В ожидании сердца

ИОСИФ. Гениально!

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. У меня замполит служил. Так у него на все случаи жизни один тост был.

МАРК ЛЬВОВИЧ. Какой? Мы издаем сборник тостов. Очень хорошо расходится.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Бронебойным заряжай!

Вера Михайловна бьет его полотенцем, уходит на кухню. Все чокаются и выпивают.

ВИКТОР (Корзубу). Ильич, можно прямой вопрос?

КОРЗУБ. Конечно!

ВИКТОР. Ты – олигарх?

КОРЗУБ (смеясь). Нет. Олигарх – это тот, у кого власть и миллиард в придачу. В долларах, разумеется.

ВИКТОР. А у тебя сколько?

ЭДИТА. Виктор, это неприличный вопрос…

КОРЗУБ. Ну, почему же. Сколько? Так сразу и не скажешь. Деньги в деле. Крутятся.

ВИКТОР. Вот! Я тоже никогда не знаю, сколько у меня денег. Отдаю Надьке до последней копейки. И все в дело идут.

ИВАН АФАНАСЬЕВИЧ. Крутятся.

ВИКТОР. Крутятся. Сейчас, правда, крутиться нечему. Работы совсем не стало. А я ведь строитель! Настоящий! И зарабатывал хорошо. Раньше подумаешь: а что-то я давненько в Третьяковке не был и в «Метрополе» не обедал! Сядешь в самолет – и пожалуйста: вот тебе Репин, вот тебе осетринка заливная а ля три рубля, а вечером «Риголетто». А теперь… Последние Надькины серьги продали, чтобы билет на самолет купить. Помните, тетя Вера, вы ей на свадьбу подарили?

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. Продали?

ВИКТОР. Продали. Теперь у нас так: не узбек – не человек. Чуть что: валите к себе в Россию!

КОРЗУБ. Ну и переезжайте – строители в Москве нужны.

ВИКТОР. Ага, ждут меня здесь. Я же иностранец! Чуть в ментовку не забрали. Думал, дядя Ваня с пропиской поможет. Все-таки академик! Связи!

ИВАН АФАНАСЬЕВИЧ. Все мои связи давно на Новодевичьем…

КОРЗУБ. Извините. (Выходит на авансцену, говорит по мобильному телефону.) Николай Александрович, привет. Не узнал? Богатым буду… Корзуб. У меня просьба. К тебе тут подъедет в понедельник…

ДАША. Виктор Николаевич Кораблев. Заслуженный строитель.

КОРЗУБ. Виктор Николаевич Кораблев. Очень хороший строитель. С опытом. Но он из Ташкента. Надо помочь! Договорились? Спасибо. Ты в Давос-то летишь? Вот там встретимся и поговорим…

ВИКТОР. К кому, куда подъезжать?

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. В Давос.

КОРЗУБ. Не волнуйтесь: позвонят, все объяснят!

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. Ну, зашибись! Вы, Володя, как бы поинтеллигентней выразиться, – очень конкретный штуцер!

ЭДИТА. Мама! Я же просила!

КОРЗУБ. Вера Михайловна, я рад, что вы считаете меня солидным человеком. Но почему вы все время употребляете жаргон? Это у вас хобби?

МАРК ЛЬВОВИЧ (встает). Нет, совсем не хобби… Профессия! Вера Михайловна в совершенстве владеет современным сленгом. И я хочу открыть приятную тайну…

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. Погодите, Марк Львович, не надо открывать тайну! Все очень просто, Володя: я пытаюсь освоить тот язык, на котором теперь говорят. Президент, политики, олигархи, молодежь… Крыша, слить, наехать, замочить…

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Счерномырдить.

ВИКТОР. Скрысятить цитрон.

ИОСИФ. Что?

ВИКТОР. Украсть миллион.

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. Мы живем в новой стране и должны знать язык, на котором она разговаривает.

ИВАН АФАНАСЬЕВИЧ. Что же нам теперь, всем по фене ботать? Ну, давай, мать, ты у нас в авторитете. Открывай курсы для новой российской аристократии.

ИОСИФ. В Америке тоже все говорят на сленге. Я первое время ни черта понять не мог.

ВИКТОР (встает). У меня тост. Восточный.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Восток – дело тонкое. Говори!

ВИКТОР. Одна юная девушка пошла с кувшином к арыку. А арык этот приватизировали. И вот хозяин арыка говорит: «Давай таньга!» «Нет у меня денег!» – отвечала девушка. «Тогда открой чадру – разрешу тебе зачерпнуть столько кувшинов воды, сколько минут я буду смотреть на твое лицо!» Сняла она чадру и до сих пор весь кишлак пьет воду бесплатно! Так выпьем за социализм и женскую красоту, которая дороже всего на свете! За тебя, Дашенька! Дай Бог тебе жениха красивого и богатого…

ДАША. Чтобы всех напоить?

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Смышленая! В меня.

Все чокаются, выпивают. Тем временем возвращается 2-й телохранитель с букетом. Корзуб подходит к Гале, преподносит ей цветы.

ГАЛЯ. Ой, спасибо. Какие красивые цветы! Мне таких никогда не дарили…

КОРЗУБ. Все когда-нибудь случается впервые.

Галя уносит букет на кухню.

1-й ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ. Что-то мне эта Галя не нравится. Где-то я ее видел.

2-й ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ. Я пока за цветами гонял, ее вычислил. Помнишь, шефу в сауну студенток привозили? На массаж.

1-й ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ. Точно. Она! Нехорошо.

2-й ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ. Чего ж хорошего!

Галя выходит из кухни. По пути ее перехватывает 2-й телохранитель.

2-й ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ. Галочка, ты усекла ситуацию. Нехорошо. (Незаметно сует ей в фартук деньги.)

ГАЛЯ. Поняла.

2-й ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ. Извини!

Галя снимает фартук с деньгами, кладет его на этажерку, подходит к Даше.

ГАЛЯ. Даша, можно тебя на минутку? Извините, я совсем забыла. Я обещала… Меня ждут… (Убегает).

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. Галочка? А цветы?

Бежит на кухню за цветами, затем бежит вслед за Галей.

ЭДИТА. Сегодня прямо день исполнения желаний! Владимир Ильич, вы волшебник! Кто бы мое желание угадал?

КОРЗУБ. Как раз ваше желание угадать и выполнить несложно. Вы в театре служите?

ЭДИТА. Да. А вы знаете, что такое театр?

КОРЗУБ. Я знаю, что такое перфоманс. Думаю, смогу вам помочь.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. А у вас случайно лишней дивизии не найдется? Или на худой конец – танка? Шучу, шутка юмора.

ЭДИТА. Вы знаете, у Юрия Павловича прямо из расположения части танк украли.

КОРЗУБ (внимательно смотрит на него). Что-то я уже слышал про этот угнанный танк.

ЭДИТА. А что именно?

КОРЗУБ. Нет, ничего. Потом поговорим.

ИОСИФ. А за сколько сегодня в России можно купить танк?

ВИКТОР. За бутылку.

ЭДИТА. Владимир Ильич, хотите еще ноги?

КОРЗУБ. Нет, спасибо! Я бы съел еще пирожок с огурцами.

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. А как вы догадались, что это огурцы?

КОРЗУБ. Моя мама печет точно такие же.

ЭДИТА. Даша, почему ты до сих пор не познакомилась с мамой?

ВИКТОР. Дарья, мама в этом деле самая главная!

ИОСИФ. Давайте споем! Что-нибудь революционное.

ЭДИТА. Почему революционное?

ИОСИФ. Просто так… Соскучился в Америке.

ВИКТОР (поет): «Вихри враждебные веют над нами…»

ЭДИТА. Не надо про вихри… Давайте про любовь!

ВИКТОР. Давайте. (Поет.) «Хасбула-а-ат удалой…»

ДАША. Не надо про Хасбулата! Эта песня очень плохо заканчивается.

ВИКТОР. А действительно, чем она заканчивается? Я ее ни разу до конца не слышал.

ДАША. Хасбулат зарезал жену, а князь отрубил ему голову.

ЭДИТА. Ужас! Даша знает все песни и романсы.

ДАША. Не все, конечно, но я очень люблю романсы.

КОРЗУБ. А какой у вас самый любимый?

ДАША. Вы его не знаете.

КОРЗУБ. Если речь идет о романсах, может, и знаю.

ДАША. «Тайна».

КОРЗУБ. «Тайна»? «Я не скажу, я не признаюсь…» Этот?

ДАША. Этот.

КОРЗУБ. «В чем тайна вечная моя…» Но дальше я не помню.

ИВАН АФАНАСЬЕВИЧ. А что, брат Иосиф, не сыграть ли нам перед десертом партийку?

ЭДИТА. Папа, погоди, Владимир Ильич, кажется, будет петь!

ИВАН АФАНАСЬЕВИЧ. Финансы поют романсы…

КОРЗУБ. Нет, нет, пусть споет Дарья Юрьевна!

ЭДИТА. Даша, немедленно пой!

ДАША (взяв гитару, пробует струны, потом поет):

Юрий Павлович после первого куплета начинает петь свою странную песню, мешая дочери.

ЭДИТА. Юра, не мешай!

ДАША (поет):

Юрий Павлович продолжает что-то петь, мешая дочери.

ЭДИТА. Нет, так нельзя! Он мешает.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ (поет):

ВИКТОР. Юра, спиши слова!

Юрий Павлович продолжает петь. Занавес закрывается. На авансцене 1-й телохранитель и Марк Львович.

1-й ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ (по телефону). Что? Все нормально. Поют. Поют, говорю. Романс «Остахренело все». Сам в первый раз слышу. (Уходит.)

МАРК ЛЬВОВИЧ. Романсы снова входят в моду. Надо срочно издать сборничек романсов. А что делать? Когда-то мы назывались «Партиздатом» и выпускали… Ну, вы сами знаете, что мы выпускали. А теперь мы называемся «Библ энд пипл» и издаем. Ну, сами знаете, что мы издаем…Вот недавно – «Секс по Интернету. Самоучитель для начинающих». Очень хорошо расходится. Это нормально. Жизнь – мудрая мерзавка! Дай Бог, чтобы у Даши сладилось с этим Корзубом. Тогда я точно выпущу его биографию – в кожаном переплете и с золотым обрезом.

Снова двор знакомого нам дома. Ранняя осень. Подъезд роскошно отремонтирован. На скамейке, забыв о метле, сидит, углубившись в книгу, Светлана Петровна. Подходит Кабулов с кроссвордом.

КАБУЛОВ. Светлана Петровна, по горизонтали: русский инженер, изобретатель телевизора? Восемь букв.

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Отстань, Нурали…

КАБУЛОВ. Э-э, не знаешь!

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Зворыкин.

КАБУЛОВ (пишет). Зворыкин. Проверим. По вертикали: птица из отряда пастушковых. Девять букв.

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Коростель. Дай спокойно дочитать!

КАБУЛОВ. Что читаешь? (Берет у нее книгу.) «Контрольный выстрел». Интересная?

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Не оторвешься. С Галей даже разругались, друг у друга вырывали.

КАБУЛОВ. «Контрольный выстрел». Про мафию?

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Про жизнь.

Из подъезда выходит одетый по форме Алексей.

АЛЕКСЕЙ. Здравия желаю!

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Здравствуй, Алеша. Давно приехал?

АЛЕКСЕЙ. Ночью. Я в темноте не рассмотрел – какой у нас подъезд красивый! В мраморе. Это теперь у всех так?

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Нет, только у нас. Скажи спасибо Даше Кораблевой.

АЛЕКСЕЙ. Вас понял. А как она?

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Лучше не бывает.

АЛЕКСЕЙ. Кто бы сомневался. А вы как, Светлана Петровна?

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Да так, Леша, живем помаленьку. Галя учится.

АЛЕКСЕЙ. На третьем курсе?

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. На четвертом.

КАБУЛОВ. Отличница!

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Это наш новый участковый.

КАБУЛОВ. Капитан Кабулов.

Появляется Юрий Павлович, он в новенькой генеральской форме. Его сопровождает тощий солдатик-водитель.

АЛЕКСЕЙ. Здравия желаю, товарищ генерал!

Юрий Павлович, не замечая Алексея, направляется в подъезд.

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Вот что лампасы с человеком делают.

Юрий Павлович возвращается, смотрит на Алексея. Узнает его, начинает обнимать.

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Раздавите.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Алеша, ну, здравствуй. (Бойцу.) Бегом в 12-ю квартиру. Чемоданы – в машину. (Алексею.) Возмужал! Как там наш Чернознаменный красноморский флот?

АЛЕКСЕЙ. Ржавеем помаленьку.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Надолго к нам?

АЛЕКСЕЙ. На недельку. Родителей проведать.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Хорошее дело! К Дарье заходил?

АЛЕКСЕЙ. А зачем?

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Да, вот такие, брат, дела.

Из подъезда вываливается с двумя чемоданами солдатик. Виктор идет следом. У него в руках сумка и пакет с пирожками.

ВИКТОР. Без пирожков не отпускали, товарищ генерал.

АЛЕКСЕЙ. Здравствуйте, дядя Витя!

ВИКТОР. Не понял.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Это же Лешка с восьмого этажа!

ВИКТОР. Лешка? Вот время-то летит!

АЛЕКСЕЙ. Уезжаете?

ВИКТОР. Ненадолго. Семью привезу. Я ведь теперь не хухры-мухры…

КАБУЛОВ. А кто ты теперь?

ВИКТОР. Иди сюда. (Достает паспорт.) Смотри. Я теперь – москвич со штампом.

КАБУЛОВ. Вай-вай! (По-узбекски.) Куанча тулядингь?

ВИКТОР. Ничего я не платил. Что ты понимаешь, урюк ты мой дорогой. (Достает водку.) Ну, ты мусульманин, тебе нельзя.

КАБУЛОВ. В Коране про вино сказано, а про водку ничего не сказано.

Все садятся на скамейку. Выпивают.

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ. Поехали, поехали, на самолет опоздаем.

ВИКТОР. Присядем на дорожку!

Садятся. Встают. Уходят. Кабулов смотрит вслед.

КАБУЛОВ. Повезло человеку! Прорабом устроился. Прописку получил. А меня чуть из отделения не выгнали. Ай-ай-ай! Нет справедливости. Нет!

Выходит Галя. Подходит к матери.

ГАЛЯ. Здравствуй, Нурали.

КАБУЛОВ. Салям алейкум, Галлия!

ГАЛЯ (матери). Дочитала?

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Чуть-чуть осталось.

ГАЛЯ (забирает книгу). Потом дочитаешь. (Хочет уходить.)

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Ты посмотри, кто приехал?

АЛЕКСЕЙ. Здравствуй, Галя!

ГАЛЯ (холодно). Здравствуй, Леша.

АЛЕКСЕЙ. Замуж не вышла?

ГАЛЯ. Не берут…

АЛЕКСЕЙ (смеется). Не может быть! Кого же тогда берут?

ГАЛЯ. А ты не знаешь?

АЛЕКСЕЙ. Слушай, давай я тебя с моим каплеем познакомлю?

ГАЛЯ. А что это за зверь?

АЛЕКСЕЙ. Капитан-лейтенант. Отличный парень. Холостой. Он сейчас в Москве в отпуске.

ГАЛЯ. Нет уж. Я уж как-нибудь на суше. (Поет.) «Ты морячка, я моряк… Мы не встретимся никак…» (Уходит.)

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Поздно будешь? Чтоб засветло была.

КАБУЛОВ. Ой, якши.

АЛЕКСЕЙ. Какая она стала у вас.

КАБУЛОВ. Занимается много.

АЛЕКСЕЙ. Вот времена! Раньше девчонки мечтали выйти за моряка! Отбою не было. А теперь… У нас один каперанг из похода вернулся, а жена к бизнесмену ушла и записку оставила: «Прости, надоела нищета…» А какой он бизнесмен, так – забегаловку на берегу держит. Плохо все это кончится.

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Для кого?

АЛЕКСЕЙ. Для державы.

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Ты лучше, Лешенька, о себе подумай! А то пока держава про нас вспомнит – с голоду перемрем…

КАБУЛОВ. Слушай, вот ты должен знать: сундук для хранения вещей у моряка. Шесть букв.

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. Рундук.

АЛЕКСЕЙ. Рундук…

КАБУЛОВ (пишет). Рундук-бурундук. И чего только в русском языке не бывает!

Слышен звук подъезжающей машины. Появляются Даша и Эдита Ивановна со свертками в сопровождении 1-го телохранителя. Алексей поворачивается к ним спиной.

ДАША. Машина мне сегодня больше не нужна.

ЭДИТА. Мне нужна. Часа через два. На репетицию поедем.

КАБУЛОВ (вытягиваясь, чуть ерничая). На вверенном мне участке все спокойно!

1-й ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ (с юмором). Вольно!

Уходят. Эдита скрывается в подъезде. Даша задерживается.

ДАША. Светлана Петровна, а что это Галя нас совсем забыла?

СВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. У нее и спросила бы…

Светлана Петровна уходит. Алексей преграждает дорогу Даше.

ДАША (вздрагивает). Ты?

АЛЕКСЕЙ. Я. В краткосрочный отпуск.

ДАША (вглядываясь). Ты изменился.

АЛЕКСЕЙ. А ты нет?

ДАША. Почему ты не писал, не звонил?

АЛЕКСЕЙ. Злой был.

ДАША. На кого?

АЛЕКСЕЙ. На самого себя. А теперь вот тебя увидел…

ДАША. Леш, а я замуж выхожу.

АЛЕКСЕЙ. Догадываюсь. За кого?

ДАША. Какая разница…

АЛЕКСЕЙ. Действительно, какая разница…

ДАША. Завтра помолвка. Приходи!

АЛЕКСЕЙ. Зачем?

ДАША. Я тебя прошу.

АЛЕКСЕЙ. Не знаю, не знаю…

Даша уходит.

КАБУЛОВ. Логическое завершение чего-либо. Пять букв.

АЛЕКСЕЙ. Кранты.

Алексей на авансцене. Занавес закрывается.

АЛЕКСЕЙ. А каперанг тот застрелился. Нет, не от ревности. От бессилия. Ведь если бы она разлюбила, нашла другого… Но она не разлюбила, не нашла другого, а просто продалась, пока он в море ходил, страну берег, сильный, смелый мужик… Он так и написал: «Не могу жить. Стыдно!» И застрелился из наградного оружия. Эх, яблочко, куда ж ты катишься?

Снова квартира Кораблевых. Праздничная суета. Даша дергается в ванную.

ДАША. Мама! Ты не утонула?

ГОЛОС ЭДИТЫ. Выхожу!

ДАША. Читать можно и в другом месте.

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. В туалете, например.

ДАША. Просто ерунда какая-то!

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. А что это за ресторан «Голодный диггер»?

ДАША. Это на берегу реки Неглинной.

ВЕРА МИХАЙЛОВНА. Она же под землей!

ДАША. В том-то и дело! Очень дорогой ресторан.