Бураттини
Общественность приписывала розенкрейцерам невероятные возможности: дескать, они знали секрет философского камня, а стало быть, обладали бессмертием. Фигуры Сен-Жермена и Калиостро связывались именно с орденом розенкрейцеров.
Возникновение ордена было вызвано подспудной исторической необходимостью увязать историю средневекового европейского гностицизма – тамплиеров, катаров – с новой эпохой. Но, в отличие от тех же тамплиеров, которые были настоящими христианами, розенкрейцеров христианами назвать уже было нельзя. Доктрина розенкрейцерства опиралась на гностические традиции. Христос для розенкрейцеров был воплощением божественного начала в человеке – «внутренний Христос» теософов разлива Е.П. Блаватской.
Визиткой розенкрейцеров были Роза и Крест. Поначалу комбинации символов менялись: роза и помещённый внутрь крест, потом крест, увитый розами. Крест как символ древнего христианства. Кстати, одним из первых изображений символики розенкрейцеров были роза и тау-крест, иногда называемый египетским. По сути розенкрейцеры сознательно мимикрировали под символы христианства. Крест розенкрейцеров был христианским, потому что назывался «крестом». Это была «акустическая» защита – произнесённое вслух слово «крест» говорило само за себя и уберегало от обвинения в ереси. Роза в аллегорическом прочтении означала Деву: Дева Роза, Невеста Христова, Святая Церковь.
При этом розенкрейцеры исповедовали свою универсальную теософскую религию. Роза розенкрейцеров – символический извод шестиконечной звезды каббалистов, фигура большой вселенной, макрокосм. Микрокосм, то есть человека, обозначала пентаграмма. Чтобы избежать знакомства с инквизицией, символы трансформировали.
Крест был также символом Адама. А розенкрейцеры в первую очередь были алхимиками. Кроме мужского знака, требовался знак женский – круг или роза, иначе как же быть со свадьбой. Крест и Роза – это символы великого алхимического Делания.
В чём различие между химией и алхимией? В том, что алхимия допускает трансмутацию химических элементов. Алхимия всегда была наукой оккультной, тайной. Её результаты следовало скрывать от людей непосвящённых, поэтому записи велись на языке аллегорий.
Что есть химическая свадьба: сакральный брак (химический процесс) между разъединёнными «королём» и «королевой» (под аллегорическими титулами понимались соли и металлы). В результате должен появиться «принц», философский камень, способный порождать золото, то есть метафизический свет.
Философский камень также постоянно сравнивался с Христом и зачастую им же объявлялся. По словам Парацельса: «Философский камень – это Христос природы. Христос – это философский камень Духа».
Гёте в «Фаусте» так описывает Делание:
Являлся красный лев, – и был он женихом,И в тёплой жидкости они его венчалиС прекрасной лилией, и грели их огнём,И из сосуда их в сосуд перемещали[5].Всякий алхимический опус – рецепт нахождения Христа, философского камня.
«Красная» и «белая» субстанции проходили процесс перегонки в так называемой стадии «нигредо», затем очищения в стадии «альбедо» и соединялись в стадии «рубедо» – красный жених и невеста с белой лилией. Рыцарские романы Кретьена де Труа и Вольфрама фон Эшенбаха также описывают Великое Алхимическое Делание: на рыцаре Парцифале не случайно красные доспехи, а Бланшфлер (Белый Цветок) в белом платье.
Ради чего алхимик посвящал всю жизнь Деланию – кропотливому труду не одного десятилетия. Овчинка стоила выделки. Речь ведь шла не о возможности обращать ртуть и свинец в золото. Это был, скорее, побочный эффект. Процесс Делания преображал суть алхимика. Он переходил на новый духовный уровень. Соединившись с внутренним Христом, он получал бессмертие, молодость, постигал тайны материи и энергии.
XIX век вывел розенкрейцеров из тени. Розенкрейцерская символика, различные алхимические опусы прошлых веков – всё сделалось доступным. Под очарование розенкрейцерского мифа попал и Ганс Христиан Андерсен. «Снежная королева» напичкана алхимическими аллегориями и символами. В сказке налицо попытка Великого Делания.
Розенкрейцерскую Розу (макрокосм и женское начало) в сказке изображает цветущий Розовый Куст, рядом с которым Герда и Кай читают псалом. Христианство у Андерсена не более чем символ Креста. В основе Делания лежат «разлучённые» химические элементы: «король» и «королева». У Андерсена – «мальчик» и «девочка». Красные розы подчёркивают «красную» суть Герды и Кая. Снежная королева, забирающая Кая, – Дева Льда, белая алхимическая субстанция – Лёд (замёрзшая структурированная вода). Белый элемент преображает красный. Кай становится «белым», замёрзшим – меняет свой «химический» состав. Дворец Снежной королевы, где заточен Кай, – символ герметичного сосуда (в алхимии это запечатывание в сосуд горного хрусталя называлось «закупоривание Гермеса»).
Герда ищет Кая, её путь к нему – своего рода череда химических преображений: она проводит время в саду у колдуньи (цветы у гностиков – символы мистической тайны) – процесс химического обогащения. Герда встречает Принца и Принцессу (элементы, уже нашедшие друг друга, – готовое соединение), Маленькая Разбойница символизирует селитру и уголь – порох. Герда находит Кая и преображает его «слезами» – солью. Кай снова меняется. Выросшие вместе Кай и Герда возвращаются в дом к Розовому Кусту. Это и есть их «свадьба», снова звучит псалом о младенце Христе, светит жаркое летнее солнце. Слияние Герды и Кая должно дать философский камень, внутреннего Христа, и яркий летний свет (огонь) – его предвестник.
Наверняка, у любого алхимика подобный «рецепт» из стихий вызвал бы улыбку. Андерсен напоминает ребёнка, пекущего пирожки из песка. Но в сути он остаётся верен заветам розенкрейцеров, в результате Делания преображать свою духовную природу.
«Городок в табакерке» и «Шкатулка с секретом»
Сказка «Городок в табакерке» – не просто классика – фундамент отечественной детской литературы, наравне с «Чёрной курицей» Антония Погорельского.
«Городок» написан интеллектуалом своего времени, князем Владимиром Фёдоровичем Одоевским, в 1834 году. Жанр – нравоучительная фантазия. Основные события происходят во сне, так что и поучительность выглядит не особенно навязчивой – мало ли что приснится.
Мальчик Миша очарован музыкальной табакеркой – черепаховый плеер-«хай-тек» образца первой половины XIX века. Миша задаётся вопросом: откуда в шкатулке берётся музыка? Засыпает и попадает в табакерку. Там он знакомится с мальчиком-колокольчиком и постепенно постигает всю нехитрую механику музыкального мирка. Есть мальчики-колокольчики, которых лупят дядьки-молоточки. А почему лупят? Их цепляет своими крючочками надзиратель-валик. А чего цепляет? Его толкает в бок царевна-пружинка. Как она сама объясняет Мише:
«Зиц, зиц, зиц, – отвечала царевна, – глупый ты мальчик, неразумный мальчик! На всё смотришь – ничего не видишь! Кабы я валик не толкала, валик бы не вертелся; кабы валик не вертелся, то он за молоточки бы не цеплялся, кабы за молоточки не цеплялся, молоточки бы не стучали, колокольчики бы не звенели; кабы колокольчики не звенели, и музыки бы не было! Зиц, зиц, зиц!»[6]
Миша забывает наставление папеньки – ничего не трогать, прижимает пружину пальцем – и всё ломается. Сон окончен.
Безусловно, гуманист, просветитель Одоевский подразумевал второе дно у своей сказки. Показан макет общества, смахивающего на закрытое учебное заведение того времени: мальчики, дядьки, надзиратели. Городок – миниатюрная музыкальная монархия, основной механизм которой – насилие. Да, в «городке» создаются очаровательные мелодии, но каким образом это достигнуто? Битьём мальчиков. Но одновременно автором постулируется оправданность этого тиранического устройства – нельзя ничего менять. Царевну-пружинку «трогать не моги» – иначе всё сломается и музыки не будет вообще. Так и происходит, Миша нарушает запрет и в страхе просыпается – а вместе с ним и замечтавшийся о свободе и равенстве автор.
Для Одоевского свежи воспоминания о недавней Сенатской площади. Двоюродный брат его Александр Иванович Одоевский был декабристом. Менять ли устои, даже из благих побуждений? Получается, что нет. Результат дороже и важнее способов его достижения.
В 1976 году по мотивам сказки создаётся мультфильм «Шкатулка с секретом». Режиссёр Валерий Угаров. И подтекст там другой – не «одоевский». Но не менее примечательный.
Принято говорить, что анимация «Шкатулки» вторична и позаимствована у «Жёлтой подводной лодки». Спорно. С тем же успехом можно сказать, что шеренги молотков из нашей «Шкатулки» перекочевали в анимационный фрагмент из фильма «Стена» – молотки-фашисты.
Мультфильм удачен сам по себе – маленькая рок-опера. Отдельная заслуга – работа замечательного композитора Владимира Мартынова. Хотя чего уж тут: и сценариста Евгения Аграновича, и Александра Иванова, поэта-пародиста, того самого, из вольнодумного «Вокруг смеха».
Именно совместный талантливый труд и создал галлюцинаторную, элэсдэшную атмосферу мультфильма. Переливающиеся формы, люминесцентные краски и, конечно, гениальный синтезатор Мартынова.
Сюжет схож с оригинальным. Мальчик спрашивает отца о шкатулке – только теперь это заглохнувший антиквариат. Отец перед уходом предлагает сыну самому разобраться, что произошло и почему шкатулка больше не играет.
Мишу из сказки Одоевского встречал колокольчик. И в самом «городке» Миша общался и с молоточками, и с валиком, и с царевной-пружинкой.
В мультфильме мальчик попадает в мёртвый поломанный мир, в котором уже произошла катастрофа. Он тут чужак, сталкер. Разобравшись с сутью устройства, мальчик складывает пружину, устанавливает в правильное положение похожий на запятую фиксатор заводного механизма. Как выяснится позднее, эта «запятая» и есть таинственный «секрет», красная кнопка.
После подзаводки пружины детали оживают и разыгрывают представление. Перед нами не возрождение, а демоверсия гибели механической цивилизации.
Выступление деталей – типичная ярмарка тщеславия. Есть два коллектива: колокольчики и молоточки. И два единоличника – валик и пружина. Между ними даже не возникает спора, кто важнее. Просто последовательно декларируется собственная значимость.
Но среди этих антропоморфных деталей мечется забавное существо в шутовском колпаке. Это Джокер, карточный дурак, – фигура, способная при случае коренным образом изменить игру.
Музыкальное сообщество отказывает Джокеру в признании, не желает слушать его вкрадчивый рефрен: «Хоть я не лезу на глаза, позвольте слово мне сказать…»
Ему не дают сказать слова. Джокер – объект для презрения и насмешек. Он действительно смотрится лишним в этом механическом хоре. Джокер при этом считает себя значимым, потому что ему известен некий «секрет». Джокеру не верят: «Секрет, какой ещё секрет, секрета никакого нет!»
О смертоносности своего знания Джокер не сообщает, приберегая сюрприз напоследок. После очередного оскорбления: «Ты просто лишняя деталь, тебя и выбросить не жаль!» – взбешённый Джокер и ломает фиксатор, весь мир рушится, наступает смерть.
Пап, а пап, что я, заснул?Да; а узнал ли ты секрет,Как получается музыкаИ отчего она больше не играет?Кажется, я понял…В общем-то, нужно ещё разобраться.Пап, давай вместе разберёмся?– Давай…[7]Джокер из «Шкатулки» – террорист анархо-примитивистского толка. Он робко просил от сообщества внимания и признания, не получил его и уничтожил своё несправедливое сословное техносообщество, в котором нет уважения к личности.
Вообще к Джокеру прилип образ весёлого и гибельного анархиста. Недаром на протяжении всей комиксовой эпопеи про Бэтмена «негативный» персонаж Джокер вызывает симпатию и сочувствие. Он ведь в первую очередь борец с мещанской капиталистической системой, которую прилежно охраняет летучий, сатанинского вида, олигарх.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Здесь и далее цит. по: Михалков С.В. Три поросёнка. М.: Омега, 2009.
2
О крошка Иисус, крошка Иисус, как же высоко я вознёс Закон Твой! Но если бы я пожелал, то принизил бы его более, чем вызвысил! (фр.) Вольный перевод.
3
Здесь и далее цит. по: Андерсен Х.К. Снежная королева. М.: Эксмо, 2009.
4
Герман Вирт (1885–1981) – голландско-немецкий учёный и мистик, изучавший древние религии, символы и языки. Первый руководитель «Аненербе» (нем. Ahnenerbe – «Наследие предков», полное название – «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков») – организации, существовавшей в Германии в 1935–1945 годах, созданной с целью научно-идеологического обеспечения функционирования государственного аппарата Третьего рейха.
5
Перевод Н. Холодковского.
6
Цит. по: Одоевский В.Ф. Городок в табакерке. М.: Махаон, 2006.
7
Автор слов А. Иванов.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги