– Чтобы добро не пропадало! Пока дед завоняет, пока ментов вызовут, вскроют квартиру – все на хрен сгниет!
– Ты симку из мобилы выбросила?
– Я деду не на мобильник, а на стационарный телефон звонила. Его аппарат симку не запеленгует! Поехали!
По дороге сделали остановку.
– Снимай сапожки! – велел Витька.
Вика разулась и с жалостью глянула в след обуви, брошенной в мусорный контейнер.
– Я тебе новые купил! – выдернул из-под сиденья бойфренд пакет с недорогими, но и недешевыми сапогами.
– Ух, ты! Как на меня сшиты! – примерила обновку женщина. – Откуда размер узнал?
– Когда любишь, многое знаешь! – самодовольно усмехнулся кавалер и следом бросил свои кроссовки в мусорник. – Либо бомжи, либо дворники доносят!
Потом было перетащенное в квартиру Витьки оружие и выпивка. Отнесенные в жилище Вики продукты. Пятьдесят тысяч рублей и сто долларов, отмусоленные другом, бурная ночь после того, как улеглась спать Гуля.
Утром явился клявший брата Тимур. Его заставили работать двое суток подряд, да еще на Восьмое марта.
– Совсем оборзел Вагиф! – пожаловался супруг. – Праздник, говорю, женский день, как работать, да еще двое суток? А он: «Ну и слава Аллаху! Меньше выпьешь»!
В эту смену парочка решила избавиться от изрядно надоевшего Тимура. Улучив минуту, когда тот пойдет в туалет, Вика вытащила из сумки мужа пару четвертинок водки. Ближе к ночи заглянула к бывшей коллеге. Там собрались одинокие бабоньки, праздновали их день в сугубо женской компании. Тётки поднабрались. Позвонил Витенька. Это стало сигналом.
– Схожу, присмотрю, что Гулька делает, – сказала собутыльницам Вика. – Я мигом!
В реальности она впорхнула в машину Витьки. Поехали на склады Вагифа. Тормознули недалеко от ворот. Виктория позвонила в звонок.
– Ты где шляешься? – спросил ее Тимур, глянувший на монитор, транслирующий запись с камер видеонаблюдения. – Я тебе телефон оборвал. Бухло дома забыл…
– Так, я тебе, Тимурчик, и принесла водочку! Увидела, что ты забыл. Пока дошла…
Стальная дверь автоматически открылась.
– Давай! – протянул лапу муж.
Он рывком открыл бутылку, жадно припал к горлышку. Арзуманов не заметил, как жена распахнула длинную дубленку, купленную в далекие времена, когда он еще был уважаемым человеком. Виктория достала дробовик, изъятый у охотника, вскинула оружие и выстрелила в голову Тимура картечью сразу из двух стволов.
– Ну вот и все! – безучастно глянула на месиво вместо лица супруга Вика. – Начинается новая жизнь!
Не успел рассеяться дым, в дежурку просочился Витька. Он быстро выдернул флэшки из видеокамер, вскрыл главный компьютер, выудил из него жесткий диск. Следом бросился к запирающему устройству, забегал пальцами по клавиатуре. Мощные стальные ворота откатились, и сквозь них проехала пара большегрузных трейлеров.
– Валим отсюда! – потянул за руку Вику дружок. – Завтра получим за труды!
По дороге он велел Виктории снять кроссовки, связал их шнурки и лихо забросил на провода. Следом полетели его видавшие виды кедики. Вика переобулась в новые сапожки, пошла «догуливать» у подруг. Те уже были «в хлам». Даже не заметили ее отсутствия. Гуляли всю ночь. Утром по мобильнику позвонил Вагиф.
– У меня очень плохие новости, – поведал он. – Тимур убит, склад разграблен. Дорогущую, навороченную электронную технику украли. Два трейлера вывезли! На многие миллионы убытков!
– Брата убили, а ты про какие-то деньги говоришь! – притворно разрыдалась в трубку Виктория. – Куда Тимурчика увезли? В какой морг?
– Брата мы сами похороним. По-нашему! Как только выдадут тело, отправим в Баку. Ты лучше подумай, что следователям скажешь!
Что сказать следователям вдова уже знала. Выяснила в какой морг отправлено тело мужа. Сама явилась в муниципальный отдел внутренних дел. Там зациклились на версии убийства Арзуманова с целью ограбления склада. Задавали вопросы не угрожали ли покойному? Имелись ли у него знакомые, вызывающие подозрения? Не пытался ли кто-то втереться к нему в доверие на почве совместного распития алкогольных напитков? На всякий случай спросили: где пребывала супружница на момент убийства благоверного? Ответы были подготовлены и даже нашлось полдесятка свидетельниц, показавших, что в ночь гибели Тимура, его жена отмечала в сугубо женской компании День восьмого марта. Убийство охотника и хищение у него оружия никто не связал с налетом на склад. Тем более, никто не обратил внимания на болтавшиеся на проводах две пары поношенной обуви.
Возвращаясь домой, столкнулась с Витькой, запиравшим дверь съемной хаты. Рядом с дверью стояла объемная сумка с имуществом бойфренда.
– Ты далеко? – насторожилась Вика.
– К родителям на пару дней надо смотаться. Что-то мать приболела, – забегал глазами любовник.
– Мать, говоришь? – почуяла недоброе женщина. – И как-то просто, не попрощавшись? Давай-ка назад, в квартиру! Посмотрим, что у тебя в сумарьке?
– Отвали! – крутанул Витенька ногой, пытаясь угодить в голову.
– И это все, чему тебя на «зоне» научили? – блокировала удар вдова.
Она сама заехала хахалю между ног, втолкнула его, скорчившегося от боли, в жилище. От души отходила ногами в подаренных им сапожках. Такого предательства Вика не ожидала. Теперь ей стало ясно, что ее попросту использовали. Использовали, а теперь хотят выбросить, словно использованный презерватив. Била, пока Витька не перестал сопротивляться. Била, пока он не запросил пощады. Виктория открыла сумку. Там среди барахлишка нашла пачки денег: красных пятитысячных, бело-зеленых тысячных. Обнаружила паспорта на имя уроженца города Талдом Московской области, на имя уроженца Екатеринбурга, на имя уроженца Воронежской области, на имя гражданина Литвы, на имя гражданина Эстонии.
– И что же это гражданину Литвы в нашем захолустном Большом городе понадобилось?
– Фуфло – литовская ксива, так для отмазки! – простонал Витенька. – Эстонская – тоже! Бабло за азерский склад хотел тебе в почтовый ящик опустить. Не успел…
– Теперь все бабло моим станет! Паспорта тоже себе оставлю. А ты пшёл на х…!
– Куда же я без ксив, без «бабок»? – всхлипнул Витька.
– Бомжевать! С голой жопой на мороз! Не нравится? Иди жалуйся в ментовку, дескать тебя бедного-несчастного ограбили! Там тебе помогут… Снова на «зоне» оказаться. Случись, что-нибудь – я на тебя двойное убийство повешу. За Тимура тоже ответишь! Даже, если меня «замочишь», материал про твои художества все равно в ментуру попадет!
– Что же делать?
– Оставаться при мне! Через год, как траур кончится, поженимся! А пока – слушаться старших! Все! Это что такое? Никак ко мне кто-то ломится?
У дверей квартиры Арзумановых стоял Вагиф и пара азербайджанцев.
– Вот, что, сестра, освобождай мою жилплощадь! – велел он.
– Квартира записана на Тимура. Мы с Гулей – прямые наследницы! Через полгода вступим в права наследства. Ты – всего лишь брат. Наследник второй очереди. Ступай отсюда, родич!
– Хата куплена на деньги моих родителей! Значит, моя! Брата терпел. Не хочешь убраться по-хорошему? Будет по-плохому!
Вагиф, что-то приказал подручным. Те скабрезно усмехнувшись, полезли Вике в джинсы. Лег один, получив удар в горло. Лег второй, огребя в висок. Вывалилась из квартиры Гуля, посадила дядю на задницу ударом ноги в грудь. Из лифта между тем вышла четверка русских амбалов. Добавили азерам ногами.
– Узнаем, что вы еще на этих шмар наезжаете – на ремни порежем! – пообещали они. – Ты, Вагиф, если подал заяву о правах на наследство – забери! У нас вся база юридических контор. Проверим!
– Вы бы лучше помогли разобраться с теми, кто мой склад «обнёс»!
– Ваши «пиковые» (бандиты с Кавказа – жарг.) помогут! Насчет тёлок ты меня услышал? Теперь канайте отсюда! – сказал старший из «быков» и кивнул высунувшемуся из двери Витьке. – Правильно сделал, братан, что нам позвонил! А марухи у тебя правильные. Подумаем, как их использовать. Побудь пока при них!
