– Это просто идеально.
– Но вам придется подождать, пока я схожу за ним в хранилище. Видите ли, сэр, эта штуковина хранится довольно далеко, потому что не пользуется большим спросом в военное время. Да и в мирное время тоже не пользуется.
– Нет возражений, – сказал Юлий. – Как долго вы будете отсутствовать?
– От десяти до пятнадцати минут, сэр.
– Это приемлемо. Я могу подождать двадцать минут, если вы оставите мне еще одну сигарету.
– Никаких проблем, сэр.
Сержанта Дерри не было гораздо дольше двадцати минут. Юлий выкурил вторую сигарету, и ему стало скучно.
Наряд MP, явившийся в помещение арсенала вместо сержанта Дерри с обещанным лучевиком, здорово его развеселил.
Глава 2
Полковник Ройс был высоким, смуглым и крепким человеком и всегда казался Юлию вырезанным из цельного куска дуба. Ему было лет шестьдесят, и на его военной карьере можно было смело поставить крест. Генеральские погоны ему явно не светили – мешало плебейское происхождение и полное отсутствие тактического таланта.
Полковник тоже понимал, что он достиг своего потолка, но не оставлял надежды продвинуться и с подчиненными вел себя как родной отец. Ему казалось, что именно так должен вести себя настоящий боевой генерал.
Юлия он все время называл сынком. Юлия это раздражало, но, поскольку полковник Ройс командовал всей базой, жаловаться на него было некому и приходилось терпеть.
К полковнику Юлия привели утром все те же недружелюбные типы из MP.
Полковник был хмур, неулыбчив, глушил черный кофе и курил сигару.
– Я бы тоже не отказался от кофе, – сказал Юлий.
Полковник кивнул, пригласил Юлия присаживаться в кресло и дождался, пока его адъютант принесет Юлию кофе. Кофе адъютант варить не умел.
Юлий стрельнул у него сигарету, поскольку не выносил сигар полковника Ройса, закурил и сделал глоток кофе.
Полковник наставил на него горящий кончик сигары, как пистолет, и начал задушевную беседу:
– Что происходит, сынок?
– Вы о чем, сэр?
– Я о той сцене, которую ты вчера устроил в арсенале. Ты был пьян?
– Не знаю.
– Как это понимать – «не знаю»?
– Я выпил пива, но, с моей точки зрения, я пьян не был. Однако я не могу объективно судить о своем состоянии, и вы можете не согласиться с тем, что я не был пьян. А поэтому – не знаю.
– Если ты не был пьян, то что за чушь ты нес?
– Простите, сэр, а что именно вам рассказали? – спросил Юлий. Признаваться во всем подряд он не собирался.
Однажды, еще в училище, он ответил на один такой вопрос, не уточнив, о чем именно идет речь. И трое суток светившего ему ареста как по волшебству превратились в десять. С тех пор Юлий предпочитал выяснять, что именно знает начальство, прежде чем начать с этим начальством откровенничать.
– Ты требовал у сержанта Дерри лучевик, а когда он спросил, зачем тебе лучевик, ты сказал, что собираешься застрелиться. Это правда?
– Правда. Так я и сказал.
– И ты на самом деле собираешься застрелиться?
– Да.
– Почему?
– Мне слишком сложно это объяснить. Хочу.
– Хочешь?
– Да.
– Просто хочешь?
– Питаю неудержимое желание.
– Почему же ты не застрелился из табельного?
– Это неэстетично. Мне посоветовали лучевик.
– Кто посоветовал, сынок?
– Этого я вам сказать не могу.
– Наверняка это был лейтенант Клозе, – сказал полковник Ройс. – Узнаю его гребаное чувство юмора.
Юлий пожал плечами.
– Неважно, кто тебе посоветовал, – сказал полковник Ройс, – важно то, что ты не должен этого делать.
– Почему? – спроси Юлий.
– Сколько тебе лет, сынок?
– Двадцать пять.
– И ты уже капитан. У тебя вся жизнь впереди, сынок.
– Может быть.
– Ты можешь сделать великолепную военную карьеру, став капитаном в двадцать пять.