Мне давно с легкостью удавалось стащить любую вещь, когда за ней не было присмотра, даже не помню, когда это началось. Наверное, на Земле я была бы превосходной воровкой. Непревзойденной! Слышала разговоры отца и дяди Ивана когда-то, что там была не такая совершенная система безопасности, как в альянсе хомони. Но я и здесь умела «заметать следы».
Чаще это была еда или мелочи: визоры, коммуникаторы и прочее. В общем-то, мне и не нужны были те вещи, которые я крала. Даже с обнулением и перепрограммированием на нового владельца пользоваться ими я не могла, ведь своих кредитов у меня по-прежнему не было: откуда бы тогда взяться такой дорогой вещи? Поэтому электронные устройства я изучала на предмет программных обновлений, выуживала интересные коды для написания своих программок, а потом возвращала владельцам разными способами или выкидывала… Все, кроме сладостей.
Но во всем этом меня увлекал сам процесс. Я ощущала себя всемогущей. А иногда просто так веселилась.
* * *
Сара была занята пациентом: пришлось ожидать ее в холле. Я закончила возиться с коммуникатором за несколько секунд до того, как Сара выглянула из кабинета, успев спрятать тот в рюкзак. Даже досадно, что в нем не оказалось ничего особо интересного. Мои идеи заходили дальше, и с каждым разом я убеждалась в том, что инженеры устройств связи, впрочем, вероятно, и всех других электронных устройств, намеренно скрывают более продвинутые разработки. Ведь не могло быть так, что я сообразительнее хомони. Возможно, кто-то не хочет двигать цивилизацию вперед или, чтобы такие, как я, Сара или Джон, имея в своем арсенале «крутые» технологии, устроили революцию. И ясно, кто был этим «кто-то» – высший совет хомони.
– Привет, Саша. Что у тебя?– торопливо спросила Сара, проводив меня в свой кабинет.
– Привет от Бориса,– улыбнулась я, вынимая из рюкзака маленький пакет с кексами.
– Странно, он не говорил,– озадаченно нахмурилась Сара и взяла пакет.– Ты извини, у меня много работы. Не смогу уделить тебе времени…
– Я только пришла сказать, что меня направят в колледж Тазира. Так что через фазис мы уже будем видеться чаще,– радостно сообщила я.
– Как замечательно!– искренне обняла Сара.– Я знала, что ты умница! Джон знает?
– Пока нет. Зайду к нему по пути домой… Да-а, Борис сказал, что это,– и я скосила глаза на пакет с кексами,– нужно съесть до вечера: несвежие будут невкусными. Так что, можем выпить чаю на улице…
– Что?– возмущенно округлила глаза Сара.– Я что – Санта-Клаус?
– Кто?
– А-а, не важно. Пойдем, выпьем чаю.
С термокружками мы вышли во внутренний дворик медцентра, обычно пустующий в это время, и присели на скамью под деревом с пышной кроной.
– Я просто не успею! У меня еще несколько приемов, я не могу их отменить. А Борис даже не предупредил,– проворчала Сара, разворачивая пакет с кексами.– И что теперь делать?
Она достала кекс, разломила его, одну половину отдала мне, а на вторую – задумчиво прищурилась.
На самом деле, кексы служили прикрытием для микрочипов или карт памяти. Я знала об этом давно, хотя Джон и Сара неохотно посвящали меня в свою тайную деятельность, чтобы не подвергать напрасному риску. Но я уже не ребенок и давно изучила все их секретные дела. Просто помалкивала, чтобы лишний раз не слышать заботливые увещевания.
– А что там делать-то надо?– непринужденно спросила я, придвинувшись к Саре.
– Ты знаешь, Джон против,– предупредительно сморщила лоб она.
– Если в моих силах тебе помочь, я готова,– хитро подмигнула я, ласково потерлась носом о ее плечо.– Кто-то же может пострадать…
– Ты маленький манипулятор!– щелкнула меня пальцем по носу Сара.
– Что там может быть секретного, чего я еще не знаю?– притворно обиженно фыркнула я.– Между прочим, я скоро в колледже учиться буду, а все маленькая.
– То, что тебе почти семнадцать, не дает тебе права так себя вести,– беззлобно пожурила Сара и наклонила свою половинку кекса ко мне.
На этот раз Борис Хворостов спрятал в сладости нечто необычное. Я таких штук еще не видела: две крохотных горошины в каких-то прозрачных гелевых оболочках с торчащими из них небольшими усиками.
– А что это?– приглядываясь к шарикам, спросила я.
Сара посмотрела на меня серьезным взглядом и как-то неспокойно вздохнула.
– Это чип контроля…
Я удивленно распахнула глаза и невольно коснулась пальцами своей шеи ниже затылка.
– Тот самый?!– отчего-то перешла на шепот я, хотя мы были одни.
Сара едва кивнула и указала мизинцем на небольшие прозрачные отростки.
– Видишь эти усики? Они из органики и являются проводниками от чипа к нервной системе носителя и обратно. А это оболочка – гибрид органики и наночастиц, которые не дают телу носителя отторгнуть чужеродный элемент и защищают сам чип.
– Вот это да!– восхищенно выдохнула я и склонилась над ладонью Сары.– И что же ты с ними должна сделать? Если нужно затереть историю гражданина, нужно поработать с самим носителем… Вы же не вживляете новые чипы?! Это же невозможно? Ведь там сложная система вживления, подключения и программирования. Процесс болезненный…
– Откуда ты это знаешь?– поразилась Сара.
– Ну… с миру по нитке,– усмехнулась я.– Еще одно новенькое выражение на русском услышала от семейства на днях.
– По-моему, ты слишком много знаешь!– с беспокойством покачала головой Сара.– Да, ты права. Процесс болезненный. Поэтому младенцы и кричат первые несколько дней, не успокоишь. Это нулевые чипы. Они еще не подключены к общей системе, а значит, и не защищены… Обычно в них загружают первичные данные: родителей, статус и потом вживляют младенцу при рождении. Очевидно, у кого-то только что родились дети. Эти чипы вживят завтра. Сейчас надо посмотреть первичные данные и по возможности скорректировать. Даже не знаю, сколько уйдет времени на это и возможно ли вообще…
– Можно я посмотрю, что там?– внутри так и горело от любопытства.– У тебя же есть устройство подключения к ним?
– Раз уж увидела, то посмотри,– усмехнулась Сара.– А то ведь не дашь покоя… Здесь еще карта памяти. Борис прописывает всё, что нужно делать. Поэтому давай так: сейчас едешь ко мне домой, изучаешь информацию на чипах и на карте. А я отдам своих пациентов Басилу и подъеду позже. Где находятся все мои устройства, ты знаешь.
От удовольствия заглянуть туда, куда еще не проникало сознание, я счастливо улыбнулась и подпрыгнула на месте.
– Тише,– взглянув на свой коммуникатор, сказала Сара и поднялась.– Вперед!
– А-а, Сара… Можешь это куда-нибудь деть?– закопалась в рюкзаке я и вынула украденный коммуникатор.
Сара мгновение задумчиво смотрела на устройство, а потом подозрительно прищурилась, как было не раз.
– Откуда это, Саша?
– Нашла в аэробусе,– спокойно ответила я.
– Ты опять?– прошептала она.– На этот раз я расскажу Джону!
– У вас свои секреты, у меня свои,– нисколько не испугавшись, заявила я и спрятала пакет с «кексами» в карман форменной юбки.– И ты обещала не выдавать мои тайны брату. Тебя никто не заставлял давать мне слово… Ты же можешь подкинуть это в пункт находок через Басила?
– Это нечестно и опасно. Ты понимаешь, Саша?– подошла ближе Сара и взяла меня за локоть.
– Не опаснее того, что я каждый день появляюсь дома,– посерьезнела я и тоже прищурилась.
Мы несколько секунд мерились упрямыми взглядами, и Сара отступила. Мы доверяли друг другу и всегда держали слово.
– Дай мне слово, что ты больше этого не сделаешь?– потребовала Сара.
