то хорошо.
Я перебросил сумку с барахлом на другую сторону. Она рухнула в подтаявший снег, из приоткрытого кармана выпал диктофон. Блин, а если бы объектив фотика выпал и разбился?!
Мысленно ругая себя за необдуманность действий, покрутил плечами, разогревая связки.
«А если не смогу перепрыгнуть?!» – эта мысль настигла меня внезапно. Действительно, я перекинул сумку через забор, но сам до этого еще ни разу не пытался преодолеть забор. С чего я вообще взял, что у меня получится? Все же не мальчик уже, чтобы так вот, запросто, сигать через заборы!
Послышался шум мотора – справа приближалась машина. Еще секунда – и фары осветят мою удивленную физиономию. Человека, который не пойми что делает поздно вечером у ворот инфекционки, оцепленной полицией. В тот период, когда город уже на карантине. Мигалок у машины вроде не видно, но рисковать точно не стоило.
Раздумывать было некогда – я резко разогнулся и прыгнул так высоко, как только мог. А мог, прямо скажем, немного – все же сидячий образ жизни и небольшой живот, накопленный в результате пивоизлияний, сказывались. Повис, как червяк на крючке, заболтал ногами.
Машина была уже очень близко. Точно – полиция. И мигалки на месте. Ну, все, мне хана! Чувак, болтающийся на заборе закрытого учреждения, – это уже тянуло как минимум на поездку в отделение. Придется давать объяснения. Ладно, если не смогут ничего «пришить» из статей, а если смогут?! Не хотелось бы присесть на пару лет из-за какой-то там премии.
– Да, чтобы вас! – Простонал я и, рванув вперед, с шумом перелетел через забор. Благо, звук падения скрыл ревущий мотор автомобиля. Тот, не доехав до места падения буквально с десяток метров, остановился.
Из машины высунулся полицейский, повернулся в мою сторону. Я сразу же упал лицом в снег. Тот был колючий после оттепели – наверняка морду еще поцарапаю.
– Ты ничего не заметил?! – спросил страж порядка у напарника, который, видимо, был в салоне. – Что-то вроде мелькнуло или нет?!
Ему что-то ответили из машины, но что именно – я не слышал.
– Да, может ты и прав, – согласился полицейский и убрался в машину. Дверь закрылась. Автомобиль заскользил дальше, проехав напротив меня.
– Фух-х! – оставалось только выдохнуть, когда полицейская машина миновала место лежки. «Пожалуй, не стоит об этом рассказывать всем подряд» – подумал я, пытаясь унять ходящее ходуном сердце.
Сердце в итоге унял, а вот болтливый язык – нет. И это была не единственная проблема из тех, что ждали меня впереди.
***
Здание больницы серой громадой высилось передо мной. С этой стороны почему-то не горело ни одно окно. Интересно, почему? Я слышал, что из-за пациентов с троновирусом остальных «выселили» – тех, кто лечился амбулаторно, отправили по домам. А тех, кто должен был лежать под капельницами, вывезли в Кирово-Чепецк.
А может, тут и нет никого?!
От этой мысли сердце заколотилось так же, как и от присутствия поблизости полицейской машины. А что если все, что нам говорят, на самом деле фейк?! Может, и нет никаких больных. Совсем.
Это похоже на всемирный заговор, как бы громко это ни звучало.
Я обогнул угол и увидел здание второго корпуса – у него светился второй этаж и пара кабинетов (или палат) на первом. На самом деле у меня не было даже плана больницы, чтобы сориентироваться. Да, у меня был костюм, диктофон и фотоаппарат, но я был без понятия, где мне искать чертов спецбокс. Более того – не знал, как он должен выглядеть. И на что вообще надеялся?
На русский авось.
Прошелся вдоль стены второго корпуса, так и не найдя ни намека на незакрытое окно. А разбивать стекла я не собирался – это уже, считай, что вломиться на чужую территорию. Вот вы будете смеяться, а мне казалось, что если тихонько зайти на территорию – это вроде так, ничего страшного. А вот если разбить окно и тогда залезть внутрь, то это уже нечто подсудное. Так ли на самом деле – без понятия.
Но разбивать стекло не пришлось – взгляд упал на повальное окно, утопленное ниже отмостка в специальной бетонной яме. Форточка была не закрыта. Фортуна улыбалась мне, хотя я и понимал, что это ненадолго.
***
После получасового блуждания по темному подвалу, наконец, выбрался в коридор первого этажа. Где-то впереди тускло светила лампа, доносился звук работающего телевизора. «Сторож», – догадался я.
Тут же в коридоре, пока было время, переоделся в костюм, надеясь, что в коридоре нет камер видеонаблюдения. По крайней мере, я их пока не видел.
На все про все ушло минут десять. Пока наденешь по две перчатки, закроешь их липкой лентой, затем заползаешь в саму «брезентушку» плюс «воротник» и маска сверху – короче, возни много.
Костюм оказался тесноват. А еще в нем было очень жарко, окуляры сразу запотели, а дыхание стало настолько громким, что мне казалось – его слышно и на других этажах. Нацепил на шею фотоаппарат, взял в руки диктофон, пустую сумку перекинул через плечо. Теперь я готов.
«Внимание! Карантин по троновирусу. Вход персоналу – строго по паспорту» – гласила надпись на объявлении. Ниже – меры предосторожности. Особый упор – на мытье рук с мылом и ношение масок. Хотя чем может помочь в данном случае «намордник» – непонятно. Через пару часов носки маска сама становилась источником заразы, так как на ней скапливалась мокрота от дыхания, в которой размножались микробы.
Двинулся по лестнице на второй этаж, по пути соображая, где все-таки искать эти треклятые спецбоксы. Спину уже вспотела, а трусы можно было отжимать. Пожалел, что предварительно не снял штаны – так яйца скоро сварятся вкрутую.
На первом этаже раздались шаги, поэтому ускорился. Буквально в пару прыжков взлетел по лестнице и нырнул за дверь. Затаился – по крайней мере, шагов я больше не слышал. Никто за мной не поднимался.
Выдохнул. Окуляры запотели, поэтому пришлось их протереть. Не особо помогло – темнота, хоть глаз выколи.
«А что если из тьмы на меня кто-нибудь бросится?» – подумал я.
«Кто?»
«Зараженный!»
«Идиот, – сказал я сам себе. – Это только в фильмах такое бывает. Люди становятся зомби из-за смертельного вируса, а потом кусают других людей, а те в свою очередь – следующих. И далее – круговорот вируса в природе. Но это не чертов фильм!»
«Реальность гораздо хуже», напомнил я себе.
«Хватит уже накручивать себя. Иначе – не сможешь сделать то, что задумал».
Но внезапно я понял, что мне все равно, провалится план или нет. Я чувствовал кайф. В каждой клеточке тела, куда успел добраться адреналин. Это было возбуждение, сравнимое с сексуальным. Даже будучи в душном костюме, я наслаждался, впитывая в себя это ощущение – шпиона в тылу врага, бойца на передовой, девственницы на оргии свингеров. Любое сравнение здесь годилось.
Наслаждение не результатом, а самим процессом
«Ну что ж, посмотрим, что здесь от нас прячут», – подумал я, выйдя на второй этаж.
Достал фонарик. Надо бы осторожнее с ним, чтобы свет не заметили с улицы.
Шорох впереди. Рука вздрогнула, фонарик чуть не выпал из рук. Поспешил выключить его. Подождал с минуту – звуки не повторялись.
«Может, я просто накручиваю себя, и там никого нет?» – подумал я.
Адреналин вернулся и резко дал в башку – снова включил фонарик. Коридор был чист – значит, показалось.
Коридор уперся в железную дверью. И на мое счастье – со значком бактериологической угрозы. Похоже, мне сюда.
«СТОП! ОПАСНОСТЬ БАКТЕРИОЛОГИЧЕСКОЙ УГРОЗЫ!!!»
– гласила табличка и рядом надпись поменьше: «Пациенты с подозрением на троновирусную инфекцию – вход А». Указатель – налево.
Но у нас ведь не «подозрение», нам нужно к тем, кто с гарантией.
Взгляд снова упал на железную дверь. Над значком значилась еще одна надпись, которую я сперва не заметил.
«Спецбоксы. Вход запрещен!»
«О, дуракам везет!» – я рванул ручку на себя. Ожидаемо произошло то, что должно было произойти, когда разведчик, планирующий миссию, – тупо идиот!
Дверь была закрыта.
«Отлично, приехали! И как мне пройти дальше?»
Я снова протер окуляры, которые теперь запотевали каждые пару минут. Неудача с дверь говорила сама за себя: «Иди домой, пока тебя, придурка, не поймали!».
Но дуракам везет, так ведь?!
Вот и мне повезло – взгляд упал на приоткрытую справа дверь. Вход на пост наблюдения за спецбоксами был слегка приоткрыт.
***
Если бы проводился конкурс по величайшей в мире глупости, то наверняка с гарантией выиграл бы я за организацию «интервью» и тот медбрат (или охранник), который дежурил у входа в спецбоксы. Я заметил его электронную карточку у пульта видеонаблюдения, рядом с пустой кружкой, в которой лежал засохший чайный пакетик. На карточке значилось: «Сергеев Олег Анисимович». Ну, спасибо тебе, Анисимович! Выручил!
Я схватил карточку, а потом взглянул на включенные мониторы. Бегло пробежался по камерам, но ничего не увидел, почти во всех палатах царил полумрак. Не было даже видно, есть ли кто на койках.
Попробовал переключать камеры, но без толку. Кнопки на пульте то ли не работали, то ли я не знал, что именно нужно выключать.
«Да и черт с ним! Электронный ключ есть, на месте как-нибудь разберусь!»
«А с чего ты вообще взял, что карточка от двери, ведущей к спецбоксам?» – подумал я, но когда приложил ее к считывателю, то замок сразу же сработал. Клацнул, открывая передо мной новый темный коридор.
Если здесь есть больные с этим типа троновирусом, то почему так темно?!
«Потому что ночь на дворе», – постарался объяснить я самому себе.
«Но, блин в больницах же всегда оставляют свет в коридорах, разве нет?!»
И дежурных медсестер не было. Только сторож внизу Что-то здесь не сходилось.
По пути я раздавил темную кучку на полу. Отошел назад, направив на нее луч фонаря.
«Это еще что такое?» – склонился я над чем-то, напоминавшим серу или…
Пепел! Кусочек вещества рассыпался между пальцами, когда я попытался его подцепить. Повернул пальцы к свету – черные, будто уголь растирал. Нюхнул – точно, пахнет костром.
Странные дела!
Но одно можно было сказать сразу – чистоту тут не особо старались соблюдать, судя по странным кучам на полу. Тоже мне спецбоксы, ха!
Я подошел к одной из палат с цифрой «6». Я думал, что спецбоксы будут похожи на футуристические версии лабораторий из фильмов а-ля «Чужие». На деле же оказалось, что передо мной обычные палаты. Просто с двойными дверями: надо было пройти сначала одну, и вторая не открывалась, пока не закрыта первая.
Я миновал обе и вошел в палату. Тоже темно. Сама койка задернута ширмой. Если на ней кто-то и есть, то его не видно. Осторожно направив на ширму фонарь, двинулся вперед. Миновал дверь в туалет, а также стойку с медицинскими приборами, которые светились разноцветными диодами, и остановился у занавески. Воображение сразу нарисовало картину из фильмов ужасов: если открываешь ширму, то на тебя непременно с койки бросается зараженный. Вцепляется шею, льется кровь – и все, хана главному герою. в данном случае – мне.
Пришлось продышать эту мысль – прогнать через легкие весь негатив прежде, чем я решился. Резко потянул ширму и замер – меня ждало то, о чем давно подозревал.
***
На койке никого не было. Я даже одеяло откинул в сторону, чтобы убедиться. Опустился на карачки, посмотрел под спальным местом – так и есть, пусто!