– Предлагаю для начала изучить отчеты «коллег», там должны быть какие-то зацепки, – пролистывая тетрадь, найденную в столе, предложила Лиля. – Потратим день – два, зато будем знать, чем они тут занимались.
– Хорошая идея, – отметил что-то в блокноте Анисим. – Надеюсь, вы понимаете, что все, что мы найдем, нужно хранить в тайне?
Прервав нас, в дверь постучали, а потом просунулась голова.
– Девочки, к вам можно? – в кабинет ввалилась делегация с цветами, с тортами, с шоколадками, и, не замечая нас с Анисимом, следаки обступили девочек, сыпля комплиментами, как из рога изобилия.
Ну все, понеслась душа в рай.
Это мне кажется, или я ревную?
Черт, я аж вспотел. Какой-то качок под два метра ростом прилег на стол Корнелии и… Что он вообще ей говорит? Я напряг слух. Слух у меня идеальный, как у оборотня. Ага, зовет посидеть в кафе… А что, не в ресторан? Слабо? Жмот! Ты на нее глянь, вот стерва, да она ж с ним флиртует!
Показалось, или посмотрела на меня? Меня прямо в жар бросило!
Да что со мной такое?
И как в таких условиях работать? Мы ж будем почти вдвоем, целый день, глаза в глаза. Неееет, надо срочно завести подружку, при таком напряге я скоро стану импотентом. Сегодня же по барам прошвырнусь… Куда я прошвырнусь, вчера последние просадил на кристалл для мобилы. Чувствую, не доживу до зарплаты, чугунные причиндалы или лопнут, или разобьются. Ну, можно, конечно, к Корнелии подкатить, уж я бы ее точно не разочаровал, но я как-то не планировал бабулю свою сиротинушкой оставить. Все-таки она меня учила, кормила, одевала, и все зря? За поруганную честь невинной герцогини от меня точно мокрого места не оставят. Тем более, у нее вроде женишок есть.
Исподлобья смотрю на нашего героя-начальника. Сидит красный, как рак, надув щеки. Ему тоже не нравиться нашествие незваных жеребцов, но повысить голос на старших коллег пока не решается. Придется брать инициативу в свои руки.
– Атас, шеф! – ору я, глядя на дверь.
Все вскакивают и вытягиваются в струнку.
– А теперь, мужики, шагом марш из кабинета, у нас тут рабочий момент. Все подъезды к нашим девочкам строго в нерабочее время… И конфеты с шоколадом можно оставить, мы с удовольствием закусим ими чаек.
Ехидно лыбимся с Анисимом, глядя, как, подмигивая и помаргивая девчонкам, амбалы следственных отделов уходят по одному.
Девчонки убирают дары в холодильник.
Глава 4
– Ну что, на обед? Там в столовой очередь уже давно рассосалась, – первым запросил пощады Анисим. Мы работаем уже часов пять.
– Не обед, а ужин… Обед мы уже пропустили. В столовке, наверное, ничего не осталось, – проворчала Яна, перелистывая страницу журнала.
Время действительно далеко не обеденное. Но я привыкший, мне вполне хватило пончиков и того, что принесли следаки нашим девочкам. Хотя от хорошего куска мяса с кровью я бы не отказался. На охоте давно не был, зверь во мне голодный, а когда он голодный, у меня все чувства обостряются и очень хочется перекинутся в оборотня. Придется на выходные навестить родной дом, поохотится на зайцев и кабанов, травку собрать, чтобы бабка моя могла наготовить целебных настоек для больницы – наверное, кормить ее я смогу еще не скоро. Столько всего надо купить: и свой комп, о котором мечтаю уже лет десять, и видеоинформ, чтобы быть в курсе последних новостей, и миниплиту, а то кухня одна на весь этаж… – проще дать бабке удочку.
Кстати, собирая записи покойных коллег, в одном из шкафов в лаборатории мы обнаружили сейф для улик, вскрытый кем-то. Ключ к нему лежал в одном из столов, но его, очевидно, не нашли, поэтому взломали, и весьма профессионально. Работал медвежатник с большим опытом. Отсутствие отпечатков недвусмысленно указывало на то, что сейф взломали без санкции шефа, он бы не стал прятать следы. В отличии от остальных, я почувствовал специфические запахи. У нас, у оборотней, нюх такой, что любой зверь позавидует. Я не чувствую запахи, как смесь, и не всегда понимаю людей, которые выбирают духи и одеколоны со множеством оттенков, мое сознание сразу раскладывает запахи на составные.
Возле сейфа отирались двое человек, ночью. Здесь побывало много людей, но они были последними, и сразу от двери направились к сейфу. Первый пах мужским одеколоном мускат-корица-кофе и приятная травка, которую часто используют для приворота. Выделения потовых желез указывали, что он пил до этого коньяк с хорошей выдержкой и закусывал конфетами. И занимался сексом. На нем четко прослеживался запах спермы с примесью слабых женских выделений, которые могли остаться на его одежде.
Второй запах был неприятен. Какими-то средствами чувак никогда не пользовался, пил много дешевого поила и любил блюда с чесноком. И этот мужчина занимался сексом с той же женщиной. На нем запах женщины был отчетливым, и я, пожалуй, смог бы ее опознать. Я точно знал, что с запахом женщины я уже где-то встречался, но не обратил внимания. Если запоминать всех по запаху, можно шизануться. Мой нюх – мое оружие, он срабатывает в определенных случаях, когда он мне нужен, в остальных – просто блокируется.
Это я и озвучил коллегам.
– Ну ни фига себе! – выдавил Анисим. – У тебя, значит, нюх как у собаки, а зрение, как у орла?
– Твой нюх к делу не пришьешь, – расстроила нас всех Лиля. – Но это уже кое-что. Может, тебе пройтись по отделам, найди этих двух? Хоть знать, с кем имеем дело.
– А причина? – представил я, как иду обнюхивать старую гвардию.
– Да боже ж ты мой, иди знакомиться. Подходишь, спрашиваешь: как зовут, должность, с какими вопросами можно обращаться. Мы ж новенькие, никто ничего не заподозрит, – всучила мне в руки блокнот и ручку Корнелия. – Ну, давай, малыш, с богом, не подведи нас! – и похлопала по плечу, подбадривая.
Я потерял дар речи, в глазах поплыло.
– Ты… чего так смотришь на меня… Испугался? – обеспокоилась она, заметив, что я перенапрягся и вспотел, застыв каменным истуканом, уставившись на нее дикими глазами. – Может, с тобой пойти? Ты будешь, типа, обнюхивать, а я, типа, спрашивать?
Да нет, не испугался. Просто ты меня за руку схватила. И меня чуть кондратий не хватил, потому что через одно чувствительное место прошибло так, будто я это место в розетку на двести двадцать вольт сунул. Подержи ты руку на мне еще чуть-чуть, я б обкончался, как пацан-малолетка при виде голой тети через щель в заборе. Спать-то я сегодня точно не буду, пойду по бабам, и мне все равно кто, потому что в уме будешь ты, карамелька моя! Я так остро представил момент, когда в комнате выключиться свет…
– А… ну… да… давай, вдвоем, – еле выдавил я. Чувствовал себя, как будто мне меж ног саданули коленом. Мой мелкий опух от счастья. – Ты… больше так… меня не хватай! – стараясь унять громовой стук сердца, попросил я.
Корнелия, да и все остальные уставились на меня с недоумением.
– Зверь… не охотился давно… могу куснуть… – развел я руками.
– Я же демоница, – нахмурила Корнелия одну бровь, а вторую приподняла удивленно, и в усмешке скривила губы. – В качестве еды я тебе не подхожу.
– Ну… Приятная… на ощупь… тьфу, черт, на вкус, я хотел сказать, на вкус, – наконец, пришел я в себя. – Ладно, проехали, мы идем или нет? – я с трудом оторвал взгляд от карамельки.
И мы пошли. Я, Корнелия и Анисим. Он обеспокоился судьбой своей сотрудницы, которую другой сотрудник мог по дороге сожрать, и увязался за нами – и все время старался оттеснить меня от нее.
Ну, может это и не плохо. Меня всю дорогу снедало великое искушение попробовать войти в тесный контакт с Корнелией еще разок. Смотрел на нежную атласную кожу и впадал в прострацию, сгорая от жара, центр которого сосредоточился на конце моего мелкого. Ну как, мелкого, по сравнению со мной мелкого, а так-то он у меня вообще нереально крут. Никто не жаловался. Наоборот, говорили, что он неприлично большой, но лишь до того момента, пока он не проникал в чей-нибудь ротик или промежность, дальше слова заканчивались, начинались стоны и мольбы не останавливаться. Девчонки меня любили, и я как-то легче переносил присутствие Корнелии Форсе в аудиториях, где мы встречались, благо, мы были в разных группах и практика у нас проходила в разных кабинетах, но я уже месяц на голодном пайке. Придется просить бабку, чтобы дала мне какое-нибудь средство против баб. На экзаменах помогло, может, и здесь смогу подольше продержаться.
Часа два мы ходили по кабинетам. Могли бы найти нужный запах быстрее, мне достаточно было зайти и понять, есть тут то, что мы ищем или нет, но легенда требовала терпения и выдержки. С другой стороны, если есть повод, почему бы не познакомиться с коллективом поближе.
Нас встречали приветливо. Мало того, завидев Корнелию Форсе, нас встречали с распростертыми объятиями и пытались не отпустить, настойчиво предлагая остаться на «чай, кофе, потанцуем». Я о Корнелии старался не думать, не ревновать, напоминал себе, что не стоит оно того, чтобы умереть в расцвете лет, потискав ее округлые груди. Вспоминал бабушку, напоминал себе, что она больная и я ей нужен, в моем лице она потеряет кормильца и поильца на старости лет, смысл жизни, ориентир, собьется с курса, я еще не плюнул в рожу своему отцу, из-за которого, возможно, погибла моя мать. У меня было много причин, чтобы жить долго. Но взгляд, прямо как магнитом, притягивало в ложбинку между грудей, если Корнелия стояла ко мне лицом, или к ее ягодицам, обтянутым узкой юбкой, если я стоял позади нее.
Ну нельзя, зараза, быть красивой такой.
Наконец, второй в моем списке мужик был найден. Он оказался здоровым квадратным громилой, под два метра ростом, с крупными чертами лица и бычьим взглядом с глазами навыкате. Стог пудов, у него в роду были гоблины или орочье племя. Не слишком разговорчивый. Информацию о нем Корнелия вытаскивала из него клещами, потратив столько комплиментов, что мы с Анисимом удавились от зависти. Где… Где в этом амбале, со сломанной носярой и кувалдами вместо кулаков, можно было найти благородную мужественность, душевность, сексуальность, поразительную наблюдательность, потрясающее чувство юмора? Вот это бесформенное нечто – нежный лев с обольстительной улыбкой и страстный тигр с неотразимым шармом? Это она… вот с этим бульдогом чувствует себя королевой?
Мдааа, тогда у меня вообще нет шанса!
Анисим, тот вообще… Глаза у него открылись – богиня рядом! Он предупредительно открывал Корнелии дверь – галантный ухажер, е-мое, предлагал руку, будто сама она не в состоянии пройти от кабинета до кабинета, вклинивался в разговор, как ревнивый муж, не позволяя потенциальным кавалерам притрагиваться к своей даме.
Нет, я был не против, меня тоже напрягало, что Корнелию с ходу начинают клеить какие-то кобели, но несколько задевало, что я тащусь позади, как тень. Чувствовал себя определенно лишним. Эти двое перестали меня замечать, и, по ходу, забыли, зачем мы шарахаемся по заданию Управления. Наш поход в поисках потенциальных убийц бывших сотрудников ОКА превратился в показательный променад праздношатающихся бездельников, которым нечем заняться, кроме как отвлекать занятой народ от важных дел.
Ну, как занятой…
Треть работников следственных отделов готовилась выйти в ночную смену – отсыпались. Треть работников была на выходных. В Управлении на рабочем месте была лишь треть работников, которые сонно сидели и ждали, когда произойдет очередное преступление века. Играли в шахматы, в карты, гоняли бильярдные шары, гоняли чаи, в одном из кабинетов мерялись пиписьками, кто-то строчил отчеты, в двух кабинетах шли допросы мелких жуликов. Развлекались ребятки, кто на что горазд. У меня сложилось стойкое впечатление, что в нашем королевстве преступление – событие из ряда вон, когда все можно спокойно заносить в анналы истории. Чудовищное разочарование. Я-то представлял себе каждодневную, с переменным успехом войну с плохими парнями. Свинцовые и серебряные пули свистят над ухом, земля дрожит от взрывов и выползающей из темных углов нечисти, кровь, ошметки тел, благодарные спасенные жертвы.
– Ну-у, – прижали меня Корнелия и Анисим в коридоре к окну, когда ряды кабинетов закончились. – Нашел второго мужика, который дорогой коньяк пил?
– Нет, он явно не из наших, нет даже намека, что он был в других кабинетах, а женщину я определенно уже где-то встречал… – крепко задумался я, вспоминая неуловимо знакомый запах. – Вспомнил, в приемной нашего шефа! – внезапно осенило меня.
– Ты думаешь, что это наша эльфийка Лидочка раздвигает ножки налево и направо?! – вытянулись у обоих лица.
