Белорусские сказки. Кот-призрак…

Шивар-молодец

Служил один хороший человек у пана лесником, и, как на беду, не было у них с женой детей. Шел он однажды вдоль болота. Видит, утка из кустов вылетела. Смотрит: в кустах гнездышко, а в том гнездышке двенадцать яиц. Собрал он все яйца в шапку и домой принес. Принес и просит жену:

– Сделай мне яичницу!

А жена говорит:

– Давай лучше я их в лукошко положу и детей высижу.

Покачал лесник головой, подумал, совсем жена с ума сошла. Но лукошко ей принес. Переложила жена те яйца в лукошко и села на них, как утка или курица, и сидит, высиживает.

Через некоторое время всем на удивление высидела она одиннадцать сыновей, а двенадцатым – Ивана Шивара.

Ребята необычные вышли, росли как на дрожжах, не по годам, по часам. Едва в силу вошли, отправились к отцу:

– Сходи к пану, – говорят, – попроси у него двенадцать десятин леса.

Пошел отец к пану, пан ему двенадцать десятин леса дал.

Приходит лесник домой и говорит сыновьям:

– Ну что ж, сынки, идите рубите!

А сыновья ему говорят:

– Сходи-ка, батюшка, к кузнецу и закажи у него для нас двенадцать топоров по двенадцать пудов.

Пошел отец, заказал у кузнеца двенадцать топоров по двенадцать пудов, дождался, пока тот их выковал, хотел домой отнести, да ни один поднять не смог. Тогда сыновья сами к кузнецу пошли и топоры свои забрали.

А как забрали они те топоры, так и пошли лес рубить.

За день те двенадцать десятин леса повырубили, все пни повыкорчевали да поле распахали.

Вернулись домой и говорят отцу:

– Сходи к пану и попроси у него двенадцать бочек овса.

Просил лесник у пана овес, просил, наконец допросился.

– Идите к пану, – говорит лесничий сыновьям, – забирайте свой овес.

Забрали сыновья тот овес и за одну ночь засеяли все поле. Овес рос, рос, а как заколосился, повадился кто-то у них его воровать.

Принялись они каждую ночь стеречь того вора. Да никто из одиннадцати братьев углядеть его так и не смог.

Тогда на двенадцатую ночь остался стеречь овсяное поле Иван Шивар-молодец. Нарвал он овса да и натыкал его в дуб, что стоял посреди поля.

Сам под дубом спрятался, сидит, ждет.

Ровно в полночь подбегает к дубу кобылица, золотая шерстинка, серебряная шерстинка, золотое копытце, серебряное копытце, а с ней двенадцать жеребцов, золотая шерстинка, серебряная шерстинка, золотое копытце, серебряное копытце. И стали они тот овес из дуба выщипывать.

Иван Шивар кобылицу за гриву схватил и давай бить-колотить. Бил, бил, в землю вогнал и спрашивает:

– Будешь еще в наш овес бегать?

Та отвечает:

– Буду!

Тогда Иван Шивар снова ее бил, бил, по самое брюхо в землю вогнал и спрашивает:

– Будешь еще в наш овес бегать?

Та отвечает:

– Буду!

Опять Иван Шивар ее бить стал. Бил, бил, пока по шею в землю не вогнал.

Спрашивает:

– Будешь еще в наш овес бегать?

Она отвечает:

– Да ладно уж! Не буду! Только откопай меня.

Откопал Иван Шивар кобылицу, сел на нее верхом и домой поехал. А за кобылицей той и двенадцать жеребцов следом побежали.

Тогда Иван Шивар загнал тех жеребцов вместе с кобылицей в хлев и закрыл. А кони те принадлежали известному по всему миру чародею. Он сразу узнал, кто его лошадей забрал. Пришел он к Ивану Шивару и говорит:

– Отдай мне моих лошадей!

А Иван Шивар ему отвечает:

– Бери кобылицу, а жеребцов я тебе не отдам. Они мне весь овес переломали да вытоптали.

Подумал чародей, подумал, сел на кобылицу и уехал, а жеребцов Ивану Шивару оставил.

Прошло сколько-то времени и надумали братья жениться. Сели на коней ипоехали жен себе искать.

Едут, едут, доехали до калинового моста. А на том калиновом мосту лежит золотое перо. Хотел Иван Шивар его поднять, а его конь ему говорит:

– Не трогай пера, потом беды не оберешься!

Только Иван Шивар не послушался, поднял то перо.

Переехали они тот калиновый мост, а там стоит дом большой, а в том доме баба живет, и у той бабы двенадцать дочерей на выданье. Обрадовались братья, посватались, баба возражать им не стала, спать уложила. Легли братья спать вместе с теми дочерьми. А того не знали, что баба та – сестра чародея. Она коней брата узнала и решила парней-молодцев наказать.

Точит меч да приговаривает:

– Вы у моего брата лошадей забрали, а я вам сейчас головы сниму, вы у моего брата лошадей забрали, а я вам сейчас головы сниму… Мой меч, голова вам с плеч!

Иван Шивар услышал это, вышел на двор и думает, как же бабе этой не дать то, что она задумала, сделать. Подошел к коню своему и вздыхает.

Конь и спрашивает:

– Чего вздыхаешь, парень?

– Сказала баба, что головы нам снесет. Мой, говорит, меч, ваши головы с плеч.

– Чего же ты меня не послушал, перо то взял? Ты хоть сейчас меня послушай! Иди в дом да скажи братьям, чтобы дочерей ее в свою одежду переодели, и сам то же самое сделай.

Вернулся Иван Шивар в дом, братьев разбудил и велел сделать так, как конь его научил. Одели они дочерей в свою одежду, сами их платья на себя натянули и опять уснули.

Зашла в комнату баба и давай мечом головы рубить. Всех своих дочерей погубила и ушла.

Тогда братья встали, на коней сели да и поскакали прочь.

А баба та утром увидела, что натворила, в ступу свою села, вдогонку помчалась, пестом погоняет, метлой след заметает. Только Иван Шивар с братьями уже через калиновый мост переехали, а там бабе их и не достать.

Рассердилась она, кричит с того берега:

– Коней ты у брата свел, дочерей моих погубил, чтобы больше на глаза не попадался!

Ехали они, ехали, да в одно далекое, тридесятое царство и приехали. Нанялись к царю на работу. Царь братьев всех на ток послал, молотить, а Ивану Шивару велел сад караулить.

Позавидовали ему братья и решили его со свету сжить. Вспомнили, что у той бабы, на чьих дочерях они чуть было не женились, самопитный кувшин был. Сколько из него кваса ни пей, он полон остается. Рассказали о том царю, а он загорелся, говорит:

– Как бы мне тот кувшин заполучить? Кто из вас его мне привезти может?

А братья говорят:

– Привезти его тебе, царь, только Иван Шивар может.

Позвал царь Ивана Шивара и говорит:

– Привези мне самопитный кувшин! А не привезешь, то вот мой меч, твоя голова с плеч!

Вышел Иван Шивар во двор, тяжело вздыхает. А конь его и спрашивает:

– Чего ты так тяжко вздыхаешь?

– Да приказал царь привезти ему кувшин самопитный. Если не привезу, говорит: вот мой меч, твоя голова с плеч!

Снова конь напоминает:

– А ведь наказывал же я тебе то перо не брать!

– Что же мне теперь делать? – в отчаянии Иван Шивар спрашивает.

– А ты иди к царю да скажи, что мы с тобой три дня пить-гулять будем, чтобы наесться, напиться нам в дорогу. А он тем временем пусть найдет нам двенадцать волов по двенадцать пудов. А то у той бабы живут шесть котов, если их не подкормить, нас с тобой съесть могут.

Попили, поели, погуляли они три дня, забрали двенадцать волов по двенадцать пудов и поехали! У калинового моста конь остановился и говорит:

– Видишь, у бабы той из трубы сейчас искры сыплются. Так ты, как дым пойдет, свистни меня.

Сказал, дождался, пока Иван с него слез, и пастись пошел.

Сидит Иван Шивар и на трубу поглядывает. Как дым из трубы пошел, он коня своего свистнул.

Конь прибегает и говорит:

– Садись…

Прискакали они к той бабе.

Баба на кровати спит, а вокруг нее шесть котов ходят, ее сон оберегают. Как увидели Ивана Шивара, к нему побежали, а он им шесть волов бросил, сам кувшин самопитный схватил, на коня вскочил и только его и видели. Баба проснулась, по сторонам огляделась, в ступу свою села, следом полетела. Летит, пестиком погоняет, метлой след заметает.

Но Иван Шивар уже через калиновый мост переехал.

Баба зубами своими железными заскрежетала, кричит ему:

– Коней ты у брата свел, дочерей моих погубил, самопитный кувшин уволок, чтобы больше на глаза мне не попадался!

Принес Иван Шивара царю кувшин самопитный, царь еще больше его полюбил. А братьям опять неймется. Вспомнили, что у той бабы, на дочерях которой они чуть было не женились, были самодуды. Пошли они опять к царю и говорят:

– Есть у одной бабы самодуды волшебные. Чем больше на них играешь, тем больше еще хочется.

Загорелся царь и спрашивает:

– Как же мне достать те самодуды?

А братья отвечают:

– Только Иван Шивар может те самодуды достать.

Зовет тогда царь Ивана Шивара и говорит ему:

– Слышал я, что есть у одной бабы волшебные самодуды, чем больше на них играешь, тем больше хочется. Привези мне их. А не привезешь, то вот мой меч, твоя голова с плеч!

Вышел Иван Шивар во двор, тяжело вздыхает. А конь его и спрашивает:

– Чего ты так тяжко вздыхаешь?

– Да приказал царь привезти ему само-дуды. Если не привезу, говорит: вот мой меч, твоя голова с плеч!

Снова конь напоминает:

– А ведь наказывал же я тебе то перо не брать!

– Что же мне теперь делать?

– Проси у царя три дня нам на отдых. А пока будем отдыхать, пусть найдет три горошины по три пуда. Есть у той бабы три мухи. Если не дадим им те горошины, они нас съедят.

Три дня они пили, ели, гуляли, а затем взяли три горошины по три пуда и поехали.

У калинового моста конь остановился и говорит:

– Видишь, у бабы той из трубы сейчас искры сыплются. Как дым пойдет, свистни меня.

Сказал, дождался, пока Иван с него слез, и пастись пошел.

Сидит Иван Шивар и все на трубу поглядывает. Как дым из трубы пошел, он коня своего свистнул.

Конь прибегает и говорит:

– Садись…

Прискакали они к той бабе.

Баба на кровати спит, а вокруг нее три мухи летают. Увидели Ивана Шивара, к нему полетели.

А он бросал им каждой по горошине, самодуды схватил, на коня – только его и видели!

Переехал калиновый мост, а баба его в ступе своей догоняет, пестом погоняет, метлой след заметает.

Кричит:

– Коней ты у брата свел, дочерей моих погубил, самопитный кувшин уволок, а теперь еще и самодуды стащил! Чтобы больше мне на глаза не попадался!

А Иван Шивар царю те самодуды отдал, царь его еще больше уважать стал.

А братья затаились и думают, как бы это Ивана Шивара со свету сжить. Думали, думали и вспомнили, что, когда они от бабы той ехали, видели Девку-Красавку, что в лодочке по озеру плавала. Пошли они к царю и говорят:

– Хотим тебе, царь, рассказать о том, что есть на свете Девка-Красавка, глаз не отвести. И плавает она в лодочке по озеру. И никто ее оттуда забрать не может.

Загорелся царь и говорит:

– Как же мне ту Девку-Красавку увидеть?

– А ты попроси Ивана Шивара, он тебе ее привезет.

Зовет царь Ивана Шивара и говорит ему:

– Привези мне сейчас же Девку-Красавку, что по озеру в лодочке плавает. А не привезешь, то вот мой меч, твоя голова с плеч!

Вышел Иван Шивар во двор, тяжело вздыхает. А конь его и спрашивает:

– Чего ты так тяжело вздыхаешь?

– Да приказал царь привезти ему Девку-Красавку, что по озеру в лодочке плавает. А не привезу, то, говорит: вот мой меч, твоя голова с плеч!

Снова конь напоминает:

– А ведь наказывал я тебе то перо не брать!

– Что же мне теперь делать?

Конь говорит:

– Проси у царя три дня нам на отдых. Да пусть даст нам с собой товаров всяких разных, напитков, угощений да еще бочку большую с двенадцатью обручами и двенадцать шкур воловьих.

Три дня они пили, ели, гуляли, а затем забрали товары разные, напитки, угощения, бочку с двенадцатью обручами и двенадцать воловьих шкур и поехали.

Едут, едут, видят озеро. А по нему Девка-Красавка на лодочке плавает.

Тогда конь Ивану Шивару говорит:

– Ты товары на деревьях развесь, а напитки и угощения под вон тем дубом расставь.

Сделал Иван Шивар все, как ему конь велел. А сам спрятался. Девка-Красавка увидела товары, плавала, плавала, но не удержалась, вышла на берег. Стала те товары рассматривать. А тут же ей попить захотелось, поесть…

А конь Ивану Шивару и говорит:

– Хватай ее, в бочку сажай да воловьими шкурами закручивай.

Схватил Иван Шивар Девку-Красавку, в бочку посадил, двенадцатью шкурами закрутил, так они ее и увезли.

Едут, едут, навстречу бежит свинка – золотая шерстинка, увидела Ивана Шивара да и просит:

– Мил человек, сейчас пастух сюда примчится. Скажи ему, что я не той дорогой побежала, а другою.

И правда, прибегает к ним пастух и спрашивает у Ивана Шивара:

– Не видал ли ты здесь свинки – золотой шерстинки?

Иван Шивар показал ему не ту дорогу, по которой свинка побежала, а другую. Пастух поблагодарил да по ней побежал.

А тут Девка-Красавка в бочке повернуться надумала. Тут же шесть обручей проломились, шесть воловьих шкур треснули. А Девка-Красавка на другой бок перевернулась и снова уснула.

Приехали они к царю, Девка-Красавка проснулась, потянулась и тут еще шесть обручей из бочки слетело и еще шесть шкур порвались.

Вышла девушка из бочки, царь, как глянул, от красоты такой онемел. Не знает, как Ивана Шивара и благодарить.

Спрашивает он у пленницы:

– Девка-Красавка, пойдешь за меня замуж?

А та отвечает:

– Пойду, если достанешь из озера мою золотую шкатулку и серебряный ключик и привезешь их мне.

Зовет царь Ивана Шивара и говорит ему:

– Поезжай на то озеро, где Девка-Красавка плавала, и достань из него золотую шкатулку и серебряный ключик. Не достанешь и сюда их не привезешь, вот мой меч, твоя голова с плеч!

Вышел Иван Шивар на двор, тяжело вздыхает. А конь его и спрашивает:

– Чего ты так тяжело вздыхаешь?

– Да велел мне царь привезти для Девки-Красавки золотую шкатулку и серебряный ключик. А если не привезу, то, говорит: вот мой меч, твоя голова с плеч!

Снова конь напоминает:

– А ведь наказывал же я тебе то перо не брать!

– Что же мне теперь делать?

– Проси у царя три дня нам на отдых. А там будет видно.

Попили, поели, погуляли они три дня, а потом собрались и поехали.

Доехали они до озера. Конь и говорит Ивану Шивару:

– Ты смотри, сейчас тут поползет целое стадо раков. Ты никого из них не трогай. Поймай лишь маленького, плюгавенького, который от всех отстанет. Они умолять станут тебя его отпустить. Ты же не отпускай. Пусть сначала тебе принесут золотую шкатулку и серебряный ключик.

Сказал так конь, а сам пастись пошел. А Иван Шивар сидит и глаз с берега не сводит. Наконец видит: ползут раки. Да все, как на подбор, большие, красивые. А позади всех маленький, кривенький рачок ковыляет.

Иван Шивар его хоп – и поймал. Раки, как увидели это, давай его просить, чтобы отпустил.

А Иван Шивар говорит:

– Не отпущу, пока вы мне не достанете золотую шкатулку и серебряный ключик!

Раки полезли искать те вещи. Час искали, второй, да так и не нашли.

Не знает Иван Шивар, что дальше делать. Да тут бежит свинка – золотая шерстинка и спрашивает:

– Чего ты тут, Иван Шивар, сидишь да горюешь?

– Да вот, – говорит Иван Шивар, – приказал мне царь достать для Девки-Красавки золотую шкатулку и серебряный ключик. Раки искали – не нашли.

Выслушала свинка – золотая шерстинка Ивана Шивара да и бултыхнулась в озеро. Поплыла и через некоторое время вернулась, а раки за ней следом приволокли золотую шкатулку и серебряный ключик.

Забрал Иван Шивар те вещи, поблагодарил, вернул им маленького кульгавого рака и поехал к царю.

Царь золотую шкатулку и серебряный ключик Девке-Красавке отдал, предложил к свадьбе готовиться. А Девка-Красавка ему и говорит:

– Не люблю я тебя, царь, люблю Ивана Шивара, за него замуж хочу.

Рассердился царь и решил, что нужно Ивана Шивара со свету сжить. И вот приказал он слугам, чтобы те подоили двенадцать кобылиц, а затем это молоко налили в огромный котел и вскипятили.

Потом зовет царь Ивана Шивара и велит ему:

– Искупайся в кобыльем молоке!

Вышел Иван Шивар во двор да так тяжко вздыхает, чуть не плачет.

Конь его и спрашивает:

– Чего же ты так тяжко вздыхаешь?

– Да вот приказал мне царь в кобыльем молоке искупаться. А то не молоко – кипяток.

Конь говорит:

– Когда тебе прикажут в молоко лезть, попроси, чтобы тебе коня твоего привели, скажи, мол, пусть хоть он по мне поплачет.

Повели Ивана Шивара к тому котлу. А он просит царя:

– Можно ли сюда коня моего привести? Пусть хоть он по мне поплачет!

– Хорошо, – говорит царь. – Приведите коня!

Привели коня, а у того из глаз три слезинки, три льдинки в котел упали, и каждая по три пуда.

Иван Шивар в котел нырнул, вынырнул и вылез, и стал он еще краше.

Царь увидел это и говорит:

– А ну-ка, подоите еще раз двенадцать кобылиц и молоко вскипятите.

Молоко кипит, а царь велит:

– Приведите из моей конюшни лучшего моего коня. Пусть он по мне поплачет!

Привели коня, а конь и близко к котлу подойти боится, ведь жарко очень. А царь не стал дожидаться, прыгнул в котел да там и сварился.

А Иван Шивар женился на Девке-Красавке. Стали они в том царстве жить-поживать да добра наживать.

Кирила Кожемяка

Было время, у Киева поселился страшный змей-улан. И стал он к себе людей таскать – кого съедал, кого в плену держал.

Увидел он, что у князя очень красивая дочь растет, и тоже к себе забрал. Есть сразу не стал, решил сначала налюбоваться. Поселил он княжну в своем замке, заточил в самую высокую башню. И не было у нее ни одной родной души рядом. Только голубь к ней прилетал. Княжна ему хлеб крошила и все свои обиды высказывала. А он как будто что-то и понимал. Сядет на подоконник и воркует, воркует, утешает.

Поплакала княжна поплакала, а потом, что поделаешь, смирилась со своей долей.

И вот однажды сидят они со змеем вечером у очага, а змей возьми да и расхвастайся:

– Ты знаешь, сколько во мне силы? Все на свете меня боятся. Никто перечить не решается. Даже скучно.

А княжна спрашивает:

– Неужели во всем мире нет никого, кто тебя сильнее?

А змей говорит:

– Да есть один такой, Кирила Кожемяка. Только ему всего семь лет.

Княжна стала допытываться:

– А где живет тот Кирила Кожемяка?

– А у него в доме, когда ветер дует с севера, дым идет против ветра, с юга.

Запомнила это княжна, попросила, чтобы принесли ей бумагу и перо, в своей комнате заперлась и написала отцу-князю письмо: «Милый мой князь-батюшка! Найди Кирилу Кожемяку. Только он может змея победить. Кожемяка живет в доме, где, когда ветер дует с севера, дым идет против ветра, с юга. Спасите меня, иначе пропаду». Написала она то письмо, трубочкой скрутила, а как отправить, не знает.

А тут видит: на окно голубь прилетел и сидит воркует. Она ему к лапке письмо привязала и говорит:

– Лети, голубь мой милый, в Киев-град, в княжеские палаты, к моему отцу, к моей матери, передай письмо это.

Улетел голубь в Киев-град, в княжеские палаты, кружит над подворьем. Княжеские дети его увидели и зовут отца:

– Батюшка, батюшка, наверное, голубь от сестренки нашей весточку принес.

А князь один сидит, печалится, думает, что его дочери давно в живых нет. Голубь кружил, кружил, а затем князю на руку сел. Князь у него на лапке привязанный скруток увидел, отвязал его, развернул и читать стал.

А прочитав, отдал приказ, чтобы по всему княжеству искали дом, где, когда ветер дует с севера, дым идет против ветра, с юга.

Люди князя отыскали такую избу. Заходят и видят: сидит парень, с виду совсем молодой, и мнет руками сразу двенадцать шкур.

Вошли княжеские люди тихо, неслышно, тогда один кашлянул. Парень испугался и те двенадцать шкур разорвал.

Поклонились тогда люди князя парню, говорят:

– Добрый день, парень, как тебя звать?

– Здравствуйте, меня зовут Кирила Кожемяка, – отвечает парень.

– Так нам тебя и надо! – обрадовались княжеские люди. – Просил князь, чтобы мы тебя к нему в Киев-град, в княжеские палаты привезли.

Привели они Кирилу Кожемяку к князю.

Поклонился Кирила Кожемяка князю, говорит:

– День добрый, княже.

Князь ему отвечает:

– Здравствуй, Кирила Кожемяка. Ты, наверное, знаешь про змея, который под Киевом поселился и людей к себе в замок таскает?

– Слышал, княже!

– И о том, что дочь он мою к себе в замок забрал, слышал?

– Слышал, княже!

– Так вот, дочь мне письмо переслала, выведала она, что единственный, кто со змеем тем может силой померяться, это ты, Кирила Кожемяка.

– Может, и могу, – пожал плечами Кирила Кожемяка.

– Я прошу тебя, – продолжает князь, – освободи мою дочь! Тогда что хочешь у меня проси!

– Хорошо, – говорит Кирила Кожемяка. – Только сначала, князь, прикажи, чтобы свили мне десять шнуров из конопли.

Свили ему десять шнуров из конопли. А он говорит:

– А теперь обмотайте меня этими шнурами с головы до ног.

Обмотали его с головы до ног. Тогда Кирила Кожемяка плечом повел и все те шнуры разорвал.

И вновь просит:

– Пусть выкуют мне кузнецы цепи железные.

Выковали кузнецы цепи железные.

А Кирила Кожемяка просит:

– Обмотайте меня этими цепями с головы до ног.

Обмотали его с головы до ног теми цепями. Кирила Кожемяка одним плечом повел, потом вторым повел, а цепи целы остались.

Он их снял, аккуратно смотал, а потом и говорит князю:

– Попроси, князь, кузнецов выковать мне сорокапудовую железную булаву.

Принесли кузнецы Кириле Кожемяке сорокапудовую железную булаву. Он ее подбросил в небо, да так высоко, что она только через три часа вернулась, а Кирила Кожемяка колено подставил, булава о колено ударилась и разбилась.

Кирила Кожемяка тогда и говорит князю:

– Попроси, княже, своих кузнецов выковать мне сорокапудовую булаву не из железа, а из стали.

Выковали кузнецы стальную булаву на сорок пудов. Подбросил Кирила Кожемяка ее в небо. Через четыре часа булава вернулась, Кирила Кожемяка колено подставил. Булава о колено ударилась и даже не погнулась.

Взял Кирила Кожемяка цепи, булаву стальную на сорок пудов и двинулся в путь-дорогу. Шел, шел и наконец к замку змея пришел.

Подошел он к замку и кричит:

– Змей-улан, выходи ко мне драться!

А змей выглянул в окно и спрашивает:

– А кто ты есть, такой смелый?

– Я Кирила Кожемяка!

Испугался змей и предлагает:

– Может, лучше чем драться, будем брататься?

А Кирила Кожемяка отвечает:

– Я к тебе пришел не брататься, а драться. Выходи, змей-улан!

Пока змей на бой собирался, Кирила Кожемяка железными цепями обмотался, булаву в руки взял.

Змей вылез и схватил Кирилу Кожемяку лапами, хотел на куски порвать, да цепи не дали.

А Кирила Кожемяка тем временем булавою три головы змею снес.

Тот просит:

– Хватит уже драться, давай брататься!

А Кирила Кожемяка говорит:

– Я к тебе пришел не брататься, а драться.

И еще три головы змею снес.