Обычный полководец всегда предпочитает известное неизвестному. Ганнибал был не обычным полководцем и поэтому, подобно другим великим полководцам, предпочитал действовать в самых опасных условиях, но только не вести бой с противником на им самим выбранной позиции.
В течение четырех дней и трех ночей армия Ганнибала «шла по дороге, покрытой водой», сильно страдая от усталости и бессонницы, теряя большое количество людей и еще больше лошадей. Но, выйдя из болот, Ганнибал обнаружил, что армия римлян все еще пассивно стоит лагерем под Аррецием. Ганнибал не пытался прямо нанести удар. Вместо этого, пишет Полибий, «он рассчитывал, что если обойдет лагерь и выйдет римлянам в тыл, то Фламиний, частично из боязни недовольства населения, частично из простого раздражения, не сможет пассивно наблюдать за тем, как Ганнибал будет опустошать страну, немедленно бросится вслед за ним и обеспечит ему благоприятные условия для атаки».
Этот маневр в тыл противника был рассчитан на психологическое воздействие, основанное на тщательном изучении характера Фламиния. За этим последовало практическое осуществление плана. Двигаясь по дороге на Рим, Ганнибал организовал величайшую в истории засаду, увенчавшуюся успехом. В туманное утро следующего дня армия римлян, стремительно преследуя Ганнибала вдоль окаймленного высотами берега Тразименского озера, неожиданно подверглась нападению с фронта и с тыла и была уничтожена. Те, кто изучает историю и помнит эту победу, обычно не замечают психологического момента, сделавшего ее возможной. Однако Полибий в своих комментариях по поводу этого сражения пришел к следующему выводу: «Как корабль без рулевого со всем своим экипажем становится добычей противника, так и с армией на войне: если вы перехитрите ее командующего, то зачастую вся армия может оказаться в ваших руках».
Вопрос о том, почему после победы у Тразименского озера Ганнибал не пошел на Рим, является тайной истории, и всевозможные объяснения являются лишь предположениями. Наиболее очевидным, но не исчерпывающим объяснением служит отсутствие тяжелой осадной техники. Несомненно лишь то, что Ганнибал пытался все последующие годы подорвать влияние Рима на его итальянских союзников и сплотить их в антиримскую коалицию. Победы являлись лишь моральным стимулом для достижения этой цели. Тактическое преимущество всегда оказывалось обеспеченным, если Ганнибалу удавалось вести бой в условиях, благоприятных для его превосходной кавалерии.
Второй этап войны римляне начали непрямыми действиями, которые по своей форме больше отвечали характеру греков, чем римлян. Эта форма действий и подражание ей, зачастую плохое, вошли в историю под общим названием «стратегия Фабия». Стратегия Фабия не только заключалась в уклонении от боя с целью выиграть время, но и ставила своей задачей подорвать моральное состояние противника и еще больше – моральное состояние его потенциальных союзников. Следовательно, стратегия Фабия – это главным образом вопросы военной политики или большой стратегии. Фабий слишком хорошо понимал военное превосходство Ганнибала, чтобы отважиться на завоевание победы в бою. Стремясь уклониться от боя, он поставил себе целью мелкими стычками измотать нервы захватчика и одновременно не допустить пополнения армии Ганнибала рекрутами из итальянских городов и ее базы – Карфагена. Основное условие для успеха этой стратегии, с помощью которой осуществлялась большая стратегия, заключалось в том, что римская армия должна была постоянно держаться на высотах, с тем чтобы свести к нулю решающее превосходство Ганнибала в коннице. Таким образом, этот этап превратился в дуэль между формами непрямых действий Ганнибала и Фабия.
Постоянно нависая над противником, перехватывая отставших солдат и отряды фуражиров, лишая армию противника возможности пользоваться какой-либо постоянной базой снабжения, Фабий оставался неуловимой тенью на горизонте, заставляя тускнеть блеск триумфального шествия Ганнибала. Таким образом, Фабий, предохранив себя от поражения, свел на нет влияние предыдущих побед Ганнибала на итальянских союзников Рима и удержал их от перехода на сторону противника. Кроме того, эта война партизанского типа подняла моральный дух римских войск и в то же время ослабила моральный дух карфагенян, которые, оказавшись так далеко от родины, еще более остро осознавали необходимость быстрого окончания войны.
Однако война на истощение является обоюдоострым оружием, даже если им искусно пользоваться, так как она тяжело отражается и на тех, кто к ней прибегает. Такая война особенно изнурительна для народных масс, нетерпеливо ожидающих быстрого ее окончания и всегда склонных предполагать, что только боем можно добиться победы над противником. Чем больше римляне приходили в себя от потрясения в результате победы Ганнибала, тем сильнее они стали сомневаться в мудрости действий Фабия, который дал им возможность опомниться. Их затаенные сомнения разжигались честолюбивыми горячими головами в армии, которые критиковали Фабия за его «трусость и безынициативность». Это привело к беспрецедентному решению назначить в качестве второго диктатора Минуция, являвшегося, с одной стороны, первым помощником Фабия, а с другой – его главным критиком. Вскоре Ганнибал использовал возможность завлечь Минуция в ловушку, из которой тот с трудом выбрался благодаря вмешательству Фабия.
После этого критика действий Фабия на некоторое время затихла. Однако, когда шестимесячный срок пребывания Фабия в должности истек, ни он, ни его политика не оказались достаточно популярными, чтобы обеспечить продление его полномочий. На консульских выборах одним из двух консулов был избран взбалмошный и невежественный Теренций Варрон, который способствовал назначению Минуция. Кроме того, сенат принял резолюцию с требованием, чтобы консулы дали Ганнибалу бой. Такое решение оправдывалось разорением, которому подверглась Италия, причем сенат подкрепил его практическими мероприятиями по сформированию для кампании 216 г. до н. э. самой большой армии в составе восьми легионов, какой никогда еще Рим не имел. Однако римлянам пришлось дорого заплатить за избрание полководца, наступательный дух которого не был уравновешен здравым смыслом.
Второй консул, Эмилий Павел, хотел выждать и маневром добиться более благоприятных условий, однако такая осторожность не удовлетворяла Варрона. Замысел Варрона и его публичное обещание сводились к нападению на противника там, где он будет обнаружен. В результате Варрон использовал первую благоприятную возможность, чтобы дать Ганнибалу бой на равнине вблизи Канн. Павел доказывал, что нужно попытаться завлечь Ганнибала на местность, более удобную для действий пехоты, но Варрон не посчитался с этим и использовал свой день командования войсками для того, чтобы войти в тесное соприкосновение с противником. На следующий день Павел задержал войска в укрепленном лагере, рассчитывая на то, что недостаток запасов скоро заставит Ганнибала отступить. Варрон же, указывает Полибий, «больше чем когда-либо загорелся стремлением дать бой». И это чувство разделялось большинством воинов, которых раздражала дальнейшая отсрочка. «Ибо для людей нет ничего более невыносимого, чем неопределенность; когда решение принято, людям ничего иного не остается, как терпеливо переносить все те тяготы, которые, к несчастью, выпадут на их долю».
На следующее утро Варрон вывел римскую армию из лагеря, чтобы дать бой, причем именно такой бой, какого хотел Ганнибал. По традиции пехота обеих сторон была расположена в центре, а кавалерия – на флангах, но Ганнибал построил свои войска по-новому. Он выдвинул вперед менее стойких галлов и испанцев, которые составили центр боевого порядка пехоты, а африканскую пехоту отвел назад и расположил на флангах. Таким образом, галлы и испанцы явились естественным магнитом для римской пехоты, которая не преминула их атаковать. После атаки римлян галлы и испанцы, в соответствии с замыслом, отошли назад. В результате первоначальный боевой порядок пехоты Ганнибала – полумесяц, обращенный к противнику выпуклой стороной, – изменился, стал превращаться в вогнутый. Римские легионеры, окрыленные очевидным успехом, постепенно так тесно сгрудились в образовавшемся проходе, что с трудом могли использовать оружие. Им казалось, что они прорвали фронт карфагенян, тогда как на самом деле они все больше охватывались противником. В благоприятный момент африканские ветераны Ганнибала устремились с обеих сторон навстречу друг другу, сжимая скучившихся римлян с флангов.
Этот маневр был повторением, но только с более точно рассчитанным замыслом, маневра во время морского сражения у о-ва Саламин. Он по своей форме напоминает японскую борьбу «джиу-джитсу», основанную на применении неожиданных приемов.
Тем временем находившаяся на левом фланге тяжелая кавалерия Ганнибала прорвалась через боевой порядок вражеской кавалерии и, обойдя римлян с тыла, рассеяла скованную нумидийской конницей кавалерию противника, находившуюся на правом фланге. Предоставив преследование римской кавалерии нумидийцам, тяжелая кавалерия карфагенян, прорвавшись в тыл, нанесла окончательный удар римской пехоте, которая уже была окружена с трех сторон; большая скученность римлян не позволяла им оказать эффективное сопротивление. С этого момента сражение превратилось в резню. Согласно Полибию, в армии римлян из 76 тыс. человек в сражении пало 70 тыс. Среди них был Павел, в то время как Варрону, по иронии судьбы, удалось спастись от им же вызванной катастрофы.
Сокрушительный разгром римлян при Каннах вызвал временный распад итальянской конфедерации, но не смог сломить самого Рима, где Фабий сплачивал народ для оказания длительного сопротивления. Риму удалось устоять главным образом благодаря твердой решимости и настойчивости, нашедшим свое выражение в применении стратегии уклонения от боя любой ценой. Этому способствовали также отсутствие у Ганнибала осадной техники и подкреплений, а также неустойчивость его положения в качестве интервента в примитивно организованной стране. (Когда позднее Сципион вторгся в Африку, он заявил, что более развитая экономика Карфагена облегчила ему возможность реализовать свои планы.)
Второй этап войны окончился в 207 г. до н. э. применением еще одной формы стратегии непрямых действий, когда консул Нерон тайно снял свои войска с позиции перед фронтом Ганнибала и после форсированного марша сосредоточил их против брата Ганнибала, который только что прибыл с армией в Северную Италию. Уничтожив эту армию в сражении на р. Метавр, а вместе с ней и надежду Ганнибала на получение подкреплений, с помощью которых он рассчитывал добиться победы, Нерон вернулся в свой лагерь раньше, чем Ганнибал понял, что лагерь покинут войсками.
После этого война в Италии зашла в тупик. Наступил третий этап войны. В течение пяти лет Ганнибал упорно оборонялся в Южной Италии, и ряд римских полководцев отступил для того, чтобы залечить раны, полученные в результате слишком прямых ударов по логову льва.
В 210 г. до н. э. в Испанию был направлен Публий Сципион Младший. Перед ним была поставлена трудная задача, учитывая значительно превосходящие силы карфагенян, – спасти от поражения армии, которыми командовали его отец и дядя, отомстить за их смерть и удержать, если удастся, небольшой плацдарм Римской империи, сохранившийся в северо-восточной части Испании. Используя высокие темпы продвижения, превосходство в тактике и искусную дипломатию, он перешел от оборонительных действий к наступательным. По существу это явилось косвенным ударом и против Карфагена, и против Ганнибала, ибо Испания была для Ганнибала важной стратегической базой, где он обучал свои войска и откуда получал пополнения. Искусно сочетая внезапность с точным расчетом времени, Сципион, перед тем как разгромить карфагенские войска и переманить на свою сторону их союзников, лишил их главной базы в Испании – Картахены (Новый Карфаген).
По возвращении в Италию в 205 г. до н. э. Сципион был избран консулом и теперь был готов приступить к осуществлению давно задуманного им второго и решительного этапа непрямых действий – наступлению на стратегический тыл Ганнибала – Карфаген. Фабий, уже старый человек с установившимися взглядами, высказался в защиту общепринятых приемов, настаивая на том, чтобы Сципион нанес сначала удар по Ганнибалу в Италии. «Почему ты не хочешь нанести удар прямо по Ганнибалу, а намерен идти этим длинным окольным путем? Почему ты думаешь, что когда ты переправишься в Африку, то Ганнибал обязательно последует за тобой?» – спрашивал Фабий Сципиона.
Сципион получил от сената разрешение переправиться в Африку, но ему было отказано произвести дополнительный набор войск. В результате весной 204 г. до н. э. он отправился в экспедицию, имея всего лишь 7000 добровольцев и два впавших в немилость легиона, которые были направлены для несения гарнизонной службы в Сицилии в наказание за поражение при Каннах. Высадившись в Африке, Сципион встретил противодействие только со стороны кавалерийского отряда, который Карфаген имел в своем распоряжении. Искусно проведенным отходом он завлек этот отряд в западню и уничтожил его. Этим Сципион не только выиграл время для упрочения своего положения в Африке, но и произвел сильное впечатление, которое побудило римские власти оказать ему более активную поддержку и ослабило влияние Карфагена на его африканских союзников, за исключением наиболее мощного из них – Сифакса.
Затем Сципион попытался захватить порт Утику, чтобы использовать его в качестве своей базы. Однако это ему не удалось, так как он пытался овладеть им без длительной осады, по примеру ранее захваченной им Картахены. Через шесть недель он был вынужден снять осаду Утики, так как Сифакс выставил против него армию численностью 60 тыс. человек, составляющих только часть вновь формируемых Гасдрубалом Гисгоном карфагенских войск. При подходе объединенных армий противника, значительно превосходивших его силы в количественном отношении, Сципион отошел на небольшой полуостров, где создал укрепленную оборонительную линию по типу укреплений Веллингтона[5]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Перевод В. Тихомирова.
2
Маневры с выходом в тыл противнику (фр.).
3
В молодости Филипп провел три года в Фивах в качестве заложника, когда слава Эпаминонда была в зените, и опыт, приобретенный Филиппом в течение этого времени, может быть легче всего прослежен в последующей тактике македонской армии.
4
В самом начале вторжения в Азию Александр романтически воспроизвел гомеровское предание о походе против Трои. В те времена, когда его армия ожидала переправы через Дарданеллы, сам Александр с отборным отрядом высадился под Илионом, в том самом месте, где, по преданию, во время Троянской войны греческие корабли причалили к берегу, а затем направился к месту расположения мифического города, совершил жертвоприношения в храме Афины, инсценировал бой и произнес речь над предполагаемым погребальным курганом Ахиллеса, считавшегося его предком. После выполнения всех этих символических обрядов он вернулся в свою армию, для того чтобы начать войну.
5
Вероятно, все-таки Веллингтон создал свою оборонительную линию по типу укреплений Сципиона.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги