Навсегда в моем сердце

Велвет тоже не испытывала недостатка в партнерах и наслаждалась танцами так же, как и ее крестная королева: ловкая и грациозная от природы, легко и непринужденно порхала по залу, – а когда наконец выдалась свободная минутка, чтобы глотнуть свежего воздуха, незаметно выскользнула из зала и направилась к берегу, заросшему ивняком. Это был самый восхитительный праздник из всех, на которых ей доводилось бывать, а роль хозяйки дома делала ее второй по значимости дамой вечера. Для юной леди, едва начавшей выходить в свет, этот опыт оказался поистине опьяняющим. Прислонившись спиной к стволу дерева, Велвет прислушивалась к тихим звукам музыки, доносившимся из дома, и наблюдала за игравшими на поверхности Темзы лунными бликами.

– Приди ко мне и стань моей! Так насладимся мы полней, – раздался вдруг низкий мужской голос.

Подскочив от неожиданности, Велвет развернулась и увидела Кита Марло.

– Матерь божья! Господин драматург, как же вы меня напугали!

Заметив, что девушка едва не поскользнулась на поросшем мхом берегу, Марло подхватил ее и нежно привлек к себе, одарив улыбкой победителя.

– Осторожнее, дорогая, вы едва не свалились в воду.

Он обнял ее чуть крепче, и Велвет вдруг заметила, как сильно он напоминает дикого и необузданного цыгана. Так волнующе было оказаться в крепких мужских объятиях, что сердце забилось чаще. И все же что-то в облике мистера Марло заставляло ее нервничать. Слишком уж он напорист: ни одна благовоспитанная девушка не потерпит подобного обращения. Эта мысль придала смелости, и Велвет решительно заявила:

– Благодарю вас, сэр, но если бы вы меня не напугали, то и помощь была бы не нужна. А теперь отпустите.

Драматург усмехнулся:

– Изображаете благопристойную маленькую кошечку, госпожа? Только вот я знаю все о нравах фрейлин ее величества. Это сборище веселых распутниц, охочих до плотских утех, хоть и поднадзорное такой суровой даме. Думаете, вы первая фрейлина, с кем я решил пофлиртовать? – Марло попытался было ее поцеловать, но она успела отвернуться, поэтому его влажные губы лишь легонько коснулись щеки.

Велвет мечтала о настоящих поцелуях, но уж точно не с этим мужчиной. Она передернулась от отвращения, однако Марло принял это за дрожь возбуждения и не оставил своих намерений, несмотря на довольно громкие возгласы протеста.

– Сэр, отпустите меня немедленно! Я расскажу брату о вашем возмутительном поведении!

Велвет уперлась руками ему в грудь и попыталась оттолкнуть, но он лишь рассмеялся:

– Черт возьми, моя очаровательная распутница, твои протесты еще сильнее разжигают во мне желание обладать тобой!

Ловкие пальцы мужчины потянули за ленты корсета, и Велвет едва не задохнулась от возмущения. Она и представить себе не могла, что мужчина может быть столь бесстыден в обращении с девушкой. Велвет ощутила прикосновение прохладного ночного воздуха к своей обнаженной груди, и в этот момент Марло, увидев ее замешательство, воспользовался ситуацией и зарылся лицом в вырез платья, чтобы вдохнуть опьяняющий аромат духов. Велвет вскрикнула от испуга и охватившей ее ярости, безрезультатно пытаясь высвободиться из цепких объятий негодяя. Слезы бессилия и отчаяния заструились по ее щекам. Обезумевший от вожделения Марло попытался опрокинуть девушку на поросший мягким мхом берег, но при мысли о том, что может случиться дальше, Велвет сопротивлялась что есть силы: колотила, царапала негодяя и даже пыталась кричать. Он зажал ей рот ладонью, но разъяренная Велвет изловчилась и так его укусила, что он взвыл от боли и отдернул окровавленную руку.

– Ах ты, маленькая мерзавка! – в гневе воскликнул драматург, глядя на собственную ладонь с таким драматизмом, словно рана смертельная, хотя другой рукой крепко держал все еще пытавшуюся вырваться девушку. – Это же моя рабочая рука!

– Отпустите меня немедленно! – в негодовании зарыдала Велвет. – Королева непременно узнает об этом, и тогда не ждите пощады!

– Ну уж нет, моя прекрасная госпожа, ибо теперь вы у меня в долгу. – Он еще крепче сжал ее руку. – И я намерен получить сладкую компенсацию за эту ужасную рану!

– Черт возьми, Марло! – раздался изумленный голос, и из тени выступил Алекс Гордон. – Я всегда знал, что вы дамский угодник, но мне бы и в голову не пришло, что вы падете столь низко, вознамерившись совершить насилие. Да еще над сестрой хозяина дома! Отпустите девушку немедленно, или я буду вынужден изувечить вашу драгоценную рабочую руку, а может, и вовсе оторвать.

Внешне лорд Гордон казался спокойным, но в глубине души его клокотал гнев: он готов был разорвать на части мерзавца, осмелившегося посягнуть на его собственность. Алекс подоспел как раз вовремя, но драку затевать не собирался даже ради спасения Велвет: ведь это совсем не поможет ему в деле, с которым он собирался обратиться к королеве.

– Эта мерзавка завлекла меня сюда, а потом прикинулась недотрогой, – заявил Марло, но руку с талии Велвет все же убрал.

Девушка гневно оттолкнула его и воскликнула:

– Лгун! Все было не так! Я вышла на улицу подышать свежим воздухом, а он последовал за мной.

Александр Гордон угрожающе прищурил свои янтарные глаза.

– Ваша репутация распутника и дуэлянта всем известна, сэр, однако сомневаюсь, что вам пойдет на пользу очередной скандал, тем более в присутствии королевы. Предлагаю вам удалиться, причем немедленно!

Марло на мгновение, казалось, задумался, а потом рассмеялся:

– Да, милорд, пожалуй, вы правы: ни одна девица не стоит таких неприятностей.

Он еще раз дерзко окинул взглядом черных глаз полуобнаженную грудь своей жертвы, а потом, отвесив насмешливый поклон, пошел прочь.

Повисла пауза. Алекс пришел в себя первым и подошел к Велвет, но та испуганно вскрикнула, когда он взялся за лиф ее платья:

– Что вы делаете?

– Привожу в порядок ваше платье. Думаю, сделать это нужно как можно скорее. Ведь если кто-нибудь нас увидит, ваша репутация будет запятнана. – Пальцы Алекса под ее ошеломленным взглядом ловко зашнуровали ленты корсета. Закончив, он заключил ее в объятия и произнес: – А теперь можете поплакать.

И Велвет, уткнувшись в мягкую ткань его камзола, дала волю слезам.

– Я его н-не с-соблазняла, – всхлипывая, проговорила девушка. – Это неправда.

– Знаю, дорогая, – кивнул Алекс. – Он талантливый писатель, но не слишком хороший человек. Марло славится своим отвратительным характером, который однажды все же сыграет с ним плохую шутку, и еще более отвратительной репутацией в том, что касается женщин. Я ни капли не сомневаюсь, что, увидев, как вы выскользнули в сад, он вознамерился воспользоваться вашей неопытностью.

– Я даже ни разу не целовалась, – прошептала Велвет.

– Он хотел не только поцелуя. Вы ведь это понимаете, верно?

– Да. – Девушка взглянула на Алекса, но тотчас же опустила глаза и зарделась, поняв, что он имеет в виду.

– Наверняка вы сталкивались с подобной проблемой и раньше – при дворе, например. Как вы с ней справлялись?

– Ко мне никогда не приставали столь откровенно и дерзко. И уж во всяком случае, не при дворе. Королева не очень-то жалует джентльменов, волочащихся за ее фрейлинами. Хотя я знаю некоторых леди и джентльменов, готовых навлечь на себя ее гнев ради короткого свидания, поцелуя или объятий. Но я не принадлежу к их числу. Более того – джентльмены попросту не отваживаются приблизиться ко мне, памятуя о суровом нраве моих родителей. – Велвет немного успокоилась, доверчиво прижавшись к груди большого сильного мужчины, и даже захихикала. – Я защищена лучше, чем испанская инфанта, с такими строгими дуэньями, как сэр Уолтер Рейли и граф Эссекс. Они давно всех предупредили, что с нечестивыми намерениями ко не лучше не приближаться.

Только теперь Алекс понял, что так восхищало его в невесте. Велвет обладала удивительной способностью пробуждать рыцаря в каждом без исключения мужчине, оказывавшемся на ее пути. Все они стремились защитить ее, как это сделал только что он сам, а раньше – ее семья. Эта девушка слишком чиста и невинна, чтобы находиться при дворе. Сегодня ей повезло. Алекс на мгновение вышел из зала, чтобы немного отдохнуть от шума и толпы, когда услышал женский крик о помощи. Потом до его слуха донесся возглас Марло и приглушенные ругательства. Алекс сразу понял, что происходит, только не знал, что в беду попала его невеста. Но что, если бы он не подоспел вовремя?

Однако подумать над этим ему не удалось: Велвет, окончательно оправившись от потрясения, печально произнесла:

– Представляете, мне уже пятнадцать лет, а меня еще никто не целовал. Ни разу!

– Но ведь вы помолвлены – во всяком случае, так сказал ваш брат, – осторожно заметил Алекс.

– Да, помолвлена, – с вызовом заявила девушка, – но это произошло, когда мне было всего пять лет, и за все время мой жених ни разу не вспомнил обо мне, а несколько недель назад вдруг объявился. На протяжении десяти лет он игнорировал сам факт моего существования, а теперь заявляет, что намерен жениться немедленно и обзавестись сыновьями!

– Очевидно, он оказался в затруднительном положении, – попытался объяснить Алекс.

– Оказался в затруднительном положении? – фыркнула Велвет. – А как насчет меня? Родители обещали, что не выдадут меня замуж, если на то не будет моего желания, но они в отъезде! Разве может человек, который ни разу не вспомнил о моем дне рождения, принять во внимание то обстоятельство, что я не могу выходить замуж за незнакомца, да еще в отсутствие родителей? Сомневаюсь!

– Поэтому вы решили отправиться ко двору? – уточнил Алекс, хотя уже знал ответ, несмотря на то что ее брат так и не решился сообщить ему правду.

– Да, потому что рядом с королевой я могу ничего не опасаться, а когда вернутся мои родители, эта проблема будет решена раз и навсегда.

– И все же вышеозначенный джентльмен имеет полное право требовать выполнения условий соглашения, юная леди.

– До возвращения родителей – нет. И уж совершенно точно моим мужем не станет тот, к кому я не испытываю чувств! – решительно повторила Велвет, вскинув голову и заглянув Алексу в глаза. – Давайте больше не будем поднимать эту неприятную тему, а лучше поговорим о том, как мне заполучить свой первый поцелуй. Вы мужчина, вы намного мудрее меня: так расскажите, как должна вести себя неопытная девушка, чтобы джентльмен захотел ее поцеловать?

– Велвет, дорогая, вы не должны обсуждать такие вещи с мужчиной.

– Почему? – удивилась девушка. – Все фрейлины королевы уже целовались, а я нет. Почему никто не хочет меня поцеловать?

Девушка так доверчиво смотрела на него, что уклониться от ответа не было никакой возможности. Ему доставляло огромное удовольствие сознавать, что Велвет, сама того не подозревая, принадлежит ему. А еще согревала душу мысль, что еще ни один мужчина не успел вкусить аромата его суженой. Но внезапно эта мысль сменилась другой, более тревожной. Алекс вдруг понял, что девушка вполне созрела для любви и если он не сорвет этот плод первым, осмелится кто-нибудь другой, несмотря на опасность навлечь на себя гнев Елизаветы Тюдор, Уолтера Рейли и Роберта Деверо.

– Первый поцелуй особенный, – задумчиво произнес Алекс, – и подарить его должен опытный мужчина.

– Вы как раз такой, я не сомневаюсь, – шепотом заметила девушка.

– Вы хотите, чтобы именно я в первый раз поцеловал вас, Велвет?

Девушка вспыхнула до корней волос:

– А разве не понятно? Или я должна попросить?

Алекс улыбнулся, вдруг осознав, что все еще сжимает девушку в объятиях. Крепче прижав ее к себе одной рукой, другой он легонько приподнял ей подбородок.

– Нет, вам не нужно ни о чем меня просить, ибо я сам мечтал об этом с того самого момента, как впервые увидел вас.

Алекс наклонил голову, и Велвет показалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, когда его золотистые глаза заглянули в ее изумрудные глаза. Губы Алекса неумолимо приближались, и желудок девушки сжался от смешанного со страхом сладостного предвкушения. Глаза ее закрылись сами собой, тело охватила дрожь, когда его губы нежно коснулись ее губ. Девушке на мгновение показалось, что она лишилась способности дышать и вот-вот упадет. Ноги внезапно стали ватными, и ей пришлось обхватить обнимавшего ее мужчину за шею.

До сего момента Алекс даже не подозревал, насколько податливыми и нежными могут быть женские губы. Поначалу поцелуй был легким, осторожным, но, поняв, что Велвет не проявляет страха и не пытается отстраниться, Алекс дал волю страсти. Тело его охватила дрожь пробудившегося желания, он понял, что должен немедленно разжать объятия, пока поцелуй не перерос в нечто большее, и неохотно отстранился, окинув взглядом ее побледневшее лицо. Она медленно открыла глаза и ошеломленно посмотрела на него.

В глазах Алекса заплескалась улыбка, когда он нежно коснулся пальцами ее щеки.

– Надеюсь, ваш первый поцелуй получился сносным.

Стараясь удержать равновесие, девушка лишь молча кивнула. Впрочем, слова были не нужны, ибо Алекс и так увидел ответ в ее потемневших от зарождавшейся страсти глазах. Велвет несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь разогнать горячечный туман.

Заметив ее смятение, Алекс мягко произнес:

– Когда вы будете готовы вернуться на праздник, я провожу вас.

Наконец к девушке вернулся дар речи:

– Это всегда так?

– Как именно?

– Так… – Велвет помолчала, пытаясь подобрать точное слово. – Так ошеломительно!

Ее прямота и искренность очаровывали.

– Не могу говорить за всех, но лично мне этот поцелуй тоже показался весьма волнующим. Вы необыкновенная девушка!

Алекс взял Велвет за руку и попытался увлечь туда, где играла музыка и танцевали гости.

– Вы не хотите поцеловать меня еще раз? – спросила она вдруг.

Алексу пришлось остановиться и, взяв девушку за плечи, обеспокоенно заглянуть в глаза.

– Да, я с удовольствием поцелую вас, но вы должны мне кое-что пообещать.

– Что именно?

– Мне бы очень хотелось, чтобы вы не обращались с подобными просьбами к другим джентльменам.

– Вы опасаетесь за мою репутацию, милорд, или же считаете, что я еще недостаточно опытна для поцелуев? – вскинулась Велвет.

– И то и другое, – улыбнулся Алекс – ее дерзость подкупала.

– А знаете, вы мне нравитесь, Александр Гордон, – вдруг заявила Велвет. – Будете моим другом?

От ее слов по телу Алекса разлилось блаженное тепло. Робин был прав, когда говорил, что надо подождать. Хорошо уже то, что он ей понравился, а вскоре, когда научит ее любви, будет еще лучше.

– Да, дорогая, я с удовольствием стану вашим другом.

– Я буду целовать только вас, Алекс, – тихо пообещала Велвет и со смехом добавила: – Во всяком случае, до тех пор, пока не овладею этим искусством в полной мере.

Вернувшись к гостям, Алекс поймал на себе испытующий взгляд Роберта Деверо. От графа не укрылось, что щеки Велвет пылают, глаза блестят, а губы припухли, и, подойдя к Алексу, он еле слышно произнес:

– Вы знаете, что ее величество не приветствует, когда волочатся за ее фрейлинами, милорд? Кроме того, девушка помолвлена.

– Мне прекрасно это известно, – спокойно ответил Алекс. – Не забывайте, что мы с братом Велвет старые друзья, и я вовсе не намерен рисковать этой дружбой. В моем обществе этой девушке ничто не угрожает.

– Святые небеса! – вмешалась Велвет. – Да вы хуже моего отца, Плут. Учитывая вашу собственную репутацию, такое рвение в заботе о моей добродетели вызывает по меньшей мере недоумение. Я прибыла ко двору, чтобы получить свою порцию удовольствий, прежде чем остепениться и превратиться в обремененную семьей матрону, поэтому прекратите меня опекать!

– Я лишь хочу вас предостеречь от необдуманных действий, способных испортить вам репутацию, – мрачно объяснил Эссекс.

Внезапно Велвет стало стыдно за свои слова. Роберт Деверо, которого она прозвала Плутом, один из самых влиятельных придворных ее величества, и ей выпала честь заручиться его поддержкой и искренней дружбой.

– И я благодарна вам за это, мой дорогой Плут, но порой вы чересчур рьяно исполняете возложенные на себя обязанности. Лорд Гордон для меня такой же друг, как вы или Уот, чему я очень рада. – Велвет положила ладонь на руку Эссекса. – А теперь пойдемте выпьем чего-нибудь прохладного. Я не очень хорошая хозяйка, и Робин наверняка рассердится.

Столь откровенная лесть тотчас же вернула графу веселое расположение духа, и он с радостью пошел за девушкой в центр зал.

Уолтер Рейли улыбнулся наблюдавшему за происходящим Алексу.

– Нечасто встретишь среди фрейлин королевы столь обворожительное существо, правда, милорд?

Алекс внутренне сжался от недобрых предчувствий.

– Боюсь, сэр, вы меня с кем-то перепутали…

– Не думаю, – возразил Рейли. – У меня очень хорошая память на имена и титулы. Вы граф Брок-Керн, нареченный супруг Велвет, но не хотите, чтобы она об этом узнала, верно?

Глупо было отрицать очевидное, поэтому Алекс кивнул.

– Вы правы. Мы с Робином решили, что будет лучше, если мы сначала просто с ней подружимся.

– Стало быть, она никогда вас не видела? – уточнил Рейли.

– Когда мы виделись в последний раз, ей было всего пять лет.

Рейли ошеломленно посмотрел на собеседника.

– За десять лет вы ни разу не удосужились повидаться с ней? Не нашли времени приехать в Англию? Теперь я понимаю ее нежелание выходить за вас замуж, Гордон!

Алекс покраснел.

– Я много времени провел во Франции и Италии: учился, – потом выполнял кое-какие поручения короля, да и отец во мне нуждался, так что время пролетело незаметно. Перед смертью отец попросил меня как можно быстрее жениться на Велвет, чтобы не дать угаснуть нашему роду.

– Значит, – сухо подытожил Рейли, – вы, как примерный сын, бросились выполнять предсмертную волю отца, даже не подумав о чувствах девушки. Не слишком-то вы тактичны, милорд.

– Что верно, то верно, – невесело усмехнулся Алекс. – Робин уже отчитал меня за это. Боюсь, я позволил своему горю взять верх над здравым смыслом, поэтому и отправил ему письмо с требованием заключения брака досрочно, до того как Велвет исполнится шестнадцать, а теперь мне придется потрудиться, чтобы завоевать ее доверие и, если повезет, любовь. И до того она не должна знать, кто я такой.

– Я намерен открыть ваше настоящее имя королеве, – твердо заявил сэр Уолтер. – Это в ваших же интересах: чтобы добиться расположения Велвет, вам понадобится помощь ее величества. Она ревностно оберегает своих фрейлин, но, узнав, что ваши намерения благородны и что вы имеете полное право ухаживать за девушкой, непременно вам поможет. Нет лучшего друга, чем Елизавета Тюдор, но не позавидуешь тому, для кого она станет врагом.

– А как быть с Эссексом?

– Роберт Деверо молод и горяч, – заметил Рейли, – обычно мы мало с ним общаемся, так что нет нужды говорить ему, кто вы такой, лорд Гордон. Ведь в пылу он может, сам того не желая, выдать вас и тем самым испортить все дело. Роберт безрассуден, хотя и не преднамеренно. Я хотел бы прямо сейчас поговорить с королевой, а потом, с ее позволения, представлю ей вас.

Уолтер Рейли удалился, а Алекс отправился на поиски хозяина дома.

Рейли легко пробрался сквозь толпу, окружавшую королеву плотным кольцом. Елизавета внимательно слушала весьма занимательную историю, которую излагал ее новый фаворит Энтони Бэкон, и все же от ее внимания не могла ускользнуть ни одна деталь. Не говоря ни слова и не отрывая глаз от рассказчика, она взяла Рейли под руку, и тот прошептал ей на ухо:

– Мне нужно поговорить с вами наедине.

Королева кивнула и, когда Бэкон закончил и был вознагражден громким смехом, двинулась в сторону сада с сэром Рейли под руку. Толпа почитателей двинулась было следом, но ее величество обернулась и кокетливо приказала:

– Сохраняйте дистанцию, господа: не мешайте нашему с Уолтером уединению.

Дальше разочарованные придворные двигались за королевой на почтительном расстоянии.

– Благодарю вас, мадам, – произнес Рейли.

– О чем вы хотите попросить меня на этот раз, сэр? Я часто задаюсь вопросом, перестанете ли вы когда-нибудь попрошайничать, – поддразнила королева спутника.

– Когда пойму, что не могу больше рассчитывать на вашу щедрость, мадам, сразу перестану, – быстро нашелся с ответом Рейли, и королева рассмеялась.

– Вы, как всегда, за словом в карман не полезете, Уолтер! Надеюсь, речь не об испанской угрозе? Господи, только не очередной заговор!

– Нет-нет, ничего такого, – поспешил успокоить королеву Рейли. – Я собираюсь поведать вам некую историю, в которой ваше величество смогли бы сыграть важную роль и помочь обрести счастье влюбленным.

Сэр Рейли как можно деликатнее изложил ситуацию с Велвет и графом Брок-Керном, чтобы Елизавета не заподозрила истинную причину желания девушки ей служить.

По мере того как он говорил, лицо королевы приобретало выражение спокойствия и даже некоторого умиления. За те несколько недель, что Велвет находилась при дворе, она прониклась к девушке искренней симпатией. Крестница оказалась весьма неглупой, веселой, очень привлекательной и совсем непохожей на так раздражавших приторно льстивых девиц, что окружали ее. Елизавета прекрасно понимала страх девушки перед неизвестностью: мало того что какой-то совершенно незнакомый граф настаивал на досрочном заключении брака, так еще и собирался увезти ее из Англии, причем в отсутствие горячо любимых родителей. Велвет еще так молода и невинна, чтобы, не получив от жизни удовольствий, остепениться и вверить судьбу мужу до конца своих дней.

Королева прекрасно знала, что ее собственная судьба, равно как и судьбы других знатных и независимых дам, скорее исключение, чем правило. Большинство представительниц слабого пола вплоть до замужества пребывали под опекой своих отцов, а затем становились собственностью мужей. Елизавета Тюдор, как никто другой, знала, какой сильной может быть власть мужчины над женщиной. У нее на глазах отец погубил многих. Спастись смогли лишь две из ее мачех – Анна Клевская и Екатерина Парр. Принцесса Клевская добровольно согласилась на развод, избежав тем самым участи матери Елизаветы Анны Болейн, а королева Екатерина Парр осталась в живых лишь потому, что Генрих Тюдор умер раньше ее. Да, королева Елизавета действительно прекрасно понимала, какова участь женщины в мире, которым правят мужчины.

И все же, по словам Рейли, граф Брок-Керн достойный джентльмен, и Велвет рано или поздно должна стать его женой. Состоявшаяся много лет назад помолвка была скреплена договором и одобрена лордом и леди де Мариско. То обстоятельство, что шотландец приехал в Лондон добиваться расположения Велвет, возвышало его в глазах королевы, но в то же время ей была непонятна причина для спешки: Велвет пожила бы это время при дворе, не нарушая договора, что казалось королеве вполне разумным решением.

– Я хотела бы познакомиться с этим джентльменом, Уотер, – на девонширский манер произнесла королева.

Елизавете нравилось как-то по-особенному называть своих любимцев. Так, Лестера она называла своими Глазами, Хаттона – Веками, а Сесила – Душой.

– Я приведу его к вам, ваше величество!

– Нет, лучше пошлите за ним кого-нибудь, а сами останьтесь со мной.

Рейли обернулся к следовавшей за королевой на приличном расстоянии свите и окликнул фаворита Елизаветы:

– Бэкон, ее величество просит привести сюда лорда Гордона, гостя графа Линмута. Это высокий джентльмен с несколько грубоватым лицом.

– Весьма оригинальное описание, – удивилась королева. – Он действительно такой, этот шотландец?

– Он довольно красив, но лицо его словно вытесано из гранита его родных гор, – ответил Рейли. – Не удивлюсь, если придворные дамы станут наперебой добиваться его расположения.

– Хм… – задумчиво протянула Елизавета Тюдор.

– Он совершенно не разбирается в моде, – добавил Рейли. – Его одежда прискорбно проста.

Королева рассмеялась, сделала шаг назад и окинула критическим взглядом вызывающе яркий наряд сэра Рейли. Его камзол был так густо расшит золотыми бусинами, жемчугом и топазами, что королева с трудом разглядела цвет ткани. Рейли всегда слыл придворным модником и наверняка сделал бы своего портного самым богатым в Лондоне, если бы исправно платил по счетам.

– Уо-отер, – протянула королева, – при дворе никогда не было человека, способного тягаться с вами в вопросах моды, но мне почему-то кажется, что этот ваш граф мне очень понравится, как и всем бесстыдницам, что обитают при дворе. Они будут страшно разочарованы, если все его внимание сосредоточится лишь на моей крестнице Велвет.

Они еще некоторое время непринужденно болтали, как старые добрые друзья, пока королева не заметила Энтони Бэкона, возвращавшегося в компании невероятно привлекательного джентльмена. При виде шотландского графа королева на мгновение пожалела, что не может превратиться в простую фрейлину вроде Велвет. Как было бы замечательно принимать ухаживания такого мужчины. Бэкон и его спутник подошли ближе, и королеве пришлось забыть о жалости к себе.