Страх и отвращение в Лас-Вегасе

После этого случая я решил очень вежливо вести себя с дорожным патрулем Калифорнии. На заднем стекле машины у меня всегда была приклеена эмблема Национальной стрелковой ассоциации, так что любой легавый мог ее увидеть, когда я проезжал мимо. А в бумажнике имелся полицейский значок – это тоже много раз помогало» (Из интервью журналу High Times).

В феврале 69-го он пишет «Первый визит с Мескалито» (позже появится в «Песнях Проклятого»). Этот маленький отрывок, написанный в номере лос-анджелесского отеля, был предтечей «Страха и отвращения»; закинувшись мескалином, Томпсон яростно долбил по клавишам печатной машинки, ожидая появления Оскара, собиравшегося отвезти его в аэропорт.

В конце 70-го Хантер выдвигает свою кандидатуру на пост шерифа в округе Питкин, штат Колорадо, от движения Freak Power Uprising – он предлагает переименовать Эспен в Фэт-сити и легализовать продажу наркотиков. До победы ему не хватило всего 465 голосов. Выборы привлекли к себе внимание национальной прессы и телевидения – «просто еще один кислотный урод в Королевстве уродов». Но «урод», как и Уильям Берроуз, оказался на редкость живучим – наглядное свидетельство всей лживости наркоистерии. Шум вокруг кампании Томпсона убедил амбициозного издателя журнала «Роллинг Стоун» Йена Веннера, что лучшей кандидатуры в качестве редактора международного отдела ему не найти. 1 октября 1970-го в 67-м номере «Роллинг Стоун» выходит первая статья Хантера «Битва за Эспен», повествующая обо всех подробностях вакхо-кислотной предвыборной гонки за пост шерифа. Том Вулф включает отрывок из «Ангелов ада» и весь отчет о дерби в Кентукки в свою неподъемную антологию «Новая журналистика» – только Вулф и Томпсон представлены там дважды.

И наконец «мы были на краю пустыни, неподалеку от Барстоу, когда нас стало накрывать…» Хантер расследовал обстоятельства убийства знакомого журналиста Рубена Салазара, друга и клиента Акосты, и подумал, что единственным способом заставить адвоката разговориться будет умотать с ним из Лос-Анджелеса ко всем чертям. Под предлогом мнимого репортажа на 250 слов о «Минт 400», «богатейшей мотоциклетной гонке за всю историю профессионального спорта» для журнала «Sports Illustrated», Томпсон и Акоста берут напрокат красный «шевро» с откидным верхом и исчезают в пустыне. Хантер подошел к вопросу освещения гонки и своего собственного расследования своеобразно. Путешествие с джентльменским набором «опаснейших веществ» («Мы приняли достаточно спида, чтобы Гитлер 50 дней оставался на ногах в своем бункере, и достаточно кислоты, чтобы заставить его думать, будто он находится в Австрийских Альпах»), а также «Магнумом-357» началось. В поисках Американской Мечты герои направляются в ад собственного сознания. «У меня была идея, – писал Томпсон, – купить толстую записную книжку и регистрировать все, что с нами происходит, затем послать ее в издательство для публикации – без редактуры… Но это очень тяжело сделать, и в итоге я обнаружил, что мне навязывают необходимую литературную композицию, балансирующую на грани между правильной и сумасшедшей журналистикой. Как настоящая гонзо-журналистика это уже совсем не работало – а даже если и проходило, я не мог это принять. Только чертов лунатик мог написать такую вещь и потом кричать на всех углах, что это правда».

В итоге то, что начиналось как чистое гонзо-журналистское безумие, закончилось появлением одного из самых впечатляющих романов второй половины двадцатого века и одного из самых правдивых. Все остальное – как и жизнь Томпсона – уже история, вернее, множество историй вокруг одного человека чудовищной воли и сумасшедшего чувства юмора, человека, который никогда не сказал себе «нет», выжил и продолжает издеваться над окружающим миром в свое удовольствие. «У «Страха и отвращения в Лас-Вегасе» есть все элементы классических мифологических историй, – замечает продюсер Лайла Набулси, которая пятнадцать лет пробивала проект экранизации романа. – Рауль Дьюк и доктор Гонзо – два антигероя, которые отправляются в ад, принимают волшебные снадобья, блуждают в лабиринтах своих галлюцинаций, сражаются с ветряными мельницами и выживают, и мы отправляемся в путешествие вместе с ними. Это ужасает, это смешно, и то, что было правдой в начале семидесятых, остается правдой сегодня. Эта книга охватывает целый временной отрезок, когда у многих просто лопнуло терпение и эмоции хлестали через край. Это было Последнее Путешествие. Но эта книга, в конечном счете, о надежде. Хантер говорит, что вопреки всему хорошие времена настанут… потому что эта вера – единственное, благодаря чему мы можем выжить».