Мужик в кожаной кепке встревоженно смотрит на меня и явно подумывает о том, чтобы вызвать психушку. Огляделся, похоже, все кто стоит рядом, с этим мужиком заодно.
– Всё в порядке. Всё… в порядке… К-хм!.. Извините.
Неловко улыбнулся, прислонился лбом к прохладному телу автобуса, и прошипел:
– Эпическая сила…
Сбежал с банкета по-английски, сразу после третьего тоста.
Банкет начался по накатанному сценарию, первый тост также, как и второй, взял на себя «папа», наш любимый Сергей Геннадьич. Его речь была прекрасна и звучала примерно так:
– Мои любимые! Вы лучшие из лучших на нашем скромном земном шаре! Вселенная видит какой творческий подвиг вы сегодня совершили и доказательством тому полный аншлаг и бурные аплодисменты наших любимых зрителей! Я, поднимаю этот бокал за весь наш дружный, талантливый, гениальный коллектив, в котором собрались прекрасные и талантливые люди! За вас, мои любимые!
Второй тост был примерно таким же, но уже касался премьеры, хотя в целом звучало так же: «Вы ? лучшие из лучших! Мои любимые!»
Третий тост взял на себя здоровяк Лёха, который напомнил всем как нам повезло с таким талантливым и гениальным учителем, гуру муз и театрального искусства! Мудрым автором пьесы и режиссёром сегодняшнего монументального спектакля «Волчья пасть»! Ур–р–р–а–а–а! Ур–р–р–а–а–а! Ур–р–р–а–а–а–а–а–а!
После этого тоста курильщики, накинув куртки, гогочущим косяком потянулись на крыльцо! Под шумок и я, заскочив в гримёрку оделся и направился к выходу.
– Уходишь?
Обернулся. Лариса печально наблюдает как я драпаю из театра.
– Завтра обязательно вернусь! ? улыбнулся белочке. ? Пока, Лариска.
Толкнув тяжёлую дверь и пройдя два перехода оказался на крыльце.
– Пока, табакоманы! ? с иронией и с чувством превосходства попрощался с курильщиками.
– И вам не хворать… ? держа между пальцев рюмку с водкой и ядовито выпуская дым прищурив глаз, усмехнулся Лёха.
Не спеша иду от автобусной остановки домой. Осень. Фонари на улице, горящие жёлтым окна в домах, фары машин, прохожие спешащие домой после рабочего дня и я, медленно топаю ботинками по замёрзшей покрытой седой изморозью земле. Тело ещё вырабатывает «после премьерный» жар и кровь гуляет, но, угли от дневного костра забот скоро подёрнутся пеплом, я доберусь до своей ванны, наберу горячей воды и, расслаблюсь. Хотя… после такого «сеанса связи» и крика в голове: «Помоги до того, как ты погибнешь», расслабишься, как же…
«Что со мной происходит?.. Может я псих, который не знает, что псих, а думает, что нормальный… а на самом деле… псих…»
Лежу в постельке, всё прекрасно: ужин, ванна, контрастный душ. Сладко зевнул. Тело наливается тяжестью собираясь хорошенько отдохнуть.
Всё-таки надо перебрать сегодняшние аномальные события: первое ? в туалете, и второе ? в автобусе… Какая между ними связь? И с чего вдруг? Я обычный парень, таких много: высокий, физически развитый. Ещё бы: четыре года вольной борьбы и футбол три года, а на поле надо бегать ого–го–го сколько! Все школьные годы физподготовка… После школы неудачное поступление в техническое училище на автокрановщика, где почти год из трёх лет учёбы, кое-как отучился крутя гайки на колёсах, и весной, не выдержав тоскливой учёбы ушёл, думал только об армии; с марта по июнь, покинув ряды автокрановщиков, ходил в спортзал, читал книги: фантастику, фэнтэзи… И гулял с девушками, не особо заморачиваясь насчёт чувств, хотя каждая сразу видела во мне жениха…
«Так, я отвлёкся», ? зевая повернулся на левый бок. Взгляд упёрся в окно, за которым висит полная сытая Луна…
Почему-то вспомнилось, как в конце мая, несколько лет тому назад, после того, как бросил крутить гайки на машинах, матушка показала объявление в газете, в котором говорилось о наборе абитуриентов в театральную студию нашего местного драматического театра.
– Ты у меня по жизни артист. Может тебе попробовать поступить? Вдруг понравится? ? тихо спросила мама.
И я поступил. Поступил легко! Просто мне было по фигу поступлю я или нет. Всё равно собирался в армию.
После вступительных экзаменов Сергей Геннадьич похлопал по плечу:
– Будете хорошо учиться и Вас, Андрей, ждёт блестящее будущее в актёрской карьере!
Затем, четыре года учёбы в «Колледже искусств» и наша актёрская студия из двадцати четырёх человек, которая скоро поредела наполовину. Ещё через полгода первого курса, мы ? восемь человек актёрской студии, играем в массовках нашего театра. Через год, получил свою первую роль ? дворового вожака.
Наш театральный «папа» Сергей Геннадьич, бегал в военкомат и договаривался с подполковником Рукавишниковым Александр Палычем, чтобы нас не трогали, меня и Лёху, дали доучиться.
И вот, в этом году после весенней медкомиссии подполковник хитро улыбаясь спросил:
– Ну что, сынок? Каким призывом? Дотянул ты с этой учёбой. Диплом артиста получил. Теперь надо «военник» получить. В двадцать один год… да… Ну что ж, всякое бывает.
– Александр Палыч, а как же муза? Я не могу резко выйти из репертуара. Не поймут. Я ведь не кошу от армии, и Вы это знаете! ? оправдывался я.
– Знаю, знаю… ? морща лоб задумчиво отвечал подпол.
– Александр Палыч… Давайте так поступим: в конце октября играю премьеру спектакля «Волчья пасть», на которую Вы Александр Палыч будете приглашены в качестве наипочётнейшего гостя. А в ноябре, после дня рождения, в армию.
Подполковник задумался. Взял в руки треугольник настольного календаря.
– Понимаю, понимаю. Значит, осенним призывом хочешь. Ну что ж… Договорились! ? по-мужски прямо и чётко ответил подпол. ? Жду пригласительные билеты в количестве… двадцати штук. ? посмотрев на меня развёл руками: ? У меня коллектив.
«И вот, премьера состоялась. Рукавишников «посигналил», дескать, теперь твоя очередь выполнять договор, пора собираться в армию. Но, в двадцать один год, это не в восемнадцать… После двадцати на жизнь вообще по-другому смотришь… и армия уже не нужна… Чего-то другого надобно…»
Снова посмотрел на Луну. Сквозь щель между неплотно задёрнутыми шторами она подглядывает издалека, всматривается в моё большое окно на втором этаже, и вдруг меня шибануло так, что сердце жалобно ёкнуло! Догадка пришла яркая, ослепительная и тревожная! Ошеломлённый уставился в окно. Память старательно выложила архив постановки спектакля «Волчья пасть».
Окончательный вариант пьесы появился в середине августа, когда «папа» важно сообщил нам, что основа для нового сценария готова. Для того, чтобы найти изюминку образов, он, как автор неделю сидел в научной библиотеке, прилежно, долго и нудно переписывал «порчу и знахарство колдунов и шаманов» из северных районов нашей России-матушки. Вписывал в роли разные заклинания, собранные филологами в дремучем месте в дремучем году и, что он «очень рад своим удачным, почти случайным, творческим находкам».
Далее начался «застольный период», то есть «читки», где актёры прежде чем выйти на сцену, проигрывают весь спектакль за столом, разбирают и читают пьесу по ролям.
Жанр постановки, как заметил автор ? фольклорная фантазия. Сюжет: два охотника отправляются на сезонную охоту. Один ? охотник-христианин, и понятно, хороший, берёт в тайгу сына. Второй – колдун и злой язычник, берёт на охоту единственную дочь. Молодые влюблены друг в друга, а взрослые узнав об этом начинают борьбу не на жизнь, а на смерть! В общем, язычник проигрывает и погибает, а дочь, превращённая отцом-оборотнем, остаётся бродить по лесу в образе печального лесного существа. «И всё бы норм, но эти заклинания!»
– Уж нет на свете и людей тех, а книжка о них есть! ? важно начинал репетицию папа. ? А где Андрей?..
И тут на сцену выбегал я, слегка запыхавшийся, но с улыбкой на лице.
– Здрасте, Сергей Геннадьич! Всем привет!
– Главную роль тебе дал, а ты до сих пор с листочком ходишь. Когда текст выучишь? ? в ходе репетиции ворчал папа.
– Да выучу я, выучу! ? оправдывался, опустив глаза.
Вообще-то, с момента как получил текст роли «охотника-оборотня», прочитав его и начав учить, стал замечать, что со мной происходят всякие странности. Например, часто возникало ощущение что за мной кто-то скрытно и внимательно наблюдает. Временами даже, будто сверлит взглядом в спину. Обернусь! Никого. Или слышу окрик: «Андрей». Обернусь, опять никого. Думал уже всё, шизофрения… Я так даже с девушкой «одной-прекрасной» познакомился. «Андрей!» ? обернулся на окрик и увидел красавицу «ути-пути»! Не удержался, подошёл и познакомился…
«Ладно, так о чём я?.. А!»
И вот, когда провожал эту девушку «одну-прекрасную» Наташку… нет, Маришку. Да, Маришка за городом живёт, в районе с коттеджами для крутых. Я, проводив домой рыженькую модницу, в ожидании автобуса стоял на холме, на котором расположилась кирпичная остановка. И снова возникло то самое странное, назойливое и неприятное чувство, что кто-то очень пристально за мной наблюдает, помню даже обошёл пустую остановку. Оглянулся… никого вокруг. В душе зародилось нехорошее предчувствие, и чтобы отвлечься решил-таки поучить роль.
Достав листок и как Гарри Поттер, зубря заклинание, вдруг увидел восходящую из-за горизонта полную Луну, точнее её половину. Вид с холма открывался на поле, которое заканчивалось лесом, отгораживающим невидимую глазу речку, из-за этого леса и вышла наполовину, но почти во весь горизонт огромная бледная Луна. Такой её никогда в жизни не видел!
Впечатлённый увиденным, решил прочитать заклинание колдуна-оборотня так сказать на натуре, и где-то с третьего раза воспроизвёл это мудрёное заклинание весь в образе, с мольбою обращаясь к Луне, и, без ошибок!
