Кстати, о рэпе. Дома у нас стоял компьютер и микрофон-палочка, на который при должной сноровке можно даже записать песню. Откопав биты в папке «Территория рэпа», кое-как, не без помощи брата, разобравшись в Adobe Audition, я записал сначала кавер на песню Тумана – «Мать», а затем и свой трек. Я просто нёс, как фристайлер, какую-то чепуху, в припеве повторяя «Мистика!» и рандомные фразы. Трек этот не сохранился, но память о «Мистике» живет во мне до сих пор. Во дворе я рэп, однако, так и не зачитал: у нас были дела и поважней. Например, пойти играть в футбол, где я часто был в роли вратаря, или снова поиграть в прятки на территории «Белоснежки».
Воспитателей из своей группы в садике я помню слабо, но точно знаю, что их было две. Одна мне казалась доброй, а другая – злой. Кроме того, с нашей группой работала повар, с которой я часто разговаривал обо всём на свете. Чаще всего – о стиральных машинах. Я до сих пор не могу понять, почему, но в детстве я обожал смотреть на стиральные машины. Красивые они были, наверное.
Еще одной моей любовью детства были журналы. Один из таких – «Антенна-Телесемь». В нём была программа передач на несколько десятков телеканалов, из которых у нас в аналоге показывали только девять. Jetix, программа передач которого состояла из мультфильмов, я мечтал увидеть всё детство. Увидел я его только один раз – когда лежал в городской больнице с пищевым отравлением (я тогда переел сухого сладкого чая, непонятно зачем). Ну а статьи в «Телесемь» я просто пролистывал, высматривая интересные картинки. К тому моменту читать я уже умел – но подсознательно понимал, что в новостях о жизни звёзд ничего интересного нет.
Точно так же, высматривая картинки, я пролистывал и журнал «За рулем», огромная коллекция которого была у нас дома. Отец выписывал этот журнал, чтобы читать, а я брал старые номера и смотрел на смешные картинки в рубрики «Нам пишут». И на картинки аварий, которые там периодически попадались. И на рекламу, которую не понимал.
Стоит ли говорить, что после просмотра картинок в «За рулем», моими любимыми игрушками в детском садике стали машинки? Самую красивую и большую из них модельку – красный внедорожник – я как-то даже забрал домой, а на следующий день принёс в садик, сделав вид, что принёс игрушку из дома и щедро решил подарить её «Белоснежке». В садике стоял ковер, имитирующий дороги города, и мы с другими ребятами отстраивали из конструктора и всего, что попадалось под руку, полноценный город с небоскребами, то и дело устраивая целые милицейские погони.
После садика следует школа – и именно в школьные времена в жизни начинают происходить вещи интереснее погонь с игрушечными машинками и каши по утрам.
Начальные классы
Всё ещё теплые дни, догорающее лето, плавно перетекающее в осень. Песня «Учат в школе», доносящаяся из хриплого динамика на крыльце школы. И дети, веселые и не понимающие, куда же они попали. Типичное первое сентября – и по-настоящему первое для нас, только-только вышедших из «Белоснежки» детей. Здесь нас ожидают первая учительница, новые друзья (или враги?), первая каша (опять каша!) в столовой, первая влюбленность и прочее. Но сейчас здесь есть только мы с нашими родителями, братьями и сестрами, и все радуются. Как-никак, школьная эпоха в жизни началась!
С Фаигом мы разговариваем и приходим к выводу, что неплохо было бы попасть в один класс. Так и произошло – мы попали в «В» класс вместе со многими другими детьми. 103 кабинет на первом этаже встретил нас приветливыми табличками с алфавитом и таблицей умножения, а в углу класса были подвешены к потолку макеты планет.
Вскоре началась учеба. Я постоянно приходил в школу быстрее всех, за полчаса до уроков, непонятно зачем. Благо, дойти до школы можно было так же быстро, как до садика – всё располагалось близко к дому. Зайдя в первый учебный день в класс, я увидел такого же «раннего» мальчика. Да и звали нас одинаково – Дима, отличие было лишь в фамилии. И в том, что он светловолосый, а я – нет. Слово за слово, с ним мы тоже начали дружить и общаться на разные темы. Всё та же детская непосредственность помогала в диалогах на протяжении практически всего первого класса школы.
Взрослеть было ещё рано – зато не рано было изучать грамоту, математику и «окружающий мир». Всё это вела у нас Вера Борисовна – наш класс она доведёт до выпуска из начальной школы. И если с окружающим миром у меня проблем не было, да и грамотность у меня была врожденная, то по математике я периодически отставал. Несколько раз в неделю у нас была физкультура, на которой мы всем классом занимались бегом, сдачей нормативов, и чаще всего – играми с мячом. В общем, всё как у всех.
В 103 кабинете, в одном из углов, стоял диван. Сидеть на нем на перемене было роскошью, доступной местной элите. Точнее, тем, кто этот диван для себя отвоевывал. Обычно это была одна и та же громкая компания, наводящая «шухер» и ловящая приколы со всего, с чего только возможно. В годы начальной школы я вспоминаю про свою любовь к чтению рэпа и порою даже сам провожу время на диване, зачитывая то и дело «рэп» про нашу школьную жизнь. Например:
«Пацаны, пацанчики, вместе на диванчике, вместе на диванчике мы сидим, йоу»
Да, на полном серьезе. Подобные смешные стишки я зачитывал регулярно, завоевывая, как мне казалось, уважение среди всех. Конечно, это было лишь поводом посмеяться лишний раз: мальчик с длинной челкой, в оранжевой рубашке и черном пиджаке корчит рожицы а-ля «Trollface» и зачитывает смешной рэп, что может быть смешнее?
Как-то я получил пятерку по русскому, когда мы учили падежи. Мне в голову пришло, что они идеально рифмуются, поэтому я зачитал их в качестве рэпа:
«Именительный, родительный,
Дательный, винительный,
Творительный, предложный,
Сколько еще можно?
Наш русский язык богат
Потому что он – магнат
Наш русский язык крутой,
Потому что заводной!»
Этот рэп меня часто просили «спеть» (именно так!), и надеюсь, что эти стишки помогли кому-нибудь, кроме меня, быстрее выучить эти падежи наизусть. Сейчас это напоминает видео, в котором учитель математики при помощи рэпа в рифму перечислял таблицу умножения. Например, «Трижды восемь равно… Двадцать четыре! Снова тусим мы в квартире!». Жаль, что я не наткнулся на видео этого учителя во время обучения в началке.
Учиться в начальной школе я не особо любил. Мне было либо неинтересно, либо слишком сложно. Забавно вспоминать, как долго я не мог выучить таблицу умножения во втором классе. Мне пришлось заучивать ее в долгих мучениях – только в таблице умножения на 9 я заметил закономерность, позволившую мне упростить процесс запоминания. Так же забавно вспоминать поздние вечера пятницы, когда я ВНЕЗАПНО вспоминал – к завтрашнему уроку трудов нужно принести листья и шишки! Листья по итогу находились, а из них получалась какая-то ерунда. Талантом ведущих рубрики «Очумелые ручки» я, к сожалению, не обладал. Талантом художника тоже – поэтому вплоть до шестого класса с домашними заданиями по изобразительному искусству мне помогали либо мама, либо брат. Рисовать они умели и любили. А я – нет.
Всё весёлое и связанное с дружбой для меня же оставалось еще долго в родном дворе и нигде больше. Фаиг после первого класса ушел в «Д» класс, поэтому в своем «В» мне больше ничего не оставалось, кроме как учиться, зачитывать рэп или придумывать новые матершинные слова. Почему я любил последнее, вспомнить до сих пор не могу – но трёхэтажные матомные боеголовки то и дело получались, пока Вера Борисовна не видит. Этим меня можно было легко шантажировать, чтобы я дал списать английский или окружающий мир. Английский, кстати, давался мне легко: все десять лет его обучения всем классом мы на уроках делали примерно ничего, а я умудрялся читать учебник и вспоминать знания английского, полученные благодаря компьютеру.
Из внеклассной деятельности к тому моменту в моей жизни появляется детский школьный хор, в который меня определили на одном из уроков музыки. Всем дали задание по одному повторить припев «В лесу родилась ёлочка», и трое человек из нашего класса смогли это сделать. Согласился пойти в хор из троих только я. После уроков по вторникам, четвергам и субботам, мы с другими участниками хора собирались и пели разные песни. Не сказать, что я пел хорошо, но в ноты попадать умел, да и тексты песен учить у меня получалось быстро. Как-то я даже выступал в качестве солиста на одной из песен – «Не отнимайте солнце у детей». Взамен на участие в хоре, я получал стабильные пятерки по музыке в четверти и году. Весьма выгодный обмен.
Учительницу по музыке мы любили и уважали – то и дело она шутила, показывала нам интересную музыку (даже песни Николая Носкова!), но была строгой. Получив двойку за плохое поведение, я даже заплакал, забыв, что у меня и так будет пятерка в четверти. После нашего четвертого класса она уволилась и уроки музыки перестали быть интересными. В хор я больше не ходил.
Каждый школьный день кончался походом домой – тех, кто жил в районе «гетто» в классе было не так много. Зачастую домой мы шли с Фаигом (если у нас в одно время кончались уроки) и Наилем, в третьем же классе к нам в класс попал Захид. Все трое они дружили, что было неудивительно. И если Наиль был похож на того, у кого через лет пять появится борода (так и получилось), то Захид с низким тогда ростом и смешным голосом был похож на машину по генерации шуток и кличек. В дальнейшем он скажет мне – «чтобы люди к тебе тянулись, надо уметь быть смешным», и у него данный принцип действительно работал.
По пути с нами было еще одному однокласснику – Ильдару. Будучи одноклассниками, мы обсуждали либо домашку, либо мультики на СТС, либо видеоигры. В последнем Ильдар был специалист – не один раз мы заходили после уроков к нему домой, чтобы во что-нибудь поиграть. Впрочем, мне кроме GTA тогда ничего не нравилось.
Со временем так сложился первый костяк нашей дружеской компании: Фаиг, Наиль, Дима, иногда примыкавший к нам Ильдар и Захид. Но, как у любой другой компании, у нашей состав сменится еще не один раз. В начальной же школе всё было именно так. Читаем на литературе, бегаем на физре (и в коридорах, если нас не успевали ловить дежурные), считаем на математике, пишем на русском языке и так далее – ничего интересного вне переменок не происходило.
На переменах Дима со своим другом Семеном играли в одну игру, невольным участником которой стал я. Они выдумали какой-то зомби-вирус и убегали от «заразного». Которым каждую перемену оказывался я – и был вынужден догонять их, дабы передать вирус. Пандемию COVID-19 еще не изобрели, но принципы были примерно такими. Всю начальную школу мы занимались этой беготней, но внедрить эту игру в нашу дворовую компанию у меня так и не получилось. Да и не особо она мне нравилась.
Страх
Здесь я сделаю небольшое лирическое отступление, чтобы рассказать о главном школьном страхе. Он как раз охватывал меня в начальной школе.
Вот проходит обычный школьный день. Пятерка по русскому, четверка по математике, столовая, в которой по понедельникам я пью чай и ем хлеб с сыром. И вот ВНЕЗАПНО, посреди одного из уроков, в кабинет заходят ОНИ.
Ты сжимаешься в кулак и прирастаешь к стулу, а руки хочется спрятать под десять футболок, лишь бы не дать ИМ это СДЕЛАТЬ!
Примерно так в начальной школе к нам приходили работники медицинского кабинета, чтобы поставить пробы Манту. «Как комарик укусит» -успокаивали детей еще в детском саду. Но вид того, как два врача заходят в кабинет со своим подносом, полным спиртовых ваток и шприцов, выбивает из головы любые ассоциации с комарами. Они не пахнут спиртом, и иголки у них не такие большие. Они подлетают незаметно и точно не зимой!
В один из таких редких дней, в предвкушении пыток я заплакал. Нет, не хочу ставить никаких прививок! (да, пробу Манту мы называли прививками и с одной стороны были правы).
Класс смеется надо мной и еще парой таких «антивакцинаторов», а некоторые мальчики, чтобы показать свою храбрость друг перед другом – тогда было ещё не до девчонок – спорили, кому поставят пробу первым.
Ну что, вот очередь дошла и до меня. Я весь в слезах решаю сдаться – будь, что будет! И вот мне ставят злополучную инъекцию, я отворачиваю голову лишь бы не видеть этого кошмара и… стоп. Всё? В смысле, всё?
Я испугался безобидной процедуры. А комары, оказалось, кусают больней. Потом такая ситуация повторялась еще пару раз: видимо, память о безобидности Злой и Ужасной Пробы Манту быстро улетучивалась. Но не только этими ужасами отпечаталась школа в жизни человека, который до ужаса боялся врачебных процедур и стремился ходить в школу только ради получения пятерок и вкушения еды в столовой…
Вот комары своей тонкой иголкой забирают кровь и это даже не больно, только чешется потом. И забирают они ее чаще всего не из пальца и не из вены. В школьное время только классе в пятом мы столкнулись с внезапной и очень важной необходимостью поделиться кровью из пальца с нашим медицинским кабинетом.
«Приходите натощак к 8:00» – написано на бумажке. Что ж, это мой последний день в жизни! Прощай, жестокий мир! Я вдоволь насладился пиццей квадратной формы, которую мама великолепно приготовила на ужин, и банкой кока-колы, которую предусмотрительно купил в ларьке. Поиграл в видеоигры, погулял с друзьями и лёг спать. Жизнь окончена.
Медленным шагом я иду к школе, настолько медленно, насколько никогда не ходил. Переодеваюсь и захожу, будучи предусмотрительно голодным, к медкабинету. Очередь передо мной даёт надежду на отсрочку смертной казни, но как-то всё очень быстро проходит и наступает мой черёд.
К тому моменту я даже не помнил, когда последний раз у меня брали кровь на анализы. Я даже не знал свою группу крови, хотя просто Группу крови знал наизусть. Я отворачиваюсь, зажмуриваюсь и даю свой палец на растерзание Великой и Ужасной Иглы и… слышу какой-то щелчок, похожий на печать. Проходит пара секунд и я, не ощутив боли, выхожу из кабинета с ваткой, которую надо держать на пальце еще несколько минут.
В общем, храбрым ребенком я не был. Врачей зачем-то боялся. Затем, конечно, перестал. Ведь не так страшен чёрт, как его малюют. Особенно страшно чёрта малюет наше подсознание, и об этом надо постоянно помнить. Впрочем, ос я до сих пор боюсь вплоть до панического состояния – но проверять их укус на себе, пожалуй, я не стану. Не заставят же меня это делать в медицинском кабинете…?
Лето
Как и всё на этом свете, начальная школа когда-нибудь кончается. Этот момент наступил после четвертого класса, когда мы уже и таблицу умножения знали, и запятую перед «а» в предложениях ставить научились. Нам тогда казалось, что мы стали совсем взрослыми и теперь сможем ходить на уроки самостоятельно, к разным учителям, в разные кабинеты, в общем – быть абсолютно свободными школьниками! Но сейчас на душе затаилась грусть: прощаемся с первой учительницей и всё такое. Кто-то плакал, кто-то веселился наступающему лету, а кто-то ждал чаепития с соком, пирожками и тортиками, которое для нас заботливо организовали родители. Так или иначе, с Верой Борисовной мы попрощались, кто-то перевелся в другую школу и переехал, а кому-то только предстояло попасть, теперь уже в пятый «В» класс. А сейчас наступает самое светлое время.
Лето – любимое время года у каждого школьника. Каждое лето я проводил по-разному, но всегда весело. В один год я ездил с родителями в Приднестровье, в другой год – в Камень-на-Оби (город в Алтайском крае). В обоих этих местах было очень тепло, было много ос и пчёл, была вкусная еда и развлечения. Те самые каникулы у бабушки с дедушкой, о которых многие люди вспоминают с трепетом.
Не доучившись месяца в первом классе, я с родителями поехал на поезде в дальнюю дорогу – в Приднестровье. Лето 2009 года было запоминающимся. Вот я по телевизору впервые вижу диковинный канал Дискавери с понравившейся мне передачей «Молниеносные катастрофы» и «Разрушители легенд»; вот я наслаждаюсь «Мивиной», которая там продаётся вместо привычного «Роллтона»; вот я собираю набор ЛЕГО с лунным модулем; а вот я читаю наизусть рэп-куплеты из Long-mix Стима во время застолья с родственниками. Когда в оригинальном треке рэпер читает про стриптиз, я, как приличный ребенок, делаю вид, что вспоминаю текст. Видеозапись этого даже до сих пор сохранилась в интернете, и, пересматривая её, я чувствую не только стыд за этот рэп, но и некую ностальгию. Даже долгий путь на поезде туда и обратно не кажется чем-то плохим, когда тебе всего восемь лет и тебя забавляют анекдоты из толстой желтой книжки-сборника. За окном хвойные деревья сменяются березами, а через пару дней леса всё чаще сменяются полями. Появление признаков цивилизации – домов, заводов и особенно вышек (вышки я любил!) приводило меня в восторг: мы вроде далеко от дома, а тут люди тоже живут! Ну и легендарный «Доширак» в таком возрасте и такой обстановке кажется ресторанным блюдом. Впрочем, я фанатею от лапши быстрого приготовления и сейчас.
