На разницу между первичной и выросшей ценой на недвижимость банки выдавали второй ипотечный кредит (для этого владелец второй раз закладывал дом). Взяв второй ипотечный кредит, люди покупали несколько новых инвестиционных домов. Через 2–3 года под эти несколько домов из-за вновь увеличившихся цен снова брали по вторичному кредиту. За 5–10 лет многие успевали приобрести в кредит десятки домов, особенно интенсивно это происходило в штатах с наибольшей динамикой роста цен: Калифорния, Флорида и др. Кредиты постепенно становились необеспеченными, поскольку банки выдавали их все расширяющемуся кругу некачественных заемщиков: с низкими доходами и плохой кредитной историей. Если покупатель приобретал жилье с первоначальным взносом 15–20 % от стоимости, на его платежеспособность никто не обращал внимания.
Маловероятно, чтобы подобная перекредитованность населения Америки могла потрясти всю мировую экономику. Правительство США с 2007 года пыталось удержать ситуацию ипотечного рынка под контролем: пострадавшим банкам и компаниям финансового сектора произвели докапитализацию на сотни миллиардов долларов. Власти повысили базовую ставку и требования к залогу. Реальная проблема с плохими заемщиками не грозила привести к краху рынка – доля таких кредитов не превышала, по разным оценкам, 15 %. Диагноз был изначально поставлен неверно. Нерыночную болезнь пытались лечить рыночными лекарствами.
Подлинная причина, ставшая катализатором кризиса, – отсутствие регулирования деривативов и их бесконтрольное распространение. На финансовом рынке важнейшим показателем является риск невозврата инвестиций. Банки увеличивали объемы кредитования и пренебрегали качеством заемщиков, потому что не несли рисков за счет массового использования ипотечных деривативов. Грубо говоря, они страховали свои риски за счёт других.
Вот как это работало: известно, что кредит для заемщика является пассивом, а для банка – активом.
Вот как это работало: известно, что кредит для заемщика является пассивом, а для банка – активом. Имея актив, с ним можно что-то сделать, например, продать другому. К 2008 году американские банки продали две трети ипотечных кредитов фондам или сами превратили их в ипотечные облигации (деривативы).
Банк, выдав кредит потребителю, например, под 12 % на 20 лет, не хочет ждать годами возврата своих средств. Он выпускает облигации, обеспеченные пулом подобных ипотечных кредитов, и продает их инвесторам через фонды. Инвесторы счастливы – риски минимальные, банковские облигации обеспечены реальной недвижимостью. Банк на протяжении нескольких лет выплачивает, например, 6 % инвесторам из средств, полученных от заемщиков. Банк сразу же выдает кредиты новым заемщикам и зарабатывает новые проценты. В такой схеме банк фактически берет деньги у инвесторов и выдает на них ипотечные кредиты.
Банк может продать кредиты фонду или агенту, который по такой же схеме продает выпущенные облигации обратно тем же самым банкам, страховым, пенсионным фондам. Банки принимают эти купленные у агента облигации на свой баланс, как надежные ликвидные активы. Агент на вырученные деньги покупает у банка новые ипотечные кредиты (в том числе малообеспеченные) и снова выпускает облигации.
Получается замкнутый круг, в котором, на первый взгляд, риски действующих лиц застрахованы. Но если приглядеться, риски по обслуживанию заемщиками плохих кредитов никуда не делись, они лишь распределились по нагруженной финансовой пирамиде. Нужен был только повод, чтобы пирамида начала разрушаться. И он нашелся – перегретые цены на недвижимость рухнули, критическая масса заемщиков потеряла способность обслуживать кредиты. Именно злоупотребление (между прочим, на совершенно законных основаниях) ипотечными деривативами и привело к возникновению кризиса. В торговлю ими было вовлечено все мировое финансовое сообщество. Таким образом, кризис вышел за пределы одной страны и стал всеобщим.
Произошедшие далее события хорошо известны. Цены на недвижимость падают. Более 50 банков и финансовых учреждений в короткий срок объявляют о банкротстве (за несколько лет с 2007 года в США обанкротятся более 500 банков). Акции американских компаний на фондовом рынке падают в два раза. Американский банк Lehman Brothers, являющийся крупнейшим старейшим ипотечным банком и держателем деривативов, объявляет о банкротстве. Неверно думать, что только иностранные банки спекулировали ипотечными ценными бумагами. Центральный банк России полноценно участвовал в гонке за покупкой деривативов и накопил их на десятки миллиардов золотовалютного резервного фонда.
К тому времени в России компании были настолько закредитованы, что, будучи не в состоянии справиться с обслуживанием внешнего долга, обратились за помощью к правительству. Одновременно с иностранным рушится российский фондовый рынок. Доступность внешних кредитов и уровень прямых инвестиций падают. В любой кризис происходит отток инвестиций из стран с менее развитой экономикой. Инвесторы предпочитают держать деньги в менее рискованных и более ликвидных активах. Падают цены на экспорт российского сырья: в первую очередь нефти и газа. Это влечет за собой резкий спад промышленного производства внутри страны и сильное сокращение занятости населения.
Именно через сокращение занятости родителей кризис 2008 года коснулся напрямую мою семью. Конечно, всего этого я не осознавал и о многих событиях узнал впоследствии. Россия быстро вышла из кризиса, во многом за счет правильной и слаженной работы правительства и руководства ЦБ. Многие годы страна копила ресурсы, 600 миллиардов долларов лежало в резервах. Государство предприняло масштабные средства поддержки бизнеса и банков, напрямую деньгами поддержало крупнейшие компании.
Я же, отдаленно наблюдая за происходящим, смог сделать на падающем рынке свои первые инвестиции.
ПИФы – паевые инвестиционные фонды, способ коллективных инвестиций, когда инвесторы объединяются, чтобы приобрести какие-либо активы. Накопив 100 тысяч рублей (эта сумма равнялась средней зарплате в регионах за 3–4 месяца), я вложил их через компанию Рубена Варданяна «Тройка Диалог» в относительно обеспеченные компании газонефтяного сектора. Глубокой финансовой грамотности у меня не было, и я не разбирался в акциях. Но здравый смысл и рекомендации консультанта «Тройки» вкладывать в голубые фишки подсказали не рисковать и инвестировать в безрисковые бумаги.
На ПИФАх я заработал около 30 %. При крайне скромной сумме инвестиций я уже ощущал себя серьезным инвестором. Мне нравилось тогда, будучи студентом, думать о инвестировании. От наличия возможности получать процентный доход я был в восторге. Казалось, я на правильном пути и впереди меня ждет многообещающее будущее!
Глава 10. Перегнать тачку
В моем детстве у родителей не было машины, поэтому я мечтал о ней много лет. Мне хотелось почувствовать свободу от автобусов, электричек и метро, не зависеть от маршрутных расписаний и просто иметь что-то свое. Начав копить деньги, в один прекрасный день я приобрел долгожданный первый автомобиль.
За трехдверную бежевую «Мазду» 1993 года выпуска я заплатил 65 000 рублей. Это были существенные для меня деньги, но взамен я получил множество крутых эмоций. В «Мазде» я ел между парами, спал, если не успевал вернуться до закрытия общежития. На ней обгонял поезд, чтобы доставить опоздавших друзей на станцию и отправить их в Североморск на прохождение военной практики. Именно благодаря автомобилю в 2009 году у меня появилась новая работа.
Было понятно, что продолжать карьеру в баре бессмысленно. У меня технический склад ума, и я быстро прикинул, что при наличии двух рук я могу сделать 20 коктейлей в час, но никак не 100. Максимальную планку дохода перепрыгнуть сложно. Шумная музыка и наркоманы мне порядком надоели, поэтому я твердо решил идти дальше. Есть игры, в которые в жизни интересно играть только один раз.
Через друзей-охранников я узнал о наличии спроса на услугу «трезвого водителя». В 2009?м не было привычных нам сейчас приложений такси. Трэвис Каланик только основал Uber в Сан-Франциско. Смартфоны медленно, с черепашьей скоростью боролись за внимание пользователей. Стив Джобс впервые запустил официальные продажи iPhone 3G в России. Рынок расчетов банковскими картами начал бурное развитие. Но в том году такси еще пока вызывали по телефону. А услуга «трезвый водитель» называлась в народе сурово: «надо перегнать тачку».
В такой обстановке я и устроился работать водителем. По вечерам и выходным нужно было находиться на «точке» у старинного ирландского паба «Моллис» на улице Рубинштейна. На этой короткой улице (всего 760 метров) в 2000?х открылись десятки баров. Улица, названная в честь композитора Антона Григорьевича Рубинштейна, известна как одна из длинных ресторанных улиц в Европе.
Формальной моей задачей была развозка персонала бара, который заканчивал работу глубокой ночью, когда метро уже не работает. За развозку бар платил тысячу рублей, которые делились между двумя водителями. Второй водитель, Алик, цыган по национальности, был опытным таксистом. Именно он стал моим проводником в доходную работу по «перегону тачек».
На эту работу нельзя попасть со стороны, тебя должны были рекомендовать.
Бар «Моллис» дорогой – в те годы его посещали в основном обеспеченные люди, принадлежавшие к касте чиновников, звезд шоу бизнеса и топ-менеджмента крупных компаний. На одной из стен бара коллекционируют фотографии с именитыми посетителями, самый почетный среди них – Владимир Путин.
Дорогие гости, вроде участников группы Сергея Шнурова «Ленинград», в полном составе приезжали в заведение на своих дорогих автомобилях, но ехать обратно за рулем после употребления алкогольных напитков хотели не все. Клиенты знали, что у престижного места есть «трезвые водители», которые отвезут их домой на их же автомобиле. Это комфортно и практично. Часто, выпив в «Моллисе», гости хотели продолжения вечеринки, поэтому на автомобилях я катал их по барам.
На эту работу нельзя попасть со стороны, тебя должны были рекомендовать. Дорогие машины было непозволительно вести неадекватно, совершая опасные маневры. Опыт вождения у меня был крошечный, но я старательно компенсировал нехватку опыта за рулем навыками, которые приобрел, работая барменом, – красивой подачей своих услуг и вниманием к клиенту.
Услуга стоила недешево. Заказчик платил 500 рублей в час при почасовой оплате, либо минимум 1500 за целенаправленную поездку до дома. Часто давали 5000 рублей сразу за всю ночь или за выходной день. У нас с Аликом были договоренности с некоторыми заведениями, приносящие нам дополнительный доход. Если клиент хотел поехать в увеселительное заведение, например, в стриптиз-клуб «Максимус» или «Голден Доллс», то я получал от клуба еще по 500 рублей за привезенного гостя.
Благодаря таким поездкам за два года работы я побывал в местах, совершенно недоступных обычному студенту: дорогих ресторанах, загородных клубах и отелях. Там же я познакомился со многими интересными людьми, занимающими важные должности в крупных компаниях. Мне приоткрылся незнакомый до тех пор мир пусть не роскошной, но красивой и приятной ночной жизни. Поведение, образ мышления людей диаметрально отличались от моих и иногда шокировали. Были случаи, когда хозяин машины, видя меня второй раз в жизни, отдавал ключи и просил отвезти машину домой. А сам оставался с друзьями в ресторане. Естественно, в такие моменты я не торопился поставить машину на паркинг, а ехал к общежитию, и вместе с друзьями мы совершали небольшие поездки по городу. Часто приходилось отвозить домой пьяных клиентов, помогать добраться до квартиры. Про машину в такие моменты никто не вспоминал, и она была в моем распоряжении до самого утра.
Именно на этой работе я понял, что залог развития – в правильных людях. Если ты приносишь пользу, человек рано или поздно это оценит, и в будущем ты получишь свою пользу обратно. Это может произойти не быстро, ведь не всегда возможно провести параллель между причиной и следствием. Но все хорошее, сделанное тобой, обязательно вернется. К тому же само общение с превосходящими тебя в каких-то сферах людьми формирует твое мышление. В тот год у меня появились контакты, которые позже стали моими клиентами. С некоторыми общаюсь до сих пор.
Глава 11. Палатка перемен
В 2010 году, подрабатывая водителем, я искал варианты открытия собственного бизнеса. Я ездил за рулем чужих дорогих машин, и Санкт-Петербург манил меня разноцветными огнями, намекая, что пора что-то менять. Я прикоснулся к недоступному интересному окружению, на которое хотелось равняться.
Я твердо был (и до сих пор) уверен, что любая, даже самая высокооплачиваемая работа по найму даст мне ограниченные возможности заработка. Я же был замотивирован работать на результат и вкладывать силы в свое будущее, поэтому не хотел себя изначально ограничивать рамками.
Учеба заканчивалась. Параллельно с моими подработками я готовился защитить дипломную работу на кафедре радиоэлектронных систем управления. Все эти годы я неплохо учился, хотя никогда не был отличником. На четвертом курсе однажды попал в списки на отчисление, но собрал волю в кулак и со второго раза получил зачет. Публичная защита диплома у большинства студентов вызывает сильное волнение. Я тоже переживал, как все пройдет, но за моими плечами стоял разнообразный жизненный опыт. Прямо перед презентацией мы с однокурсниками решили выпить по 50 грамм, чтобы избавиться от волнения. Это действительно помогло. В моем потоке все сдали экзамен и получили диплом. Институт с нами прощался, начиналась взрослая жизнь.
Тем временем приближались новогодние праздники. Мой знакомый по клубу предложил заняться продажей елочных игрушек на ярмарке у метро Черная речка. Вестибюль станции выходит на небольшую площадь, где вдоль пешеходных потоков расположился палаточный городок. Здание метро находится рядом с историческим местом дуэли между Пушкиным и Дантесом. Когда-то это было оживленное место, тут располагался вокзал, откуда петербуржцы уезжали в область на курорты Финского залива.
Я с радостью ухватился за предложение. Модель бизнеса была предельно понятной, риски – приемлемыми, а потенциальный доход – высоким. Для начала мы купили палатку и заплатили за аренду организатору ярмарки из расчета две тысячи рублей/день.
За товаром мы отправились к мелким оптовикам в петербургский Апраксин двор. Апрашка – старейший рынок в городе, здесь продаются дешевые товары из Китая, Турции и Вьетнама. При дочери Петра I, императрице Елизавете Петровне территория рынка находилась за городом и была пожалована графу Апраксину. 250 лет место практически постоянно использовалось для торговли. После графа им владели разные собственники, в основном купцы, но исторический рынок был сохранен.
Мы закупили дешевые электрические гирлянды, разнообразные блестящие украшения для елки (шары, подвески и наборы), новогодние маски, бенгальские огни и хлопушки. Ассортимент не отличался разнообразием, зато товар выглядел привлекательно и его было много.
Мы торговали в палатке на протяжении 8–9 часов каждый день. Утром к 12 часам приносили товары, разгружали и выкладывали на импровизированный прилавок. Вечером убирали и закрывали лавочку. Палатка защищала от ветра и слякоти, но печки не было, поэтому мы одевались тепло и брали термосы с горячим чаем.
Мне пригодились все навыки общения, которыми я обладал. Прохожие охотно обращали внимание на новогодние товары, но у нас были конкуренты, поэтому важно было активно бороться с ними: жестикулировать, быть дружелюбным, громко зазывать покупателей, приглашать познакомиться с продукцией именно к твоему прилавку.
Тогда я узнал, что наценка на покупаемый конечным потребителем товар может доходить до 500 %. Особенно при небольших чеках. Электрические гирлянды мы продавали в 2–3 раза дороже закупочной цены, а мелкие безделушки – игрушки и украшения – уходили с пятикратной наценкой. Ниже цена покупки – больше процент наценки.
Тогда я узнал, что наценка на покупаемый конечным потребителем товар может доходить до 500%.
Моя машина превратилась в передвижной склад. Если чего-то не было в палатке – это хранилось в багажнике. Когда не было возможности самостоятельно съездить за недостающим товаром, мы заказывали доставку. Студенты и какие-то бродяги по вызову, которые привозили нам товар, были наняты поставщиками продукции на одноразовую работу. Работники не проявляли ни ответственности, ни сервисного подхода к покупателю в моем лице. Они постоянно опаздывали, могли вообще не приехать на заказ или привезти некачественные разбитые игрушки, могли бросать коробки с хрупким грузом вместо того, чтобы аккуратно их разгружать. Приходилось уделять силы и внимание разгрузке, заниматься этим самому вместо того, чтобы торговать и делать выручку.
Я думал про делегирование – наверняка по всему миру существует проблема с логистикой товаров из-за высокого влияния человеческого фактора. Ведь человек каждый день покупает, потребляет, в его интересах перемещаются десятки товаров. Раз мировая экономика, ВВП растет каждое десятилетие – значит, растет товарооборот. Без выходных, 24 часа в сутки.
Я решил, что ниша может быть актуальной. Но в тот морозный декабрь раздумывать и мечтать было некогда. Нужно было отбивать вложения в закупленную продукцию и успеть заработать денег на новогодние каникулы, торгуя в палатке. Если у тебя есть выбор: делать выводы или делать ноги, – выбирай второе. Выводы сделаешь в укромном месте в спокойной обстановке.
В тот момент я совершенно не догадывался, насколько близко нахожусь к будущему бизнесу. Но подсознательно чувствовал, что вот-вот начнется новая жизнь. Я был на 100 % готов ко встрече с ней!
Часть 2. Набор высоты
Глава 12. Мысли материальны
В один из январских дней 2011 года я находился в магазине и собирался закупить очередную партию игрушек на продажу. Вдруг раздался звонок от товарища, моего знакомого из студенческого общежития. Я не жил в нем пару лет, хотя формально числился в списках, потому что был аспирантом.
Мы встретились с моим знакомым за кофе в центре города. Среди прочего обсуждали принципы функционирования бизнеса кадрового агентства. На удивление, моя идея о компании, предоставляющей качественный ответственный персонал, оказалась вполне реалистичной. Такая ниша существовала.
Рынок временных исполнителей оказался настолько гигантским и перспективным, что даже в первые годы, уже занимаясь бизнесом, я не мог осознать масштаб происходящего. Через 12 лет моя компания запустит в интернете ролик. Ниже процитирую.
«Как увидеть возможности там, где другие их не заметят? Перед вами неприметный, но крайне высокодоходный бизнес в России. Компании ежедневно размещают тысячи заказов: выкладывать товар на полки гипермаркетов, собирать продукты на доставку, работать на кассе, упаковывать продукцию и даже проверять билеты в кинотеатрах.
