Комбат. Вначале было слово

© Подготовка и оформление. Харвест, 2009

Глава 1

Пляж был так себе, на троечку с минусом. Никаких душевых кабинок, хаотично разбросанные по всей территории шезлонги, покосившиеся, требующие ремонта навесы и унылый песок, который не шел ни в какое сравнение с белоснежным песком коралловых островов. Этот песок был грязно-серого цвета, и при взгляде на него почему-то возникали мысли о карьере, в котором добывают урановую руду или другие столь же необходимые для полноценного здорового отдыха вещи. Казалось, на таком пляже могут загорать только малообеспеченные граждане, которые целый год копили деньги, отказывая себе в маленьких житейских радостях, но все равно смогли накопить только на такой сомнительный отдых.

Однако человека, развалившегося на цветастой подстилке, купленной в одном из местных магазинчиков, и подставившего солнцу тыквообразный живот, если и можно было назвать малообеспеченным, то лишь по сравнению с Дерипаской или супругой московского мэра, поскольку с определенного времени Игорь Леонидович Марципанов умудрился потерять счет своим миллионам. За последние годы он успел побывать во всех местах отдыха, которые хотя бы на один сезон оказывались в моде у обеспеченных россиян. Благо свободного времени у Марципанова было хоть отбавляй.

На этот остров, расположенный в Индийском океане, Игоря Леонидовича привлекло одно событие, происходящее здесь приблизительно раз в год. А если точнее, то один раз в четырнадцать лунных месяцев. Поскольку явление это было природным, редко придерживалось строгого графика и длилось обычно всего несколько часов, Марципанов прибыл на остров заблаговременно. Ему повезло… Хотя нет. Это раньше можно было сказать, что ему повезло. А сейчас, когда россияне расползлись по всему свету, словно тараканы по коммунальной квартире, вряд ли стоило удивляться тому, что в отеле оказались еще две маленькие группки соотечественников Марципанова – одна семейная пара и компания из трех мужчин: пожилого ученого-вулканолога, его сына-бизнесмена, спонсировавшего поездку, и худощавого, но жилистого охранника бизнесмена или его секретаря. Тут Марципанов не разобрался, хотя времени для этого хватало. Семейная пара как-то сразу дистанцировалась от соотечественников, предпочитая самолично наслаждаться своим маленьким, но таким восхитительным счастьем еще не остывшей любви. Зато мужчины оказались людьми компанейскими, и Игорь Леонидович со своим попутчиком, выполнявшим функции человека, который в ответе за все, очень быстро с ними подружился. А когда завязывается дружба между двумя компаниями русских людей, то это почти всегда заканчивается плохо. То есть вечером им всем хорошо, а поутру плохо. Так было и на этот раз, правда за двумя исключениями. Пожилой ученый пил, но знал меру, а худощавый сумел вовремя остановиться. Так что с утра образовалась классическая троица. Обсудив по традиции, сколько же они вчера залили в себя алкоголя, мужчины потушили горящие трубы бутылкой виски, но на этом остановились. Все же и Марципанов, и его новый приятель были деловыми людьми, а деловые люди умеют добиваться поставленной цели, игнорируя все, что способно им помешать. Цель здесь, на острове, у них была, поэтому замаячившая на горизонте перманентная пьянка их никоим образом не устраивала. Марципанов, отставив опустевшую бутылку виски, набрал в грудь воздуха, собираясь выдать коротенькую речь о вреде неумеренного пьянства, однако новый знакомый опередил его.

– Хватит пить, идем купаться, – коротко подытожил он.

Вот тогда Игорь Леонидович впервые увидел пляж. Обстоятельства для знакомства сложились как нельзя лучше. Виски очень душевно легло на старые дрожжи, поэтому Марципанов без содрогания преодолел серую полосу и погрузился в воду. Та, надо сказать, разительно отличалась от пляжа в лучшую сторону. Прозрачная, как драгоценный камень самой чистой воды, лазурная под лучами тропического солнца и теплая, но не настолько, чтобы ощущать себя будто в домашней ванне. Дно тоже было устлано песком, оно опускалось полого, но не слишком, уже в двадцати метрах от берега вода накрывала человека с головой. И здесь плавало множество самой разнообразной живности, причем таких размеров, которые вызывают у отдыхающего лишь любопытство без малейшего намека на страх. Очевидно, на остров приезжало мало туристов, да и сам он был не слишком заселен, поэтому рыбы и прочие обитатели океана пока еще лишь чисто символически познакомились с таким понятием, как человеческий фактор.

Вдоволь наплававшись, что, как известно, способно пробудить аппетит даже при ярко выраженном похмельном синдроме, Игорь Леонидович перекусил и забылся в послеобеденном сне. Вечером он чувствовал себя так, словно и не пил вчера. В таком приподнятом состоянии духа он встретил следующее утро. Надо сказать, что повторное знакомство с пляжем – на трезвую голову и незамутненный взгляд – слегка подпортило Марципанову настроение, но он быстро утешился тем, что ему вскоре предстоит наслаждаться удивительным зрелищем, причем с эксклюзивной точки обзора. Искупнувшись, Игорь Леонидович взялся играть с новыми знакомыми в карты. Причем игру они, учитывая присутствие среди них ученого мудреца, выбрали самую что ни на есть интеллектуальную – дурака. И быстренько доказали вулканологу, кто он есть на самом деле, несмотря на почтенный возраст, ученую степень и прочие столь же бесполезные в настоящем деле регалии.

Часок пошлепав картами, Марципанов выбрался из-под тени навесов, решив маленько позагорать. Жгучие солнечные лучи вскоре заставили его тело покрыться каплями пота.

«Надо охладиться», – решил Игорь Леонидович, привставая.

И в это время маленькое сигнальное устройство, выданное организаторами тура, противно заверещало. И не только у Марципанова. Одновременно ожили все пять приборов, словно извещая о неведомой, но очень страшной угрозе.

– Надо срочно двигать в отель, – поднялся с лежака бизнесмен.

– Да-да, – согласился Игорь Леонидович. – Я только на минутку окунусь в океан.

Когда они подошли к отелю, там уже стоял автобус, у людей старшего поколения ассоциировавшийся с хрущевской оттепелью. Правда, внутри у этого ровесника мамонтов исправно функционировал кондиционер. В этом они убедились, когда, переодевшись и взяв все необходимое, расселись в салоне. Было их человек сорок, причем добрая половина немцев и японцев. Людей, говоривших по-английски, оказалось чуть больше, чем россиян. Гид всех пересчитал, как в известном мультике, удовлетворился результатом и дал команду шоферу. Автобус тронулся с места, причем так медленно, словно дряхлый старик, у которого каждое движение нехорошо отзывается в сердце, позвоночнике и прочих жизненно важных органах. Однако постепенно он раскатался, набрал даже слишком резвый для своего возраста ход, и Марципанов начал опасаться, что у водителя теперь возникнет другая проблема – как остановить это механическое ископаемое, чтобы оно не развалилось при торможении. Одновременно с этим Игорь Леонидович испытал сильное раздражение. Как смеют организаторы, содравшие огромные бабки, так издевательски относиться к клиентам, подсунув им в качестве транспорта допотопный рыдван! Или во всем виноваты российские туроператоры, по привычке захапавшие львиную долю?

Однако раздражение моментально исчезло, уступив место невольному восхищению, когда автобус остановился у дирижабля. Он был огромен и, казалось, готов посоперничать размерами с земным шаром. Внизу находилась гондола, узкая и длинная. Ну конечно, ведь всем пассажирам следовало обеспечить наилучший обзор с одной стороны. Зайдя внутрь. Марципанов увидел, как практически решили эту проблему. Вдоль всей гондолы тянулся проход, и только с одной стороны стояло по одному удобному вращающемуся креслу. Все тут было устроено по высшему разряду. Как говорится, VIP-класс.

Дирижабль начал медленно подниматься в небо. Двигатели работали практически бесшумно. Пока они плыли чуть ниже облаков, словно по морю в мертвый штиль, гид показал, как пользоваться некоторыми приспособлениями. Им об этом говорили и раньше, но объясняли, что называется, на пальцах. А здесь все наглядно и четко.

Вокруг оживленно загалдели, и громче всех такие тихие с виду японцы. На горизонте показалась цель всего их путешествия – известный своей уникальностью вулкан. Все знаменитые вулканы тем и прославились, что просыпались внезапно и буквально стирали с лица земли целые поселения людей, которые безмятежно обосновались у подножья дремлющего исполина, не подозревая, что работают, веселятся, даже зачинают детей буквально на пороховой бочке. Этот же вулкан извергался с периодичностью хорошо отлаженного маятника, раз в четырнадцать лунных месяцев. Предприимчивые люди из туристического бизнеса не преминули воспользоваться таким уникальным шансом. Разумеется, произошло это сравнительно недавно. Раньше туристы вполне довольствовались отдыхом на берегу теплого моря и осмотром достопримечательностей самых знаменитых городов мира. Теперь, когда число состоятельных граждан неизмеримо выросло и некоторым из них успели изрядно поднадоесть пляжи с достопримечательностями, каждый новый объект вероятного паломничества стал цениться на вес золота. Тем более вулкан. Ну где еще увидишь и тем более заснимешь на собственную камеру извержение настоящего вулкана?

Но поначалу галдели скорее разочарованно. Чему радоваться, если картина выглядела более чем скромненько. Стоит горушка и лениво, даже натужно, выдавливает из себя жиденькие ручейки лавы, которые исчезают в густой растительности, едва вырвавшись из кратера. Кстати, насчет флоры. Когда дирижабль приблизился к вулкану на минимально разрешенное расстояние, Марципанову подумалось, что их нагло обманули. Разве может так пышно укрывать склоны горы растительность, если ее ежегодно уничтожает раскаленная лава? Оказывается, может, если дело происходит в тропиках, где щедро светит солнце и обильно льют дожди. В этом Игорь Леонидович вскоре убедился.

Ему вдруг показалось, что склоны вулкана содрогнулись, а жерло развалилось на части. Раздался оглушительный грохот, из кратера взметнулся вверх сноп огня. Все произошло так неожиданно, что часть туристов испуганно вскрикнула, а другие, напротив, разочарованно вздохнули. Они не успели снять произошедшее на камеру.

– Ты не проспал? – повернулся Марципанов к своему спутнику, в чьи обязанности входило запечатлевать все происходящее на пленке.

– Обижаете, Игорь Леонидович. Я фиксирую каждый момент с самого начала, – отозвался тот.

– Лучше сейчас обидеть, чем потом лапу сосать, – с напускной суровостью отозвался Марципанов, хотя на самом деле он был доволен расторопным помощником.

Тем временем извержение набирало обороты. Лава уже текла по склону не жидкими ручейками, а разъяренной рекой. Словно ребенок великана баловался огромными фломастерами. Яркие зеленые цвета он замазывал полыхающим красным, а потом, выждав какое-то время, затушевывал все черным и серым.

Игорю Леонидовичу показалось, что его опалило жаром. Это, конечно, была иллюзия, хотя все туристы уже давно воспользовались кнопками стеклоподъемников и в гондоле загулял легкий ветерок. Но кратер находился на достаточном удалении, чтобы почувствовать его огненное дыхание. А вот те живые существа, которые имели несчастье или глупость задержаться на склоне, в полной мере ощутили безжалостность огненной стихии. В бинокль Марципанов заметил животное, напоминающее оленя, слишком поздно отреагировавшее на извержение. Что его задержало? Очень вкусная и сочная трава или детеныш, которого надо было кормить молоком? Если второе, то детеныш мог бы и поголодать. Лучше быть голодным и живым, чем сытым и мертвым.

Марципанову и в самом деле показалось, что какое-то время рядом с оленем кто-то бежал. Мелкий и неуклюжий. Хотя мало ли кто еще мог выскочить из зарослей. Живности на склоне вулкана хватало! Олень запаниковал и опрометчиво рванул вдоль склона горы. Он ускользнул от одного потока лавы, но вскоре оказался на пути второго. Тут олень наконец развернулся и бросился вниз. Казалось, у него появился шанс на спасение. Но лавина, скатываясь вниз, набрала скорость курьерского поезда, и ей не мешали густые заросли. Она поглощала их, словно прожорливое чудовище. А олень пробивался сквозь кусты, тратя силы и драгоценные секунды. Вскоре огненный поток практически настиг животное. Олень взметнулся в отчаянном прыжке, споткнулся, приземляясь, и упал. Раскаленный поток накрыл его и помчался дальше, ничего не заметив. Марципанов повернулся к своему попутчику:

– Ты заснял оленя?

– Ага. Сразу, как только он попал в объектив, взял крупным планом.

– Молодец, – Игорь Леонидович вновь обратил свой взор на вулкан.

Но больше ничего интересного не происходило. Все животные либо удрали, либо пали смертью еретиков. Около часа лава монотонно извергалась из жерла и утюжила склоны вулкана. За это время все туристы успели пресытиться зрелищем для тех, кто любит погорячее. Марципанову оно надоело за пять минут. Он больше всех обрадовался, когда дирижабль развернулся и лег на обратный курс.

В отеле Игорь Леонидович просмотрел отснятый материал, под конец едва сдерживая зевоту. Все же он поблагодарил помощника, мысленно посылая и его, и весь остальной мир к чертовой матери. Он-то надеялся хоть тут отвлечься, вернуть утраченный интерес к жизни, но хватило Марципанова всего на три дня. Три дня ожидания и еще час любования необычным зрелищем. А когда все закончилось, Игорь Леонидович снова оказался во власти черной тоски. Причем накатило сильнее обычного, и приступ обещал затянуться на долгие-долгие месяцы.

Было не холодно, но зябко. Характерная черта последних зим, когда температура пляшет вокруг нуля, но при этом повышена влажность и дует злобный, пронизывающий до костей ветер. Мужчине в серой куртке и синих джинсах – скромном наряде, позволяющем слиться с бесснежной зимней ночью, – очень хотелось курить. Организм требовал никотина; кроме того, возникла обманчивая мысль, что робкий огонек сигареты хоть немного согреет его. Но мужчина усилием воли подавил неуместное желание. Светящаяся точка в окружающем мраке выдаст его с головой и сведет на нет часовое ожидание. Лучше подумать о том, что будет, если и этой ночью его ждет неудача. Чалый точно на рога встанет, скажет, что хватит с него кормить нахлебника. И добро бы какой инвалид, а то здоровый бугай. Конечно, насчет бугая Чалый преувеличивал. Мужчина был среднего роста, среднего телосложения и не отличался богатырской силой. Иначе давно бы заткнул Чалому его вонючую пасть. Сейчас катит бочку за бочкой и делает вид, будто забыл, как мужчина его кормил и поил. В их жизни всегда так. Сначала фарт одному улыбнется, потом другому. А откладывать деньги на черный день они не умеют. Поэтому лучше поддержать оказавшегося в трудном положении кореша, который потом выручит тебя.

Короче, Чалый будет только тявкать, как цепной пес. А вот с Зинкой возможны сложности. Она, стерва, любит подарки. Пусть дешевые, самые копеечные, лишь бы ты заявлялся к ней не с пустыми руками. А он проделал этот фокус уже трижды, и в последний раз Зинка всю дорогу шипела на него, словно змея, которой отдавили хвост.

Послышались шаги. Мужчина сначала насторожился, а потом довольно усмехнулся. За долгую практику он научился по звуку определять, кто идет ему навстречу – мужик или женщина. Конечно, встречались бабищи, топавшие, словно взвод солдат на плацу, но такое случалось редко. И ни один представитель сильного пола не мог шагать так, как та, что шла ему навстречу. Мужчина напрягся, словно хищник, готовящийся к прыжку. А вот и она – жертва! Мужчина непроизвольно отметил, что девушка почти с него ростом, миловидная, стройная, только плечи очень широкие. Или у нее пальто с накладками на плечи? Хотя такие детали пусть волнуют насильника, у него совсем другие цели. Мужчина хотел наброситься сбоку и вырвать сумочку, но у девушки оказалась превосходная реакция. Она успела развернуться и ухватила грабителя за руку, метнувшуюся к сумочке. Мужчине показалось, что его запястье угодило в клещи. На секунду грабитель опешил, но быстро взял себя в руки и, забыв про боль, попытался ударить девушку кулаком в лицо. Та успела отшатнуться, рука грабителя ткнулась девушке в плечо. Он решил не повторять удар, а свалить девушку подножкой на землю. Его пальцы сомкнулись вокруг руки девушки. Даже сквозь плотную ткань он почувствовал, как вспух каменной твердости бицепс. Одним резким движением девушка освободилась от захвата и, в свою очередь, сомкнула пальцы вокруг предплечья грабителя. Теперь она надежно держала обе его руки. Грабитель попытался вырваться, но куда там! Неудачно выбранная жертва оказалась намного сильнее нападавшего. Но у мужчины в подсознании сидело намертво вколоченное чувство физического превосходства сильного пола над слабым! И вместо того, чтобы пустить в ход ноги, он совершал безнадежные рывки, как волк, попавший в капкан. Такие действия играли на руку девушке. Она сумела оценить силу противника и дождалась, пока тот слегка выдохнется. Девушка внезапно отвела в сторону левую руку грабителя, а правую заломила до жалобного хруста костей. Тут она сделала паузу, словно размышляя, что же делать дальше. Последовало быстрое движение, и шея грабителя оказалась зажатой ее сильной рукой. Мощный бицепс мужчина уже успел оценить, правда не в полной мере. Теперь он чувствовал, насколько жестоко его давление, как хрустят под ним шейные позвонки. Предплечье девушки оказалось под стать бицепсу и было словно вылито из железа. Первым это ощутило на себе адамово яблоко грабителя, которому грозила участь превратиться в гомогенную субстанцию типа яблочного пюре. Затем и сам мужчина ощутил острую нехватку воздуха. Грабитель начал яростно сопротивляться, пытаясь любыми способами вырваться из смертельной хватки. Напрасное занятие. Правую руку мужчины девушка продолжала удерживать своей левой, а другую руку умудрилась зажать между своих ног, тоже очень сильных и тренированных. От безнадеги грабитель несколько раз ущипнул рельефное бедро, но девушка в ответ усилила и без того железную хватку. Мужчина перестал трепыхаться и обмяк.

– Ну вот, теперь ты мне нравишься, – сказала девушка, еще разок сжав напоследок.

Голос у нее был тонкий, мелодичный. Услышав ее, нельзя было заподозрить, что она способна на такие подвиги. Девушка отпустила руки, и грабитель без чувств рухнул на землю. В ближайшие дни Зина точно не дождется подарка. В наше время и мужчинам опасно связываться с некоторыми женщинами.

Глава 2

Светлане Юрьевой недавно исполнилось двадцать лет. Из них двенадцать она напряженно занималась спортивной гимнастикой. Надо сказать, что в спорте она оказалась по злой иронии судьбы. Отец бросил Светлану, когда ей не исполнилось и года. Уехал в Штаты, забрав с собой родителей. Тогда как раз открылись ворота во все стороны света, а отец, талантливый химик, единственный раз выступив на международном симпозиуме, сумел заинтересовать американцев своей оригинальной идеей. Янки тут же предложили ему достойное место, очень приличный оклад и дом, который предстояло выкупить в рассрочку. Интересно, что в родном отечестве он много раз озвучивал свою идею, но она никому и даром не понадобилась.

Мать Светланы осталась с дочкой одна. Совсем одна. Ее родители, работавшие военными медиками, погибли в Афгане при налете душманов. Увы, мать девочки тоже не задержалась на этом свете. Умерла она исключительно по вине растяпы стоматолога. Ведь мог бы поинтересоваться, прежде чем удалять внезапно разболевшийся зуб мудрости, нет ли у женщины аллергии на обезболивающее. Тем более видел же, что все остальные зубы целы, значит, у пациентки такая экзекуция впервые. Нет, ничтоже сумняшеся вколол ей препарат. Из анафилактического шока женщину не смогли вывести ни горе-эскулап, ни примчавшаяся бригада «Скорой помощи».

Светлана очутилась в детском доме. Ее жизнь там – отдельная история. Едва ей минуло четыре года, как в ее судьбе произошел очередной поворот. Воспитанникам детского дома устроили тщательное тестирование на предмет выявления будущих олимпийских надежд. Светлана, на свою радость или горе, оказалась в числе избранниц. Ее перевели в особую школу Олимпийского резерва. Таких школ по стране было всего несколько. В них учились исключительно сироты. Идея была проста, как все гениальное. Ни один родитель не позволит доводить свое чадо до изнеможения, подвергать его нагрузкам, чрезмерным для детского организма, пичкать сомнительными таблетками. А за сироту кто заступится? Зато, если возмужавший ребенок начнет уверенно побеждать на соревнованиях любого уровня, его тренеру тоже перепадет солидная доля пирога.

Кстати, о тренерах. Когда Светлана начинала спортивную карьеру, большинство самых талантливых российских тренеров уже разъехались по заграницам и готовили для российских спортсменов достойных соперников. Остались, мягко говоря, середнячки. Они имели оставленные их более мозговитыми предшественниками методики подготовки, схемы применения и маскировки допинга, но не могли применять все это творчески, с учетом меняющегося времени и индивидуальных особенностей спортсменов. Поэтому упор делался тупо на увеличение времени тренировок.

Поначалу гимнастика Свете понравилась. В наработанных советскими тренерами методиках говорилось, что детей следует приобщать к занятиям в форме игры. Новые тренеры так и поступали. Но игра постепенно сменилась настоящими тренировками, где уйма времени уделялась развитию гибкости, координации и физической силы. Ну какой девочке, скажите на милость, понравится качать пресс или дельтовидную мышцу?

Светлана с радостью забросила бы гимнастику, но даже начинающему тренеру бросилась в глаза ее несомненная одаренность. А Светлане, несмотря на происшедшие в России катаклизмы, достался не самый худший наставник. И при этом, увы, далеко не самый гуманный. Для поддержания необходимой интенсивности тренировочного процесса тренер использовал веками проверенный принцип «все отвечают за одного». И когда Светлана – ей тогда было лет семь – попыталась откровенно сачковать, когда группа разучивала упражнения на брусьях, одна из ее сверстниц по-взрослому серьезно сказала:

– Юрьева, работай. Работай, а то Николаевич нас сегодня без телевизора оставит.

И пошла штамповать соскок, превратившись из маленького человечка в робота, не знающего страха, боли, усталости. Светлана тоже всерьез взялась за дело. Безотносительно возраста нравы у детдомовцев были еще те. Если группа из-за Светланы лишится телевизора, после отбоя ей устроят темную. Волей-неволей надо было работать.

Однако через несколько лет в отношении Юрьевой к занятиям произошел коренной перелом. Светлане захотелось стать самой лучшей в своем детдоме, России, мире. Она старательно выполняла указания тренера, работала до изнеможения и при этом, оказавшись очень сообразительной девочкой, точно подмечала, какие именно упражнения лучше всего подходят конкретно ей. Своими наблюдениями она поделилась с наставником. Тот, конечно, без энтузиазма отнесся к советам какой-то девчонки, но у него хватило ума кое-что проверить на практике. Вскоре тренер с удивлением понял, что девочка права, и внес в тренировочный процесс необходимые корректировки. Результаты не заставили себя долго ждать. Светлана стала бронзовым призером чемпионата столицы в своей возрастной группе.

– То ли еще будет через годик-другой! – ликовал тренер.

Однако за год Юрьева сильно вытянулась, заметно обогнав в росте всех девочек группы, а через два стала неприлично высокой для гимнастки.

– Еще чуть-чуть и можно записываться в баскетболистки, – констатировал тренер уже без ликования.

Юрьева продолжала усердно тренироваться, упорно игнорируя произошедшие с ней перемены. Только сделала акцент на увеличение физической силы, поскольку надо было с прежней легкостью делать все упражнения, несмотря на большой лишний рост и соответственно вес. Тренер, хотя и потерял интерес к воспитаннице, не мешал ей истязать себя. Пусть показывает пример девочкам, делающим первые шаги в спорте. Возможно, кто-то из них превзойдет Юрьеву талантом.

Отрезвление пришло к Светлане внезапно, и главную роль тут сыграла первая подростковая любовь. Юрьева к этому времени превратилась в сформировавшуюся девушку с довольно привлекательным личиком. Она познакомилась с мальчиком. Случайно, на улице. Светлана уже обладала некоторой свободой передвижения, поэтому их роман развивался хотя и не слишком стремительно, зато последовательно. Они уже успели сходить в кино и дважды поесть мороженое в кафе.

Тот день девушка запомнила надолго. Он обещал стать одним из лучших в ее жизни, а вышло… Ай, что тут говорить. Причем день начался с довольно странного инцидента. После утренней тренировки одна из девушек в раздевалке неожиданно стала в позу культуриста и напрягла мускулы рук. На них тут же выделились весьма рельефные бицепсы, в которых чувствовалась большая физическая сила.