Дерево-людоед с Темного холма
Самой очевидной причиной виделось то, что склон в буквальном смысле был темным. Сейчас по нему проходит унылая асфальтированная дорога, но в 1984 году на нем еще можно было найти следы эпохи Эдо: по правую сторону от вершины сохранилась потемневшая от времени старая стена из красного кирпича и росло большое лавровое дерево, возраст которого насчитывал сотни лет, а гигантские ветви и густая крона создавали тень даже в дневное время, ночью укрывая землю кромешной тьмой.
Сейчас повсюду используются ртутные фонари[17], но в 1984 году их и в помине не было, и единственное, что освещало склон холма, – это огни соседних домов и лунный свет. Естественно, что во времена Эдо здесь стояла угольно-черная тьма, в которой невозможно было ничего различить дальше своего носа[18].
Кроме того, ходили слухи, что в эпоху Эдо на склоне холма находилась тюрьма, повлиявшая на выбор странного названия. После казни отрубленные головы преступников выставлялись на всеобщее обозрение. Тюрьма, где грешников обрекали на вечные страдания во тьме, для местных жителей прослыла настоящими вратами ада.
В старые времена, остановившись на склоне в дневное время и прислушавшись, можно было различить рыдания и крики приговоренных к смерти преступников, заточенных в тюрьме на вершине холма. Люди всегда боялись этого места и старались не приближаться к нему. Даже если у них были дела поблизости, они все равно делали крюк, чтобы обойти этот склон. Легко поверить в то, что страхи местных жителей и стали причиной столь жуткого названия.
На склоне под раскидистыми ветвями гигантского дерева до 1984 года стояло овитое виноградной лозой старое здание в европейском стиле. Из-за соседства с лавром в доме почти всегда было темно.
Он был построен очень давно. Сначала это был дом директора стекольного завода, работавшего еще до войны. Годом основания завода значился 1932-й – значит, зданию было уже больше пятидесяти лет.
После войны здание завода выкупил богатый шотландец по имени Джеймс Пэйн и открыл здесь школу для детей иностранцев, которая просуществовала до 1970 года. Дом, увитый виноградом, стал жильем директора школы, а участок, занятый заводом и складскими помещениями, расчистили, чтобы возвести школу с видом на город, открывавшимся с вершины холма.
Однако в 1970 году школу по неизвестной причине закрыли, после ее сноса оставив только дом директора; рядом построили небольшой двухквартирный жилой дом и баню.
Говорили, что непосредственной причиной закрытия школы стал развод директора с его женой, японкой Фудзинами Ятиё, хотя в отказе от руководства школой не было особой необходимости.
К 1984 году баня уже три года как не работала: окошки опустевшего здания были разбиты, черепица осыпалась, а все вокруг поросло травой.
Два года назад на месте двухквартирного дома возвели пятиэтажный дом Фудзинами Хэйм[19] с множеством квартир, а часть участка сдали в аренду под парковку. Стекольный завод, школа для иностранцев, общественная баня, квартиры и их жильцы со временем сменяли друг друга, и единственное, что оставалось неизменным, – это наблюдавшие за головокружительными переменами овитый виноградной лозой дом и гигантский камфорный лавр.
21 сентября 1984 года на Йокогаму обрушился сильный тайфун. Первоначально ожидалось, что он двинется через Тихий океан на север, задев разве что Хоккайдо, но внезапно тайфун сменил курс у полуострова Миура[20] и ударил по префектуре Канагава[21]. Поэтому до утра 22 сентября в городе бушевал шторм. Дождь лил не переставая весь день и всю ночь.
К рассвету 22 сентября Темный холм Кураями весь промок, а по его склонам были разбросаны листья и поломанные ветки камфорного лавра.
В полвосьмого утра Рёитиро Токуяма, владелец магазина игрушек, построенного у подножия холма Кураями, открыл стеклянную дверь главного входа, сперва сняв деревянные ставни, защищавшие ее от бури. Пройдя внутрь и включив свет, он обнаружил, что сильный дождь всю ночь заливал магазин через небольшую щель под старой плохо закрепленной ставней. Дверной косяк был сделан из потемневшего от времени дерева, а не алюминия, поэтому не остановил воду, и весь пол теперь был абсолютно мокрый. По телевизору обещали сильные ливневые дожди – и, судя по луже на полу магазина, не обманули!
Защитить витрины с игрушками виниловыми пластинами все же было отличной идеей – на их поверхности скопилось довольно много водяных капель.
Токуяма убрал ставни в специальный короб тобукуро[22], а стеклянную дверь оставил открытой. Сняв виниловые пластины, он аккуратно вынес их на улицу и слил воду. Бетонная дорожка у магазина была вся покрыта листьями лавра вперемешку с мокрыми газетами, обрывками бумажных и пластиковых пакетов, принесенных сюда бурей. Окрестности были наполнены влажным мягким запахом растений – освежающим и успокаивающим, но немного странным и пугающим, свойственным только утру после сильной грозы.
Взяв из подсобки бамбуковую метлу, Токуяма принялся энергично сметать листья у входа в магазин. Потратив каких-то пятнадцать минут, он собрал все листья, принесенные бурей, в одну кучу у склона холма. Прислонив метлу к стене магазина, хорошенько потянулся и встал подбоченившись.
Токуяма всегда вставал рано; вероятно, эта привычка появилась с тех времен, когда он подрабатывал разносчиком газет в старшей школе.
Еще одной его привычкой было что-то вроде утренней гимнастики: делая круговые движения, он разминал руки и ноги, пока его взгляд блуждал по сторонам. И вдруг – вспомнил!
Он не мог сказать, почему вдруг вспомнил странный сон, который приснился ему прошлой ночью. Возможно, сон был таким необычным из-за звуков тайфуна, бушевавшего всю ночь. Дом Токуямы был довольно старым, окна и двери давно повело, и деревянная постройка сильно скрипела. В такие ночи из-за беспокойства Токуяма не мог крепко спать.
Во сне он видел дом семейства Фудзинами, что находился напротив, на вершине холма.
На крыше здания, выстроенного в европейском стиле, было кое-что необычное. Бронзовая фигура петуха, помещенная прямо на крышу, – как, например, флюгер, привычный для домов на Западе, или феникс с крыши павильона Кинкаку-дзи[23].
Однако это не было простым украшением. На самом деле петух был сложным механизмом, достижением европейской технической мысли. Раз в день, ровно в полдень, он взмахивал крыльями и качал головой взад-вперед. В этот момент играла тихая причудливая мелодия, похожая на музыку из заводной музыкальной шкатулки.
Механического петуха можно было с легкостью назвать здешней достопримечательностью, пусть он и работал всего около десяти лет. Музыка пропала и того быстрее.
Токуяма, который родился и вырос недалеко от холма Кураями, помнил, как в детстве пару раз видел хлопающего крыльями механического петуха.
В период учебы в начальной школе он не мог наблюдать за ним, ведь школа для японских детей располагалась в другой части города. А по воскресеньям уроков не было. Механический петух просыпался только в дни занятий, поэтому Токуяма мог видеть птицу, танцующую под странную мелодию, разве что когда пропускал школу по болезни или во время какого-нибудь праздника.
К моменту, когда Токуяма окончил среднюю школу, петух уже лишился музыкального сопровождения, а затем и вовсе перестал двигаться – вероятно, из-за поломки механизма. Поскольку не нашлось японца, готового его починить, петух замер навсегда. Токуяма унаследовал магазин родителей и продолжал вести торговлю по соседству с домом Фудзинами, поэтому, часто поглядывая в сторону холма, уже и забыл о его существовании.
Прошлой ночью ему приснилось, что покрытый ржавчиной и потемневший от времени механический петух взлетел в темное ночное небо, густо усыпанное звездами.
Действительно, странно. К чему вообще мог присниться подобный сон? Ему, как владельцу игрушек, были очень интересны различные механизмы, однако стоило ему проснуться, как память о сне улетучилась. Мужчина вспомнил о нем только сейчас, закончив уборку листьев.
Верхушку холма и дом Фудзинами можно было увидеть от дверей магазина, поэтому Токуяма потянулся, сделал несколько шагов вперед и посмотрел вверх. Из-за разбросанных на дороге веток можно было спокойно выйти на проезжую часть, не опасаясь проезжающих у подножия холма автомобилей.
Токуяма был поражен. Неужели это был не сон? Петух исчез! Петуха на крыше дома Фудзинами не оказалось!
Однако больше его удивило другое. Он особо не разглядывал дом в последнее время, поэтому украшение могли попросту убрать без его ведома. Он был удивлен тем, что на месте того петуха увидел совсем другой объект.
С первого взгляда было ясно, что это фигура человека. Тот сидел на треугольной крыше верхом, словно на лошади.
Заподозрив неладное, Токуяма прикрыл дверь магазина и направился вверх по склону холма. С возрастом у мужчины развилась старческая дальнозоркость, из-за которой он стал лучше видеть вдаль, но крыша дома Фудзинами все же была слишком далеко, и он решил подойти поближе.
Кому могло прийти в голову лезть на крышу в такую рань? Сперва он подумал, что человек на крыше пытается снять фигуру петуха или даже починить ее. Но тот, казалось, совсем не шевелился. Просто сидел. Словно вместо обездвиженного петуха на крыше установили человеческую фигуру.
Тело человека было зеленого цвета. Судя по всему, на нем был зеленый свитер, оттенок которого поразительно походил на цвет листьев камфорного лавра, растущего по соседству.
И поза была странная. Сложно представить, что человек первым делом прямо с утра полезет работать на крышу, да еще и в одиночку.
По мере того как Токуяма поднимался по склону холма, неприятное предчувствие усиливалось. Чем ближе он подходил к крыше, тем больше был уверен в том, что видит на ней настоящего человека. Это точно был мужчина, неподвижно сидевший на крыше верхом, словно игрушечный всадник.
Изредка по холму проносились порывы сильного ветра, напоминавшего о пронесшейся буре и шумящем ветками лавре на склоне. С каждым шагом сердце Токуямы билось все чаще, будто на пробежке. Тайфун, казалось, еще не миновал, тихо кружась высоко в небе.
Если подойти слишком близко к дому, то его каменная ограда перекроет обзор и скроет таинственную фигуру на крыше. Токуяма взобрался на холм и обогнул дом со стороны аллеи, однако не смог разглядеть крышу из-за густых зарослей в саду. Он ходил кругами у дома Фудзинами, но так и не смог рассмотреть фигуру, поэтому вернулся обратно к дороге перед магазином.
Наверное, фигуру на крыше дома Фудзинами можно было хорошо рассмотреть с веранды или с крыши пятиэтажного дома по соседству, но тот едва ли был ближе, чем дорога, на которой сейчас стоял Токуяма. Поэтому он и вернулся на прежнее место у магазина.
Еще раз взглянув на крышу, мужчина обнаружил, что таинственный человек в зеленом так и остался сидеть на крыше в прежней позе, словно с уходом бури время для него остановилось. Однако теперь можно было разглядеть бледный цвет его лица и лишенный выразительности взгляд.
Токуяма какое-то время продолжил стоять у дороги, глядя на крышу, когда прогуливавшийся рядом пожилой мужчина решил проследить за его взглядом. Он тоже посмотрел на крышу – и тут же застыл в оцепенении.
Проходившие мимо люди останавливались один за другим, и вскоре вокруг Токуямы собралась толпа, не отрываясь смотрящая на крышу дома Фудзинами. Поднялась паника. Кто-то узнал в человеке в зеленой одежде члена семьи Фудзинами.
Заключив, что человек за все это время странным образом ни разу не двинулся, собравшиеся решили немедленно направиться в дом Фудзинами и сообщить в полицию.
2
– Смотри, Исиока-кун! – крикнул мне Митараи, читавший газету за столом на веранде.
Его голос прозвучал необычайно серьезно, поэтому я решил, что произошло нечто, и вышел к нему. Это было утро 23 сентября 1984 года.
Заинтересовавшая его статья была совсем небольшой по объему. При невыясненных обстоятельствах на крыше частного дома в Ниситобэ-тё, Ниси-ку, был обнаружен труп мужчины. Тело найдено одетым и в странной позе – будто оседлало крышу. Я решил, что инцидент, должно быть, заинтересовал Митараи, но он позвал меня по другой причине.
– Прочти-ка имя погибшего! – и указал пальцем на часть газетной статьи. Я наклонился поближе и прочел вслух:
– «Безработный… господин Таку Фудзинами…»
Я не сразу понял. Прошло уже десять дней с тех пор, как я пару раз слышал это имя в разговоре.
– Таку Фудзинами… Ого!
Теперь я все вспомнил. Человек, по которому Марико Мори, представившаяся моей поклонницей, тоскует вот уже семь лет… Умный, привлекательный, но бессовестный лжец… Он умер?!
Потрясенный, я вырвал газету из рук Митараи.
– «Господин Таку Фудзинами, безработный, проживающий в Ниситобэ-тё, Ниси-ку, был обнаружен мертвым на крыше дома своей матери, госпожи Ятиё Фудзинами, ранним утром 22-го числа…» Что с ним случилось?
– Сердечный приступ.
– Но как… не могу в это поверить. Это же парень Мори-сан… Она, должно быть, в шоке… – растерялся я. – Но с чего вдруг он полез на крышу и умер? Его обнаружили вчера утром?
– Предполагаемое время смерти – позавчера, десять часов вечера.
– Позавчера бушевал тайфун. В самый его разгар!
– Верно.
– Зачем он в такое время полез на крышу…
– Исиока-кун, внимательно прочти статью целиком. Там сказано, что господин Таку Фудзинами был одет в тонкий зеленый свитер и вельветовые брюки, при нем не было ни пальто, ни дождевика. Легко одетый, без зонта, он поднялся на крышу. Но только посмотри: к задней стене дома, рядом с дверным проемом, всегда была прислонена старая лестница. Однако 22 сентября в семь сорок утра ее следов там не обнаружили.
Митараи довольно потер ладони.
– Что это значит? – спросил я.
– Итак! – энергично начал мой друг. – Если у вас не хватает всех нужных ингредиентов, то вы вряд ли сможете начать готовить. Сейчас я могу сказать только, что это крайне необычное происшествие! Почему бы, Исиока-кун, нам не приготовиться к выходу? Нет нужды готовить завтрак, поедим где-нибудь в Исэдзаки-тё.
– Что, поедем на место преступления? – Я вернулся в комнату за верхней одеждой.
– Нет, спасибо! Там сейчас полно полиции и прессы, так что следы преступления давно втоптаны в землю. Уже поздно. Поедем в Исэдзаки-тё!
– Зачем нам в Исэдзаки-тё?
– Эй, Исиока-кун, только не говори, что ты забыл о существовании своей поклонницы!
Я остолбенел.
– Не может быть… ни за что…
– Встретимся с госпожой Мори. Ты же переживал, что бедняжка в шоке.
– Я не хочу с ней встречаться!
– Так не пойдет. Ты обязан ее поддержать.
– Но я…
– Жду тебя внизу. Выключи газ, закрой дверь и спускайся!
И Митараи быстро вышел.
* * *Марико Мори говорила, что работает в универмаге, поэтому часы ее работы наверняка отличались от распорядка дня обычного офисного сотрудника. Сейчас она могла быть дома, а не на работе. Но у меня не было ее точного адреса или телефонного номера, поэтому узнать об этом заранее мы не могли.
– Исиока-кун, впредь спрашивай у своих поклонниц хотя бы номер телефона. Кто знает, что может произойти потом…
– Знай я, что так будет, не стал бы тебе ничего рассказывать, – ответил я.
– Можешь не рассказывать. Такой ловелас, как ты, даже месяц ничего скрывать не сможет.
– С чего это вдруг?
– На всех твоих пластинках – молодые певицы, в любимых фильмах – красавицы героини. У изголовья стопки книг о красивых женщинах и известных актрисах, и в кафе ты ходишь только если там симпатичные официантки. Странно, не правда ли? Кажется, она говорила, что живет рядом с рестораном М. Наверное, это ее здание?
Митараи ускорился, завернув за угол. По мере приближения к цели он становился все нетерпеливее.
Дом он нашел сразу. Такой друг весьма полезен, когда ты находишься в активном поиске. Зная совсем немного, он может с легкостью привести тебя домой к женщине. Хотя подобные люди сами редко бывают бабниками.
Квартира Марико Мори находилась на первом этаже многоквартирного дома. На мой взгляд, у такого жилья много недостатков, однако здесь со стороны веранды располагался небольшой сад, явно приходившийся по нраву жильцам. Сейчас растения уже увяли – к тому же недавно прошел тайфун, поэтому сад производил удручающее впечатление.
На двери в конце коридора с оштукатуренными стенами висела табличка с фамилией «Мори». Нам повезло, и стоило мне нажать на звонок, как Марико Мори сама открыла нам дверь, даже не задавая вопросов по домофону.
– Госпожа Марико Мори? Простите за беспокойство. Вы, должно быть, помните моего друга… – Митараи указал на меня.
Марико потрясенно уставилась на мое лицо.
– Эммм, вы… это… – промямлила она.
Митараи вытаращил глаза, а потом, улыбнувшись, подмигнул мне и спросил:
– Мори-сан, недавно вы читали очень интересную книгу – «Дом кривых стен», не так ли?
– «Дом кривых стен»? Эээ… – Нахмурив брови, она задумалась. – Ах, да, я вспомнила!
– Тогда вспомните, пожалуйста, человека, который написал эту книгу, и шута, что в ней фигурировал.
– А, Исиока-сэнсэй! Вы же Исиока-сэнсэй? Простите, не сразу поняла, я без контактных линз… Ах! Тогда, выходит, вы – Митараи-сэнсэй?
– Что ж, это заняло много времени. Вы вспоминали целую вечность… На самом деле, мы ожидали, что вы пребываете в расстроенных чувствах, поэтому подумали, что можем быть полезны.
– О чем вы? Все это так неожиданно…
– Вы понимаете причину нашего визита? Это из-за господина Таку Фудзинами.
Митараи внимательно следил за Марико Мори.
– Фудзинами?.. Ах, Исиока-сэнсэй, мы говорили о нем, об этом нехорошем человеке… Так что с ним? – быстро протараторила Марико Мори, ее пухлые щеки порозовели.
– Вы ничего не знаете? – спросил Митараи, пристально глядя на девушку.
– Нет, а что? – На ее губах промелькнула улыбка.
– Его тело обнаружили вчера утром.
– Что?! – Улыбка исчезла с ее лица, а щеки мгновенно побелели. Удивленный голос стал глухим и слабым, и больше походил на шепот.
– Вы ничего об этом не слышали?
– Нет, ничего… это что, правда?
– Правда. Напечатано в утренней газете. Поэтому я и хотел расспросить вас немного, Мори-сан.
Марико никак не отреагировала на слова Митараи. Она был так удивлена и напугана, что, казалось, вот-вот лишится чувств. Я растерянно потоптался на месте.
– Мне очень…
– В торговом центре «Исэдзаки» есть кофейня под названием P. В ней вы встречались с господином Исиока на прошлой неделе. Мы подождем вас там, пока будем завтракать. А вы сейчас должны успокоиться. Во сколько начинается ваша смена на работе?
– Сегодня выходной…
– Как удачно! Что ж, до встречи.
– Да…
Убедительно поговорив с Марико Мори, Митараи поклонился и вышел. Женщина так и осталась стоять, рассеянно держась за дверную ручку. Я ощутил острую боль в груди.
3
Мужчина в одиночестве рисует на стене при тусклом свете масляной лампы. Необычная картина. В центре композиции – большое дерево; его толстый ствол похож на человеческое тело – он подобен длинному вытянутому туловищу.
Посередине ствол расколот надвое, из разлома вывалились человеческие скелеты. Все кости на месте – один, два, три – всего четыре скелета.
Верх ствола разверзнут, как пасть крокодила. В нем, наполовину увязнув, борется человек. Сверху виднеется только нижняя часть его тела, словно огромная змея начала пожирать его с головы.
Разверзнутая пасть дерева усеяна устрашающими неровными зубами. Дерево пожирает людей. От человеческих трупов, покинувших его желудок, не осталось ничего, кроме голых костей.
Рядом с деревом стоит старое здание в европейском стиле. На его крыше сидит мужчина, словно всадник на лошади. Он, не отрываясь, смотрит вниз, на дерево, пожирающее людей.
Что это за картина? Почему рисующий ее человек так серьезен? Один в темной комнате, он, не отводя взгляда от стены, решительно орудует кистью.
4
Мы уже закончили с завтраком, когда Марико Мори наконец пришла. По ее красным глазам я понял, что она плакала. Далеко не такая энергичная, как на прошлой неделе, женщина неловко придвинула стул и села с нами. Митараи продолжал дерзко смотреть прямо на нее.
– Исиока-кун хотел вас видеть, – вдруг сказал он.
– В самом деле? – обессиленно спросила Марико. Однако на ее губах промелькнула улыбка.
– Все это время он думал о вас, неважно, во сне или бодрствуя. Просыпался с вашим именем на губах. Думаю, вы – самая добрая и очаровательная девушка, которую он когда-либо встречал. Поэтому с таким нетерпением ждал новой встречи с вами.
Как не стыдно было ему так нагло врать! Мне стало совсем горько, но я промолчал, решив, что от этого Марико могла почувствовать себя хоть немного лучше.
– Ваши слова мне очень льстят. Но разве вы не разочаровались при первом знакомстве со мной?
– Нет, что вы, напротив! Видите, как Исиока-кун нервничает, до сих пор ни слова не сказал… Итак, извините, что отнимаю ваше время, но, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, я хотел бы расспросить вас о господине Фудзинами.
– Для меня это потрясение…
– У вас есть соображения насчет того, почему он погиб?
– Нет, совсем нет.
– Не волновался ли он из-за чего-то? Или, может, был так увлечен, что забыл о сне и отдыхе?
– Нет, не думаю… я точно не знаю…
– Но я слышал, что вы были в длительных отношениях – целых семь лет…
– Мы не виделись каждый день. К тому же он не любил говорить о себе.
– Он легко сходился с женщинами?
– Нет. Так говорили, но все было наоборот. Думаю, женщины его мало интересовали.
– Однако он был довольно популярен, не так ли?
– Это потому, что он был привлекательный. И высокий. Не думаю, что Фудзинами искал себе женщину.
– Но между вами были близкие отношения, верно?
– Ну, мы пару раз встречалась на улице или в универмаге. Бывало, пили чай… так и сблизились.
– Ездили вместе кататься на автомобиле?
– Да, на моей машине. У него не было водительских прав.
– Угу. А каким господин Фудзинами был по характеру?
– Характер у него был необычный…
– В каком смысле?
– Он был довольно заносчивым и, казалось, смотрел на окружающих свысока. Как все умные люди, наверное…
– Понятно. То есть, можно сказать, он был весьма неприветливым?
– Думаю, да. Он неохотно сходился с людьми, а временами… ох, нет, мне не стоит говорить лишнее…
– О чем это вы?
– Нет, о мертвых или хорошо, или ничего.
– Мори-сан, у моего интереса есть веская причина. Были ли у господина Фудзинами проблемы с сердцем?
– Нет, я об этом не слышала.
– В таком случае, что вы думаете о случившемся? Мог ли он добровольно ненастной ночью подняться на крышу в одиночку и умереть там от сердечного приступа?
– Ну… – Марико задумчиво склонила голову.
– Известны ли вам причины столь странного поведения?
– Ну, я…
– Он мог подглядывать за кем-то? Хотя что можно увидеть, поднявшись на крышу ночью во время тайфуна?..
– Нет, он был не из тех, кто стал бы подглядывать.
– В таком случае, мы не можем отбросить возможность того, что господин Фудзинами был убит.
– Убит?.. – Марико запнулась.
– Я не знаю официальной версии полиции, но, думаю, вероятность этого довольно высока.
– Ах, вот как… – слабым голосом произнесла женщина. – Но как можно убить кого-то на крыше? К тому же, чтобы жертва осталась сидеть…
– Верно, Мори-сан! Это загадка! – радостно вскрикнул Митараи. – В любом случае вы ведь тоже хотите узнать правду и найти преступника?
– Ну конечно!
– Тогда расскажите нам что-нибудь. Любой пустяк, любая постыдная на первый взгляд мелочь может в конечном итоге облегчить нашу задачу.
– Да… но, поверьте, это ерунда… он, кажется, не очень любил животных.
– Животных? Кошек там, собак?
– Да, верно. Как-то раз мы гуляли в парке, и я испугалась – он всерьез пытался ударить большим камнем карпа, плававшего в пруду.
– Карпа в пруду? В шутку?
– Да, сперва можно было так подумать, но, увидев его лицо, я поняла, что он действительно хотел его убить.
– Что-то я проголодался; надо заказать сасими из карпа, Исиока-кун… Что-то еще, Мори-сан?
– …но я любила его, так тосковала…
– Я вас прекрасно понимаю! – Митараи энергично закивал.
– Поэтому я боюсь наговорить плохого. На свиданиях со мной он был холоден, но все же добр и очень вежлив. Он был очень умен, поэтому все на его фоне казались легкомысленными… да, они могли оттолкнуть его, но не думаю, что окружающие ненавидели его или завидовали.
– То есть господин Фудзинами никогда не говорил, что его ненавидят или обижают, так?
– Никогда. В первую очередь потому, что он не сходился с людьми. Его не за что было ненавидеть – он ни с кем не был настолько близок, чтобы вызвать негативные чувства.