– Тош, не нервничай. Я врач или кто? Сказала, что все в порядке, значит, все в порядке.
– Врач она, – проворчал Антон, отходя, – как же.
С беспричинным раздражением пнул комод.
– Где рюкзаки? – бросил резко, отрывисто.
Марина с удивлением следила за ним.
– В шкафу. На нижней полке.
С непривычной для него суетливостью, Антон вытащил из шкафа два походных рюкзака, экипированных набором первой помощи, сухпайком и спальным мешком-непромерзайкой. Пару минут таращился на них, словно забыл, что собирался делать. Потом, резко тряхнув головой, начал заталкивать внутрь сменную одежду.
– Тош, – осторожно позвала Марина, – может, отложим сборы до завтра?
Чертыхнувшись, Антон выпустил рюкзак из рук. Тот шмякнулся на пол.
– Мне сегодня в ночное дежурство. Завтра до обеда хочу выспаться перед дорогой, а не тряпки перебирать.
– Так может, отложим поездку?
Он бросил на нее странный взгляд.
Марина могла бы поклясться, что в этот момент Антон почти ненавидел ее, но…
За что ему ее ненавидеть? Нет, ей показалось.
Еще секунда – и губы мужчины расплылись в улыбке:
– Мы ничего не будем откладывать, милая. Тем более, я приготовил сюрприз.
Это был вечер пятницы.
Утром в субботу Марина проснулась от приступа тошноты. Антон еще не вернулся с дежурства, поэтому никто не помешал ей опорожнить желудок и принять таблетки.
Она знала причину своих недомоганий, знала и молчала. Пока. Ей хотелось, обставить свое признание как-то торжественно, по-особому. Ведь не каждый же день признаешься супругу, что он станет папой…
Почистив зубы и приняв душ, Марина встала у зеркала. Покрутилась и так, и этак. Закусила губу. Взвесила на ладонях чуть потяжелевшую грудь.
Кроме утренней тошноты, начавшейся неделю назад и ощущения, что грудь стала чувствительнее и больше, никаких признаков беременности не наблюдалось. Но Марина и без всяких анализаторов знала, что беременна. Чувствовала это сердцем.
Она улыбнулась и погладила плоский живот.
Обязательные занятия в тренажерном зале сделали ее тело гибким и подтянутым без всяких модификаций. Покатые плечи, узкая талия, упругие ягодицы – не модель, конечно, но вполне симпатичная девушка двадцати пяти лет. В меру стройная, в меру хрупкая. С гладкой кремовой кожей и задорными веснушками на чуть вздернутом носе. С копной непослушных, пшеничного цвета волос. Почти блондинка, как она сама себя называла.
Все еще улыбаясь, Марина вернулась в спальный сектор.
Там уже ждал Антон.
Он сидел на краю незастеленной кровати, крутя в пальцах какую-то мелочь. Увидев Марину в одном халатике, чересчур нервно вскочил.
– Ну, – он бросил на нее странный взгляд, – ты готова?
– Готова? – она растерянно глянула на рюкзаки у порога. – Но мы же собирались ехать в обед…
– Я передумал. В обед уже поздно. Лучше выехать сейчас.
– Но ты же хотел отдохнуть после смены?
– Вот на природе и отдохну.
– А завтрак?
Антон на секунду задумался, потом суетливым жестом откинул назад модную челку:
– Одевайся, я сварю нам по чашке кофе.
– Только мне новый, без кофеина, – крикнула девушка уже ему в спину.
Что-то бурча, он вышел из спального сектора.
Еще никогда Марина не видела мужа таким нервным, издерганным. Он был сам не свой.
Одевшись, она присоединилась к нему в кухонной зоне. Здесь узкая стойка делила помещение на две половины и выполняла функции обеденного стола.
Сжав руками горячую чашку с кофейным напитком, Марина тихо произнесла:
– Тош, посмотри на меня.
Он глянул мельком и опять уткнулся в тарелку с соевой отбивной.
Отставив кофе, она подошла к нему, обняла и прижалась щекой к спине.
– У тебя что-то случилось?
Он дернул плечом.
– С чего ты взяла?
– Ну, ты такой нервный последнее время. Я подумала, у тебя неприятности на работе.
На секунду ей показалось, что Антон окаменел под ее руками. Стал холодным, чужим…
Но в следующее мгновение он уже повернулся к ней, обнял и, зарывшись носом в ее волосы, успокаивающе прошептал:
– Нет, ты что, все нормально. Просто конец года, отчеты. А у нас там смета по реагентам не сходится…
Это было утро субботы.
