Не дай мне упасть
– Это историческое кладбище, – пояснила Кейси. – А еще соответствует моему настроению. Пошли уже.
Я последовал за ней через открытые ворота. Лучи позднего утреннего солнца тускло поблескивали на каменной плите с высеченной надписью «Кладбище Сент-Луиса № 2».
Мы шли между рядами склепов с разбросанными у входов цветами, четками и свечами. Одни были огорожены железными пиками, другие – чистым белым мрамором. Большинство из них потемнели от времени, установленные, наверное, еще до основания Лас-Вегаса.
– Склеп Марии Лаво находится на кладбище Сент-Луиса № 1, – поведала Кейси. – Она – королева вуду. Мы должны как-нибудь съездить туда.
Я издал неопределенный звук. Мне не хотелось заходить даже на это кладбище, но скорее ад замерзнет, чем я признаюсь в этом Кейси.
Когда солнце поднялось выше за рядами склепов, мы нашли скамейку и сели.
– В этом месте есть беспокойные духи, – проговорила Кейси. – Ты их чувствуешь?
«Вот дерьмо, теперь да», – подумал я, оглядываясь и потирая руки. К счастью, Кейси настолько ушла в себя, что ничего не заметила.
– Я тоже беспокойна, – сообщила она. – У меня такое чувство, что я всегда на пороге чего-то большого. Затем происходит что-то важное, например хорошо продаваемый альбом или удачное шоу. И я думаю: «Хорошо, вот оно. Вот случилось что-то очень важное». Но на следующий день или даже через час это чувство возвращается вновь. Я всегда жду чего-то другого, но понятия не имею, чего именно. Это тревожит.
– Я чувствую то же самое, – признался я. – Однако самое важное для меня произойдет, когда я закончу учебу.
– Тогда ты начнешь свой собственный бизнес, – согласилась она.
– Да, наверное. Но, черт возьми, это рискованно. Не могу сказать, то ли мне это не нужно, то ли это страхи пытаются отговорить меня от этого предприятия. Или мой отец.
– Не позволяй ему отговорить тебя, – попросила она. – Это твоя мечта. Не отпускай ее.
Она говорила, как Джона. Ее убежденность и вера в меня такая же безусловная, как была у него.
Кейси с минуту смотрела на меня, потом опустила взгляд на свои руки, и ее лицо исказила та же растерянность, что и раньше.
– Ты мой лучший друг, – начала она. – Но когда я увидела тебя вчера вечером в баре с Большим И, почувствовала себя такой… счастливой. Даже больше. Переполненной счастьем.
– Ох, правда? – Я попытался выровнять голос. – Мне часто такое говорят.
Она толкнула меня локтем в бок.
– Я серьезно. Давно так себя не чувствовала. – Она подняла на меня глаза. – Так вот кто мы такие? Лучшие друзья?
– Ну, я думаю… да, Кейс. Ты мой лучший друг.
Она прикусила губу.
– Ты с кем-нибудь встречаешься? С кем-то особенным?
– Нет, – медленно ответил я, – никого особенного.
– О, – она, заправила прядь волос за ухо, – а Оскар говорит, будто ты, возможно, и встречаешься. Или… не знаю.
– Он ошибается, – произнес я жестче, чем намеревался. – Он любит придумать сплетню и пустить ее по ветру.
Она кивнула.
– В любом случае это не мое дело. Я просто… удивилась.
– После Холли я ни с кем не встречался серьезно.
«Какого черта?..»
Но слова вырвались сами собой, и их уже было не вернуть. Кейси вытаращила глаза.
– Уже почти год прошел. Ты расстался с Холли той ночью в Большом Бассейне. – Она взглянула на меня. – Кстати, почему? Имею в виду, почему тогда и там, посреди леса?
«Потому что услышал, как ты поешь. И понял, что уже никогда не буду прежним».
Я пожал плечами, не глядя на нее.
– У нас ничего бы не вышло. Казалось неправильным тащить ее за собой.
– Но почему именно в ту ночь? Почему бы не подождать до конца поездки?
Я пытался придумать правдоподобную причину. Правда – или ее часть – казалась единственным выходом.
– Я знал, что она захочет заняться сексом той ночью. Но для меня все уже было кончено.
Кейси с понимающей улыбкой подняла брови.
– Значит, ты мог бы… перепихнуться в последний раз, но легкие пути не для тебя.
– Я не совсем подонок.
– Никакой ты не подонок, – сказала она. – Забавно, тогда мы с Деной думали, что ты поступил довольно жестоко. А оказывается, правильно.
– А как насчет тебя? – спросил я медленно, потому что слова словно застревали в зубах. – Встречаешься с кем-нибудь?
– Нет, – проговорила она, обнимая себя. – Нет, я еще не готова. Я все еще думаю о том, каково это – быть на свидании с другим мужчиной. Держать его за руку или целовать на ночь, и я просто… я не смогу. Мой разум отказывается даже думать в этом направлении.
– Из-за Джоны, – тихо произнес я.
Она кивнула и снова опустила взгляд на свои руки.
– Я пытаюсь его отпустить, понимаешь? Но не думаю, что у меня получится. Как будто кто-то щелкнул выключателем. Думаю, это просто будет происходить постепенно, и я буду понимать, что это происходит, потому что начну снова… ходить на свидания, думать о других парнях…
Какая-то мысль заставила ее опустить уголки губ, и она посмотрела на меня. Наши глаза встретились, и моя охрана начала терять бдительность, а стены – рушиться. Она сидела очень близко, наблюдая за мной, смутное предположение начало укореняться, понимание закрадывалось в ее пристальный взгляд.
«Скажи что-нибудь, Кейс. Сделай что-нибудь, потому что я не могу. Это должно исходить от тебя. По-настоящему…»
Она наклонилась ко мне.
– Тедди…
Я почувствовал, что меня тянет к ней.
– Да?
– Ты… все еще часто ходишь посмотреть на инсталляцию Джоны?
Я моргнул, и застенчивый смех Кейси разорвал напряжение, повисшее в воздухе, как закрученное стекло.
– Извини, я совершенно случайно спросила. Я просто… ты всегда был рядом со мной. Я подумала, не хочешь ли ты поговорить об этом. Или о нем.
Разочарование вернуло меня на землю.
– Нет, я в порядке.
– То же самое ты говорил и в прошлый раз, – заметила она. – Ты уверен?
– Я в порядке, Кейс. Обещаю.
Кейси повернулась на скамейке лицом ко мне.
– Тедди. Я с тобой. Даже если нас разделяют сотни километров, я рядом. Если ты когда-нибудь будешь нуждаться во мне так же, как я нуждалась в тебе…
Мне хотелось прикоснуться к ее лицу. Я хотел сказать ей, что нуждаюсь в ней так, как она и представить себе не может. Я хотел сказать ей правду.
– Кейси…
Но я не мог этого сказать. Слова, рожденные в моем сердце, поднялись и застряли в горле, пойманные в ловушку оправданий. Еще слишком рано. Она еще не готова. Она сама это сказала…
– Спасибо. Я тоже с тобой.
«Боже, какой ты жалкий».
Кейси кивнула.
– Потому что мы друзья. Друзья скучают друг по другу, когда они врозь, и счастливы друг с другом, когда вместе. В этом есть смысл. Так ведь?
– Конечно, – медленно согласился я.
– Она вздохнула.
– Значит, так оно и есть.
Мы направились к дому. Однако озадаченное выражение ее лица никуда не пропало.
«Друзья тоже любят друг друга», – хотелось мне сказать, но это было неуместно. Момент ускользнул из моих пальцев, я упустил его.
Глава 21
Кейси
Грант Олсен так широко ухмылялся, что я забеспокоилась, вдруг с него свалятся очки.
– А это, как говорят в бизнесе, обертка.
– Слава богу, – успокоилась я, когда ассистент режиссера обернул вокруг меня полотенце, – я выгляжу как утонувшая крыса.
Фиби протянула мне горячий кофе.
– Я бы сказала, что это неправда, но хочу, чтобы наши отношения оставались честными.
Я показала ей язык.
Декорации для музыкального клипа к «The Lighthouse» представляли собой черную квадратную комнату без окон со змеящимися по всему полу проводами. Два прожектора с синими и зелеными фильтрами освещали резервуар с водой, в котором я провела последние три дня.
Режиссер, которого нанял Грант, придумал девушку, запертую в аквариуме, в то время как мужчина (его лицо всегда было скрыто тенью) находился вне досягаемости по ту сторону стекла. С помощью какой-то довольно дорогой компьютерной графики они собирались вырезать видео со мной в воде и наложить его на кадры людей в повседневной жизни: на коктейльной вечеринке, в квартире, в спальне моего изменяющего парня и его любовника. Я буду утонувшей девушкой, утопленницей, вечно погруженной в воду, пока вокруг будет проходить жизнь.
Я оценила идею изменяющего парня, а не мертвого. Иначе не согласилась бы на это. Я бы никогда не позволила какому-то актеру изобразить Джону. Дешево и неуважительно было бы использовать нашу историю для глупого видео.
Даже с измененным повествованием я думала, что съемка меня эмоционально выпотрошит. Однако видео снимали не по порядку, история прерывалась и перемешивалась, пока не стала неузнаваемой. Дубль за дублем, а потому они не слились воедино. Для этого требовались постоянные технические корректировки.
Мы то останавливались, то начинали снова. А сколько усилий приложили, чтобы не дать пузырькам воздуха просочиться из моего носа и испортить сцену.
Через три дня я устала от «Маяка»
Я вытиралась, пока Олсен информировал меня о продажах пластинок.
– Ты попала в волну, девочка, – заявила Фиби, перебирая бумаги, – это видео вознесет тебя на самый вверх.
– Спасибо вам, ребята. Все это было бы невозможно без вас.
– Только не забудь о нас, когда будешь получать «Грэмми», – улыбнулся Грант.
– Не забуду.
– У тебя и не получится, – сверкнула глазами Фиби. – Мы включили это в контракт. – Она щелкнула пальцами в сторону брата. – Уйди. У нас девичий разговор.
– У нас?
Фиби подождала, пока брат скроется из виду.
– Мэтт Портер интересовался, свободна ли ты.
Мэтт был графическим дизайнером, делающим обложку для альбома. Милое, сухое чувство юмора, приятная улыбка.
– Ах, правда?
– Да, – Фиби толкнула меня локтем, – ну так что?
– Я не знаю, – ответила я, – подумаю об этом.
Даже просто произнеся это, я ощутила, как чувство вины скручивается вокруг моего сердца. И это тревожное чувство, о котором я рассказывала Тео, ударило меня с удвоенной силой. Если хочу закрыть ту дверь, о которой говорили карты таро, и начать новую главу, нужно что-то делать. И, возможно, этих «что-то» должно быть очень много.
Подъехав на своем небольшом автомобиле к дому, я остановилась у входа. Я чувствовала себя раскрепощенной. Теперь у меня был успех, деньги на банковском счете, хорошие друзья и карьера, которая, казалось, взлетала.
«Захлопни дверцу. Сделай что-нибудь серьезное».
Прежде чем я попыталась отговорить себя от этого, я позвонила родителям в Сан-Диего. Вызов был перенаправлен на автоответчик. После того как прерывающийся голос моей матери предложил оставить сообщение, я сделала глубокий вдох.
– Привет, мам. Привет, папа. Это Кейси. Я не звонила почти восемь месяцев. Не знаю, пытались ли вы мне позвонить. Я избавилась от старого сотового, и теперь у меня новый номер. Я живу в Новом Орлеане. Моя музыкальная карьера взлетает, только на этот раз в качестве сольного исполнителя, и я в безопасности.
Я сделала еще один вдох, чувствуя желание побыстрее закончить. Если автоответчик отключится, у меня не хватит духу позвонить еще раз.
– У меня все очень хорошо, и я просто хотела, чтобы ты знала. Я в порядке. И еще… – я выдохнула и выпрямилась, – это последний раз, когда я звоню вам. Не могу продолжать попытки, не получая ответа. Если захотите поговорить со мной, я здесь. Хорошо, мам? Если захочешь поговорить, просто позвони. Если нет… что ж, тогда я надеюсь, что у вас обоих будет долгая и счастливая жизнь.
Я оставила им свой новый номер и повесила трубку. Сердце бешено колотилось, слезы жгли глаза, но я вытерла их и тяжело вздохнула.
«Это только начало».
Я оглядела свою убогую квартирку с подержанной разномастной мебелью, старым линолеумом на полу, грязными кафельными столешницами и дешевым грязным ковром. Фасад дома – как всегда говорят в передачах на каналах про дом и сад – прилично сохранился. Этот классический новоорлеанский дом заслуживал лучшего.
Я связалась с банком, которому принадлежало здание, и договорилась о встрече. В тот вечер я не позвонила Тео, и по какой-то причине он не позвонил мне.
На следующий день я зашла в банк в два часа дня, а к пяти часам уже обзавелась ипотекой.
Выйдя на улицу, я остановилась, чтобы перевести дыхание. Сердце бешено колотилось из-за суммы денег, которую я только что обязалась заплатить. Шестьдесят четыре тысячи долларов не такая уж огромная сумма для ипотеки, но я взяла семьдесят пять тысяч, чтобы сделать некоторые ремонтные работы. Никогда в жизни не была должна столько денег. Но мне требовалось пустить корни. Я нуждалась в месте, где могла бы обосноваться, остаться надолго. Я не собиралась уезжать в гастрольный тур или растворяться в огромной музыкальной индустрии Лос-Анджелеса.
Колотящееся сердце успокоилось, но внутри поселилась какая-то необъяснимая пустота, которую я ощущала и перед поездкой в банк.
«Что со мной не так?»
Я поговорила с родителями, купила гребаный дом, но все равно чувствовала, что чего-то не хватает.
Поэтому позвонила Фиби и сказала, что свободна в пятницу, если Мэтт Портер все еще заинтересован. Она заверила меня, что так оно и есть, и дала ему мой номер.
Я повесила трубку, ожидая почувствовать удовлетворение.
Вместо этого ощутила легкую тошноту.
В тот вечер я ковырялась в ужине, сидя на диване, а потом смотрела «Большой переполох в маленьком Китае» до полуночи.
В Вегасе было десять, и Тео вернулся с занятий.
– Знаешь что? – спросила я, и ужин внезапно закружился у меня в животе.
– Ты закончила снимать клип, – предположил он.
– Вчера, – подтвердила я. – Кроме того, я в последний раз позвонила родителям. Оставила сообщение. Если захочется поговорить, они могут позвонить мне, но я больше не потянусь, только чтобы получить пощечину.
– Молодец, детка, – похвалил Тео.
В моем доме было тридцать градусов, но дрожь пробежала по спине, превратившись в нервный смешок, который вырвался из меня.
– Детка?
– Ха, извини. Кейс.
– У тебя слишком много женщин, и тебе сложно ими жонглировать, – констатировала я, безжалостно дергая диванную подушку. – Вижу, как мы все начинаем сливаться воедино.
– Ладно, проехали. – Он кашлянул, прочищая горло. – Хорошо, что ты уладила все с родителями, Кейс.
– Это еще не все, что я сделала. Теперь я домовладелец. Купила дом. Пристрели меня сейчас же.
– Ты это сделала? – Короткое молчание. – Ух ты, это… здорово. Так что, я полагаю, ты остаешься в Новом Орлеане?
Я накрутила прядь волос на палец.
– Думаю, да. Мне так кажется. Я думаю, мне это нужно. Найти свое место.
– Постоянство.
– Именно. И я чувствую, что правильно жить здесь, а не в Вегасе. Я думала о том, чтобы вернуться. Пыталась представить себя там и не смогла. – Я сгорбила плечи. – Надеюсь, это не слишком расстроит Беверли.
– Она поймет, – заверил он.
Я прикусила губу.
– О других новостях… у меня свидание в пятницу.
Молчание затянулось до предела. Я посмотрела на мобильник, чтобы проверить, не разъединили ли нас.
– Тедди?
– Я здесь.
– Да, я просто… думаю, что есть слабая вероятность того, что я к этому готова. – Я нервно хихикнула. – Не узнаю, пока не выясню.
– Думаю, нет.
Голос его звучал ровно. Скучающе. Похоже, его не волновали ни дом, ни свидание.
«Потому что мы друзья».
Я громко зевнула.
– Я очень устала. Покупка дома изматывает. Поговорим завтра?
– До завтра. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Тедди, – произнесла я, но он уже повесил трубку.
Глава 22
Тео
В течение следующей недели я, как и всегда, придерживался обычного распорядка. Зазвонил будильник, протянул руку, чтобы выключить его, и у меня оставалось три секунды покоя, прежде чем реальность обрушивалась на меня. Только теперь первой мыслью было, что Кейси не вернется из Нового Орлеана.
А потом, что у нее свидание в пятницу.
Я не знал, что хуже.
«Свидание. Свидание определенно чертовски хуже».
Я искренне желал ей двигаться дальше. Ей нужно было поступать так, как лучше для нее, исцелиться и жить дальше.
«Но она собирается на гребаное свидание».
В тот день я пришел на работу в плохом настроении. На стойке регистрации никого не было, поэтому я взял волшебный шар Вивиан. Сильно встряхнул его, безмолвно спрашивая черно-белое пятно: «Закончится ли все тем, что Кейси плеснет ему в лицо выпивкой и больше никогда его не увидит?»
Я внимательно наблюдал, как голубой треугольник выпрямляется.
«Спроси еще раз позже».
Не то, на что надеялся, но деваться некуда. Я направился к своему рабочему месту. Зельда и Эдгар уже были у своих.
– Привет, ребята, – сказал я, – могу я узнать ваше мнение кое о чем?
Они встали рядом, когда я открыл портфель и выложил несколько набросков тушью и акварелью на кресло. Я работал над ними с тех пор, как в последний раз вернулся из Нового Орлеана, стараясь занять свои мысли.
– Что это такое? – поинтересовался Эдгар. Он взял набросок африканской саванны с черными силуэтами двух жирафов с одной стороны и парящего ибиса с другой, с кипящим, колеблющимся от жары солнцем в красных и оранжевых тонах, неясно нарисованных вдоль горизонта. – Это круто, братан!
– Мне это чертовски нравится, – проговорила Зельда, рассматривая набросок сахарного черепа в профиль, нарисованного черными чернилами с яркими красными, синими и желтыми оттенками. Она пристально посмотрела на меня. – Он выглядит незаконченным. Но ведь он закончен, не так ли?
Я потер затылок.
– Да в том-то и дело. Яркие краски подчеркивают черные чернила, но не заполняют их и не подавляют.
– Это убийственное дерьмо, Те, – похвалил Эдгар, держа в руках рисунок женского глаза с длинными темными ресницами и изогнутой бровью. Бледно-голубая радужная оболочка была обведена более темным кобальтом, а тон кожи лица был лишь слегка обозначен. – Ты собираешься показать это в Inked?
– Как только оно окажется на коже, да, – подтвердил я. – На бумаге это всего лишь рисунок.
– Я добровольно предлагаю свои услуги, – заявил Эдгар и хлопнул себя по плечу.
– Я ценю это, но не пытаюсь давить на вас, ребята. Я просто хотел услышать ваши мысли. Посмотрим, может быть, они помогут.
– Понял, – сказал Эдгар, – и мои мысли таковы: я хочу татуировку по твоему эскизу.
– Неужели? Спасибо, старик. Это большая честь для меня.
Зельда вернула рисунки.
– У меня есть клиент, который готов убить за такое, – предложила она. – Я отправлю ее к тебе. За небольшой посреднический процент, – добавила она с ухмылкой и вернулась на свое место.
– Ты застеснялась, Росси? – крикнул ей вслед Эдгар. – Мысль о мускулистых мужских руках Тео на твоей голой коже слишком сильна для тебя?
– Ущипни меня, – попросила Зельда, возясь с чернилами.
– Успокойся, парень, – тихонько проговорил я Эдгару.
Он хлопнул меня по спине.
– Просто шучу, бро. – Он постучал пальцем по рисунку сахарного черепа. – Ты можешь сделать такой же эскиз для меня, но с добавлением красного и оранжевого?
– Конечно. Можем начать завтра. – Мы пожали друг другу руки. – Я действительно ценю это.
– Парень. Это круто. Inked будут в восторге.
Я очень на это надеялся. Идея о незаконченных татуировках пришла мне в голову накануне вечером, на грани сна и яви. Я провел большую часть ночи, делая наброски, чтобы идея не скатилась в пропасть забытых хороших идей.
Легкая улыбка играла на моих губах, когда я упаковывал эскизы. Если это сработает, я буду чувствовать себя намного лучше, покупая собственный салон. Может быть, заработаю хоть какую-то известность, чтобы избавиться от страха полного провала.
Идеи для других эскизов посетили меня во время подготовки своего рабочего места. Карты таро и джазовые клубы, кладбища и куклы вуду.
Вегас был переполнен тату-салонами. Рынок Нового Орлеана казался гораздо привлекательнее. Я знал это, потому что провел исследование прошлой ночью. Возможно то, что Кейси приобрела дом, не такая уж и трагедия. Или закрытая дверь. Может быть, это, наоборот, открывающаяся дверь. Для нас обоих.
Мобильник зазвонил, когда я закончил с первым клиентом. Я нахмурился, глядя на номер.
– Что случилось, ма?
– Тео? – Ее голос звучал слабо и неуверенно. – Мне неприятно тебя беспокоить, но…
– В чем дело? – спросил, чувствуя, как колотится сердце. – Ты в порядке?
– О, у меня… плохой день, – ответила она. – Я рылась в старых коробках и нашла несколько фотографий. – Она шмыгнула носом и выдавила из себя смешок. – Я немного не в себе, но обещала Лоис, что испеку баклажаны с пармезаном для завтрашнего криббиджа. Я просто… не могу собраться с силами, чтобы привести себя в приличный вид для продуктового.
– Я понял, ма, – мягко сказал я. – Что нужно сделать?
– Не сбегаешь ли ты за меня в магазин? Я уверена, что буду в порядке завтра, но если не начну сегодня вечером…
– А где папа? – поинтересовался, стараясь говорить ровным тоном.
– О, ты же его знаешь. Он сейчас в офисе. Говорит, что не может уйти.
Я на мгновение закрыл глаза, потом посмотрел на вход, где меня ждала пара клиентов.
– Ты занят? – спросила она. – Мне очень жаль, милый. Я чувствую себя такой бесполезной.
– Нет, ма, все в порядке, – заверил я. – Приготовь список того, что тебе нужно. Я сейчас схожу.
– Ты так добр ко мне, – произнесла она, и слезы заглушили ее слова. – Господь благословил меня двумя чудесными сыновьями, не так ли?
Боль сдавила мне сердце. Я взял у нее список покупок и собрал вещи.
– Куда это ты собрался? – проговорила Вивиан у выхода. – Через двадцать минут у тебя клиент.
– Перезвони ей, ладно? Попробуй уговорить прийти через сорок.
Она покачала головой, но взяла трубку, чтобы набрать номер.
– Тебе повезло, что ты чертовски симпатичный, – буркнула она.
– Спасибо, Вив. Ты лучшая.
Я остановился, схватил ее волшебный шар предсказаний и встряхнул его.
– Спрашиваешь, собирается ли Гус уволить тебя? – пробормотала она, прикрыв рукой трубку телефона. – Спойлер: несомненно. – Она отвернулась. – Да, привет, это Бриттани? Это Вивиан из «Вегас Инк»…
Я не задавал игрушке вопрос об увольнении, а спросил то же, что и сегодня утром. Прошло немного времени, так что считалось, что я спрашиваю позже.
Клянусь, гребаный треугольник выглядел самодовольным, когда показал ответ.
«Перспективы не так хороши».
После того как вырвался из магазина со списком мамы, завизжал колесами своего внедорожника на подъездной дорожке. Мои сорок минут истекли; я почти час отсутствовал в салоне. Но надежды на то, что оставлю продукты и вернусь, разбились вдребезги, когда я обнаружил мать, сидящую на полу в гостиной, с сотней фотографий, разбросанных вокруг нее со всех сторон, а одну из них она держала в руке и плакала.
– Боже.
Я бросил пакеты с покупками и поспешил встать на колени рядом с ней.
– Прекращай, ма. Давай, садись на диван.
– Он был так красив, – пробормотала она, глядя на фото Джоны во время выпуска из университета, одетого в красную мантию и красную шапочку. Мама не отрывала глаз от изображения, когда я поднял ее с пола и помог сесть на диван. Затем она посмотрела на меня, ее глаза покраснели и потемнели. – Я так по нему скучаю, Тео.
– Я знаю.
Она прижалась ко мне, тихо плача.
– Я стараюсь быть сильной, но иногда…
– Я знаю, – сказал я, обнимая ее, – у всех нас бывают плохие дни. В этом нет ничего постыдного. Все нормально.
– Ты так добр ко мне. Я знаю, тебе тоже трудно, но ты такой сильный. – Она села и обхватила мою щеку ладонью. – Ты – все, что у меня осталось. Я так боюсь, что с тобой тоже что-нибудь случится…
Она снова разрыдалась, и я крепко обнял ее.
– Тут мое место, – проговорил, стиснув зубы, словно пытаясь не дать словам вырваться наружу, – я никуда не поеду.
Глава 23
Кейси
В доме царил полный беспорядок. В некоторых местах был снят гипсокартон, сорван пол на кухне и повсюду, как занавески, развешана целлофановая пленка, чтобы не разлеталась пыль.
Считая, что чем больше это место будет походить на настоящий дом, тем более уверенной стану себя чувствовать, я решилась на глобальный ремонт. Но, черт возьми, это оказалось гораздо сложнее, чем показывают на телевизионных шоу на канале «Дом и Сад».