Стиг Ларссон: человек, который играл с огнем

Нет, нет, да

Стокгольм, январь 1987 года

В половине девятого вечера в дверь квартиры Стига и Эвы позвонили. Стиг открыл и пригласил гостя войти. Хокан Хермансон, высокий, бородатый, темноволосый, обладал шармом, которому, вероятно, и был главным образом обязан уважением в редакции утренней газеты Arbetet – как и вниманием женщин. Стиг ожидал услышать от него выговор жителя Мальмё – там выходила Arbetet – и поразился сильному гётеборгскому акценту.

– Неблизкий путь сюда, в пригород Стокгольма, должен признаться. Вы не собирались пить кофе? Кажется, я чувствую запах.

Они прошли на кухню. Стиг наполнил чашки и прикурил сигарету. Он представил Эву, тоже появившуюся на кухне.

– Эва, моя жена или, лучше сказать, партнер – так это теперь называют? Мы вместе более десяти лет, и вы можете свободно говорить при ней все, что хотите сказать мне.

Эва, однако, приготовив себе сэндвич на завтра, извинилась и отправилась спать. Рано утром ей, как архитектору, нужно было присутствовать на открытии строительства. Стиг проводил Хокана в гостиную, и они уселись там за обеденным столом.

– То, что я слышал, звучит великолепно, но слышал я мало, поэтому давайте по порядку.

– Мы с Лассе Венандером работаем в нашей газете над одним проектом. Это нечто такое, что, скорее всего, будет иметь в Швеции долговременные последствия. Мы намерены пролить свет на то, как обстояли дела с ненавистниками Пальме и кампаниями против него до момента его убийства. Я слышал, вы отслеживаете деятельность правых экстремистов. Уверен, что ваша работа пересекается с нашей. Говорят, что ваш конек – раскопать что-нибудь эдакое. Поэтому мы с Лассе были бы очень рады, если бы вы присоединились к нам.

Трудно было противостоять обаянию Херманссона и тому, как он говорил со Стигом, – как будто они уже начали сотрудничество. Если с теми, кого он расспрашивает, чтобы выудить информацию, он ведет себя так же, ясно, что ему удается заполучить больше сведений, чем другим. Херманссон положил перед Стигом два листа, исписанных от руки.

– Это список тех, к кому мы хотим присмотреться. У нас пока немного имен, но мне кажется, вы в этом разбираетесь лучше нас.

Стиг бросил взгляд на список и поднял глаза на Херманссона.

– Я социал-демократ и занимаю довольно прочное положение в партии, – пояснил тот. – Мы с Лассе встретились с партийным… ну, назовем это подразделением по сбору фактической информации. Возникла идея написать серию статей в Arbetet и, возможно, книгу, если все пойдет гладко. При следующей встрече нам дали добро, мы получили финансирование. Но самое важное – это свободный доступ в социал-демократические круги. Никто из тех, кто знал Улофа, не откажется побеседовать с нами.

Теперь Херманссон выжидающе смотрел на Стига.

– Похоже, это крутой проект, и ясное дело, имена в вашем списке мне знакомы. Действительно, это совпадает с тем, над чем я сам работаю. Но кое-что меня смущает. Вы же знаете, что я не социал-демократ, верно? Я троцкист и пишу для Интернационала. И мы не в восторге от того, как вы правите этой страной. Даже если наши цели в данном случае совпадают, мне не очень хочется связываться с правящей партией.

– Да, я знаю, вы считаете нас ревизионистами и все такое. Но вы же согласны, что вся эта ненависть в адрес Пальме, косвенным образом направленная против демократии как таковой, – все это ужасно, не так ли? Или я чего-то не понимаю?

Стиг жестом показал, что все правильно, но есть еще кое-что.

– Я намерен противостоять фашизму и правому экстремизму, посвятить этому годы, может, всю жизнь. Но, как бы ни были заманчивы ваши предложения, мне бы не хотелось, чтобы мои противники знали, кто я и что и как расследую.

– Но если вы подключитесь к проекту, вы станете настолько известным, что сможете писать какие вам заблагорассудится статьи и книги. Вы совершите огромный скачок в карьере журналиста.

– Это да, а вот смогу ли я работать дальше? Бороться с ультраправыми – не совсем то же самое, что сделать журналистскую карьеру. Вопрос стоит так: приобрету ли я больше возможностей, чем потеряю?

Очевидно, эти два человека симпатизировали друг друга, но разговор пошел неверным путем. Херманссон просил у Стига то, что Стиг не готов был ему дать.

– Боюсь, должен сказать вам «нет». Пожалуйста, читайте то, что у меня есть, но я не могу пойти на риск, что не смогу выслеживать экстремистов, когда выйдут статьи, о которых мы говорим.

Стиг открыл бутылку красного вина и, не спрашивая, наполнил два бокала. Разговор перешел на другие предметы. Вероятно, это было нужно обоим, чтобы начать сначала. После второго бокала вина Стиг сказал:

– Погодите-ка. Я собираюсь сделать кое-что, чего никогда не делал.

Он вышел из комнаты, и Херманссону пришлось дожидаться его возвращения достаточно долго. Стиг вернулся с серьезным и решительным выражением лица.

– Вот что мы сделаем. Я помогу вам с поисками материала для этих статей. И совершенно бесплатно. Но хочу получить гарантии, что мое имя не будет упоминаться в связи с вашим проектом. Такое предложение вас устроит?

Херманссон подумал несколько секунд и согласился. Гарантии анонимности – не самая большая цена за помощь человека, который, кажется, отыскивал информацию лучше всех в Швеции. Они скрепили договор рукопожатием, и Стиг открыл вторую бутылку.

Миссия: Улоф Пальме

Стокгольм, февраль 1987 года

Идея проекта формулировалась так: «Эти статьи исходят из предположения, что убийство Улофа Пальме можно рассматривать как следствие, логично вытекающее из постепенных перемен в Швеции и во всем западном мире».

Это требовало тонкого подхода. Всегда надо уметь лавировать, когда пишешь книгу или серию статей, которая попадет в сферу пристального внимания всех политических групп. Да и речь шла об убийстве, к тому же убийстве Пальме, так что риск вызвать недовольство еще увеличивался.

Другой фактор риска состоял в том, что расследование могло увенчаться успехом до выхода книги. Могло выясниться, что между кампаниями, развернутыми против Пальме, и его убийством вообще нет связи. Хотя, конечно, разоблачение убийцы не назовешь отрицательным результатом, просто книга вызвала бы меньше внимания, вот и все. Удар критики брали на себя Хокан Херманссон и Ларс Венандер. От Стига требовалось только одно: провести изыскания так, чтобы они сами по себе не возбуждали нареканий.

Еще одна проблема, более конкретная, – огромное число организаций и отдельных лиц, замешанных в кампании против Пальме. Эти группы пересекались между собой, объединялись, разделялись, рассеивались. А когда доходило до конкретных фигур, картину вообще не мог понять никто, кроме самого Стига. Он-то все держал в голове, а если чего и не помнил, то знал, под каким именно углом следует просматривать записи. Теперь ему нужно было перевести все данные, которые дало его расследование, в удобный для восприятия формат.

Чтобы было с чего начать, Стиг решил составить три списка с краткими объяснениями: перечень организаций, перечень отдельных лиц и список важных адресов в Стокгольме. Цель была в том, чтобы дать коллегам понять, как деятели правого крыла и противники Пальме связаны между собой, но без всяких преждевременных указаний, что кто-то конкретно из перечисленных имеет отношение к убийству. Естественным образом номером один оказывался Андерс Ларссон, основатель Демократического альянса в 1970-х, все еще весьма активный на политической сцене. К тому же он заявлял, что загодя знал о том, что Пальме будет убит.

Андерс Ларссон

Чем-то напоминает паука в паутине – его рука чувствуется всюду, где сталкиваешься со шведскими правыми экстремистами. Похоже, использует разные имена, вымышленные и реальные, подписывая свои письма. Ларссон предупреждал о возможном убийстве Пальме. Очевидно, о нем собирало сведения СЭПО, поскольку Ларссон замышлял покушения на социал-демократических политиков (не Улофа Пальме).

Карл Г. Хольм

Один из издателей журнала «Контра», сотрудник Федерации шведской промышленности. Заклятый враг Андерса Ларссона, поскольку они вошли в разные фракции Демократического альянса, когда тот раскололся. Со времени раскола между Ларссоном и Хольмом / «Контра» – открытая война.

Филип Лундберг

Связан с Хольмом и проводит «Народную кампанию за НАТО». Также связан со «Свободой в Швеции».

Андрес Кюнг

С виду безобидный член Либеральной партии, принадлежащий к избранным кругам «Свободы в Швеции», но известен также в «Международном сопротивлении» и сблизился с «Контрой» после того, как получил Премию Свободы, что должно было вывести из себя их главного врага, Андерса Ларссона.

Бертиль Ведин

Лейтенант в отставке, известен тем, что поддержал вторжение США во Вьетнам. Занимался «сбором информации» для Валленбергов. Связан с Демократическим альянсом. Переехал в Лондон в 1975 году и работал там на объединение шведских компаний. Знаком и с Ларссоном, и с коллективом журнала «Контра», более близок к последнему. Убежденный ненавистник Пальме, есть подозрения, что он может как-то быть замешан в убийстве.

Ханс фон Хофстен

Морской капитан, член «Свободы в Швеции» с октября 1985 года. Через месяц возглавил протест офицеров; в статье в газете Svenska Dagbladet перед поездкой Пальме в Москву публично утверждал, что премьер не располагает доверием народа.

Виктор Гуннарссон

Сам по себе не слишком занимателен, если только не подозревать в нем убийцу Пальме; был связан с ЕРП. По некоторым данным, часто виделся с двумя людьми, которые имеют отношение к Демократическому альянсу и оба независимо друг от друга предупреждали о возможном убийстве Пальме: это Андерс Ларссон и бывший наемник Иван фон Биршан.

Альф Энерстрём и Джио Петре

Энерстрёма называли самым главным недоброжелателем Пальме в Швеции. Пользуется поддержкой кого-то из высших фигур в шведском деловом мире (возможно, к примеру, Ларса-Эрика Тунхольма из окружения Валленбергов). Финансирует ЕРП и размещает агитационные тексты стоимостью в миллионы крон в ежедневных газетах. Его гражданская жена Джио Петре – актриса; вместе они разъезжали по Швеции, агитируя против Пальме. Недавно вышла их последняя книга «Мы свергли правительство», часть II. В ней Пальме сравнивается с Гитлером, и там говорится, что для предателя есть лишь одно наказание. Однако они ошиблись с заглавием – вопреки ожиданиям Пальме и социал-демократы выиграли выборы.

Как ни сокращай список, имен оставалось слишком много. Стиг исключил всех иностранцев, в том числе двух итальянских неофашистов – Стефано Делле Кьяйе и Роберто Фьоре – и профессионального киллера Майкла Таунли, чьи имена всплыли, когда он занимался расследованием.

Помимо более или менее открытой ненависти к Пальме, которую разделяли все внесенные в список, многих объединяла еще одна общая черта: это лица с определенным положением, которые стояли во главе различных организаций. За их спинами скрывались другие, те, кто дергал за ниточки и действовал гораздо грубее. Иногда даже нацисты. И еще интересная черта: имена и названия повторялись. Это видно по другому списку.

Демократический альянс (ДА)

Хотя ДА раскололся в 1975-м и его деятельность прекратилась в следующем году, от него брала начало бóльшая часть ненацистских правоэкстремистских организаций. Основатель ДА Андерс Ларссон остался лидером большинства после раскола Альянса и вовлечен в отношения, дружественные или враждебные, со всеми группами, упомянутыми ниже.

«Контра»

Фракция меньшинства после раскола ДА, объединившая его самых жестких членов, основала фонд и журнал. Один из их главных врагов – Андерс Ларссон. Статьи в журнале полны восторгов в адрес США и, до убийства, жгучей ненависти к Пальме. К примеру, журнал продавал карикатуру на премьера, которую можно было использовать как мишень для дротиков.

Прибалтийский комитет

Одна из десятка странных группировок, как-то связанных с Прибалтикой; многие из них зарегистрированы в Эстонском здании на улице Валлингатан, 32. Балтийский комитет представляет интерес в том числе и потому, что эта организация входит в ВАКЛ (см. ниже), и еще потому, что Андерса Ларссона вышвырнули из нее за месяц до убийства Улофа Пальме.

Всемирная антикоммунистическая лига (ВАКЛ)

Головная организация, чья история началась в Азии в 1950-е годы. Ее сплачивает борьба против мирового коммунизма, что привлекло сюда немало сомнительных правых групп и отдельных людей правых взглядов. Многолюдные конференции ВАКЛ проводятся в разных частях света; на них присутствовали один умеренный депутат парламента и опять-таки Андерс Ларссон.

Европейская рабочая партия (ЕРП), или Европейский трудовой комитет (ЕТК)

Очень маленькая партия, основанная американским миллионером Линдоном Ларушем и действующая в Швеции с семидесятых. Эта организация зашла в своей ненависти дальше других: они называли Пальме безумным убийцей, наркоторговцем и советским агентом влияния. В ЕРП, возможно, проникли сотрудники ЦРУ, выдавая себя за дезертиров с вьетнамской войны, обосновавшихся в Швеции. Виктор Гуннарссон сотрудничал с ЕРП; материалы Рабочей партии копировались для распространения в офисе Андерса Ларссона в Балтийском комитете.

Международное сопротивление

Антикоммунистическая организация, появившаяся в Париже в 1983 году и в Швеции в 1985-м. Начинала как традиционная правая консервативная группа антикоммунистов, но расширила активность и включила более радикальных правых, эмигрантов из Восточного блока и членов ВАКЛ. В Швеции мы опять находим среди участников Андерса Ларссона, беженца из Прибалтики Андреса Кюнга, представителя УНИТА Луиса Антунеса, издателя «Контры» Филипа Лундберга.

Фонд общественных вопросов

Негласное общество, связанное с Демократическим альянсом (с которым пользуется одним и тем же почтовым ящиком, зарегистрированным на Андерса Ларссона) и с Международным сопротивлением – через Андерса Ларссона. Общество утверждает, что является антинацистским, но политически правым. Изучение связей с былым Демократическим альянсом, вероятно, могло бы пролить свет на деятельность общества. Похоже, этот Фонд – нечто вроде театра одного актера.

«Свобода в Швеции»

Новая организация, созданная в сентябре 1985 года членом либеральной партии Андресом Кюнгом. Формально ни в чем не замешана, провозглашает, что ее цель – свободная Швеция. Но за этим милым фасадом, украшенным фигурами актеров Ярла Кулле и Альфа Бруннберга, скрываются более темные личности, вроде Филипа Лундберга из «Контры» и капитана Ханса фон Хофстена. «Свобода в Швеции» гораздо крупнее Фонда по общественным вопросам, она насчитывает 1500 членов.

Новый клуб вторника

Создан вслед британскому ультраконсервативному Клубу понедельника, в котором экстравагантный лорд Мойн был председателем, а Андерс Ларссон и Бертиль Ведин – активными членами. Клуб вторника приглашает людей с именем выступать на невинных вечерних сборищах, но за кулисами – те же знакомые ультраконсерваторы. Кажущийся вездесущим Андерс Ларссон отвечает за корреспонденцию клуба.

УНИТА

Партизанское движение в Анголе, поддерживаемое США, с офисом в Стокгольме и связями с ЦРУ. Его представитель Луис Антунес имеет отношение к некоторым из вышеуказанных организаций. Андерс Ларссон искал здесь работу после увольнения из Балтийского комитета.

По мнению Стига, этих имен и названий для начала было достаточно; по крайней мере их хватало, чтобы у двух журналистов из Мальмё головы пошли кругом. Но недоставало еще одной детали головоломки, без которой они не увидели бы полной картины. Эти правые организации имели привязку к небольшому числу адресов, и адреса позволяли хорошо представить, как все они пересекаются.

Почтовые ящики 5817, 490 и 21

Правые группы используют анонимные почтовые ящики до востребования. Это прекрасный способ вести дела большого числа организаций одновременно, а вычислить их сложнее. Почтовый ящик 5817 когда-то принадлежал Демократическому альянсу, и его же использовал Фонд общественных вопросов. Почтовый ящик 490 связан с организациями прибалтийских изгнанников, расположенных в зданиях 32–34 по Валлингатан; также им пользовались Фонд общественных вопросов и Международное сопротивление. Последний по времени появления почтовый ящик – номер 21, но к нему я вернусь, лишь когда продвинусь в расследовании.

32–34 по Валлингатан

В Эстонском здании квартирует бесчисленное множество организаций. Большинство – вполне почтенные, но здесь же обретаются ВАКЛ, Балтийский комитет и еще немало теневых группировок. Помимо достойных внимания почтовых ящиков, в Эстонском здании есть также много всего, связанного с Андерсом Ларссоном и Андресом Кюнгом.

6В по Биргер-Ярлсгатан

Здесь расположены некоторые лоббистские ассоциации из сферы промышленности и торговли, а кроме того, подозрительные компании и организации, вроде «Свободы в Швеции». Здание принадлежит Карлсбергскому фонду, от которого ниточки ведут к нацистам. Этот адрес помещен в центре рисунка с названиями объединений и именами отдельных лиц, который некоторое время назад я получил от анонима.

Сеть отдельных лиц и организаций, полученный Стигом в сентябре 1987 года

Стоило бы упомянуть еще два имени. Эти личности ошивались в правых кругах, но Стиг думал, что они работают под прикрытием на шведское правительство. Йоаким фон Браун состоял в Международном сопротивлении, однако выполнял задания СЭПО по найму. Йоэль Хаукка, прибалтийский изгнанник, знавший всю компанию по адресу Валлингатан, 32–34, также собирал сведения для военной службы разведки, Секции особого наблюдения (SSI, Sektionen för särskild inhämtning). Скорее всего, имена фон Брауна и Хаукки всплывут в будущих изысканиях Стига для Херманссона и Венандера, поэтому лучше им узнать об этих людях сейчас и не путать в дальнейшем с самыми закоренелыми приверженцами правых взглядов.

Стиг полагал, что благодаря его спискам журналисты из Мальмё получат общее представление о том, как выглядит организованное сообщество ультраправых ненавистников Пальме. Он сделал по три копии с каждого перечня и отослал оригиналы Херманссону и Венандеру. У себя он оставил один комплект копий, а другие два отдал людям, которым доверял. В случае взлома или пожара они не пропадут.

К спискам, отосланным Херманссону и Венандеру, Стиг приложил копию письма, которое он написал год назад Бьёрну Рёнбладу из социалистической партии. Тогда никто и вообразить не мог, что шведского премьера убьют прямо на улице. Письмо имело отношение к материалам, которые кто-то направил тогда Рёнбладу и которые должны были подпортить репутацию Андреса Кюнга. Каков источник этих материалов, было неясно. Стиг потратил много времени, разбираясь с Андерсом Ларссоном и почтовым ящиком 21. Даже вел наблюдение за почтовым отделением, чтобы узнать, кто забирает корреспонденцию из этого ящика. Из письма Рёнбладу, как надеялся Стиг, в Мальмё поймут, как он вел поиски и сколько времени и сил они отнимают. Содержание тоже позволит им стартовать с проектом, теперь носившим название «Миссия: Улоф Пальме».

1987

Стокгольм, весна 1987 года

Внезапная отставка Хольмера застала полицию врасплох. Вчера у них был босс, который решал все вопросы и действовал сразу как глава команды следователей, начальник полиции и официальное лицо, ответственное за предварительное расследование. А на следующий день ничего из этого не осталось. Полностью прекратилась координация работы между стокгольмской полицией, Государственным департаментом особых расследований и СЭПО. Формально возглавить расследование должен был теперь Ульф Карлссон, начальник отдела Шведского национального бюро полиции, но на практике оно разделилось на три независимых друг от друга параллельных расследования. У каждой группы дознавателей были свои любимые гипотезы, о которых они посредством счастливых утечек осведомляли СМИ. Это порождало страшную путаницу в представлениях шведов о том, как идет следствие.

Все выглядело проще для отдельных офицеров полиции, занимавших менее высокие должности в трех занятых следствием организациях. Тут опытные сыщики не взывали к вмешательству сверху, а просто делали свою работу. В каждом из трех учреждений составили список гипотез, соответствующих профилю организации. Начали с места преступления и изучения улик и показаний без того, чтобы заранее выбирать приоритетную версию. Им приходилось нелегко, особенно если учесть, что целый год был потерян даром. Вероятность раскрытия преступления значительно падает через двадцать четыре часа с момента его совершения – тем сильнее она уменьшилась за год.

Гипотезы строились вокруг уймы самых разных возможностей и включали стрелка-одиночку, группы шведских ультраправых противников Пальме, офицеров полиции, международные заговоры, связанные с продажей оружия Ирану и с противостоянием апартеиду в ЮАР со стороны Пальме.

С другой стороны, в 1987 году разные подразделения полиции могли систематически работать над делом, используя обычные профессиональные методы и сверяясь по мере надобности с данными коллег из других отделов. Весной начали проступать контуры преступного сговора. У многих появилась надежда, что раскрытие убийства возможно. Следователь Альф Андерссон, тот, кого интересовали правые экстремисты и кто разговаривал о них со Стигом, был в числе оптимистов.

Звезды сошлись

Стокгольм, апрель 1987 года

После ухода Хольмера путь расследования, как почувствовал Стиг, расчистился, люди начали задумываться о том, о чем раньше не решались. Это происходило и в полиции, и в СМИ. Даже СЭПО очнулась от летаргического сна. Через два недели после отставки Хольмера люди из СЭПО посетили Стига в «ТТ». Возможно, они прослышали, что он человек, осведомленный о деятельности ультраправых.

Сотрудники СЭПО задавали необыкновенно невежественные вопросы, например: как соотносятся национал-социалисты с другими социалистическими партиями? Для них нацисты были социалистами: до смешного наивное смешение радикально расходящихся идеологий, основанное на одном слове. Эва никогда раньше, до вечера того дня, не видела Стига таким разъяренным.

Работа Херманссона, Венандера и Стига пошла немного легче, поскольку теперь все, с кем они имели дело, знали из газет, что версия про убийц из Рабочей партии Курдистана отброшена. Поэтому можно было поговорить о тех оппозиционерах, которые ненавидели Улофа Пальме.

Задуманные серия статей и книга были кстати, поскольку в печати обсуждалось несколько направлений расследования, затронутые и в разысканиях Стига. Теперь шла речь о том, чтобы подготовить книгу раньше, чем интерес аудитории стихнет, или изменятся гипотезы полиции, или произойдет еще что-то неблагоприятное.

Стиг решил опять заняться поисками информации о Международном сопротивлении. Год назад он подолгу торчал в почтовом отделении, где находился ящик 490, связанный с былым Демократическим альянсом и рядом активно действующих организаций, но так и не выяснил, кто забирает корреспонденцию из этого ящика.

Теперь он взял под прицел ящик 21. Оказалось, тут гораздо легче обнаружить за работой и группы, и отдельных людей, возбуждавших его интерес. Стиг считал, что человек, скрывающийся за ящиком 21, – тот же самый, кто стоит за всей сетью ультраправых в шведской политике. Но ему хотелось с кем-то обсудить эти идеи, и выбор пал на Хокана Херманссона. Пора было ему написать.