Реактивный идет по следу

Женщину-разведчицу невозможно разоблачить

Рина насмотрелась в спецшколе КГБ различных порнографических и эротических фильмов, ознакомилась с журналами такого же содержания и также читала много литературы по психоанализу и сексу, что бы не выглядеть сплошной советской дурой там за океаном. В результате обилия и наполнения подобной информацией в сознании простой советской девушки стал формироваться новый образ активной и дееспособной разведчицы международного класса. Но все же оставаясь где-то там в подсознании советской девушкой, она понимала, что даже если сейчас будет приказ партии лечь в постель с американским конгресменом или агентом ЦРУ, она, не моргнув глазом, снимет свои трусики и прыгнет к нему в постель во имя великой родины. Но в тоже время ее внутренняя чистота требовала того, что ее девственность должна принадлежать ее родине. Поэтому то Валька и должен был ее получить девственной и непорочной. А после него, раз уж опять такое тяжелое положение в стране и родное социалистическое отечество опять в очередной раз в опасности и если уж больше никто кроме нее не сможет выполнить приказ родины, так как советских мужчин на это дело не найти, пускай ею владеют иностранные агенты, политики и иные капиталисты, естественно за большие деньги и важные государственные особо секретные сведения. Они, как ей представлялось, наевшись ананасов и рябчиков толстопузые, напрыгавшись и натрахавшись с разными сексуальными извращениями на ее советском теле, будут делиться своим служебными секретами, которые она будет записывать на магнитофон, стоящий под ее кроватью. Она таким образом понимала, что несомненно принесет больше пользы свой родине, чем если бы круглосуточно несла вахты, стоя в качестве знатной прядильщицы-многостаночницы у прядильно-ниточного станка, обслуживала детей, мужа, добывала продукты, стоя в километровых очередях, готовили и стирала и за все это она имела полное право называться гордо советской женщиной. И раз к году 8 марта Родина-мать говорила бы ей «огромное спасибо» с трибуны.

В ее голове сформировался особый склад ума сексуальной женщины-суперменки с богатой эротической фантазией. Естественно, если американские агенты могли похвалять тем, что занимались любовью у себя на кухнях, в лифтах, автомобилях или в парадных, то представить себя занимающуюся любовью и отдающуюся на североморской гауптвахте рядовому матросу-арестанту никто предполагать не мог. И это ставило Рину как советскую разведчицу намного выше всех остальных международных агентов вместе взятых. Кроме того она как внучка революционера-большевика понимала, что любовь на каторге или в каземате есть наиболее чувствительное и щемящее российскую душу состояние характерное для многих соотечественников этой эпохи. Для большинства которых после этой встречи ждал только потусторонний мир или длительные годы томительной разлуки. Поэтому последняя любовь будет такова, что воспоминания о ней останутся навечно.

Валька притягивал ее своей сложной творческой натурой, непорочной чистотой души и восприятия соцдействительности. Если бы он знал, что затевается за его спиной после тех своих событий, то он бы естественно тут же угодил в психбольницу или был ликвидирован, как слишком много знающий в этой беспощадной международной тайной битве суперсистем с различным строем.

– Валя у нас очень мало времени и поэтому мы будем действовать быстро и решительно.

Валька не успел и сообразить, как она толкнула его на скрипучий матрац и, выхватив из кармана наручники, приковала к спинке кровати.

– Рина ты что такое делаешь? – пытался было сопротивляться Валька.

– Молчи так надо – с волнением говорила она, расстегивая ему брюки. – как все таки легко расстегивать матросские брюки, – подумала она.

Надо хоть что-то взять на память о великой родине

Почти молниеносно сорвав с боков две пуговички, она откинула верхнюю часть брюк. Вот он и готов и как прекрасен…

Она отдалась ему тут прямо в камере на кровати, которая сразу начала страшно скрипеть. Но они этого грохота не слышали, так как катались и бились в этой дикой необузданной страстной первой любви.

Рине казалось что в пробудившемся вулкане страстной любви Валька олицетворял собой всю накопившуюся сексуальную энергию всего военно-морского флота, которая накапивалась во всех моряках личного состава. Эта энергия копилась в тех кто нес службу в дальних походах, кто томился на круглосуточных вахтах. Сама Рина, отдавшись ему, олицетворяла всю силу той непробужденной страсти все девушек Советского Союза, которые уткнувшись в свои подушки, залитые горькими девичьими слезами, мечтали и думали о них крепких, сильных и здоровых, которых эта безжалостная государственная машина отняла у них и швырнула туда на дальние морские просторы, вместо того, чтобы они могли бегать по лесам и лугам, валяться на сеновале, танцевать, тискать друг друга на студенческих партах, в рабочих раздевалках, целоваться, укрывшись за газетами. Но этого не было. А была суровая реальность и военная служба и каждому моряку по ночам все снилась любимая столица и девушка любимая во сне.

Они не чувствовали сколько времени прошло. Пока Рина не поняла, что пора и ей выполнять задание.

Крепко обнявшись, они присели на кровати и Рина стал расспрашивать его о том, что произошло в Росляково в тот роковой день его приезда.

– Валя ты должен мне рассказать все как было на самом деле. Потому, что дело принимает очень крутой оборот. Тебе к сожалению я всего рассказать не могу, но ты должен понимать, что тобой виденное имеет может быть очень важное для нашей родины значение.

– Да ты что Риночка. Ты же видишь. Что со мной сделали.

– Не все люди у нас такие безголовые. Ты бы мог нарисовать этот космический корабль?

– Конечно – сказал Валька – вот только нет карандашей и бумаги.

– Я все это принесла. – сказала Рина и вытащила из портфеля заранее приготовленные бумагу и карандаши.

Валя взял все это и усевшись поудобнее стал рисовать. Рина, влюбленными глазами смотрела как творит ее любимый художник.

– Как все таки несправедливо. Берут талантливых людей и бросают их сюда. Вместо того что бы дать возможность им творить свободно и творчески, – с горечью подумала она. – а за это время его всего обровняют, отобьют охоту и желание творчески действовать.

У нее на глазах навернулись слезы. Она отвернулась и ее взгляд упал на противоположную стенку. Она вся вздрогнула. Прямо на нее смотрела она сама в своей удивительной впечатляющей силе. Как будто она живая была высечена в стене. Была видна ее объемность и живость. Так мог нарисовать только настоящий художник, истинно влюбленный в свою идеальную модель.

– Валька какой ты талантливый – воскликнула она, тряхнув кольцами своих волос. – Как это прекрасно.

– Это я для своей творческой поддержки. Только любовь к тебе меня и укрепляет. Не то бы давно уже погорел.

– Как бы я хотела этот кусок стены взять себе на память.

– Вот станешь строителем, подпишешь подряд на ремонт гауптавахты и тога можешь и взять.

– Или стану бизнесменом и тогда приеду в Советский Союз и куплю эту стену. – подумала про себя Рина и решила, что это будет в перспективе неплохое вложение капитала. Тем более что наверняка ремонта здесь не предвидится и в ближайшие сто лет, так как и так не могут краску-то для военных кораблей найти или сменить старую технику на новую.

– Вот я нарисовал тебе несколько эскизов. Это то что я увидел в рельности. Ты сама понимаешь, что было темно и только свет луны позволял мне что-то разглядеть.

Валя протянул ей рисунки. На них Рина увидела корабль странной формы и стоящие около него существа в скафандрах. Все это впечатляло и давало некоторые представления о реальности того что действительно увидел матрос. Эти картины были как фрагменты из фантастических книг или фильмов.

– Валя вот и настает наш миг прощания – сказал она со слезой в голосе, так как понимала, что пора.

Они обнялись и, с трудом оторвавшись от него, она вышла.

– Вот и наступило мое настоящее прощание с родиной. Но я думаю, что память о моей первой настоящей любви останется со мной на всю оставшуюся жизнь, – с особым теплом подумала она и нежно погладила свой упругий живот. Ей даже показалось, что там что-то застучало и зашевелилось. Конечно же мне будет нужно в случае чего опираться на поддержку своих родных соотечествеников. Генетически такая поддержка будет более надежнее там за рубежом.

Во всяком случае будет кому сказать, что я как мать не была врагом народа.

Для анализа надо использовать все

На следующее утро она поехала в Росляково в воинскую часть, в которой служил Валя Хлызов. Рина прекрасно знала, где располагаются воинские части. И в скором времени нашла ее.

В часть ее пропустили, так как она заранее надела свою военную форму старшего лейтената медицинской службы и взяла необходимые документы с целью проверки санитарного состояния в данной части на предмет выявления различных насекомых, зверей, мышей, тараканов и крыс.

Это ей позволяло практически бывать и проверять все места, начиная от камбуза, матросских казарм и вплоть до офицерских комнат в общежитии.

Мельком пробежав в сопровождении местного фельдшера по всему пространству воинской части, она устремилась в офицерское общежитие. Скорее всего это был барак на территории части в котором жило несколько холостых офицеров. Барак был построен добротно. Он был утеплен, но все равно холодные заполярные вьюги там выдували все тепло и поэтому постоянно топилась печка. Рина в сопровождении фельдшера вошла и стала последовательно и внимательно проссматривать комнаты. Наконец, она дошла до комнаты лейтенанта Требова.

Его не было в комнате, так как в это время по телефону его вызвали в часть для проведения каких-то проверок среди личного состава согласно телефонограммы, полученной из штаба флота. Рина мысленно поблагодарила своих коллег из особого отдела флота, которые помогали ей в этой работе.

Она обыскала всю комнату, но бутылки не нашла.

– Что это вы товарищ старший лейтенат все так основательно ищите. Лейтенант Требов такой чистюля каких свет не видывал. Ему из Ленинграда высылают очень много специальных химикатов, что он чуть ли не каждую неделю тут все чистит. Да и сам он мне говорил, что его мама нет терпит грязи и это ему передалось по наследству.

– Да видать действительно чистюля. Ничего тут не найти.

Рина огорчилась. Но делать было нечего, так как действительно нигде не было той злополучной бутылки.

Рина вышла на улицу и холодный морозный воздух ее опьянил и освежил после химически уплотненного воздушного пространства комнаты Требова. Она пошла по улице к поселку Росляково вдоль того самого злополучного забора к автобусной остановке. Рина дошла до того места, где Валька увидел свой инопланетный корабль. Она остановилась и мысленно представила как плавно огромный космический пришелец опускается на Землю перед изумленным матросом. Она сразу поняла все величие и и волнение Вальки.

– Действительно на его месте немудрено было и литр водки выпить, чтобы придти в себя. Я бы наверное тут же родила.

Рина напряглась от волнения и тут же к ней пришла спасительная мысль. Около забора валялось несколько пустых водочных бутылок. По всей видимости некоторые разгильдяйские моряки сюда бегали и выпивали и оставляли здесь следы своих неуставных поступков, граничащих с воинскими преступлениями.

Она взяла одну из бутылок, которая была почище и подошла к центру площадки. На ней на фоне белого снега были видны грязные следы, которые по всей видимости оставил инопланетный корабль. Рина руками сгребла мокрый снег с этой черной грязью и набила целую бутылку.

– Ну и дура же я – отругала себя Рина – Не надо было столько времени тратить на поиски. Все равно следы то остались. Можно было бы ученых сюда пригласить. Правда все это будет очень сложно сделать. Секретная часть, особая зона. Сперва надо подать докладную на имя командующего. Потом надо еще найти и ученых, которые занимаются этими проблемами. И есть ли они такие на самом деле? Это надо будет наверное в Главном управлении лагерей и исправительных заведений и психушках их искать. Потом начнутся проверки и поднимется такая бумажная карусель, что по всей видимости дело так и заглохнет из-за бумажного забора.

Бутылку она бережно положила в свою сумку и пошла к автобусной остановке. Через час она была уже дома.

Рина вынула бутылку из сумки и положила ее на стол. Мокрый снег вскоре растаял и в бутылке оказалась жидкость желтовато-коричневого цвета. Она манила своей загадочностью. Рина не удержалась и позвонила Джорджу.

Заграница поможет

– Джордж, послушай, я достала о чем мы с тобой говорили и что ты просил. Срочно давай встретимся.

– О кей – согласился Джордж. – Давай заезжай ко мне.

Рина переоделась в гражданское платье и поехала к нему. Джордж жил в доме специально построенном для ответственных работников Мурманского обкома партии. В нем жили также приезжающие на работу в Советский Союз иностранцы.

У входа сидела привратница. Это была вышедшая недавно в отставку сотрудница КГБ Зина Прихватилова. Она знала, что Рина имеет отношение к ее бывшей работе, так как однажды видела ее выходящей из отдела разведки. Но виду не подавала, так как полагала, что Рина выполняет какое то очень важное задание. Зина всю жизнь мечтала работать в разведке и пить шампанское в кругу красивых и коварных вражеских агентов. Но из-за ленности она завалила экзамены по иностранным языкам и поэтому ей пришлось всю жизнь довольствоваться в качестве делопроизводителя в секретном отделе местного судостроительного завода. Она всю жизнь просидела за канцелярским на столом, мысленно ощупывая кобуру у себя подмышкой и перебирая различные циркуляры и иные бумажки. Поэтому эта практика перешла к ней и в последующей после отставки работе. Зина придирчиво проверяла документы у всех входящих, в том числе и у Рины. Она ее останавливала, так же как и других девиц, которые разодетые и в дорогих меховых шубах и в нарядах, сверкая драгоценными украшениями и благоухая дорогими духами ходили к знакомым иностранцам в квартиры для дружеских бесед и укрепления международного сотрудничества между странами с различным видом общественного строя. Зина как человек инструктированный видела в них тех самых бесстрашных разведчиц, которые прошли на ее место. Поэтому она иногда озлоблялась на них и всячески вымещала свою злобу от неудовлетворенности советским образом жизни.

Бывших чекистов не бывает

Зина проверяла не только документы, но также требовала, чтобы ей показывали и содержимое своих сумок. Было опасение, как ей казалось, что могут появиться террористы и устроить акт на кого-нибудь из членов обкома или горкома. И она, Зина бывший сотрудник КГБ, взяла на себя эту нелегкую работу по защите всех мужских партийных членов, которые проживали в этом доме.

Она надеялась, что может в конце концов появится тот самый террорист, который и даст ей тот шанс, для проявления героического подвига. Но напряжение нарастало, а желаемый террорист не приходил. По всей видимости он не знал, что тут можно отличиться, или возможно эти такие деловые и снующие туда и сюда члены действительно никому не были нужны.

Рина развернула сумку и та увидела в ней бутылку, при этом недопитую. Это Зину насторожило. Потому, что это было не характерно для советских людей.

– Рина! Как это понимать? – возмутилась она. – вы уже как не советские люди с недопитыми бутылками ходите. Никак уже по дороге прикладываетесь. Я вон в иностранных фильмах видела. Так и норовят из горла хлебнуть. При этом не то, чтобы залпом. Чтобы никто не видел. А то этак с вызовом. Хлебнут и потом говорят что-то. Потом опять хлебнут и опять говорят. И вы туда же. Нельзя вы такая молодая и красивая.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.