Мы просто снимся бешеной собаке 2
7
«Салют, подруга! Привет, любимая Смерть. Прослушала твою последнюю запись… Черт… Какой-то заворот мозгов! Тебя затянуло в алмаз? Это как же так?… Перегиб пространственного поля?… Трещина между мирами… Или как там говорят? Весь айкью тебе достался. А мне – кровавое кун-шу и нездоровая привычка клеить мужиков… Чисто по приколу… Эх…
Проснулась я в под деревом на берегу реки. Сквозь ветки светило солнце, а внизу, под обрывом, журчала плывущая вода. Ежу было понятно, что это – Земля. Снизу донеслось до боли знакомое пение:
– А ты на папу не похожая… Тунц-тудунц… А ты на маму не похожая… Ту-ду-дунц… Ты вся красивая хорошая… Платье белое в горошин-н-н-а-а-ах.
Это был космический рэппер Тупак Шакур. Он тоже упал в алмаз. И теперь сидел на берегу, пытаясь наловить на завтрак рыбы. У Тупака в закромах нашлась крутая удочка. Чего только не возят гиперлеты в своем багаже… Смерть от голода нам не грозит… Я спрыгнула с обрыва вниз, подошла к великому гению гангста-рэпа и присела рядом на песок. Грустная песня про маленькую шлюшку оборвалась, Тупак повернулся и пробасил:
– Попали мы, товарищ Смерть…
– Я товарищ Тень.
– Извини! У меня после вчерашнего все настройки сбились.
– Не пойму, что за ботва?… По идее, этого мира нет… Земля сгорела год назад вместе с галактикой Млечный Путь.
– Но рыба клюет! И это радует.
– Без бухла не разберешься.
– Ты права, небесная карамелька… Наливай…
Не переставая следить за поплавком Тупак пошарил в недрах бездонного брюха и выудил пару бутылок виски, пакет томатного сока и два стакана. Я налила ему и себе, мы чокнулись… «За тех, кто в сапогах!» «За котов что-ли?» Бухло побежало по венам… Все вокруг заиграло красками тепла и чистоты. Как мало нужно гуманоиду, чтобы забыть о том, что жизнь – дерьмо.
– Клюет… Подсекай!…
Упругое удилище прогнулось. Поплавок исчез под водой. Над волнами мелькнула спина довольно крупной рыбы. Она махнула хвостом как опахалом, послышался всплеск, и брызги полетели нам в лицо… Все это шибануло по мозгам! И алкоголь… И летний день… И Тупак Шакур, могучей хваткой вцепившийся в удочку. Он пытался вытянуть на берег свой сверкающий трофей… Вот так надо жить! Бухать на берегу реки, рыбачить. Улыбаться друг другу и оставлять нормально покурить. Мечтать о новой встрече с друзьями после того, как закопал их трупы… Это… Жизнь.
Через секунду рыба трепыхалась на песке. Тупак с победным кличем прыгнул на нее и чуть не растер в порошок своим огромным пузом. Мужчины как дети, е-мое! Я забрала добычу и сказала:
– Разводи костер! Я есть хочу.
– Конечно, моя прелесть.
Тупак пальнул из лазерной пушки в кучу веток и зажег огонь. Речного монстра я насадила на палку и подвесила над костром. Через какое-то время запах жареной рыбы наполнил все вокруг. Мы выпили еще по стакану, закурили наш любимый «честерфилд» и развалились в тени огромного каштана, предвкушая трапезу… Понятно, что предвкушала я… А Тупак просто делал вид, что голодный как сто чертей. Он не ел ничего, кроме космической пыли. А этого добра всегда было навалом… Космос же есть везде.
Со стороны реки послышался шум… Моторная лодка приближалась к месту нашего пира. В лодке сидел мужик… Он спрыгнул на песок, пришвартовал свою посудину к коряге и подошел к нам… Это был высокий сухопарый дядька в резиновых рыбачьих сапогах. Телогрейка «Здравствуй, зона!«Темные волосы выбивались из-под картуза. Лет сорок пять… Симпатичный с карими глазами. Мужик был такой… Художественно непобритый… И это ему, наверное, шло. В руке он сжимал огромную связку лещей. На костре жарилась наша рыба, а мужичок держал таких десяток, раза в два крупнее. Вот так всегда… Странная штука… Жизнь.
Мужика штормило… Ноги его дрожали… Взгляд был какой-то мутный. Наверное поэтому он не удивился, увидев живой гиперлет с сигаретой в зубах и небесно-голубую даму, то есть меня… После родного самогона и не такое увидешь! Тупак разливал виски в два стакана. Себе и мне… Увидев мужичка он крякнул, почесал передний бампер… Или что там у него торчало? Он пошарил в багажном люке и достал еще один стакан… Зачем-то дунул в него. Странный способ дезинфекции, который практиковала Кукла Банш… Разлив алкоголь в три стакана, он протянул один мужичку.
– Держи, брат… Будем знакомы. Давай за встречу…
Парень в телогрейке взял стакан и дернул его одним глотком. Занюхал рукавом, достал диковинную пачку местных сигарет… На коробке промелькнуло: «Прима». Он подкурил от костра и затянулся, окутав нас ядреным вонючим дымом, от которого я чуть не задохнулась. Он представился:
– Николай… Можно дядя Коля… Я тут завклубом в Пушкарях.
– А я Тупак Шакур… А это – Тень, инопланетная шпионка.
– Красивая! И кожа такая голубая… Как наше небо.
– Спасибо, дядя Коля. Мне приятно…
Абориген оказался галантным парнем. Знал, как вести себя с дамой. И что ей нужно ненавязчиво втереть, чтобы прорваться в интимную зону. С такими держи ухо востро! Особенно, если пьешь… А то не заметишь, как отдашь все самое дорогое… Утренняя пьянка «Под каштаном». Дядя Коля спросил:
– Ребята, вы видать не местные?
– Мы даже не из этого мира… Какой сейчас год?
– 2008-й… 17-й год великой эры ГКЧП. Это были такие пацаны, которые замочили демократических пацанов. Перестройка сдохла… Ельцина повесили на Красной Площади. И после этого все стали друг на друга стучать. Комитеты принялись мочить врагов народа. Началась третья мировая война с Америкой… Жизнь пошла веселая и насыщенная адреналином.
– А мы, прикинь… Упали в алмаз. И оказались тут… В своем-то мире мы, наверное, сдохли… Так что придется здесь зависать.
– У нас тут главное – стукнуть на соседа. Пока он не стукнул на тебя… А если опаздал – не парься! Комитет уже в пути.
– Лютуют?
– Мочат всех подряд. Вот ты сейчас рыбу поймал на удочку – окей! А я сеточку поставил – браконьерство в особо крупных – билет на зону получил.
– Так ты, дядя Коля, вредитель?
– Ага… А что делать? Жратва по талонам… Продразверстка… Яйца из-под курицы конфискуют на нужды фронта. А у меня семья… Кормить же надо… Вот и браконьерствую… Ну еще сигареты с границы вожу. Натовцы толкают втихаря. «Мальборо», «Кэмел» курнул – настучали, пошел в Сибирь. Но с нашей «Примой» не сравнить. Вот и ходим тут все под сроками.
– Ну что? Наливай… Чтобы у нас все было, и нам за это ничего не было.
– Хороший тост! Душевный… Будем…
Мы хлопнули по стакану и принялись дегустировать леща. Рыба дымилась в ладонях, источая дивный аромат… Кайф! Дядя Коля достал из секретного кармана пачку «Кэмела» и предложил нам. Закурили… Солнце клонилось к закату. Не хотелось думать о том, что все в этом мире так хреново. Люди убивают собратьев за пачку сигарет и связку рыбы. Товарищи и граждане сдают друг друга комитетчикам… Грустная лотерея… Кто первый – тот и вин.
Как ты, Смерть? В лучах заката я улыбалась и мечтала о тебе… Смотрела на наши руки и представляла, как они ласкают наше тело. Твое… И мое… Дядя Коля пригласил меня и Тупака к себе домой на ночлег. Познакомил с пышнотелой хохотушкой Людой, своей женой, и с милыми детьми. Меня отправили на сеновал, а Тупак улетел в ночное небо ловить космическую пыль. Гиперлетам тоже нужно есть. А не только… Пить… Вот так все как-то странно в этом мире. Глаза слипаются. Люблю тебя… Целую… Твоя Тень.»
8
«Привет, родная! Как поживает небесно-голубая королева моих эротических фантазий и грез? С загадочным именем… Тень. Сегодня тот еще был денек. Как раз в твоем вкусе… Но не буду забегать вперед, а расскажу сначала.
На сеновале было хорошо. Запах свежего сена приятно щекотал в носу. Конечно, были комары… Но ты же знаешь, что зурианцу хорошо – то земному комару мучительная смерть! Первая волна крылатых негодяев насосалась нашей инопланетной крови и тут же сдохла. Больше на мое величество никто не посягал… Тупак летал где-то в глубинах космоса и набивал свое пузо космической пылью. И может быть, икал от последствий дяди Колиного пойла. И наполнял бездонный вакуум пьяными воплями своего хип-хопа.
Когда я проснулась, солнце уже стояло высоко. Во дворе мычали коровы и беззлобно материлась хохотушка Люда. Счастливая женщина необъятных размеров. Что не мешало ей быть интересной и приятной дамой. Я вышла во двор и поздоровалась с королевой трофейных сигарет и незаконно добытой рыбы. Она улыбнулась во всю ширину своего довольного лица и пропела:
– Привет, Тень! Как спалось и все такое?
Люда была в экстазе от всего… Ее реально перла жизнь… Она плевала, что идет война. Что янки рвутся к Ленинграду. Ей было похеру на то, что в любой момент их могут расстрелять по доносу какого-нибудь дяди Бори… И она даже не узнает за что ее… Странная жизнь в этом странном мире. Планета БОГов мне кажется раем в сравнении с тем, что творится здесь. А Люда смеялась, любила мужа, рожала детей и всем своим видом шептала мне в душу: «Живи, даже если тебе осталась лишь минута… Просто… Живи.»
Веселые розовощекие дети помогали маме управляться со скотом. Не знаю, что они там собирались делать? Или делали… Все эти прибамбасы деревенской жизни как-то не вставляли. Я люблю, когда уже все в холодильнике. Мясо, рыба, остальные вкусные штуки… Молоко там… Сыр. Повидло… А как это все попадает на стол – вообще по фиолету! Мы с тобой шпионки, Тень… Наше дело – валить бледно-розовых и приближать их тотальную смерть. Ну по крайней мере всегда так было. А сейчас – вообще уже звездос по всем фронтам! Земля сгорела… Млечный Путь сгорел. И возродился в гребаном алмазе. Люди бессмертны как тараканы. Селяви…
На крыльцо большого семейного дома из белого кирпича нетвердой поступью вышел дядя Коля. С помятым после пьянки, но не лишенным шарма настоящего мужчины, лицом. Он поздоровался со всеми, потрепал по волосам детей и сказал, что пора собирать на стол. Два сына и две дочки веселой гурьбой поскакали за тарелками, ложками и горшками с нехитрой деревенской снедью… Тупак запаздывал, и это немного злило. Самый мощный кореш с арсеналом лазерных пушек и движком на гипертяге бороздил просторы Вселенной и объедался космической пылью. Вместо того, чтобы охранять свою небесно-голубую фею от врагов.
Деревянный стол накрыли прямо во дворе под вишней. Семья дяди Коли уселась вокруг дымящихся блюд с толченой картошкой, жареной рыбой, макаронами по-флотски и другими радостями этого утра… Включая чистый как слеза невинного младенца самогон… Я присоединилась к веселой компании. Глава семьи разлил три стопки, поднял свою и произнес:
– За то, чтобы все наши сны сбывались.
Мы выпили… Эх… У меня аж сердце защемило! Где они теперь… Все наши верные друзья. Гуляют где-нибудь в Лесах Богатых Дичью и браконьерствуют в Озерах Полных Рыбы… А кого бояться? В Раю полиции нет… Вечный кайф.
Дальше все понеслось как в бледно-розовой пословице про «ту самую штуку», о которой как только вспомнишь – так она и всплывет. Послышался рев первобытных бензиновых движков, и к забору подкатило штук пять этих шедевров технической мысли древнего человека под странным названием «бабон»… Я видела такие в сети… На историческом сайте, где вечно зависал милашка Эрм… Как видно, параллельные миры во многом схожи.
Двери бабонов распахнулись, и оттуда посыпались… Менты. Так называли здесь служителей закона. Мало того, подъехали два автобуса, битком набитые спецназом. Это такие прокачанные менты, которых выпускали на самых отъявленных головорезов и врагов народа… Нам оказали большую честь! Цена наших задниц росла как на дрожжах… А Тупак ловил космическую пыль в бездонном небе и пропускал весь кайф. Спецназовцы окружили домик дяди Коли со всех сторон и взяли нас на мушки своих волын… Внезапно небо потемнело, и хлынул дождь. Настоящий ливень…
Обеденный стол стоял под навесом из потемневших досок. Тяжелые капли застучали по крыше… На блюде остывали макароны… Струйки воды стекали по каскам служителей закона… По их бронежилетам… По их угрюмым лицам… Ничего личного! Это просто бизнес. Имя которому… Смерть. Ежу было ясно, что живыми нам не уйти… Какая разница? Ведь мы же просто люди. Которых навалом в этой стране… На этой Земле.
Рука метнулась за отворот плаща из кожи корнезуба. Там, в потайной кобуре всегда на готове, ждал зурианский бластер. Вторая рука метнулась за другим стволом. Это заняло только миг… Я выхватила пушки и упала под стол! И разверзся ад… Семью дяди Коли изрешетили за пять секунд… Столько дырок в каждом теле я не видела давно… Наверное, они не мучались. Просто не успели! И умерли с улыбкой. «Конец? Ну ладно… Похер.» Не так уж и кайфово жить в настоящем мире. Особенно, когда он… ТАКОЙ. Столбы, поддерживавшие крышу над столом, сломались под градом пуль, и кровля рухнула вниз, похоронив под обломками семью отважных контрабандистов… Покойтесь с миром, хорошие люди! Нирвана ждет… Я откатилась в сторону, спасаясь от падающих досок… И открыла огонь.
Я стреляла с обеих рук. В лучших традициях боевиков двадцатого века новой эры. Из мира, которого больше нет… Для меня и моего старинного кореша Тупака. Который пропадал черт знает где… Мозг отдавал приказ рукам, пальцы давили на курки обоих бластеров, и два безжалостных луча резали все подряд. Бронежилеты и каски ментов. Их удивленные лица и молодые мускулистые тела. «Как больно-то, сука!» Кровь лилась рекой.
Короткими перебежками, отстреливаясь на ходу, я добралась до крыльца кирпичного дома, нырнула в открытую дверь и запечатала ее на все замки. Несколько минут у меня еще есть. Потом враги начнут обстрел из своих орудий и древних гранатометов. И от избушки не останется ничего. И от меня, наверное, тоже… Несколько минут… Дождаться Тупака и умотать отсюда нахрен вдаль! Конечно, я отправила ему инфрасигнал, но этот кент вполне мог врубить хип-хоп на полную и все просрать.
Менты продолжали стрелять по окнам, пока не поразбивали все. Наверное, это был какой-то особый кайф: «Не съем, так обожгу!» Пальба затихла… Я посмотрела во двор… Дом дяди Коли стоял в центре деревни. На площади рядом с магазином… Со всех сторон к магазину стекался народ. Мужики и бабы потрясали вилами, сверкающими на солнце острыми стальными косами и старинными ружьями системы «двустволка». Со всех сторон раздавались крики: «Сволочи! Да сколько можно?» «Хватит пить народную кровь!» «Колю с Людой замочили!» «И детишек не пожалели!» «Убийцы! Убийцы!» «ОККУПАНТЫ УБИРАЙТЕСЬ!» «Мочите! Мочите их!»
Чаша народного гнева переполнилась через край… Орущая озлобленная толпа налетела на ментов, и началась резня! Я вышла на крыльцо и закурила… Стрелять в эту кучу тел смысла не было. На одного мента приходилось человек пятнадцать мирных жителей… «Условно мирных». Я курила и смотрела на это кровавое печальное шоу. Менты расстреливали толпу в упор, вскрывали напирающим людям животы штыками-ножами, разбивали головы прикладами автоматов… Но пушкаревцев было много.
Обливаясь кровью и глотая пули, толпа захлестнула бойцов спецназа, и растерзала в кровавый фарш. Когда прилетел обожравшийся пыли Тупак, все было кончено. В одной отдельно взятой деревне Пушкари крестьяне свергли власть ГКЧП… Председателя колхоза посадили под замок в амбар, и это было даже хорошо. Учитывая, что под горячую руку его могли вообще расфасовать на много маленьких частей… Но он был свой, пушкаревский… К тому же – в амбаре было тепло и сухо, свежее сено и жрачка три раза в день. Мужики и бабы собрались во дворе сельсовета и провозгласили Народную Республику Пушкари. А меня избрали президентом… Пушкаревцы похоронили убитых односельчан, доблестно павших в бою служителей закона, и принялись готовиться к обороне. Мужики вооружились ружьями и трофейными «калашами» – так назывались древние пушки погибших ментов. Боевая пушкаревская дружина поставила дозоры и разбрелась по домам воспитывать жен и детей, рулить хозяйством и заливать великий стресс забористым местным пойлом «на буряках». Что означало – «на свекле».
День прошел в ожидании штурма. Но ничего не произошло. На землю опустился тревожный вечер. Такой вот странный получился день. Ужасно хочется спать. До связи, родная. Люблю тебя… Целую… Твоя Смерть.»
9
Я проснулась от того, что Патрик теребил меня за палец… Спасибо, что хоть не грыз! На руке следы еще с прошлого раза… Когда меня укусила его сестренка Катя. Черная зомбо-кошечка… Хорошо, что зомби не превращают в зомби тех, кого кусают! Как в фильмах ужасов – укусил кого-нибудь – привет, новый братишка-зомби! В реале так не бывает. Потому что зомби – это не болезнь. Это состояние души… Это как хип-хоп… Чтобы его нарезать – надо быть ЧЕРНЫМ. А зомби может быть только кошкой! Или котом…
– Салют, Где-то Там… Мне снова хочется тебя съесть.
– Привет, Пат… Тебя не учили, что вламываться в палатку к одиноким бледно-розовым принцессам с утра пораньше неприлично?
– А кто меня учил? У «Лед Зеппелин» об этом ни слова нет. И у «Дип Перпл» нет. И у остальных богов рок-н-ролла… Ни в одной песне! Даже у «Битлов».
– Не те ты песни слушаешь, чувак.
– Да ладно тебе… Давай заниматься любовью, а не войной.
– Ты зомбо-извращенец.
– Извини… Но попробовать стоило.
Я привела себя в порядок и вышла из палатки. Пат увязался за мной. У костра сидели наши друзья. Банда «Ванильных сучек» полировала свои катаны. Худая высокая Миса, коротышка Ню и две сестры-толстушки Сонни и Шер. Мы подобрали их на крыше Казанского собора. Банда анимешниц-мародерок. Они хотели нас поджарить, облив галактическим бензином… Я врубила «нирвану» и превратила бензин в шипучку. Мы обезвредили анимешниц, напоили водкой и подружились… Так девчонки-ниндзя влились в нашу корпорацию беспредельщиков, за которой охотились остатки армий бледно-розовых и небесно-голубых и толпа монахов с Бетельгейзе.
В тени раскидистого дуба отдыхала стая зомбо-кошек во главе со своей королевой Катей. Милой черной кошечкой с белой бабочкой на шее… Милой для друзей… Зомби не любят солнечный свет. Предпочитая держаться в тени. Кошки покрывали пространство под дубом мягким шевелящимся ковром. Они урчали, скалили зубы и пытались отпрыгнуть от солнечных бликов, пробивавшихся сквозь листву… Вот такая у нас братва.
Как обычно всем было на все плевать. Анархия рулила нашей бандой. В дозоре никто не стоял. Заходи кто хочет – мочи кого хочешь! Поэтому никто не удивился, когда кусты расступились, и оттуда нетвердой походкой вышел дядя Саня – мой любимый крепко пьющий полицейский средних лет. А что еще делать человеку на пенсии? Заливать за воротник и наслаждаться Лаурой Лион. Виртуальной порно-звездой на все времена… Дядя Саня был не в лучшем виде. Закопченый залитый кровью скафандр. Покореженный гермошлем. Раструб лучемета неуверенно свисал с его плеча. Как будто он вылез из какой-то беспредельной адской секи… На удивление живой.
Мы его узнали, обрадовались и пригласили к столу. На завтрак у нас оказались тюбики с селедкой, ветчиной и салатом оливье. Эх… Дядя Саня был бледно-розовый коп… Однажды он чуть не продал меня монахам с Бетельгейзе за мешок алмазов… Но это же был мешок! Кто устоит против мешка? Наверное… Никто… В остальном он был неплохой мужик. Одно время он даже пытался подкатить колеса к моей маме. Но увы… Бравый полицейский получил пинка под зад. Ну может, не пинка… Взрослые дамы отшивают по-цивильному. Мало-ли, как судьба повернется… Пошлешь кого-то, а потом вдруг бац – он великий спинальный хирург. Последний, оставшийся в живых. А у тебя опухоль позвоночника. Или что-нибудь в этом роде… Вот поэтому матерые тетки посылают мужчин так четко, что им даже кажется, что их не послали… А отправили в клевое место. И женщина туда сейчас подойдет. В бикини цвета мокрый асфальт. Или вообще без ничего…
Мы стояли лагерем в нескольких километрах от космопорта Пулково. Или от того, что от него осталось после ста лет апокалипсиса. Ночью в той стороне стреляли. Небо озаряли яркие всполохи. Это не было странным… Мало ли… Какая-нибудь банда мародеров решила поживиться муниципальным добром. А полицейские отряды защищали космопорт. Нам это было даже удобно… Оставалось подождать, пока они поубивают друг друга, а потом прийти и допинать тех, кто победил. Дядя Саня видно шел оттуда. И случайно нарвался на нас. Полицейский удивился, но конечно обрадовался «своей чернушке». Он меня так вечно называл. Не знаю почему… Может потому, что я вся такая офигенная брюнетка? С космической задницей… И странным именем… Где-то Там. Наверное, задницей я напоминала дяде Сане мою мать. У нее там тоже было все окей… И от этого суровый питерский легавый привязался ко мне еще сильнее. Как отец, которого я не знала… Никогда.
Матерый полицейский выпил два стакана доброго виски, закусил селедкой из тюбика, затянулся сигаретой и сказал:
– Такие дела, чернушка… Хрен поймешь, что происходит в этом мире.
– А что происходит, дядя Саня?
– Какие-то уроды накрыли обсерваторию под Петергофом. Перемочили всю охрану… Всех бывалых пацанов. Потом они выдрали из генератора анти-поля цифровое табло, спалили там все и смылись.
– А камеры наблюдения? А инфрасвязь? Никто даже не позвал на помощь?
– В том то и дело, что нет… Ублюдки запустили наномух. И эти твари сожрали всю проводку камер, все инфрафоны. Мы в Пулково сидели – хоть бы одна собака позвонила! Думали, они там перебухались и уснули. Тишь да гладь… Только утром забеспокоились. Отправили туда гипербабон. И на тебе – главный зал обсерватории сгорел. Генератору трындец… Но это еще не все.
– А что еще?
– Потом начался звездос! Прибежал яйцеголовый из подземной пулковской лаборатории и заорал, что его приборы ночью зафиксировали выброс гамма-лучей в районе Петергофа. А он это все проспал, потому что к нему приехал брат из Москвы, они нажрались спирта и отрубились. Утром профессор посмотрел на приборы и охренел. Гамма-плазменные лучи – по сути это смерть всему живому и неживому… Но увы… Нам повезло. В эпицентре выброса был какой-то фильтр, и самые убойные частицы не прошли… Как он их там называл? Хренатоны… Или хреноны? Да плевать. Гамма-излучение улетело в космос, а потом вернулось. Но оно почему-то сдвинулось по фазе, и лучи сошлись не в Петергофе, а в Пулково.
– Охренеть…
– Да охренеть – не то слово… Это просто озвездунеть! Лучи сошлись посреди космодрома, открылся огромный сверкающий портал… И вдруг из него поперли люди! Какие-то древние машины на гусеничном ходу, стреляющие пороховыми снарядами, летающие вертушки с пропеллерами и древними пулеметами… Все это стреляло, чадило дымом и орало: «Вперед! За Родину!» И везде были красные звезды… На касках, на бронемашинах, на вертолетах… Мы были просто в шоке. И пока стояли, эти неандертальцы пошинковали нас всех в труху! Я один ушел… Вот такая странная хрень.
10
Засада – дело тонкое… И неторопливое… Мозги выносит на раз-два-три. С утра мы заняли позицию на удобном крутом повороте новгород-северского тракта… Машина подъедет – а мы ее чпок! Контейнер с доносами должны были везти примерно в полдень. Но мы не знали точное время. Не знали, сколько будет охраны. Сердобольная бабуля продавала семки рядом с колхозной управой, зашла на минутку… В туалет! И притаилась у кабинета председателя. Так она узнала о контейнере с компроматом. О том, что его повезут в Новгород-Северский. Местный районный центр… Оттуда все доносы отправляют в Ленинград Генеральному… Сакура говорит, что в их Вселенной столица России – Москва. А у нас – Ленинград… Труп президента Ельцина еще не успел остыть в петле на Красной площади, а столицу уже перетащили в Ленинград. Город трех революций… Как-то… Так.
Сакура лежит рядом и осматривает местность прищуренным глазом. Она говорит, что как только ее трахнули по голове, в глазах появилась шкала расстояния, оптический прицел и режим ночного видения… Как в компьютерной игре! Зашибись… Я наслаждался видом ее прижавшейся к земле груди. Ее стройным телом в обтягивающем белом комбинезоне. Эрм, о чем ты думаешь?… О бабах! Почему о бабах? А я всегда о них…
– Эрм, тебе сколько лет? Хватит мои сиськи сверлить печальным взглядом. Подожди до вечера! Блин… У тебя вообще до меня кто-нибудь был?
– Конечно! Мы с Сонечкой вместе отчеты составляли для районного начальства… Иногда засиживались до поздна. Ну и… Сама понимаешь.
– Кобель, короче… Как и все. Ну ладно… Сделаем дело – пошалим.
Члены нашей ударной партизанской группы рассредоточились вдоль шоссе. Они лишь ждали сигнала, чтобы изрешетить из «калашей» все, что будет двигаться по трассе… Вдруг земля задрожала… Послышался гул… Вдали показались темные колонны. Танки, бронетранспортеры, боевые вертолеты, огромная куча солдат. С одной стороны двигались батальоны красноармейцев. С другой – наступали американские войска… Вот это мы попали! Бабка что-то не дослушала. И слила кривую инфу… Здесь будет бой. Черт бы побрал глухую старую кошелку! Мы оказались меж двух огней.
Не знаю, кто кого из них застал врасплох. В любом случае для нас это был звездец… В воздухе запахло смертью. Мы притаились в эпицентре… Колонны танков и солдат остановились. Вертолеты зависли над кустами, в которых скрывались мы. Партизанский отряд Сакуры Anamorphosee приготовился сдохнуть. Никакого обмена любезностями не последовало… Вдруг началась безумная стрельба… Большевики и янки шмаляли друг в друга из «калашей», винтовок, пулеметов и ракетных установок с упоением, достойным кисти Пикассо… Из развороченных трупов хлестала кровь. Взрывы снарядов и ракет подбрасывали в воздух солдат. Они летели над землей, а осколки шрапнели пробивали тела насквозь, отрывая руки и ноги, головы и куски от горящих тел… Взрывались танки с красными звездами. Раскаленные куски брони и стальные ошметки гусениц падали с неба огненным дождем. Горящий вертолет пролетел над нами и врезался в отряд красноармейцев… Пусть земля вам будет пухом, пацаны! Крики раненых, свист летящих пуль, горящие танки, падающие с неба искореженные вертолеты – кровавая бойня в разгаре летнего дня! Это была война.