Москва монументальная. Высотки и городская жизнь в эпоху сталинизма
Отчасти историзм Генплана был результатом влияния одного из его разработчиков – Владимира Семенова. Архитектор вдохновлялся британской концепцией города-сада, а также американским движением City Beautiful («Красивый город»), сторонники которого на заре XX века стремились напитать граждан прогрессивными ценностями через создание монументальных и прекрасных городских пространств[75]. Помимо личного влияния Семенова, этот историзм проистекал из продолжавшихся в то время дискуссий о социалистическом реализме – новой официальной художественной доктрине СССР.
Соцреализм, о котором впервые зашла речь на Всесоюзном съезде советских писателей в 1934 году, был растяжимым и неясно выраженным понятием, подразумевавшим мышление (будь то в литературе, живописи, актерской игре и т. д.) одновременно в настоящем и будущем временах. Концепция соцреализма предписывала создавать «национальную по форме, социалистическую по содержанию» культуру, которая была бы близка и понятна всем жителям необъятной советской страны. Первое время социалистический реализм наиболее отчетливо проявлялся в литературе. В соцреалистических произведениях герой развивался, переходя от «стихийности» к «сознательности»[76]. Соцреалистическое изобразительное искусство в свой черед изображало реальную жизнь, однако в самой идеальной ее форме – или такой, какой она станет в «светлом коммунистическом будущем». В архитектуре же принципы соцреализма открывали пути и историзму, и монументальности.
О том, как именно должен был проявляться соцреализм в архитектуре, споры продолжались до самого конца советского периода. Но в 1930-е годы очень скоро стало понятно, что в сталинскую эпоху соцреализм должен быть тесно связан с оценкой прошлого и переосмыслением его влияния. Архитекторы 1930-х, решительно порвав с модернизмом, эстетика которого ранее преобладала в московских архитектурных кругах, обосновывали необходимость в поиске решений для нового социалистического города опираться на образцы прошлого. Этот подход вскоре нашел применение и в Генеральном плане реконструкции Москвы. Как пишет Жан-Луи Коэн, план вобрал в себя наследие, которое теперь оценивалось с других позиций. Концентрическая, радиально-лучевая планировка улиц Москвы, ранее считавшаяся достоянием феодального или капиталистического прошлого (Ле Корбюзье писал, что Москва ютится в границах «обветшалого каркаса азиатской деревни»), теперь вдруг объявлялась сокровищем, которое надлежит не просто сохранить, но и развивать дальше[77]. Это не означало, что московские архитекторы и проектировщики 1930-х годов собирались твердо стоять на страже любой старины. Как показывает судьба храма Христа Спасителя, новый план предусматривал и возможность больших разрушений.
В 1938 году, ровно через десять лет после того, как Алексей Сидоров выпустил фотоальбом с видами Москвы, Генплан Москвы уже был принят и социалистическая реконструкция столицы шла полным ходом, включая работу над ее символическим центром – Дворцом Советов. В тот год Московский горком партии посвятил Дворцу Советов специальный выпуск своего журнала «Ответы на вопросы рабочих и колхозников». На вопрос «Что будет представлять собой Дворец Советов и как идет его строительство?» официальные лица давали подробнейший ответ, помогавший любознательным рабочим и колхозникам познакомиться с проектом дворца – от первоначальной идеи его строительства, высказанной еще в 1922 году, до конкурсов, проводившихся в начале 1930-х, и вплоть до происходивших в тот момент работ над будущей высоткой. Но на этом официальный рассказ о Дворце Советов не заканчивался. Повествование велось то в настоящем, то в будущем времени, журнал описывал дворец в таких ярких деталях, что у читателя, наверное, возникало ощущение, будто он лично там побывал. Начиналось описание так: «На земном шаре нет здания, которое было бы выше и больше Дворца Советов»[78]. Храм Христа Спасителя мог бы целиком поместиться в главном зале дворца, рассказывал далее журнал, вновь возвращаясь из будущего в настоящее. Посетители приближаются к монументальному зданию по расширенному бульвару внизу, поднимаются по гигантской парадной лестнице и, войдя внутрь, оказываются в колоссальном помещении, вмещающем до 30 тысяч человек. Дворец, в котором 148 лифтов и 62 эскалатора, библиотека, насчитывающая около полумиллиона книг, амфитеатр под куполом, увенчанным стометровой статуей Ленина вместо шпиля, был настоящим чудом.
Масштаб Дворца Советов с его величественным экстерьером и пышным интерьером превосходил все, что москвичи видели когда-либо ранее. Однако о фантастичности монументального сооружения, описывавшегося на страницах журнала в 1938 году, явно говорили некоторые более приземленные подробности. Особенно сюрреалистическим выглядело решение, будто бы найденное для гардероба будущего здания. Как рассказывали авторы «Ответов на вопросы рабочих и колхозников», одна из сложнейших задач, которая встанет перед посетителем Дворца Светов, будет следующая: куда и как повесить пальто тридцатитысячной толпе? Журнал заверял читателя, что умные проектировщики предусмотрели все мелочи:
В первом этаже Дворца будут установлены 2 тысячи камер. В каждой камере – 16 кабин, двигающихся по вертикальному конвейеру. Световая сигнализация укажет посетителю свободную кабину.
Посетитель вешает в кабине свою одежду, вынимает из ячейки специальный жетон, и кабина по конвейеру поднимается кверху.
Чтобы получить одежду при уходе, достаточно опустить жетон в ту же ячейку. Тотчас же придет в движение конвейер, у пункта выдачи остановится определенная кабинка лица, опустившего жетон, и дверь кабины автоматически откроется… Посетитель свободен[79]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Замечания товарища Сталина И. В. при обсуждении вопроса о генеральном плане реконструкции Москвы на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 17 июня 1949 года // Источник. 2001. № 4. С. 110.
2
Trigger. Monumental Architecture, 119.
3
Анри Лефевр. Производство пространства / Пер. И. Стаф. М., 2015. С. 218.
4
ГА РФ. Ф. R–5446. Оп. 86a. Д. 11686. Л. 1.
5
Классический текст о сталинском плане индустриализации и градостроительства в годы первой пятилетки – это книга Стивена Коткина «Магнитная гора» (Kotkin. Magnetic Mountain). В числе более новых исследований сталинского градостроения межвоенного периода – DeHaan. Stalinist City Planning, Crawford. The Socialist Settlement Experiment: Soviet Urban Praxis, 1917–1932.
6
Zubkova. Russia after the War.
7
Dunham. In Stalin’s Time.
8
Д. Л. Бранденбергер. Национал-большевизм. Сталинская массовая культура и формирование русского национального самосознания (1931–1956). СПб., 2009; Ян Плампер. Алхимия власти. Культ Сталина в изобразительном искусстве. М., 2010.
9
Barnes. Death and Redemption; Bell. Stalin’s Gulag at War; Barenberg. Gulag Town, Company Town.
10
О восстановлении и перестройке городов в СССР в послевоенный период см.: Qualls. From Ruins to Reconstruction; Smith. Property of Communists; Dale. Divided We Stand: Cities, Social Unity and Post-War Reconstruction in Soviet Russia, 1945–1953; Maddox. Saving Stalin’s Imperial City; Jones. Everyday Life and the «Reconstruction» of Soviet Russia During and After the Great Patriotic War, 1943–1948.
11
Fürst. Late Stalinist society: history, policies and people, 2.
12
О молодежной культуре и интеллектуалах см.: Fürst. Stalin’s Last Generation; Tromly. Making the Soviet Intelligentsia; о преемственности в архитектуре и жилищном строительстве см.: Smith. Property of Communists; о позднесталинских истоках взяточничества и коррупции, обычно ассоциирующихся с более поздними периодами, см.: Heinzen. The Art of the Bribe.
13
Наиболее ценная из изданных на русском работ о московских сталинских небоскребах работ – это книга Кружкова «Высотные здания сталинской Москвы». Кружков сосредоточивается на прикладных вопросах проектирования и строительства и черпает сведения в основном из опубликованных источников. Рассказывается о небоскребах (главным образом, с упором на их характерные черты) в следующих монографиях: В. З. Паперный. Культура два; Schlögel. Moscow; Д. С. Хмельницкий. Зодчий Сталин; Colton. Moscow: Governing a Socialist Metropolis. Архитектурные проекты небоскребов часто выставлялись и публиковались в каталогах выставок и в альбомах, в том числе в издании Les sept tours de Moscou, 1935–1950; А. А. Васькин, Ю. И. Назаренко. Сталинские небоскребы.
14
Sidorow. Moskau, xi.
15
Kollmann. By Honor Bound, 196.
16
Martin. Enlightened Metropolis, 61; Martin. Policing and the Creation of an Early Modern City, 116–129.
17
Bradley. Muzhik and Muscovite, 345. См. также: Colton. Moscow, 53–63.
18
Отметим, что тезис автора противоречит множеству свидетельств современников. См.: А. Я. Гуревич. Москва в начале XX века. Заметки современника. М., 2010; А. О. Кокорев, В. Э. Руга. Повседневная жизнь Москвы. Очерки городского быта начала XX века. М., 2010. (Прим. ред.).
19
Эти данные о численности населения приводятся по: ГА РФ. Ф. R-5446. Оп. 86a. Д. 11032. Л. 128; Colton. Moscow, 757–758.
20
Hoffmann. Peasant Metropolis, 31.
21
Sidorow. Moskau, xi.
22
Ibid. xiii.
23
Ibid. vii.
24
Cooke. The Garden City Idea, 358.
25
Colton. Moscow, 106–107, 225–228; И. А. Казусь. Советская архитектура 1920-х годов: организация проектирования. М., 2009; Khan-Magomedov. Pioneers of Soviet Architecture, 272–273.
26
В этом доме сейчас размещается Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). (Здесь и далее прим. автора, если не указано иное.).
27
Thomas R. Ybarra. New Tombs for the Pilgrims to Visit. New York Times, September 1, 1929, 8.
28
Hilton. Retailing the Revolution, 939–964.
29
Вальтер Беньямин. Московский дневник / Пер. С. Ромашко. М., 2012. С. 257.
30
Беньямин также отмечал: «В Москве нет грузовиков, нет фирм, занимающихся доставкой etc. Самые маленькие покупки, как и самые большие вещи, приходится перевозить на крошечных санях с извозчиком» (Вальтер Беньямин. Московский дневник / Пер. С. Ромашко. М., 2012. С. 28).
31
Сухаревский рынок был закрыт в ноябре 1932 года под предлогом борьбы со спекулянтами (D. Hoffman. Peasant Metropolis, 155).
32
А. Кожин, А. Лебедев. Алексей Алексеевич Сидоров. М., 1964. С. 3–4, 7–14.
33
Там же. С. 9–10. В 1917 году, когда искусствоведение все больше тяготело к формальному анализу, доводы Сидорова выглядели реакционными. Сидоров же откликался, в частности, на искусствоведческие методы, выдвигавшиеся немецким искусствоведом Генрихом Вёльфлином, с которым Сидоров учился в Мюнхене в 1913 или 1914 году. Вёльфлин, один из основоположников формализма в начале ХХ века, видел в развитии новых стилей результат перемен, которые объяснялись исключительно внутренними процессами, протекавшими в самом искусстве. См.: А. Кожин, А. Лебедев. Указ. соч. С. 7.
34
А. А. Сидоров. Революция и искусство. М., 1918. С. 3.
35
Современное название – Государственный музей изобразительных искусств имени A. C. Пушкина – музей получил уже в 1937 году, по случаю 100-летней годовщины смерти поэта.
36
Эта выставка была приурочена к 400-летию смерти Дюрера.
37
О Гринберге см.: Shneer. Through Soviet Jewish Eyes, 31–34. См. Также: Stolarski. The Rise of Photojournalism in Russia and the Soviet Union, 1900–1931, 283–284.
38
О возвращении документальной фотографии в постсталинский период см.: Reid. Photography in the Thaw, 33–39.
39
Castillo. Gorky Street and the Design of the Stalin Revolution, 57–70.
40
Как отмечает Оксана Булгакова, реальная Москва все равно упрямо проникала в кадр, когда служила фоном действия советских фильмов 1930-х: «На каждой большой площади вид перегораживали монастыри и склады, плохо вязавшиеся с идеальным образом нового города» (Oksana Bulgakowa. Spatial Figures in Soviet Cinema of the 1930s, 64).
41
Это здание, находящееся по адресу Воздвиженка, 16, принадлежало Арсению Абрамовичу Морозову. Арсений, родственник купца-мецената Саввы Морозова, был младшим братом Ивана Морозова – коллекционера, в чье знаменитое собрание были приобретены картины Пикассо и Матисса.
42
Как пишет Альберт Шмидт, это знаменитое здание с его Колонным залом, «как ни одно другое, олицетворяло золотой век русского дворянства» (Schmidt. The Architecture and Planning of Classical Moscow, 74).
43
Merridale. Red Fortress, 282–283.
44
Stites. Revolutionary Dreams, 91–92.
45
von Geldern. Putting the Masses in Mass Culture: Bolshevik Festivals, 1918–1920, 123–144.
46
Stite. Revolutionary Dreams, 92.
47
Об экспериментах с городскими коммунами, которые устраивали в 1920-е гг. архитекторы и другие деятели, см.: Andy Willimott. Living the Revolution.
48
А. Иконников. Архитектура Москвы. XX век. М., 1984. С. 48–49.
49
О Московском коммунальном хозяйстве. Постановление МК ВКП(б) от 28 декабря 1930 г. // Правда. 1930. 10 января. С. 2.
50
О московском городском хозяйстве и о развитии городского хозяйства СССР. Доклад тов. Кагановича Л. М. на июньском пленуме ЦК ВКП(б) // Правда. 1931. 4 июля. С. 6; Kaganovich. Socialist Reconstruction of Moscow and Other Cities in the USSR.
51
При всем своем размахе, эти планы строительства не могли угнаться за быстрым ростом численности городского населения. Как отмечает Дэвид Л. Хоффман, только в 1931 и 1932 годах в Москве появился еще один миллион новых жителей (D. Hoffman, Peasant Metropolis, 7).
52
Л. М. Каганович. За социалистическую реконструкцию Москвы и городов СССР. М., 1931. С. 24.
53
Там же. С. 33.
54
С 1947 года называется каналом им. Москвы. (Прим. пер.)
55
О московском метро см.: Jenks. A Metro on the Mount; O’Mahony. Archaeological Fantasies. О канале Москва – Волга см.: Ruder. Building Stalinism.
56
Генеральная программа советской архитектуры // Советское искусство. 1931. 23 июля. С. 2.
57
ГА РФ. Ф. R–3316. Оп. 64. Д. 562. Л. 1–2.
58
Впервые предложение о строительстве этого сооружения прозвучало в 1922 году на Первом Всесоюзном съезде Советов. Проектировка началась с того момента, когда Авель Енукидзе, Климент Ворошилов и Константин Уханов встретились в январе 1928 года для обсуждения высказанной ранее идеи. Им представлялось будущее здание с просторным залом для съездов и собраний, где помещалось бы до 20 тысяч человек, с двумя залами поменьше – на 5 000 и на 1500 человек каждый, с четырьмя залами, рассчитанными на несколько сотен человек, со столовой, способной накормить ю тысяч человек в день, и гостиничными номерами для 5 000 человек. По их оценкам, такое здание можно было бы построить примерно за пять лет.
59
ГА РФ. Ф. R-3316. Оп. 64. Д. 563. Л. 188.
60
О соборе и его судьбе см.: Е. И. Кириченко. Храм Христа Спасителя в Москве: история проектирования и создания собора. Страницы жизни и гибели, 1813–1931. М., 1992.
61
Среди других площадок для строительства, предлагавшихся в 1928 году, были Арбатский рынок и Болото – низменность на Софийской набережной напротив Кремля. С 1928-го по 1931 год изучалось третье потенциальное место – уже плотно застроенный участок, примыкающий к Дому Союзов, между Охотным Рядом, Тверской, Георгиевским переулком и Большой Дмитровкой. К 1930 году обследование этого участка площадью почти 28 тысяч квадратных метров было завершено. В докладе, представленном в мае 1930 года, подтверждалось, что использование этого третьего участка потребует переселения 1500 жителей, а также разрушения разных нежилых зданий, стоящих рядом, в том числе гостиницы, приносящей государству ежегодную прибыль в размере 550 тысяч рублей, и общая стоимость построек, стоящих на территории обследованного участка, оценивалась в 3054240 рублей. Окончательное решение строить Дворец Советов на месте храма Христа Спасителя было принято в июне 1931 года (ГА РФ. Ф. R-3316. Оп. 64. Д. 562. Л. 1–3, 23,51).
62
По крайней мере до 2015 года эти скульптурные фрагменты хранились на территории Донского монастыря в Москве, где ранее размещался музей Академии архитектуры СССР.
63
Там же. Ф. R-3316. Оп. 25. Д. 625. Л. 5.
64
«Взрывпром» – «Всесоюзный государственный трест буровзрывных работ».
65
Там же. Ф. R-3316. Оп. 64. Д. 564. Л. 148.
66
Цитируется по: Л. Левин. Тема одинокой судьбы. О творчестве Юрия Олеши // Литературная газета. 1933. 17 июня. С. 3.
67
Hoffmann. Moving to Moscow, 847–848.
68
Социалистическая Москва // Архитектура СССР. 1935. Октябрь – ноябрь. С. 11.
69
Clark. The ‘New Moscow’ and the New ‘Happiness’, 189–200. Карен Петроун рассуждает о насаждении чувства счастья при помощи праздников и торжеств, проводившихся в 1930-е годы на площадях и улицах советских городов. Petrone. Life Has Become More Joyous, Comrades, 100–102.
70
О генеральном плане реконструкции гор. Москвы. Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б). 1935. С. 7.
71
О Генеральном плане см.: В. З. Паперный. Культура два…; Bodenschatz, Post. Städtebau im Schatten Stalins, 153–155; Cohen. When Stalin Meets Haussmann.
72
О первых годах работы академии см.: 10 лет Академии архитектуры СССР (1934–1944). М., 1944.
73
И. А. Казусь. Советская архитектура… С. 220.
74
Siegelbaum. The Shaping of Soviet Workers’ Leisure, 78–92.
75
Cooke. The Garden City Idea, 353–363; Cohen. Scenes of the World to Come, 28.
76
Clark. The Soviet Novel.
77
Cohen. When Stalin Meets Haussmann. Р. 247; Жан-Луи Коэн. Ле Корбюзье и мистика СССР. Теории и проекты для Москвы. 1928–1936. М., 2012. С. 168.
78
Ответы на вопросы рабочих и колхозников. М., 1938. № 8 (67). С.13.
79
Там же.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги