Ангел и демон

– Ой, ну что вы, – торопливо она ответила, густо покраснев. Чувствуя торжественность момента, хотелось ответить тем же. Что-то типа: приветствую вас от лица… но осеклась, вспомнив, что не имеет понятия, где осталась Земля, тем более, приветствовать инопланетян от лица людей ее никто не уполномочивал. Хуже, здесь она была не столько гостья, сколько преступница, подозреваемая в похищении наивного инопланетянина.

Анна мучительно подбирала правильные слова.

– Спасибо. Анна, – от волнения она вспотела.

– Ора-Олина Ха-Пхат, – доброжелательно, на распев, проговорила женщина, подбадривая ее улыбкой. Взяла ее за руку, тепло пожав кончики пальцев. – Благодарим тебя за спасение нашего сына и внука, – она тоже встала и поклонилась, скрестив руки на груди. Голос у нее был не только мягкий, но и успокаивающий, а во взгляд лучился веселыми искрами.

– Здравствуйте. Мне тоже… правда… приятно, – Анна не знала, стоит ли ей так же скрестить руки и кланяться. – Я… Я ненадолго к вам, меня Крас пригласил, – взбодрилась она. – А про ваше оборудование я ничего не знала, правда.

И благодарно взглянула на Краса, который растянул улыбку на лице, решительно взял ее за руку и потянул за собой к другой двери. Анна облегченно выдохнула, не решаясь оглянуться.

Снова пересекли несколько коридоров, еще один холл, поднялись на лифте. На этот раз путь оказался намного короче. Из лифта вышли в просторный голубой холл с удобной мягкой мебелью, обитой синей кожей с тисненым лиловым узором. В тон мебели невысокий стол из толстого голубого стекла с синим узором по краю, пол – темно-синий, выложен плиткой с голубым узором. Между светло-голубыми дверями, в кадках, необыкновенно красивые декоративные деревца, с распустившимися крупными цветами лилового и сиреневого оттенка с приятным запахом.

Очевидно, холл одновременно служил и прихожей, и гостиной.

– Это наши апартаменты. Раньше нас было трое, теперь я тут за главного, – с гордостью сообщил Крас. – Конкретно здесь, – он указал на диваны, поставленные полукругом у стола, – мы ведем переговоры, – потом приоткрыл одну дверь за другой, проведя ее по кругу холла. – Это учебная комната и библиотека, тут спортивный зал, здесь когда-то была игровая, – он смутился, – для сестры. Мы собирались вызвать мастеров, чтобы переоборудовать ее в мастерскую или в галерею неудачных творений. По этой лестнице можно попасть в обсерваторию. Правда, сейчас не сезон, звезд практически не видно. А это комната сестры, – хлопнул он следующей дверью. – А здесь… – Крас немного задержался, засмотревшись на роботов, переставляющих мебель. – Раньше в ней жил мой брат, но сейчас свалил на третий этаж. Положение обязывает. Он – торговый посол в империи Катрин, бывает дома редко. Раньше в тех комнатах жила тетя, он вышла замуж… А, не важно… Комнату готовят для тебя. А это… – Крас с любовью погладил последнюю дверь, перед тем, как ее открыть. – Святая святых, – он галантно пропустил Анну вперед.

Покои Краса представляли собой громадный зал, метров десять в ширину и пятнадцать в длину, в нежных персиковых и апельсиновых тонах. Высокий зеркальный потолок увеличивал пространство вдвое. Ощущение, что стоишь под открытым небом. Свет лился отовсюду: от стен, с потолка, из встроенной подсветки, от пола. Но само помещение не казалось большим. Одна стена представляла собой одно огромное окно. Посередине, визуально разделив комнату надвое, был встроен неглубокий бассейн с плавающими в нем красноперыми и синими рыбками, с фонтаном в виде огромной перламутровой ракушки в центре, с зелеными, красными и оранжево-желтыми растениями. Справа от двери, напротив стеклянной затемненной стены – зеленовато-серый экран с длинной стойкой под ним. Напротив двери – место для занятий по типу кабинета: стол, шкафы, удобные стулья. Чуть дальше журнальный изогнутый столик, мягкие софы. Стеклянный витраж, уставленный всякой всячиной: коллекция драгоценных и полудрагоценных камней, фигурки животных, награды, фотографии в рамках. Во второй части комнаты за бассейном – широкая кровать. Чуть в стороне стояла мягкая мебель, тумбы, трюмо с огромным зеркалом. В самом конце четыре двери: одна вела в просторную ванную, вторая – в гардеробную, за третьей располагалось хранилище личных вещей, за четвертой мастерская с инструментом, небольшими обрабатывающими станками и печью для обжига и плавления. Часть мастерской напоминала лабораторию, с колбами, мензурками, вытяжным шкафом и термостатом. Здесь, в последней комнате, яблоку негде было упасть.

В сравнении с шикарно меблированными и украшенными произведениями искусства переходами и залами увиденного ранее, обитель Краса выглядела обычной. Она ожидала увидеть что-то такое, инопланетное, но обстановка мало чем отличалась от земной.

– Не понравилось? – заметил он ее разочарование.

– Простенько. Даже для нас, для землян, – призналась Анна.

– А мне нравится, – Крас снял футболку, небрежно бросил на кровать. – Ты пока посмотри видеоинформ, а я переоденусь… Мне ваше слово «телевизор» не нравится, – категорично заявил он. – Я нашел слово «визионер». Дословно означает: «больной галлюцинациями». Если «теле» произошло от слова «тело», а «телепортация» – «отправлять куда-то тело через порт (портал)», то «телевизор» звучит глупо: «тело больного галлюцинациями». В переводе на твой язык «ялм’ариаль» прозвучит примерно так: «показывающий информацию», то есть «видеоинформ».

Крас поставил на столик поднос с кувшином воды и бокал из цветного стекла, нажал пульт – экран засветился.

– Будешь искать каналы, жми сюда, – он показал ей несколько кнопок. – Можно включить голосовое управление, но пока твой голос не введен в главный компьютер, наша техника не будет тебя слушаться.

Во взгляде и в движениях Краса появилась уверенность и легкая небрежность. Он за плечи подвел ее к дивану, усадил, присел рядом.

– Потом я тебя проинструктирую и пойдем обедать. После перелета есть хочется зверски!

Анна тоже почувствовала, что не прочь подкрепиться.

– А почему у вас все окна такие темные, ничего же не видно, —поинтересовалась она.

– А-а, – усмехнулся он. – Жми сюда, – ткнул он в кнопки на пульте и торопливо натянул темные очки.

Темные стекла вдруг начали быстро выцветать. В комнату брызнул яркий свет, и невольно Анна ослепла. Она зажмурилась, закрываясь от света рукой. Крас голосом приказал вернуться окнам в исходное состояние.

– Мирам сейчас на самом близком расстоянии от нашего центрального солнца, – объяснил он. – Самое жаркое время года. Наше второе солнце Ани —белый карлик. Его орбита не соответствует орбитам других планет, – он жестом изобразил круговое движение планет и пересекающую их перпендикулярно орбиту карлика. – Мы сейчас к светилу ближе, чем Прокус и Крипта. Это бывает раз в десять лет. В остальное время климат у нас сравнительно мягкий. Правда, раз в десять лет бывает такая же суровая зима, когда нормальной температурой на экваторе считается минус пятнадцать, а на полюсах минус пятьдесят, но длится она недолго. Пару месяцев. Можешь выйти на балкон, – он протянул ей очки. – Или зайди в мастерскую, там есть на что посмотреть! У нас что-то вроде конкурса на самые интересные формы жизни. Я тоже на досуге ваяю, но пока мои творения занимают место в конце списка.

– Нет, я здесь подожду, – вежливо отказалась Анна, испугавшись, что что-нибудь там сломает или сделает что-то не то.

Пока Крас переодевался и принимал душ, она щелкала кнопками пульта, пытаясь составить впечатление об образе жизни инопланетян. Странные лица, зачастую совершенно непохожие на человеческие, летающие объекты, пейзажи разных планет, еще более странная музыка. Были даже мультфильмы и рекламные ролики. Сама того не замечая, она вдруг начала понимать обрывки разговора, которые сначала приходили знакомыми образами, а потом вдруг стали складываться в слова. Перевод она слышала не внутри себя, он приходил от экрана, будто передачу вели на родном для нее языке. Она смотрела на экран и пыталась сообразить, как монстр с челюстью динозавра, с мощным хвостом и сильными задними лапами, сопровождая слова жестикуляцией сравнительно слабых передних лап, похожих на ручонки с длинными когтистыми пальцами, с электрической плетью в одной лапе, и стреляющей трубкой в другой лапе, запросто избавляется от акцента, вызывая на бой миловидных девушек. Красивые девушки безжалостно расправлялись со стадом огромных травоядных динозавров, рубая их огненным мечом, куда-то телепортируя мясные туши. Признаваясь в своих преступных намерениях, девушки картавили, а к их речи дополнительно прикладывались субтитры. Анна даже не сразу сообразила, кто здесь отрицательный персонаж, а кто положительный, а когда поняла, удивлению ее не было предела.

– Классный сериал, – услышала она и оглянулась.

Крас кивнул на экран. Окрашенные в черный цвет волосы, к которым она уже привыкла, снова стали белыми, уложенные назад. Он переоделся. Теперь на нем была голубая футболка, вишнево-фиолетовые шорты и голубые шлепанцы. Кулон в виде звезды с голубым камнем остался висеть на шее.

– Мергариус Кроби Рун. Великолепный актер! Хочешь умыться?

– Хочу, – кивнула Анна, быстро допивая бокал воды. – Я только не поняла, почему я их понимаю?

– Это браслет, – ответил Крас небрежно.

Анна пощупала запястье, где должен был быть браслет. Ничего, что могло бы его выдать.

С кранами она разобралась быстро. Контрастный душ приятно охладил тело. Когда она вышла, Крас уже что-то жевал, роясь в тумбочке. Потом передвинул кресло и сел напротив, похрустев костяшками пальцев, как до того только что сделал герой сериала.

– Видишь ли, – с серьезным видом начал он, – гуманоид и инопланетянин в твоем понимании звучит, скорее, нарицательно. В вашем представлении разумная жизнь вселенной – это тупые чудовища, крайне кровожадные, или беспомощные уродцы. И постоянно пытаются завоевать Землю. Наверное, к вам все же прилетают… – задумался он. – Из других галактик потустороннего мира… Больные какие-то. Согласись, мы выглядим симпатичнее. Конечно, редко, но и у нас бывают военные конфликты. В основном извне: отморозки, которые не входят ни в одно содружество. Я о них говорил. Полукровкам нужны технологии, вода, люди. Конечно, люди у них есть, проблема в другом: прокормить эту ораву. Если они нападут, ни мы, ни вы не продержимся и пары минуты. Тьфу, тьфу, тьфу! Поэтому Правители, как правило, закрывает империю, чтобы попасть в нее можно было лишь пройдя таможенный контроль.

– А почему люди не проблема? – поинтересовалась Анна, еще раз взглянув на экран.

Все встало на свои места: девушки, избивающие диноторка и ворующие мясные туши, – полукровки. С помощью электрошоковой плети и оружия, стреляющего плазменным лучом, дин не давал им улизнуть. Огромный диноторк, мечущий громы и молнии, испепеливший девушек на месте, скорее всего, Правитель.

– Ну-у… Вообще-то наш мир – опасен, если у тебя нет Правителя. Или твой правитель слаб. Я не боялся никогда попасть в другую империю, я знаю, что, если меня убьют или я погибну, моя сила вернется к моему Правителю, и он обо всем узнает. Немногие рискнут навлечь гнев Олеома. У нас самое сильное содружество в галактике. Все зло или добро на вашей планете – проявление их силы, они могут быть добрыми, коварными, жестокими. Все зависит от того, чья сила им противостоит. Есть Правители, которые делают людей оружием. Незаконно, конечно, и, если узнают, их буду судить. Но это прибыльно. Поэтому они могут убить другого Правителя, чтобы использовать для таких целей его народ. Если нет Правителя, силу можно выпить, или она рассеется, и никто о делишках не узнает. Поэтому люди, потерявшие Правителя, а это могут быть миллиарды осиротевших людей, ищут спасения у полукровок, пока не найдут того, кто согласиться их инициировать.

Часто бывает так, что люди, потеряв Правителя, не желают покидать родину, и, если заезду первыми нашли полукровки, остаются с ними. Есть категории, которые сами ищут полукровку. Джентльмены удачи, рыцари ножа и пистолета, скрывающиеся от правосудия. Многие к заселению планет подходят избирательно, предпочитают определенные расы, и не всем это нравится.

У нас в содружестве есть возможность остаться на своей планете, пройдя инициацию Правителя дружественной империи, нам это право гарантированно, но если империя сама по себе, приходится перебираться на новое место, и не все Правители согласны приютить чужих.

Я не говорил, что мой мир идеален, но Правители стараются защищать нас. Мы их богатство, их продолжение и помощники. Например, Правитель создал новое растение или животных, а расселять их и размножать – это уже наша задача. Мы строим заводы, мы платим ему за те же порталы, чтобы он мог однажды заплатить налог за звезды, или купить новые звезды. Мы двигаем вперед цивилизацию, чтобы его империя росла и ширилась, и все с ним считались. Мы без него ничто, но и он без нас немощен.

– Начни с того, что полукровки – дети Правителей, – не выдержала Анна, – Как можно относиться к своим детям с такой жестокостью? – кивнула она на экран, где полукровки гибли один за другим. Кровь и сила лилась рекой. Действо уже разворачивалось на планетах полукровок. Песок, голые камни, бегущие с тушами, яйцами, гонящие перед собой небольшое стадо бронированных кур, а позади чуть ли не ядерный апокалипсис. – Отдай ты им эти туши, пусть голодные поедят! Как будто он сам эти яйца снес.

Крас уставился на экран, какое-то время отслеживая события.

– Вообще-то снес. В этих тушах – сила Правителя.

– И что? Надо всю силу до капли что ли собрать? Такими фильмами вам прививают ненависть к полукровке. Ребенку, может быть, вашего Правителя. Он их сейчас мочит, а потом, устав от резни праведной, переспит с человечкой, и она ему еще штук десять нарожает.

– Не нарожает. Обычно, умирают. Когда у них проявляется сила, они убивают мать.

– Охренеть, они еще с рождения сироты!

– Это не дети, они живут миллионы лет! – возмутился Крас. – Носительницам силы нужна звезда, а если появилась, туда заведомо придет неограниченное количество меченосцев, которых они подкармливают. И рано или поздно они восстанут на Правителя, чтобы отобрать у него звезды. У них так принято: мужики достают звезды, бабы их доят. Не они создавали нас, им не дано инициировать людей, они не умеют родить жизнь – и им все равно, что с нами будет.

Ты не знаешь, какими жестокими они могут быть. Твой мир безумен. Это чужая сила борется между собой. И это свойственно миру полукровок: войны, рабство, насилие, уничтожение экосистемы планет. Если они пришли, очень скоро в системе звезды не останется ни одной живой планеты. Они еще и между собой воюют.

А потом полезут к нам, чтобы восполнить ресурсы…

Но, опять же, я не сказал, что все Правители одинаково относятся к своим детям. Есть такие, которые им помогают, прячут в своих империях, доверяют им крейсеры, сами покармливают их силой. В противном случае, их бы давно уничтожили.

– И для чего они их тогда плодят?

– Не знаю. Это не приветствуется, но романы с людьми Правители заводят постоянно. Может, от одиночества, – Крас понизил голос. – Но иногда мне кажется, специально, чтобы убить. Чужая сила или меч делает их сильнее. Правители – хищники. Им приходилось выживать в таких условиях, когда не убивая, нельзя было выжить.

– Ужас! – содрогнулась Анна.

Крас равнодушно пожал плечами.

– Мы тоже спокойно восполняем свою силу, поедая растения и животных. По природе мы все хищники, а Правители хищники вдвойне. Лично мне их не жаль, – кивнул он на экран. – На их планетах не только ресурсы истощаются, гибнут люди, напрямую связанные с природой: эльфы, орки, гномы, бажби, о которых в вашей истории сохранились только легенды. На четверть я первопроходец, но и мне не выжить на их планетах. Чистокровных эльфов они даже в плен не берут.

– Значит, не все у вас так гладко, – с удовлетворением констатировала Анна.

– Проблемы есть везде. Но мы свободны в выборе. У нас много рабочих из других империй с видом на жительство. Если человек оправдал доверие, Правитель Карсад проводит инициацию. Так они становятся гражданами империи. И многие поступают так же.

– Тогда почему люди уходят к полукровкам?

– Спроси у них, – ответил Крас. – Обычно заяви подают в империи, где есть производство, торговля, инфраструктура. Тяжеловато каждый день перебираться с планеты на планету, чтобы попасть в школу или на работу. За пределами в это время проходят часы. Но в такие империи отбор жестче, многим приходится отказывать.

– Значит, Правители имеют полную власть над вами?

– Правителя, который плохо заботится о своем народе, не позовут, и не откроют счет в банках его империи. Плох тот Правитель, от которого бегут люди. Поэтому, у нас другое отношение, и в целом мы другие. Мирные, дружелюбные, гостеприимные. Правители вели слишком много войн, чтобы уяснить, что в войне нет ни победителей, ни побежденных, а есть мертвые и проигравшие. И лучше не создавать проблем Правителю, который может сжечь твою планету в один миг, или выставить из империи, так что бежать будет некуда.

– И меня полюбят? – усмехнулась Анна.

Крас смерил оценивающим взглядом.

– Безобидная, доверчивая, простодушная. Ты повела себя на Земле так, как повел бы любой из нас. В сговоре с полукровками тебя нельзя заподозрить. Мы подадим прошение, чтобы тебе позволили остаться. И твою маму как-нибудь вытащим.

– Я еще ничего не решила.

– Это дело времени. Ты еще нигде не была и ничего не видела. Но я не об этом хотел сказать, – вернулся он к инструктажу: – Так вот, естественно, среди нас встречаются злобные и агрессивные виды, и те, кто может запросто закусить твоей энергией. Есть те, как Мергариус Кроби Рун, которые выглядят свирепо. Но свирепый он только на первый взгляд, а так, безобидный диноторк. Относительно безобидный – все дины телепаты, – предупредил он. – В их присутствии о них лучше плохо не думать. Или необычные, как, например, огневики. В твоем мире их часто путают с ангелами. Но самые опасные те, которые готовят вторжение полукровок. Они тоже шныряют по империям, скрываясь под личинами иммигрантов. Проверить их может только Соправитель, но он один, и уследить за всеми не успевает. И когда им удается воплотить свои планы, бывает так, что на час, другой, пока Правитель не узнает о вторжении, население становиться объектом насилия. Это может случиться в любой момент. Нападения на соседние империи происходят постоянно.

Как вести себя в таких случаях нас учат с детства.

Во-первых, предусмотрены подземные укрытия. Там есть запасы воздуха, продуктов. Во-вторых, можно успеть переместится на другую планету с помощью аэлрана. В-третьих, забраться в подвал и сделать вид, что никого нет дома. Поверь, воруя воду, воздух и ресурсы, им будет не до тебя. Три пункта сводятся к тому, чтобы спрятаться.

Но самым эффективным средством пока остается браслет защиты.

Во-первых, его нельзя снять насильно, только Правители умеют. Во-вторых, даже полукровки понимают, что человек без браслета долго не протянет, а так есть надежда получить рабочие руки или выкуп. Браслет принципиально не содержит ничего, что могло бы им навредить или разозлить. Главное выжить и дать о себе знать Правителю.

Анна пощупала браслет, он стал слегка осязаемым.

– Я запомню, – пообещала она. – А для чего он вообще?

– Для защиты от радиации, микроорганизмов, выводит токсины, яды, регенерирует поврежденные ткани. Он ориентирован на генетический код, вы теперь с ним одно целое.

– Ты хочешь сказать, что он врос в меня?!

– Паника неуместна, – Крас поморщился. – Ты на другой планете. Через пятнадцать минут, как ты снимешь его, грибница рассосется, а ты умрешь, поражаемая всеми видами немощей!

– Он что, живой?

Браслет, или, скорее, подкожный чип, сам определял генетический код, настраивалось на сознание, прорастая грибницей и образуя с организмом симбиоз. Пищей ему служило нечто, что содержалось в зарядном устройстве. Когда зарядка заканчивалась, батарейку заменяли, обычно проглатывая ее. Сама зарядка оставалось коммерческой тайной производителей. Помимо физической защиты, браслет восстанавливал электромагнитное и информационное поле, включал процессы ускоренной регенерации, затягивая раны грибницей, стимулировал выработку стволовых клеток, омолаживая организм, а заодно расширяя кругозор гуманоидов, как дополнительная извилина с встроенной системой информации. Многие даже не осознавали, что говорят на разных языках.

Хотя…

За долгие годы языки смешались и фактически стали одним, межгалактическим, но с множеством наречий. В основном различали четыре вида: первый – телепатический, передаваемый в образах. На нем объяснялись огневики, аморфы, прочие энергетические виды, не имеющие голосового аппарата. На втором, высокочастотном, который не воспринимался обычным человеческим ухом, разговаривали бажби и русалы, практикуя его под водой. На суше они легко переходили на языковое общение четвертого типа. На третьем разговаривали диноторки. Этот язык звучал грубо, представляя собой гортанные рыки, рычание и рев. С другими представителями они использовали в основном телепатическую связь. На четвертом общались все прочие расы, не испытывающие трудности в произношении звуков. Но даже эти разные типы языкового общения имели слова, сходные по звучанию и по смыслу.

Объяснения заняли полчаса. Не иначе, браслет работал в полную силу. Количество нажатий и место, куда нужно было надавить, чтобы включить ту или иную функцию, пока она не научилась управлять им мысленно, она усвоила с первого раза.

– А ты на мозги жаловалась! – похвалил Крас.

– Я не жаловалась. Но выучить язык так быстро не смогла бы.

– Мы не учим языки, – снисходительно ответил Крас. – Языков у нас так много, что выучить их невозможно. В браслете стоит функция переводчика. Мы могли бы разговаривать мысленно, но без практики это сложно, а в целом опасно. Оставаясь открытой, ты можешь не понять, что тебя сканируют. Я отключил эту функцию.

Анна бросила скептический взгляд вокруг себя.

– Я бы не сказала, что ваша жизнь кардинально отличается от нашей.

– Наши технологии ушли вперед, но все, что практично, рационально и просто, остается. Стул – это удобно, он может быть мягким, твердым, из разного материала, но всегда предназначен для отдыха в удобной позе, не травмирующей позвоночник прямоходящей особи. Точно так же, как стол или шкаф, тарелки и прочие предметы первой необходимости. И пять тысяч лет назад на Земле строили дома, пекли хлеб, водили хороводы. Но как они это делали и из чего, в этом состоит разница между нами. И. кстати, твой земной опыт может тебе пригодиться, когда ты будешь строить здесь собственный бизнес. Все новое – хорошо забытое старое. Крутые машины, тарелки из глины, всякие приспособления. На этом можно неплохо заработать.

Крас поднялся.

– Пойдем, а то засиделись… – он голосом выключил экран и притушил свет.

Снова спустились на лифте, прошли череду коридоров и оказались в уютной затемненной, сравнительно небольшой гостиной-столовой, отделанной янтарем. Посередине стоял длинный широкий стол, покрытый по краям вышитой узорами скатертью, вокруг стола было расставлено около двух десятков, обитых бархатом и украшенных серебряными вензелями в виде треугольника с ветвью посередине стульев. Одну стену полностью занимал аквариум, который сразу же привлек внимание Анны.

В аквариуме вились красные, фиолетовые и зеленые растения, с которых гроздьями свисали ракушки и моллюски, плавали стайки рыбешек, а на дне, среди камней, то переползая с место на место, то прижимаясь к прозрачной стене, огромным фиолетовым глазом на нее таращился полутораметровый осьминог, переливаясь радужными цветами. Голову его украшала пушистая красная шапочка, из отверстия на голове то и дело выплескивалось сиреневое чернильное облачко с червеобразными живчиками, которые сразу же возвращались назад, в головную щель.

– Это парапитус-мистрогалюс с планеты Ихонита-Ахора, из системы Партон.

– Симпатичный? – согласилась Анна.

– И дружелюбный… Он скучает, – Крас постучал пальцем в стекло, состроив парапитусу козюлю. Осминог в ответ состроил свою, используя вместо пальцев щупальца. Он явно обрадовался общению.

– Скоро у него появится подружка, которая сейчас на карантине. Наши ученые посчитали, что экологию планеты вид не нарушит. Мы выпустим их в море. Наши моря и океаны быстро зарастают, а парапитусы съедают около центнера зелени в сутки. Возможно, когда-нибудь их вид станет новой разумной расой.

– Да, сообразительный, – ответила Анна, скорчив парапитусу лицо. Тот попытался покривить свое, закатил глаз и потерял равновесие.

– Не получилось! – рассмеялась она.

Крас взял Анну за руку и усадил за стол.

Подкатил внушительных размеров прорезиненный робот на колесиках. Крас сделал заказ, объясняя пристрастия инопланетянки на своем языке и почем-то полушепотом.