Большой подарок от Эльфики. Лучшие сказки о Судьбе, Любви и Жизни

Она завороженно, несколько раз, прочитала запись.

Она и сама не могла сказать, как оказалась в блоге этого человека. Возможно, привлек его ник. Он называл себя Скиталец, и в этом имени было что-то тревожащее и притягательное. А может быть, их свела сама Сеть – кто знает, каковы возможности и причуды Космоса?

Когда она прочитала его размышления о Всемирной Сети, сердце ее на миг замерло, потому что она думала точно так же. Это были и ее мысли.

А когда она увидела имя «Аэлита» – дыхание вообще перехватило, потому что в Сети ее маленький кораблик назывался именно так. «Аэлита» – вот кто она была в Сети. Это не могло быть случайно. И она ему написала – послала направленный сигнал через холодное и бесстрастное космическое пространство. «Скиталец» ответил сразу.

Связь в виртуальном пространстве Интернета гораздо быстрее и надежнее, чем в реальном Космосе. И даже чем в реальной жизни. Через тысячи километров с запредельной скоростью несется импульс, соединяющий людей. На миг, на какое-то время – или даже навсегда. Непостижимы пути Интернета.

Они не думали о том, на какое время установлена связь между их хрупкими скорлупками – «Аэлитой» и «Скитальцем». Им было просто хорошо вместе.

Им было интересно разговаривать, обсуждать разные темы, спорить и соглашаться. Они рассказывали друг другу о разных интересных местах, которые попадались им на трассах Интернета, и давали ссылки, чтобы потом можно было сравнить впечатления.

Он любил горы, море, походы и экстрим. Он рассказывал ей о дальних странах – о рафтинге в Непале, о дайвинге на Красном море, о виндсерфинге на Гавайях, и еще о прочих «…ингах», которые она знала только понаслышке. Он присылал ей чудесные картинки. От Скитальца она узнала о мире больше, чем за весь школьный курс географии.

Она посылала ему стихи, которые ей нравились, и всякие смешные истории из жизни. Он веселился и просил еще.

Постепенно у каждого складывался образ человека на другом конце связующего луча. Аэлита видела Скитальца: высокого, сильного, загорелого, с открытой улыбкой, выгоревшими на солнце волосами и рюкзаком за спиной. Скиталец видел Аэлиту – подвижную, веселую хохотушку со смеющимися глазами и невероятной способностью все подмечать, находить забавные истории и смешно переиначивать слова.

Наверное, они придумывали друг друга. Но придуманные образы становились все более зримыми и ощутимыми, они как бы обрастали плотью.

Скиталец. А какие качества ты ценишь в мужчинах?

Аэлита. Надежность. Ответственность. Силу. Решительность. И чувство юмора! А тебе что нравится в женщинах?

Скиталец. Нежность. Доброта. Понимание. Романтичность. И тоже чувство юмора!

С чувством юмора у обоих и так было в порядке. А остальные качества хотелось немедленно начать развивать и усиливать – ведь они очень ценили мнение друг друга.

Иногда их общение прерывалось – и Скиталец, и Аэлита все-таки жили в Реале, который требовал от них участия и присутствия. Но после вынужденной разлуки их встречи в Нете были еще более радостными и горячими – им не хватало этих разговоров, и в Реале никто не понимал их так, как здесь.

Были вещи, о которых они не разговаривали по умолчанию. Возраст и семейное положение – это было лишнее. Это было бы уже слишком реально. И, наверное, испортило бы с такой любовью вылепленные образы Скитальца и Аэлиты.

Конечно, оба они в глубине души ждали, что рано или поздно прозвучит предложение о встрече в Реале. Ждал – и боялся. Потому что очень трудно, почти невозможно соответствовать Идеальному Образу. И потому что каждый из них знал, что ответит отказом. Однозначно. Каждый по своим причинам. Впрочем, шло время, а никто из них не делал этот шаг, и связь продолжалась.

Скиталец. Как ты думаешь, зачем мы приходим в эту жизнь? Какова цель?

Аэлита. Я думаю, чтобы любить. Не то чтобы найти любимого, хотя и это тоже, а вообще – любить. Каждый свой день. Каждый свой пальчик. Каждого человека, который приходит в нашу жизнь. И радугу после дождя, и гусеницу на ветке. Ты согласен со мной?

Скиталец. А мне кажется, что жизнь – это такая игрушка-квест. Сначала попадаешь на самый простой уровень, осваиваешь правила игры. Если научился – переходишь на более сложный уровень. Там ищешь всякие артефакты, собираешь монетки, получаешь Силу, уничтожаешь Зло. Если хорошо сыграл – можешь получить дополнительную Жизнь. А если где-то прокололся – можешь потерять Жизнь. И с каждым уровнем все сложнее, пока не закончится Игра.

Аэлита. Тогда почему же Игра для многих заканчивается так рано?

Скиталец. Я же говорю – надо все время совершенствовать способы Игры. И изучать Правила. Запасные Жизни есть, но их количество конечно. Исчерпал – Игра закончена. Начнешь в другое время. Впрочем, в Игре может появиться какой-нибудь Маг, который тебе поможет в самую трудную минуту. Подарит тебе еще одну Жизнь!

Аэлита. Хорошо бы и в Реале так! А то ждешь-ждешь, Зла полно, а Маги где-то заблудились.

Скиталец. Если Мага нет – что ж, уничтожай Зло сам.

Аэлита. Мне не нравится уничтожение в любом виде. Даже если это Зло в компьютерной игрушке. Это все равно разрушение! Скажешь, что нет?

Скиталец. Ты не понимаешь. Игра есть Игра, в ней есть и Добро, и Зло. Ты можешь играть даже на стороне Зла – если хочешь. Ведь что такое Зло? Это Добро-с-Кулаками, которое слишком увлеклось Игрой.

Аэлита. Ты меня запутал! Не хочу я никакого Зла. Я хочу Любви!

Скиталец. А Любовь есть во всем. Даже в Зле.

Аэлита. Нет, нет, нет! Не может этого быть. И ты так не думаешь. Ты просто меня дразнишь!

Иногда они ссорились, а потом мирились. Потому что им не хотелось разрушать их отношения – даже во имя Добра.

Однажды ей пришлось прервать связь без предупреждения – ее присутствие требовалось в Реале. В больницу, где она работала хирургом-кардиологом, привезли подростка шестнадцати лет со сложным пороком сердца. Оперировать было опасно, шансы на успех – приблизительно процентов двадцать. Да, пожалуй, не больше. Назначили консервативное лечение, тянули время. Но, в общем, все понимали – парень обречен.

Его мама сутками сидела в отделении, точнее говоря, не сидела – выполняла обязанности санитарки. Не только для сына, для всех. Выносила утки, поправляла подушки, подносила больным попить. Ни о чем не просила, только смотрела на врачей глазами, в который застыл немой вопрос.

Врачи старались взглядом с ней не встречаться – чтобы она случайно не прочитала ответ. Ответ был отрицательным.

Вечером, придя домой, Аэлита включила компьютер. Ей срочно требовалось поговорить со Скитальцем. С умным, добрым и сильным мужчиной, который всегда знал ответы на все вопросы. Который умел ее поддержать. Который вносил ясность в любую путаницу.

Но Скитальца в Сети не было. И сообщений никаких не было. Он иногда исчезал вот так, внезапно. Но сейчас – это было просто нечестно! В тот момент, когда он ей так нужен! Аэлита еще немного рассеянно побродила по Интернету, но мысли ее были далеко – там, с умирающим мальчиком.

Она вернулась к своей переписке со Скитальцем, почитала их спор про Игру. Да, она была согласна на сто процентов с тем, что говорил Скиталец. Количество Жизней не бесконечно, а монеток и артефактов у этого мальчика пока недостаточно. Запас его Жизней явно исчерпался, и ему предстояло закончить Игру. И в жизнь его матери придет Зло. И сделать с этим ничего невозможно. Практически ничего.

В ночь она дежурила в отделении. Зашла к мальчику – он спал под своей кислородной маской. Дышал спокойно, и ей показалось, даже вроде бы улыбался во сне, хотя вид у него был измученный, а кожа отливала синевой.

Возвращаясь в кабинет, она услышала сдавленные звуки с площадки запасного выхода. Заглянула туда – там мать мальчика, стоя на коленях, тихо плакала, раскачиваясь из стороны в сторону. Плакала горько и безнадежно, как несправедливо обиженный ребенок.

Аэлита не стала раздумывать – она молча подняла женщину с колен и повела ее в ординаторскую, где усадила в кресло, накапала валерьянки, потом налила горячего чая с травами из термоса и приказала: «Рассказывайте». Мать и не посмела ослушаться: в отделении Аэлита считалась доктором жестким и волевым. Иначе бы она не была зав. отделением кардиохирургии и самым известным в городе хирургом.

– Пожалуйста, не сердитесь, я больше не буду шуметь, – попросила прощения мать. – Я просто никак не могу смириться. Я же понимаю, что это – все… Но я не понимаю – за что??? Он такой хороший мальчик! Он умница. Он умнее любого взрослого! И он у меня один!

– Муж есть? – сурово спросила Аэлита.

– Нет. Был, но… Нет, вы не подумайте, он тоже хороший человек, но слабый… Он не выдержал… У нас ведь с рождения порок… Мы и учились-то не в школе, а на дому, на одни пятерки. И всю библиотеку перечитали. Он очень хороший ребенок! Всех классиков цитирует наизусть! Он во всем разбирается. Электроприборы чинит, компьютер по книгам освоил, хочет стать программистом. С его болезнью это возможно, а то при движении мы задыхаться начинаем и синеть.

Аэлита сразу поверила в это «мы»: такая мамочка не могла не задыхаться, если сыну плохо.

– Вы же понимаете, что при операции шансы на благополучный исход минимальные? – сурово уточнила она.

– Я понимаю! – горячо уверила женщина. – Но они все-таки есть! Целых двадцать процентов! А без операции – вообще никаких нет.

Аэлита молчала. Не знала она, что сказать.

– Мы все время по врачам. Нет, нас, конечно, лечат. Но за операцию никто не берется! Мне однажды прямо сказали: «Мы не можем портить показатели летальными исходами». Я все понимаю. Показатели.… Да и доктору тоже как потом жить, если не спас? Ведь он же не виноват, что порок настолько сложный. Я все понимаю… Я пойду. Не сердитесь на меня.

Мамочка двинулась к выходу и, уже взявшись за ручку двери, повернулась и страстно проговорила:

– Господи! Если бы я была волшебницей! Я бы вылечила его, или дала бы ему силу, или хотя бы могла подарить ему свою жизнь! Если бы это было возможно!!!

Она ушла, а Аэлита осталась. Последние слова матери воскресили в ее памяти кусочек из переписки со Скитальцем. «Впрочем, в Игре может появиться какой-нибудь Маг, который тебе поможет в самую трудную минуту. Подарит тебе еще одну Жизнь!» – кажется, так сказал он. «Хорошо бы и в Реале так! А то ждешь-ждешь, Зла полно, а Маги где-то заблудились», – кажется, так ответила она.

Она, правда, заблудилась. Но уже нашлась. И плевать ей было на показатели!

Утром она спокойно и властно распорядилась готовить мальчика к операции. Спорить никто не стал, хотя, наверное, некоторым и хотелось. Она ощущала себя тем самым Магом, который появляется, когда все средства уже исчерпаны, все монетки растрачены, а артефакты потеряны.

Операция прошла успешно. Потом она войдет в учебники как уникальная по сложности и продолжительности. Но это потом. А пока Аэлита, ставшая на время самым магическим Магом, просто спасала мальчика, исчерпавшего все свои Жизни. Она не могла дать ему закончить Игру, не хотела! Рано ему было заканчивать Игру…

В день выписки она приняла букет и конфеты из рук помолодевшей лет на десять матери, выслушала все положенные благодарности, дала свои рекомендации по дальнейшему лечению и реабилитации, методично выполнила все дела, намеченные на день, и пошла домой. Дома она приготовила ужин, накормила семейство. Проверила уроки у детей, погладила мужу свежую рубашку на завтра. А когда все домашние расползлись по кроватям, впервые за долгое время села за компьютер. И, выйдя в их Пространство, сразу увидела его.

Аэлита. Где ты скитался столько времени, Скиталец?

Скиталец. В очень дальних краях. У пределов Вселенной.

Аэлита. Как там, Скиталец?

Скиталец. Там страшно. Там темно. Там ничего нет. Я попал в беду и потерял ориентиры. Я мог остаться там навсегда. Но потом появилась одна женщина, которая вывела меня оттуда. Она была похожа на тебя, только очень серьезная. Но от нее шло твое тепло. И я смог вернуться. Я все время думал о тебе. Хорошо, что ты меня дождалась.

Аэлита. Ты и не представляешь себе, как хорошо. Я тоже думала о тебе. Ну, здравствуй, Скиталец!

– Они никогда не будут вместе? – напряженно спросила Женщина. – Ну, я имею в виду, по-настоящему…

– Никогда, – шумно вздохнула Сирень. – Не тот случай. Я старая, я знаю…

– Они вместе, – возразила Звезда. – Если говорить о душах, а не о телах. Их души совершают совместный полет. Они счастливы.

– Разве может быть счастье без любимого? Если нельзя его обнять, прижаться, положить голову на его плечо, почувствовать тепло его рук? Это же получается обманка, суррогат!

– Так мы сейчас о Любви или об Обладании? – качнулась на ветке Звезда.

– Вы, люди, слишком зависимы от своих любимых, – насмешливо фыркнула Кошка. – Рядом – счастливы, далеко – несчастны. Между тем с вами бок о бок живем мы, кошки. Если бы вы были более чуткими и наблюдательными… впрочем, лучше я сделаю свой рассказ более художественным. Из личных, так сказать, наблюдений.

Кошки на окошке

– Привет, киса!

– Привет, лапа!

– Как жизнь?

– Муррррчит!

Они встретились на подоконнике раскрытого лестничного окна – две домашние кошки, рыжая и серая в черную полосочку. По соседству, на форточке квартирного окна, пристроилась красавица сиамка, свысока поглядывая на своих беспородных сородичей.

– А у нас опять проблемы! Моя в слезах, корм третий день купить забывает. Ладно хоть рыба в морозилке еще есть. Хотя не люблю я перемороженную рыбу…

– Ах, и не говори, моя дорогая! Уж эти наши подопечные…

– А почему их собаки хозяевами зовут?

– Потому что собака вечно хвостом виляет и в глаза им заглядывает, никакого самоуважения. По команде живет: палку приносит, голос подает. Ты представляешь, лапа, если бы тебя заставляли подавать голос???

– Упаси бог. Не представляю. Мы, кошки, не такие. Меня еще мамочка учила: чувство собственного достоинства – прежде всего. Твое дело – хорошо ловить мышей и давать человеку тепло, но только когда он в этом нуждается. Без нужды не лезть.

– Да тут и с нуждой-то лезть бывает опасно… Вот Мурка из соседнего подъезда к своему Петровичу полезла об ноги тереться – артрит у него, а он ее как пнет со зла!

– Ах! Безобразие какое! И что же?

– Известно что. Обиделась. Недели две к нему вообще не подходила и в тапочки гадила.

– А он?

– А что он? У него ж кроме кошки ни одной живой души рядом, с его-то дурным характером. Ползал перед ней на коленях, грехи замаливал. Мурочкой называл, дочечкой своей, печеночку парную с рынка таскал, молочко-сметанку деревенские… Выслуживался, в общем.

– А тапочки?

– А тапочки новые купил.

– Молодец эта Мурочка, так и надо! Не посрамила кошачий род! А то ведь есть кошки, которые все издевательства терпят…

– У собак нахватались, – подала голос сиамка. – Не пристало кошке молить о любви. Мы, кошки, любовь дарим. Милостиво причем. Мы себе цену знаем.

– А вас, с вашим-то породистым экстерьером, наверное, за большие деньги приобрели? – поинтересовалась рыжая.

– Нет. Я – подарок, – изящно изогнула хвостик сиамка. – Но цену себе от рождения знаю. И никакого панибратства не терплю! Требую к себе уважения и соблюдения границ.

– А если нарушают?

– Зубы, когти и коварный расчет, – усмехнулась сиамка, слегка обнажив маленькие, но очень острые клыки.

– Ой, лапа, смотри! Раиса из дома напротив пошла. И опять с новым кавалером. Какая женщина!

– Да, киса, ты совершенно права. Независимость – высший класс. Посмотри, как он весь от нетерпения горит, каждый взгляд ее ловит! А она – как королева…

– Я полагаю, у нее в роду кошки были, не иначе, – предположила сиамка.

– Да скорее всего! Иначе откуда столько грации, изящества, загадочности… – подхватила полосатая.

– Но ее ведь остальные дамочки осуждают, – вмешалась рыжая. – Ветреная, говорят, непостоянная, и все такое.

– Завидуют, – отрезала сиамка.

– Действительно. Сами-то вон бегают, как собака с палкой: дом-работа-магазин, детский сад-прачечная-дача, а хозяин еще и недоволен, подгоняет, претензии выставляет, – подтвердила серая.

– У них не хозяин, у них муж, – поправила рыжая. – Хотя все женщины мечтают именно о хозяине! Путаница какая-то, да?

– Да какая разница? – с досадой дернула ушками сиамка. – Суть-то одна…

– Ты говорила, что твоя в слезах! А почему?

– Ой, лапа, и не спрашивай! Там, как они говорят, любовь! Только какая-то непонятная. То он пропадает надолго, то снова звонит. А она переживает. Что там меня – себя кормить забывает! Похудела вся.

– Ну, уж это никуда не годится! Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!

– Нельзя забывать о себе ни при каких обстоятельствах, – подала голос сиамка. – Порядочная кошка должна быть в тонусе! Осанка, ухоженная шерстка, отточенные коготки, блеск в глазах.

– Какой уж там блеск в глазах, когда у нее депрессия! – вздохнула рыжая.

– Простите, отчего депрессия? – презрительно повела усами сиамка. – Ну, ушел… Ну, бывает. Значит, оказался недостоин! Другой найдется.

– Она не хочет другого, она этого хочет! – возразила рыжая.

– Страдать она хочет, вот что, – длинно зевнула сиамка. – Вот и депрессия. Это вместо того чтобы до блеска вылизать шкурку и выйти на охоту.

– Да, эти люди такие странные, – задумчиво промурлыкала полосатая. – Считают себя разумными, а сами беспомощнее котят. Иногда хочется им помочь, подсказать… Жаль, что они кошачьего языка не понимают!

– Могли бы и из наблюдений выводы делать, – повела мерцающими голубыми глазами сиамка.

– Ой, смотрите, какое семейство славное на прогулку вышло! Он, она и трое котяток! То есть ребяток!

– А он на нее какими влюбленными глазами смотрит! Явно гордится! Хоть она килограммов на сто даже без босоножек тянет.

– Зато ты посмотри: улыбается, спинка пряменькая, собой и семейством явно довольна. Идет плавно, будто львица на прогулке. И ребятки ухоженные какие… Есть ему чем гордиться! Сто килограммов сплошного счастья!

– Вот и я говорю: тут ведь главное, как себя подать. Аппетит надо сначала разбудить! Или кусочек жареной курочки, или обрезки требухи – есть разница?

– Ах, киса, какой разговор! С голодухи и требуху съешь, но мечтать-то все равно будешь о курочке!

– Кому-то и требуха за счастье. Они о курочке и не мечтают.

– Ну, моя дорогая, мечтать тоже надо уметь! Я, между прочим, тоже с улицы начинала! Меня мама в подвале за трубами родила! Но я знала, я верила, что буду жить в тепле и сытости. И что ты думаешь? Увидели, подобрали, домой принесли, жить оставили. Вот уже семь лет я при доме. И не требухой кормят – что себе, то и мне. А если бы я мечтала о чем-то другом?

– О теплой помойке, например? – иронически вставила сиамка.

– Ну да! Или о сухом подвале. Так и осталась бы там на веки вечные.

– Хотите сказать, если бы моя мечтала о другом мужчине, она бы его получила?

– Разумеется, лапа моя!

– Но почему этого не происходит?

– Потому что место занято. Ну, тем, предыдущим, – скучающе объяснила сиамка. – Если она все время о нем думает и переживает, значит, место все еще занято.

– Вы знаете, я к телевизору не очень-то, у него энергетика плохая. Но иной раз посматриваю одним глазом – с кресла, где обычно сплю. Так вот, в одной передаче говорили, что настоящая женщина подобна кошке – такая же теплая, мягкая, мистическая, загадочная. Приятное сравнение, мне понравилось. Сразу так замурчало!

– Ну да! Только кошки тоже разные бывают. Главное – пример положительный, ведь правда? А то если женщина на какую-нибудь драную кошку похожа, это ж куда годится?

– Права, кисуля, никуда! А вот моя однажды по телефону подруге говорит: «Я влюбилась, как кошка!» У меня аж шерсть дыбом встала: это когда ж хоть одна кошка за котами бегала??? Зовем – да, желаем – да, ну так это ж мы знаки подаем! А уж когда кот на горизонте – мы себя знаем, как вести! Мы его сначала помурыжим, заведем как следует, а уж потом – любовь. И то – если кот понравится. Я вот в прошлом году Ваське из соседнего дома всю морду исцарапала, но не поддалась. Мало ли что зову – я ж не его конкретно! Я котят хочу рожать от сильных котов, а не от кого попало. Фрррр! Котяра облезлый… Так и ушел ни с чем.

– Правильный подход, – одобрила сиамка. – Мы, кошки, достойны самого лучшего!

– А вот моя… Каждый день перед зеркалом твердит себе: «Я достойна самого лучшего!» И ведь смотрю на нее – правда красивая, аж замурлыкаю иной раз. Но когда она к телефону кидается, как кошка угорелая! Думает, он звонит. А как она от этого телефона плетется, если не он… Я позавчера со злости аж диван изодрала! Ну сколько можно!

– Хладнокровнее надо к этому относиться, – посоветовала сиамка, любуясь вытянутой стройной лапкой. – Нравится человеку страдать – так пусть себе. Имеет право.

– Ладно, красавицы! Пора мне домой. Время еды. Может, хоть сегодня про «Вискас» не забудет?

– Пока, лапуля!

– Пока, кисуля!

…Женщина смотрела, как ее кошка важно прошествовала к любимому креслу и грациозно запрыгнула на него. Устроилась, свернувшись в клубок. Зазвонил телефон. Женщина встрепенулась, а кошка подняла голову и уставилась на нее вопросительным взглядом.

– А вдруг это он? – с надеждой спросила у кошки Женщина.

Если бы кошка умела пожимать плечами, она бы это, несомненно, сделала. А так – передернулась, что по смыслу означало примерно: «А оно тебе надо?»

– Но я так устала от одиночества! – пожаловалась кошке Женщина.

Кошка спрыгнула с кресла одним легким движением и переместилась к ней на колени.

– Брать? Или не стоит? – спросила у нее Женщина.

Кошка замурчала и устроилась поудобнее, свернувшись в клубочек.

– Считаешь, не брать? Да и правильно! Какого черта! Надоело. Идет он в баню! Зачем тратить время на человека, который не стремится провести его с тобой?

Кошка с интересом посмотрела на нее и одобрительно мяукнула. Телефон замолк.

– Вот, и ты согласна! Ну, не срослось у нас. Но! Жизнь на этом не кончается. Не последний же он мужчина в мире, да?

Кошка потянулась и спрыгнула на пол.

– Сейчас пойду и куплю себе новые духи! И помаду! И еще чулки – я такие у Раиски из дома напротив видела! А Раиса плохого не наденет.

Кошка длинно мяукнула и походкой манекенщицы направилась в сторону кухни.

– Да, и про корм не забыть бы! Кошку голодом морю. Что это я распустилась совсем? Так, где моя парадная сумка?

Женщина уже собралась выходить, когда телефон зазвонил вновь.

– Меня нет дома, – уже открывая входную дверь, сообщила она телефону. – Я ушла в Новую Жизнь. Кто не успел – тот опоздал. А кому надо – тот догонит. Только я еще подумаю, успел ли он…

Дверь захлопнулась.

«Молодец! Все-таки у моей в роду, вероятно, тоже были кошки, – подумала кошка. – Надо будет научить ее загадочному мерцанию глаз и изящному повороту головы. Это нам очень понадобится в Новой Жизни».

* * *

– Так вы, кошки, оказывается, большие сплетницы? – усмехнулась Женщина.

– Скорее, исследователи, – скромно заметила Кошка. – Наблюдаем, сопоставляем, обмениваемся информацией.

– Но зачем?

– Чтобы вас лечить, – пояснила Кошка. – Не просто же так мы лежим у вас на коленях и мурчим, мурчим… Мы поем бесконечную песню, рассказываем людям о людях. И заодно гармонизируем ваши вибрации с вибрациями Вселенной.

– Что-то я пока не чувствую особой гармонии, – с сомнением проговорила Женщина.

– А ты вообще себя плохо чувствуешь, – объяснила Кошка. – У тебя душа болит. А мы тебя лечим – Сирень, Звезда и я.

– Так лечите же меня поскорее! – попросила Женщина. – Расскажите мне все, что вы знаете о Любви. Может быть, я пойму, в чем моя ошибка и почему я так одинока.

– Моя очередь, – сказала Сирень. – Эту историю мне рассказала одна пожилая дама, которая часто приходит посидеть на скамейке под моей сенью. Это случилось с ней когда-то, еще давно. Впрочем, к чему предисловия? Просто послушайте…