Шотландский муж
После того, как с утренним туалетом было покончено, закутавшись в полотенце и выйдя из ванной, я обнаружила у себя в комнате уже знакомую девушку в форме горничной, которую запомнила еще с прошлого раза. Она спросила, не нужно ли мне чего, и передала, что меня ожидают в столовой на завтрак.
– Это очень кстати! – поблагодарила я ее и отпустила, так и не спросив, как зовут.
Гардеробная находилась тоже в спальне, прямо за соседней дверью от ванной комнаты. Она оказалась довольно вместительной: столько платьев, костюмов, сумок и туфель, я увидеть не ожидала. Остановив свой выбор на легком светлом платье, я, наконец, спустилась на первый этаж, волосы были еще влажные, а настроение прекрасное. Но все мое настроение мигом улетучилось, стоило мне увидеть того, кто меня ждал.
Во главе стола сидел мой муж, а по левую руку от него его помощница с большими губами. Я остановилась в проеме, как вкопанная и все воспоминания разом нахлынули на меня. Его вчерашний приезд и мое вечернее пьянство, видимо, по этому поводу. Все-таки, он не спит в нашей спальне, и они у нас раздельные, теперь сомнений не осталось. От этой мысли сразу затошнило. С безразличным выражением лица, я гордо прошествовала к столу, за которым они уже завтракали и села от него по правую руку, пожелав всем доброго утра.
«Держи себя в руках», – уговаривала я себя.
Завтрак так и прошел бы в тишине, если бы мой супруг вежливо не поинтересовался:
– Ну как спалось?
– Хорошо, спасибо, – ответила я, продолжая жевать яичницу.
– Голова не болит? – он искоса взглянул на меня, ожидая ответа.
– А с чего бы… – и тут я замолчала, уставившись на него.
«Как он узнал?» – пронеслось в моей голове.
Он улыбнулся и сказал, что его помощница погостит у нас какое-то время. Пока он говорил об этом, у меня в голове мелькали картинки с тысячью казней, одна из них была, как я топлю ее в своем бассейне. Я знаю, что это не нормально, но ничего другого в голову не приходило.
После завтрака я вернулась в спальню в сильном раздражении.
– Только подумайте, вчера вернулся со своей надутой куклой, а сегодня она уже живет у меня дома! Я ему жена или кто? Хоть и не помню этого… Бесит!!!
Я ходила по комнате, злилась и пинала подушки, потом, выпустив пар, устала и рухнула на свою огромную кровать.
– Почему мы вообще поженились, если он не любит меня? Или что-то случилось уже после свадьбы? Неужели это я все испортила? – от этой мысли становилось грустно.
Я решила все выяснить и вызвала ту молоденькую горничную, которую видела уже несколько раз. Она сидела рядом со мной и теребила пальцами клочок своего платья, явно нервничая, а я не знала, как начать разговор, чтобы не выдать свою странную потерю памяти.
– Послушай, я хочу спросить у тебя совета, чисто по-женски: мне бы очень хотелось помириться с моим любимым мужем, но я не знаю, как это сделать, так как теряюсь в догадках, на что он может злиться. Ты мне не подскажешь, может он что-то упоминал в разговорах? – начала издалека я.
Глаза напротив сидящей девушки округлились, а брови поползли вверх – верный признак удивления.
– Ну… я осмелюсь предположить, что у хозяина есть повод.
– Говори честно, – твердо настаивала я.
Девушка замялась, потом произнесла:
– Ну он же знал о ваших интрижках, пока его дома не было, вы же сами ему и хвастались, чтобы позлить. Ох, сколько скандалов было и битой посуды, прямо весь дом на ушах стоял, когда вы ссорились.
Я в ужасе уставилась на нее. Оказывается, я неуравновешенная истеричка, которая спит с кем попало. Жуть! Узнаю о себе много нового каждый день. Тогда все встает на свои места и его отношение ко мне объяснимо. Странно, что он не развелся со мной до сих пор…
– А кстати, скажи, не знаешь случайно, мой муж не планирует со мной развестись?
Девушка опустила глаза и ответила:
– Ну вообще-то, вы вроде бы в процессе развода, как я слышала.
Я совсем упала духом. Вот оно что. Теперь все понятно. А я-то вчера думала, как мне повезло, что я замужем за богатым и красивым мужчиной, но всё было слишком хорошо и я всё испортила… Тяжело вздохнув, я закрыла лицо руками. Что же я за чудовище такое? Что меня не устраивало? Я же люблю его, прямо сейчас знаю, что люблю.
Видимо, девушка решила пожалеть меня и тихо добавила:
– Но могу вас уверить, что хозяин ночует один в своей спальне. Эта женщина, которая приехала, живет в гостевой комнате.
Я подняла на нее глаза и благодарно улыбнулась.
Ближе к вечеру, все обдумав, я решила проведать мужа. У меня было чувство, что мне просто необходимо с ним объясниться и чем раньше, тем лучше. Приведя себя в порядок, я накинула шелковый халатик на голое тело, на всякий случай, и критически осмотрела себя в зеркало.
– Красотка! Он будет идиотом, если не клюнет на тебя, – сказала я своему отражению в зеркале и подмигнула, – Постой, чего-то не хватает… Оно должно быть где-то здесь…
Я начала копаться в ящиках комода, тумбочек и шкатулках, переворачивая всё верх дном и наконец нашла. В одной из коробочек на самом дне блестело колечко с россыпью маленьких бриллиантов, именно то, которого не хватало на моем пальце. Оно казалось крохотным, но примерив его себе на палец, пришлось точно в пору. Его изумительный блек заворожил меня, и я еще минуту любовалась его тонкой работой.
– Значит, я не потеряла его, а просто сняла, потому что мы разводимся… – моя уверенность в своих силах слегка поугасла, но я взяла себя в руки и решительно вышла из комнаты.
Где находится его спальня, я уже знала – следующая дверь по коридору. Я постучала, но никто не ответил, тогда я тихонько вошла. Спальня моего супруга была практически такая же, как моя, может чуть меньше и без бассейна, подозреваю, что она являлась одной из гостевых, а нашу общую он оставил мне. Передо мной стояла пустующая кровать со смятыми простынями, владельца комнаты поблизости не наблюдалось. Пока я отвлеклась на созерцание мужской холостяцкой обстановки, в душевой перестала литься вода и я только сейчас обратила на это внимание. Обернувшись, я увидела открывающуюся дверь ванной комнаты и выходящего мужчину в полотенце, обернутом вокруг бедер. Другим полотенцем он вытирал волосы, а я не могла оторвать глаз от его широкой груди, покрытой черными волосками, кубиков пресса и нижнего полотенца…
– Чего ты там не видела? – усмехнулся мой супруг.
Я вздрогнула и смутилась. А теперь смотрела на него и не знала, что сказать, забыла зачем вообще сюда пришла.
– Я хотела поговорить, – начала я дружелюбно.
Полотенце для волос легло к нему на плечи и, внимательно посмотрев на меня, он спросил:
– О чём?
Действительно, о чём? Сейчас нужно показать себя с лучшей стороны, никаких претензий, скандалов, я должна выглядеть примерной женой и самой понять, как он ко мне относится.
– Мы так давно не виделись, я уже и забыла, как ты выглядишь…
– Восемь месяцев и семнадцать дней, если быть точным, – спокойно перебил меня он.
Вот это да! Не ожидала, что он дни считает. Немного помолчав, я спросила:
– Ты думал обо мне?
Он, не торопясь, сделал шаг ко мне, потом еще один и постепенно расстояние между нами стало сокращаться, а мое сердце бешено колотиться. Когда он подошел очень близко, я вдохнула аромат его кожи, почувствовала тепло его тела и у меня закружилась голова. Он прикоснулся к моему плечу и провел пальцем по краю тонкого шелкового халатика, от чего у меня по телу побежали приятные мурашки. Я не могла пошевелиться, да и не хотела, просто замерла, как кролик перед удавом, загипнотизированная его взглядом. Его темно-серые глаза внимательно изучали мои дрожащие ресницы.
– Может сразу скажешь, что тебе нужно? – внезапно спросил он.
– Не понимаю о чём ты? – занервничала я и смущенно запахнула полы своего халатика плотнее, будто меня поймали на месте преступления.
В этот момент мужчина заметил яркий блеск переливающихся бриллиантов на моем пальце и обратил внимание на кольцо.
– Я вижу, ты снова начала носить его. К чему бы это? Или одела специально, чтобы бросить мне его в лицо, как в прошлый раз? Учти, дорогая, больше подобных выходок я не потерплю.
На секунду я потеряла дар речи. Похоже, вид моего кольца его только разозлил, а я надеялась его это обрадует.
– Нет, это не то, что ты подумал…
– Во что ты играешь, Мэган? Мы с тобой уже всё обсудили, – мужчина уже не слушал меня.
Мэган? Значит меня зовут Мэган. Странно, что до сих пор мне в голову не пришло узнать, как меня зовут. А как зовут его?
Но тут дверь внезапно распахнулась и на пороге появилась его помощница с папкой каких-то бумаг.
– Ой, простите, мистер Маклейн. Вы сказали зайти к вам в половине седьмого, я не знала, что вы не готовы, – с извиняющейся улыбкой произнесла она.
«Вот стерва!» – подумала я. Момент был упущен, он отошел подальше и сердито взглянул в мою сторону, после чего я поняла, что мне лучше удалиться.
Вернувшись в свою спальню, я начала анализировать полученную информацию. Похоже, он меня точно недолюбливает и вопрос о разводе родился довольно давно. Стало совсем грустно. Я пыталась вспомнить, как мы познакомились, но не смогла. А может и к лучшему, что мы расстанемся, я наконец, перестану причинять ему неприятности и он найдет себе новую жену, например, вот эту «губастую». Представив это, я поморщилась. Нет, только через мой труп. До недавнего времени я и знать о нем не знала, а теперь стала такой собственницей.
Ужинать с этими двумя я отказалась и осталась в своей комнате, а ночью проголодалась и теперь, искала, что бы такого перекусить, поэтому забрела на кухню, в которой к этому времени уже никого не было. Большой холодильник был полон продуктов и взяв оттуда яйца, молоко, масло, а спустя пару минут найдя муку и еще кое-что по мелочи, я удивительно быстро приготовила тесто, которое отправила в духовку в виде маленьких булочек. Не то, чтобы на кухне не было хлеба, но мне захотелось сделать что-то своё, обычно мне это улучшает настроение и помогает отвлечься, по крайней мере я думала, что так оно и есть. Спустя какое-то время по кухне распространился потрясающий аромат корицы и ванили и, я поняла, что моя ночная выпечка готова. Я выложила горячую хрустящую сдобу на тарелку и снова нырнула в холодильник в поисках какого-то джема или варенья. К этому моменту я уже улыбалась и что-то напевала, предвкушая свой вкусный горячий ужин собственного приготовления. Выудив баночку ежевичного конфитюра, я закрыла холодильник и уселась на кухонную столешницу, болтая ногами. Но стоило мне разрезать горячую сдобу и густо намазать ее сладкой ежевикой, как из кухонного проема я услышала голос:
– Не знал, что ты умеешь готовить.
Я чуть не подавилась. Мой муж стоял в дверях кухни и пристально смотрел на меня.
«На запах пришел» – подумала я.
– Ну… я вообще-то люблю готовить, вернее делаю это, когда хочется.
Он подошел к тарелке с моей выпечкой, взял одну булочку и откусил от нее, удивленно кивнув:
– Очень вкусно!
Мне стало приятно на душе от его комплимента, и я ему улыбнулась.
– Не спится? – спросил он.
– Нет, мистер Маклейн, – официальным тоном произнесла я, передразнивая его помощницу.
– Адам. Зови меня по имени или ты уже и имя мое забыла? – усмехнулся он.
Значит, Адам, понятно, запомню. Я доела булочку и во время неловкой паузы стала накручивать на палец хвостик своей косы, которую заплела, чтобы волосы не мешали готовить, не зная, что еще сказать и какие у нас могут быть общие темы.
– Ты раньше никогда не заплетала косы. За время моего отсутствия, у тебя изменились привычки, – заметил мужчина.
Я не помнила, какие привычки у меня были раньше, когда думала об этом, в голове всплывали только картинки о ресторанах, магазинах, платьях, туфлях, украшениях… и различных вечеринках с большим количеством народа. Не было ни одного воспоминания о том, как мы проводим время вместе, его со мной не было. Не мудрено, что я не вспомнила мужа, кажется, мой мозг решил, что это не очень важное для меня событие.
– Да, вероятно, во мне что-то изменилось, – тихо вздохнула я. – Ну а тебе что не спится?
Адам взял еще булочку с тарелки и многозначительно покрутил ее в пальцах:
– Был в библиотеке, услышал аппетитный запах, стало любопытно, кто хозяйничает на кухне, когда все ушли спать. Признаюсь, ты меня удивила. Что с тобой случилось?
– Я полна сюрпризов. Ты же за что-то полюбил меня, не так ли? – я хотела, чтобы он заглотил наживку и рассказал что-нибудь обо мне.
Адам некоторое время просто смотрел на меня, о чем-то раздумывая, потом продолжил, медленно растягивая слова:
– Когда я впервые увидел тебя, ты показалась мне прекрасным эльфом из бабушкиных сказок, такая яркая и красивая на том благотворительном вечере в Венеции. На тебе было длинное, полупрозрачное, зеленое платье, которое было настолько воздушным, что поддавалось любому, даже легкому дуновению ветерка, и я все пытался угадать, есть ли на тебе белье, – мужчина усмехнулся. – А волосы были распущены и в свете софитов, казались огненно-рыжими. Ты излучала радость и веселье. Я решил, что мы непременно должны познакомиться.
Я завороженно слушала о себе, а потом спросила с надеждой в голосе:
– Я знаю, что у нас в отношениях не все идеально, но может попробуем начать заново?
– Забавно, что именно ты предлагаешь это, ведь развод был твоей идеей.
Неожиданная информация ошарашила меня. Не может быть! Я настолько сильно удивилась, что не знала, что и сказать.
Кажется, Адаму больше не хотелось продолжать эту тему и, пожелав мне спокойной ночи он ушел, оставив меня в одиночестве наедине с моими запутанными мыслями. А я абсолютно перестала что-либо понимать. До сих пор я думала, что это он хочет расстаться со мной, а оказывается все совершенно наоборот. Я дала себе обещание, что завтра непременно всё выясню и заставлю его передумать.
Глава 5
Утро подкралось незаметно, заливая мне лицо теплым солнечным светом и как я не жмурилась и не пыталась отвернуться, ничего не помогало спрятаться. Я с трудом открыла глаза и, по привычке уставилась в потолок, но балдахина там не было. Маленькая светлая комнатка с цветами в вазе на окне, из которого солнце нещадно слепило меня. Комната была абсолютно незнакомой и где я нахожусь, я понятия не имела. Попытка пошевелиться была болезненной. Спустя несколько минут дверь в комнату открылась и зашла девушка в белом халате.
– О, вы пришли в себя! Это замечательно! Как вы себя чувствуете? Я позову врача и позвоню вашей сестре, она так за вас волновалась, – девушка опустила жалюзи и вышла за дверь, а я снова закрыла глаза.
Меня разбудил вопль Люси, которая вбежала в палату, толкнув дверь так, что я думала она ударится о стену.
– Рэйчел! Ты очнулась! Я думала, что больше не увижу тебя! – она кинулась ко мне и разревелась. – Я себе места не находила…
– Что со мной случилось? – я услышала свой голос и он меня саму напугал, скрипучий и сухой.
– Ты упала во время спуска на трассе, когда мы катались в Кирквуде. Я думала ты умрешь и оставишь меня одну… – она снова разревелась.
В палату вошел врач с медсестрой, который осмотрел меня, спросил, как я себя чувствую и сказал, что при падении я получила травму головы и вывихнула левое плечо, но больше ничего не сломано, только ушибы и ссадины. Но так как сотрясение мозга у меня все же есть, я останусь в больнице на какое-то время. Я кивнула и поблагодарила врача, после чего он удалился.
– Дай мне, пожалуйста, зеркало, – обратилась я к Люси.
Она порылась в сумочке и протянула мне зеркало в пудренице. Я взглянула на свое отражение и ужаснулась, лицо было отекшим, правую скулу украшал большой синяк, нос и подбородок в ссадинах… Да уж красотка, ничего не скажешь. Голова была перебинтовала, а из-под бинтов торчали свалявшиеся пряди волос. Унылейшее зрелище, ну хотя бы жива.
– Спасибо, что позаботилась обо мне, – я попыталась улыбнуться сестре, но вышла какая-то гримаса.
– Тебе придется провести здесь несколько дней. Если хочешь, я привезу тебе что-нибудь, чтобы не было скучно? И, кстати, все наши тебе привет передавали, тоже волнуются, особенно Стив, это он привез тебя и устроил в больнице. Он собирался приехать со мной, но я отговорила, решила, что ты, наверное, не захочешь видеть чужих сразу, как проснешься.
– Передай, что со мной все в порядке и я тоже всех люблю, – тепло ответила я. – И привези, пожалуйста, мой альбом с карандашами, буду коротать время за набросками.
Мне очень хотелось рисовать, буквально руки чесались, я должна была запечатлеть все, что увидела во сне. Этот сон так волновал меня, как будто уже стал частью моей жизни, я практически ощущала себя героиней истории. Поэтому, когда на следующий день Люси привезла мой альбом, я, удобно откинувшись на подушку, приступила к делу. Хорошо, что правая рука не пострадала и я могла вполне нормально держать карандаш.
Первый портрет посвящался моему шотландскому мужу. Очень мужественные черты лица, немного брутальные, квадратный подбородок, серьезный взгляд под нависшими бровями, хотя серьезным взглядом он одаривал только меня, на всех остальных он смотрел гораздо добрее, темно-серые глаза и крупный рот. В целом, он выглядел, как типичный по-мужски очень привлекательный мачо с обложки. Завершила образ черными волосами в прическе, которую запомнила. Когда работу закончила, отложила карандаш.
«Я – лучший художник в Калифорнии», – похвалила я себя.
Сходство было безупречным. Он даже на бумаге вызывал во мне какие-то чувства. Я не могла любить несуществующего человека, ведь я его даже не знала, он из сна, так что скорее всего я его придумала. А вот его жена Мэган его любила, в которую я во сне перевоплощалась, поэтому ее чувства и воспоминания проявлялись во мне, но, к сожалению, не все, я не могла понять их отношений и ее поступков, а мне очень хотелось. Эта тема меня полностью захватила и затем я приступила к портрету хозяйки – Мэган, делать все равно было больше нечего.
Я вспомнила свое отражение в зеркале моей роскошной спальни в особняке. Как падал свет на мое лицо, когда я включала свет у туалетного столика. Моя внешность и впрямь была хрупкой и какой-то эльфийской: большие глаза, надутые губки, немного капризный взгляд, выдавал такой же по-детски капризный характер, а медно-каштановые волосы, волнами падающие на спину, прятали тонкую и невысокую фигурку до самой талии.
«Ты – красавица, Мэган», – заключила я, закончив портрет.
Мы с ней были не похожи, я все-таки немного выше ростом, да и таких роскошных волос у меня, к сожалению, нет, уже несколько лет ношу одну и ту же стрижку до плеч, часто при работе, когда пишу картины, убираю волосы в хвост. Если уж быть до конца откровенной с самой собой, то я никогда не считала себя красавицей и не понимала, почему мужчины обращали на меня внимание, ведь я для этого ровным счетом ничего не делала. Но они по-прежнему появлялись в моей жизни, влюблялись, а я испытывала муки совести, что не могу ответить им взаимностью. Не знаю, что со мной не так. В то время как мои подруги погружались в романтику со своими реальными ухажерами я, кажется, влюбилась в придуманного.
Через несколько дней меня выписали из больницы. Похожие сны больше не приходили и постепенно я стала забывать об этом. Мои наброски были убраны в стол подальше, чтобы не становиться навязчивой идеей, ведь у меня были другие заказы и нужно было работать. Моя небольшая квартирка на последнем этаже трехэтажного здания, которая также служила для меня мастерской, выходила окнами на широкую дорогу, которая поднималась со стороны Тихого океана и уходила в гору. Мне нравился шум автомобилей, трамваев за окном, нравилась эта бурная и в то же время уютная жизнь в Сан-Франциско и моё милое уединенное гнездышко, в котором я могла заниматься любимым делом. Часто, сидя на подоконнике открытого окна с чашечкой черного кофе, я наблюдала за прохожими, небольшими магазинчиками и кафешками, за всей этой размеренной предсказуемостью и меня это успокаивало.
Одним замечательным летним солнечным днем из новой кондитерской в центре города вернулась моя сестричка Люси с полным пакетом пирожных. Я, как обычно, сидела у окна на своем любимом табурете и работала над очередной картиной. Снаружи раздавались звуки улицы, пенье птиц и вся эта атмосфера только поднимала настроение.
– Рэй! Я принесла вкусняшки к чаю… и чай!!!
Из прихожей показалась улыбчивая сестрица, в одной руке она держала коробку с пирожными и еще какими-то сладостями в пакете, а в другой бутылку красного вина. Захихикав, она водрузила всё на столик у дивана и направилась хозяйничать на кухню. Как же я люблю наши с ней посиделки, всегда завидовала ее оптимизму, иногда наивному, но всё же, роднее ее у меня здесь никого не было.
– Ну как дела со Стивом? – Люси заинтересованно уставилась на меня ожидая ответа.
Мы расположились на нашем уже слегка потертом диване в гостиной, перекусывая пирожными и запивая красным вином в высоких бокалах.
– Хорошо. Даже слишком. Он очень милый, а на прошлой неделе начал говорить о совместном будущем…
После моего неудачного падения во время спуска по снежному склону, многое изменилось. Стив стал опекать меня постоянно, видимо, чувствуя свою вину, что не доглядел за мной, часто приезжал и навещал. Мы незаметно сблизились и стали встречаться, с тех пор прошло уже несколько месяцев.
– Он сделал предложение? – глаза сестры загорелись в предвкушении этой новости.
– Пока нет, но мне кажется, всё идет именно к этому, – успокоила ее я и улыбнулась.
– Ну тогда выпьем за то, чтобы у тебя всё, наконец, сложилось с твоим мужчиной мечты! – Люси подняла бокал с вином в воздух, предлагая мне сделать тоже самое. Но я медлила, покручивая тонкую стеклянную ножку в пальцах.
– В чем дело, Рэй? Ты выглядишь не очень радостной?
– Нет, все хорошо… Вернее… Стив очень хороший друг, добрый и заботливый… даже очень. Но я не знаю, хочу ли я замуж за него.
Мне стало стыдно после этих слов. Ведь у меня действительно был любящий человек, который за мной ухаживал, обо мне заботился и временами терпел мой творческий характер. Не всем же так везет, а я еще думаю, стоит ли мне связывать с ним свою судьбу.
«Дурочка, конечно, стоит! Где ты еще такого найдешь?» – твердил внутренний голос, но сердце рядом с ним не билось чаще, оно оставалось ровным.
А может быть это и к лучшему, моё сердце итак бьется чаще от вдохновения, предвкушения, от моей работы, которую я очень люблю, и пусть даже у меня нет со Стивом чувства «дома»… И тут на меня нахлынули воспоминания, большой яркой волной накрыли, словно цунами. Я вспомнила, где испытывала это чувство последний раз. С ним. Его лицо возникло в моей памяти, я снова ощутила тепло и запах его кожи и то чувство, когда безумно хотелось держать его в объятьях… Адам.
Я молча встала, подошла к своему письменному столу и достала оттуда свои наброски из больницы.
– Он снова снится тебе? – Люси тихонько заглянула через плечо на портрет мужчины в моих руках.
– Нет. Больше нет, – прозвучало немного грустно, но я не хотела, чтобы моя сестра думала, что я до сих пор сохну по выдуманному принцу, это и в самом деле как-то глупо, поэтому я сунула альбомный листок обратно в ящик и улыбнувшись вернулась к нашим посиделкам, в процессе которых мы еще долго обсуждали последние сплетни.
Вечером, уже выходя из ванной и разговаривая со Стивом по телефону, который звонил каждый день перед сном, чтобы пожелать мне спокойной ночи, я снова достала из ящика стола портрет мужа-шотландца.
– Как бы я хотела увидеть тебя еще раз… – прошептала я, всматриваясь в его лицо.
– Да, я тоже очень по тебе соскучился, любимая, – отозвался Стив в телефонной трубке, который видимо слышал меня.
Я сказала это вслух? Ужас, как стыдно! Я покраснела и поспешила распрощаться со своим бойфрендом. Оставив портрет на прикроватной тумбочке, я уснула.
Ночью было ужасно душно. Мне не хватало воздуха, но я никак не могла проснуться. Будто что-то сдавливало моё горло, я задыхалась, ворочаясь в кровати. Пытаясь позвать на помощь, я кричала, но не слышала своего голоса, только хрипы. Меня охватил леденящий страх. Я умираю? Не верю, этого не может быть! Но в глубине души, я это уже знала. Слезы текли по щекам и уже не было сил сопротивляться… А потом всё прекратилось. Полная тишина и темнота. Я не понимала дышу или уже нет, но это было не важно, потому что в какой-то момент я вдруг увидела себя, такую тихую и спокойную, лежащую с растрепанными рыжими волосами… Стоп. Рыжими? Это – не я, это – Мэган. Я видела её мертвой. Сейчас я была ею.
Глава 6
В холодном поту я проснулась. Меня била дрожь и сковывал страх. Меня убили. Нет, я видела смерть Мэган. Мои щеки были мокрыми от слез, всё было так реально. Я ощупала свою шею и сделала глубокий вдох, убедившись, что со мной всё в порядке. Оставшуюся ночь я не смогла сомкнуть глаз, боялась, что это повторится и я могу уже не проснуться, а на следующий день я всё рассказала Люси.