Былина железных душ

– Почему? – спросил Всесвятлир.

– Я думаю так, – ответил Брисинор. – Если мы встретим берегинов, то они поведут нас к своему государю как преступников, а не героев. У нас нет на это времени. Ведь путь к их повелителю займёт неделю или даже месяц! Суровы стражи границ Брегокрая и не скоро разберутся, друзья мы их государю или соглядатаи врагов.

Беленир не стал вмешиваться в споры своих друзей, так как Всесвятлир итак понял, что Брисинор был прав.

Корабль повернул к берегу: за это время моряки уже успели сделать весло рулевое, которое было сломано при буре, так что ладья стала ещё поворотливее, чем прежде. Вскоре синий берег взморья посерел, и ладья, влекомая веслами, оказалась у самого побережья. Беленир и его друзья сошли на землю, и мореходы попрощались с ними.

– Пусть дорога ваша будет легка и просторна! – сказал Судак, стоя на корме и поглаживая свою бороду. – Ух! На этом прощайте, быть может, ещё свидимся!

– И вам желаем быстро и легко вернуться к родным берегам, – молвил Беленир, – хотя для вас возвращение будет не очень радостно, потому что там вас наверняка поджидают рыбаки, недовольные вашим поступком!

– Ничего! С ними мы совладаем, прощайте и будьте осторожны! – с этими словами бывалый рыбак повернулся, и ладья отбыла от берега.

Ещё долгое время Белениру было видно, как судно уходило в синеву моря, подальше от берегов, чтобы не сесть на мель. Казалось, оно хотело удалиться подальше от витязя, чтобы оставить его и его друзей здесь одних. Отойдя же на достаточное расстояние, ладья расправила парус точно крыло и понеслась прямиком на юг.

Места, в которых высадили витязей были далеко не живописны. Поблизости от берега, в водах, мутных словно негодный квас, копьями торчал рогоз. Трава была суха и шелестела под ногами. Почва же, напротив, была влажной и грязными комьями оставалась на подошве сапог. Но всю неприглядность этого места скрашивало необъятное море, синее-синее. Его тихая лазурь была так же сочна, как голубизна небесных лугов, на которых нынче паслись овцами кудрявыми ходячие облака и серыми волками рыскали мрачные тучи.

И в это свежее утро на этом некрасивом берегу витязи решили поспать, выставив Беленира на дозор. Они долго не спали без качки, потому для них это было роскошью, да и не могли они продолжать путь: их тошнило. Ведь не привыкли витязи к волнующимся водам моря, а привыкли к прочной земле под ногами. Тем не менее, вскоре они соорудили небольшой шатёр и, улёгшись в нём, вмиг уснули.

Беленир остался сидеть около берега. Но он глядел не на море синее, не на волны широкие, но в другую сторону – на восток, на землю Брегокрая. Там, недалеко от витязя, буграми каменными один выше другого вздымались холмы, за ними, в дали голубой, виднелся сосновый лес. Оттуда, с востока, светило солнце и оттуда же ползли неторопливо густые туманы. Они были белы, словно парное молоко и оттого на душе у Беленира становилось отчего-то нехорошо. Вскоре туманы заметно приблизились, взобравшись на курган плоский, бывший в половине версты от походного шатра, и преодолев его, протянули свои сырые пальцы к путникам. Персты эти оставили на листьях и траве чистую росу, морозную как зимний вечер и заволокли всю округу. Мгла просочилась даже к морю синему, словно бы хотя сказать, кто главнее в этих местах.

Так бы и просидел Беленир в седом тумане, но вдруг раздался вопль. То был не молодецкий посвист, не крик мужа, не бабьи стоны, но вопль древнего и могучего богатыря. От такого вопля сильного, оглушительного как грохот молнии, Белениру аж заложило уши.

– Вставайте! – крикнул он, но его друзья уже встали и выскочили из шатра.

– Что это? – ужаснулся Брисинор.

– Я не знаю, но оно опасно. И может придётся биться!

– У меня ещё бока поламывают после схватки с морским чудищем. Я не смогу сражаться во всю силу!

– Откуда этот туман? – удивился Всесвятлир. – Недавно его совсем не было.

– С востока налетел. И он слишком густ, чтобы разглядеть что-либо вдали!

Не успел Беленир и речи закончить, как витязи вновь услышали крик, на сей раз заунывный, словно волчий вой. Все до единого содрогнулись, не зная, кто это кричит и что им делать.

– Надо продолжать путь, иначе нас могут найти, – предложил Всесвятлир. – Идёмте! Думаю, мы не заблудимся среди трёх сосен!

– Ты прав, нам нельзя оставаться на месте, – согласился Беленир. – Приберите шатёр да готовьтесь к походу.

Вдвоем витязи стали складывать шатёр, а Беленир стал на стороже: мало ли приблизится какая-нибудь тварь. Когда всё было готово, путники отправились в дорогу. Но тут их обуяла страшная усталость: ноги не хотели идти, а глаза сами собою смыкались. Как никак, они так и не отдохнули после морского похода. Тут бы витязям и уснуть без памяти, но Беленир вспомнил Деда-Пасечника и его бодрящую медовуху. Тотчас нашел он свой бутыль, откупорил и выпил все, что оставалось. Также поступили и его друзья, и к ним вернулась прежняя бодрость и сила.

На пути тут да там – всюду – лежал молочными сгустками туман. Беленир даже подумал в ту пору, что эта мгла похожа на огромную седую-преседую бороду, укутавшую всё кругом своими волосами. Было прохладно, и в воздухе крупенистыми капельками летала ещё не осевшая роса. Впереди толком ничего не было видно, кроме сосновых стволов, и путники брели наугад и то и дело спотыкались. Спустя час вновь послышался то ли крик, то ли стон, то ли рёв – не пойми что – какой-то гортанный гул. На этот раз он был совсем близко, ближе некуда. Казалось, витязи вплотную подошли к неведомому хозяину столь могучего голоса.