– Слушай, Серега! А ты зачем рыбу покупаешь? Самому же наловить можно! Поехали на рыбалку? Сам наловишь, и деньги тратить не придется! У нас места, знаешь, какие! Да мы без выпивки, Антон, не волнуйся! И доедем на машине с комфортом, и там палатку поставим. Отдохнуть, чтоб можно было. Вы как?
– Да можно, – согласился Сергей Васильевич. – А когда?
– Давай завтра, чего тянуть? Завтра прохладно будет – вот увидите! Можно часов в восемь выехать? Антон, поедешь?
– Не, – ответил Антон,– мне лень…
– Мы Макса с собой возьмем, – сказал Сергей Васильевич. – Пусть Машка от него хоть день еще отдохнет… А женщин вы не берете с собой? Девочкам нашим, конечно, не интересно с нами будет, а вот Лиду можно было бы позвать…
– Возьмем! Конечно, возьмем! Я жену тогда тоже позову. Ну, до завтра тогда? Я заеду в восемь.
Когда Сергей Николаевич ушел, Сергей Васильевич спросил Антона:
– Не понравился он тебе?
– Нет, – ответил тот. – Мутный какой- то.
***
Часов в девять вечера Таня вновь заглянула к ним во двор.
На лавочке во дворе в одиночестве сидела Лиза, которая была явно не в настроении.
– Ты зачем пришла? – сердито спросила она Таню. – Гали нет дома.
– Да? А ты кто? Тоже ее родственница? А я – Таня! А Сергей Васильевич дома?
За ними с веранды с интересом наблюдал Антон, которого ни одна, ни вторая не видели.
– Хватит. Сюда. Ходить. Поняла? – отчеканила Лиза.
– А то – что?
Лиза молча набрала из бочки ведро дождевой воды, и вылила его на Таню.
– Охладись. Может, поумнеешь…
Поднявшись на веранду, она столкнулась с Антоном. И сразу же предупредила его:
– Только попробуй ему рассказать!
***
Утро следующего дня было тихим… и скучным.
Сергей Васильевич, Макс и Лидия Станиславовна уехали на рыбалку. Друг Сергея Васильевича, как и обещал, заехал за ними к восьми утра.
Антон бесцельно бродил по двору, не зная – чем себя занять. И Лиза, и Вика, опять не спавшие всю ночь, дремали в комнате.
– Галя, а это настоящий сундук? – спросила Маша, никогда не видевшая сундуков.
Они с Галей сидели в гостиной (Лидия Станиславовна называла ее залом или большой комнатой) и рассматривали Галины немногочисленные школьные фотографии.
– Ну да,– ответила Галя. – Там вещи старые лежат. Или новые, которые никто не носит. Ненужные, в общем.
Глаза у Маши загорелись. Галя, заметив это, спросила:
– Хочешь посмотреть?
Маша поспешно кивнула.
Старые вещи намного интереснее новых! По ним можно многое рассказать о хозяине этих вещей. Среди них, иногда, попадаются очень интересные. Их можно нарисовать. Про них можно написать стихотворение или рассказ…
Галя открыла сундук, и начала доставать оттуда разную одежду – вовсе не такую старинную и интересную, как надеялась Маша.
– Вот смотри: эту кофточку я в школе носила, в этом платье – на выпускной ходила. Мы его не покупали – денег не было. Его знакомая наша отдала. Это – вообще не знаю чье, тоже, наверное, отдал кто-то....
Маша, тоже заглянув в сундук, достала оттуда что – то большое, белое.
– А это что.... тоже твое? – с восторгом спросила она, развернув это белое, оказавшееся свадебным платьем. Скромным, не пышным – как носили сейчас, но все же очень красивым!
Если бы Маша оторвала сияющий взгляд от платья и посмотрела на Галю – она бы увидела боль в ее глазах. И, скорее всего, поскорее бы вернула его назад в сундук. Но Маша на Галю не смотрела, поэтому той пришлось ответить:
– Ну да, мое! Просила же маму его сжечь! Нет, сохранила… Рука не поднялась. Маш, ты не понимаешь, наверное, но мы жили… бедно. Да, хотя у нас все так жили. Каждая вещь – как драгоценность! Каждая тряпочка – в дело. Если не носить – значит в рукоделие…
– Галя, ты что – замужем была?
– Была. Ой, Маш, лучше бы не была… Не хочу вспоминать даже…
– А давно?
– Так… – Галя задумалась. – Мне сейчас почти тридцать шесть… Вот почти восемнадцать лет назад.... Ну что – дальше смотрим?
– А померь его?
– Да оно мне не налезет, наверное… Восемнадцать лет прошло! С ума сойти, как время летит!!! А, ладно, давай померю. Там, кстати, еще мамино платье должно лежать – если хочешь – тоже померь!
Зайдя в дом, Антон увидел Галю и Машу, наряжающихся перед трельяжем.
Обе – удивительно красивые – они красили губы и отбирали друг у друга заколки. Антона они не замечали.
Антон же боялся оторваться от такого зрелища!
Каждая из женщин была хороша по – своему. Маша – в расшитом бисером платье с практически оголенной грудью. Поверх белого платья падали белые Машины волосы – как тогда, год назад, когда Маша лежала без сознания в его квартире, и ее белые волосы разметались по подушке.
Платье на Гале было попроще, и не таким открытым. Но ей оно удивительно шло. Свои черные волосы она заколола заколкой – в виде большого бордового цветка, оголив шею. Губы накрасила ярко – бордовой помадой, которую откопала тут же – в ящике трельяжа.
Обе они – довольные собой, улыбаясь, посмотрели в зеркало – и резко обернулись, заметив Антона.
