Убийство в Миддл-темпл. Тайны Райчестера (сборник)
– Сегодня нет ничего особо интересного, – прошептал он, прикрывая рот рукой, – но в пятом зале слушается любопытное дельце о нарушении контракта. Если хотите, могу предложить вам три хороших места.
Журналист отклонил это заманчивое предложение и вернулся к своим обязанностям. Он пришел к выводу, что мисс Эйлмор вряд ли более двадцати трех лет, а младшей – примерно восемнадцать. Кроме того, он решил, что молодому Бретону чертовски везет, раз он сумел обзавестись очаровательной невестой и прелестной свояченицей. Усаживаясь в галерее, Спарго занял место рядом с мисс Джесси Эйлмор, сделав вид, будто с интересом изучает обстановку.
– Надеюсь, мы можем говорить до появления судьи? – спросил он. – Неужели это действительно первое дело мистера Бретона?
– Да, первое из тех, что он ведет самостоятельно, – с улыбкой ответила она. – Вот почему он так нервничает. Как и моя сестра. Правда, Эвелин?
– По-моему, все нервничают в первый раз, – возразила она. – Но мне кажется, что Роналд чувствует себя уверенно. Кроме того, он говорит, это совсем маленькое дело – его слушают даже без присяжных. Боюсь, оно покажется вам скучным, мистер Спарго: речь идет о долговой расписке.
– О нет, что вы! Я всегда любил слушать адвокатов – они умеют говорить так много… так много… и…
– И ни о чем, – закончила мисс Джесси Эйлмор. – Впрочем, как те джентльмены, которые пишут для газет.
Спарго уже собирался признать ее правоту, когда мисс Эвелин Эйлмор вдруг обратила внимание на человека, только что появившегося в зале.
– Джесси! – воскликнула она. – Это мистер Элфик!
Спарго посмотрел вниз. Это был пожилой мужчина в мантии и парике: высокий, полноватый, с крупным чисто выбритым лицом. Он прокладывал себе дорогу к угловому креслу, расположенному неподалеку от того святилища, где имеет право восседать только королевский адвокат. Добравшись до своего места, он уселся на нем с видом человека, привыкшего ценить комфорт, вставил в правый глаз монокль и огляделся по сторонам. В зале находилось немало его коллег, занятых оживленным разговором, несколько судебных приставов, а также чиновники и клерки. Но джентльмен с моноклем ограничился тем, что обвел их рассеянным взглядом и поднял голову к галерее, где сидели две молодые леди. Увидев их, он тут же отвесил им изысканный поклон; на его широком лице просияла приятная улыбка, и он приветливо помахал рукой.
– Вы знакомы с мистером Элфиком, мистер Спарго? – спросила младшая мисс Эйлмор.
– Кажется, однажды видел его в Темпле.
– Он заседает в Бумажном корпусе, – напомнила Джесси. – И иногда там же приглашает гостей на чай. Это наставник Роналда, его ментор и ангел-хранитель. Думаю, он заглянул в суд, чтобы посмотреть на успехи своего ученика.
– А вот и Роналд, – шепнула мисс Эйлмор.
– Да, его светлость уже на месте, – подхватила сестра. – И вид у него весьма решительный. Что ж, мистер Спарго, представление началось!
Говоря по правде, Спарго обращал мало внимания на то, что происходило внизу. Дело, которое вел юный Бретон, касалось чисто коммерческих вопросов, связанных с учетом векселя. Журналисту показалось, будто молодой адвокат провел его очень неплохо, демонстрируя уверенность и знание финансовых деталей. Гораздо больше Спарго интересовали сидевшие рядом девушки, особенно младшая. Он уже размышлял о том, как бы получше закрепить их знакомство, как вдруг сторона обвинения, видимо, осознав, что бороться дальше бесполезно, объявила об отзыве иска, и судья принял решение в пользу Роналда Бретона.
Через минуту Спарго выходил из галереи вместе с двумя сестрами.
– Замечательно, просто замечательно, – негромко повторял он. – Он ясно и четко сформулировал свою позицию.
Внизу в коридоре стоял Роналд Бретон и беседовал с мистером Элфиком. Он показал на журналиста, подходившего к ним вместе с дамами: Спарго сообразил, что разговор шел о вчерашнем убийстве и его участии в данном деле. Как только он приблизился, Бретон произнес:
– Это мистер Спарго из «Наблюдателя». Мистер Спарго – мистер Элфик. Я только что говорил мистеру Элфику, что вы видели этого несчастного вскоре после того, как нашли тело.
Мистер Элфик явно заинтересовался всей этой историей. Он в буквальном смысле вцепился в журналиста.
– Дорогой сэр! – воскликнул он. – Значит, вы видели того беднягу? Говорят, он лежал в третьем подъезде на Миддл-Темпл? Это был третий подъезд, не так ли?
– Да, – ответил Спарго. – Видел. В третьем подъезде.
– Просто удивительно! – продолжил мистер Элфик. – Я знаю одного человека, живущего в этом доме. Вчера вечером я заходил к нему и ушел около полуночи. В кармане у бедняги нашли имя и адрес мистера Роналда Бретона?
Спарго кивнул, посмотрел на Бретона и достал свои часы. Ему не хотелось играть роль бесплатного информатора для мистера Элфика.
– Да, верно, – промолвил он. Потом, выразительно взглянув на Бретона, добавил: – Так вы сможете уделить мне несколько минут?
– Ах да, – спохватился Бретон. – Разумеется. Эвелин, я пока оставлю тебя с Джесси и мистером Элфиком.
Но мистер Элфик все еще не отпускал Спарго:
– Подождите, сэр! Как вы думаете, я могу взглянуть на тело?
– Труп сейчас в морге. Не знаю, какие там правила.
Наконец он удалился вместе с Бретоном. Они молча перешли через улицу и остановились в тени, на противоположной стороне Флит-стрит.
– Насчет того, о чем я хотел поговорить, – начал Спарго. – Дело вот в чем. Видите ли, я журналист, и мне всегда хотелось написать о каком-нибудь громком деле. Например, об убийстве. По-моему, сейчас как раз такой случай. Я хочу изучить его досконально и надеюсь, что вы мне поможете.
– Почему вы считаете, что это убийство? – невозмутимо спросил Бретон.
– Да, убийство. Я чувствую. Журналистский нюх. Я намерен выяснить правду. Мне кажется… – Спарго помолчал и внимательно взглянул на Бретона. – Мне кажется, что ключ к разгадке – в клочке бумаги. Бумажка и жертва связывают между собой вас и… кого-то еще.
– Вероятно. И вы собираетесь найти «кого-то еще»?
– Я хочу, чтобы вы помогли мне это сделать, – ответил Спарго. – Уверен, это серьезное дело. И я хочу его расследовать. В полицейские методы не верю. Кстати, прямо сейчас иду на встречу с Расбери. Пойдете со мной?
Бретон согласился. Он заскочил к себе домой на Кингз– Бенч, чтобы избавиться от мантии и парика, и отправился вместе со Спарго в полицию. Подходя к участку, они увидели выходившего на крыльцо Расбери.
– А! – воскликнул он. – У меня хорошие новости, мистер Спарго. Я говорил, что отправил человека в шляпный магазин «Фиски». Так вот, он только что вернулся. Кепи, которое нашли на убитом, было куплено вчера в полдень и отправлено в отель «Англо-Ориент», номер 20, мистеру Марбери.
– Где находится отель? – спросил Спарго.
– В районе Ватерлоо. Наверное, какое-то маленькое заведение. Я как раз туда иду. Вы со мной?
– Да, – кивнул журналист, – разумеется. Мистер Бретон тоже.
– Если не буду вам в тягость, – вставил тот.
Расбери улыбнулся.
– Надеюсь, мы узнаем что-нибудь насчет этой бумажки, – заметил он и остановил такси.
Глава четвертая
Отель «Англо-ориент»
Отель, в который направились Спарго и его спутники, оказался старомодным заведением неподалеку от вокзала Ватерлоо: простое здание с фасадом в средневикторианском стиле, напоминавшее о тех давних временах, когда железнодорожные путешествия были еще в новинку. Трудно было представить что-нибудь менее соответствующее современным представлениям об отеле: именно в этом духе выразился Роналд Бретон, когда все трое переходили через улицу.
– И все же многие из тех, кто в прежние времена отправлялся в Саутгемптон и обратно, предпочитали останавливаться именно здесь, – возразил Расбери. – Да и сегодня опытные путешественники, возвращаясь в Англию после долгого отсутствия, тоже выбирают это место. Вокзал рядом, а для людей, проделавших тысячи миль на пароходе или в поезде, близость расстояний – весомый аргумент. Вот, взгляните!
Они уже вошли в холл – это был квадратный зал с тяжеловесной мебелью, – и детектив кивнул налево в сторону бара, где за столиками и у стойки расположились посетители. В них, судя по их бронзовому загару и нахлобученным шляпам, можно было узнать выходцев из британских колоний или людей, не понаслышке знакомых с южными широтами. В их говоре слышался колониальный акцент, а крепкий табачный аромат навевал мысли о Тричинополи и Суматре. Расбери многозначительно покачал головой.
– Готов биться об заклад, мистер Спарго, что покойный приехал из колоний, – заметил он. – А это, полагаю, хозяин и хозяйка заведения.
В дальнем конце комнаты располагалась стеклянная перегородка с полукруглым окошком и широкой стойкой, на которой лежала регистрационная книга. В комнатке за стеклом находились двое: полный круглолицый мужчина средних лет, вероятно, по совместительству выполнявший обязанности официанта и имевший очень важный вид, и высокая худая женщина с мелкими чертами лица и пронзительным взглядом.
Расбери направился к стойке.
– Вы владелец этого отеля? – спросил он. – Мистер Уолтерс? А вы миссис Уолтерс?
Хозяин отеля сухо поклонился и внимательно взглянул на гостя:
– Чем могу служить, сэр?
– У меня к вам небольшое дельце, мистер Уолтерс, – ответил Расбери, показав свое удостоверение. – Я детектив-сержант Расбери из Скотленд-Ярда, а это – мистер Фрэнк Спарго, журналист, и мистер Роналд Бретон, адвокат.
Хозяйка, услышав их фамилии и должности, указала на боковую дверцу и предложила войти. Через минуту все трое оказались в маленькой гостиной. Уолтерс запер за ними дверь и вопросительно повернулся к своим гостям:
– Что случилось, мистер Расбери?
– Нам нужна кое-какая информация. Скажите, вчера у вас останавливался человек по имени Марбери – мужчина в возрасте, седые волосы, плотного телосложения?
Миссис Уолтерс вздрогнула и уставилась на мужа.
– Ну вот! – воскликнула она. – Я так и знала, что про него станут спрашивать. Да, он снял у нас комнату вчера утром – это было сразу после дневного поезда из Саутгемптона. Двадцатый номер. Но… он там не ночевал. Ушел поздно вечером и не вернулся.
Расбери кивнул. В ответ на радушный жест хозяина он пододвинул к себе стул, сел и обратился к хозяйке:
– Почему вы решили, что о нем станут расспрашивать, мэм? Вы заметили что-нибудь необычное?
Миссис Уолтерс смутил его вопрос. Ее супруг пробурчал что-то невнятное.
– Да нечего было там замечать, – наконец произнес он. – Просто у жены такая манера выражаться.
– Я вот что имела в виду. Мистер Марбери сказал нам, что уже двадцать лет не был в Лондоне и ничего здесь не помнит, да и вообще плохо знает город. А когда он так поздно ушел из отеля и не вернулся, я подумала, что с ним что-нибудь случилось и про него будут расспрашивать.
– Естественно! – подхватил Расбери. – И вы абсолютно правы: с ним действительно кое-что случилось. Он умер. Более того, у нас есть веские основания полагать, что его убили.
Мистер и миссис Уолтерс встретили эту новость с подобающими случаю возгласами удивления и ужаса, и хозяин предложил гостям выпить. Спарго и Бретон отказались, сославшись на то, что вечером им предстоит работать, но Расбери принял предложение с невозмутимым видом.
– Ваше здоровье! – произнес он, подняв бокал. – Что ж, надеюсь, вы расскажете мне подробнее об этом человеке? Со своей стороны, мистер и миссис Уолтерс, могу сообщить, что сегодня ночью, примерно без четверти три, он был найден мертвым на Миддл-Темпл, причем на нем не оказалось ничего примечательного за исключением одежды и клочка бумаги, где были указаны имя и адрес вот этого джентльмена. Впрочем, сам этот джентльмен утверждает, будто никогда не слышал о покойном, и я проследил его путь только благодаря кепи, которое он купил вчера в Уэст-Энде и которое отправили в ваш отель.
– Да, – подтвердила миссис Уолтерс, – так оно и есть. Вечером он ушел уже в этом кепи. А в остальном… мы о нем почти ничего не знаем. Как я уже сказала, он появился у нас вчера в четверть первого и поселился в двадцатом номере. Носильщик отнес его саквояж и сумку – они у него в комнате. Он сообщил, что останавливался в этом доме двадцать лет назад, когда уезжал в Австралию: нас тогда еще здесь не было. Потом он записался в регистрационной книге как Джон Марбери.
– Можно взглянуть? – попросил Расбери.
Уолтерс принес книгу и открыл ее. Все склонились над страницей.
– Джон Марбери, Колумбиджи, Новый Южный Уэльс, – прочитал детектив. – Надо будет сравнить почерк в книге и на том клочке бумаги, мистер Бретон. Но я и так уже вижу, что рука другая.
– Да, рука другая, – подтвердил адвокат.
Он тоже внимательно изучал запись. Расбери, заметив его интерес, задал еще вопрос:
– Может, вы уже видели этот почерк?
– Нет, никогда, – ответил Бретон. – Хотя… в нем есть что-то очень знакомое.
– Значит, вы все-таки могли видеть его раньше. Хорошо, а теперь я хотел бы услышать о пребывании Марбери в отеле. Расскажите все, что вам известно, мистер Уолтерс.
– Спрашивайте лучше мою жену, – попросил тот. – Я-то его почти не видел, мы даже не разговаривали.
– Верно, – кивнула миссис Уолтерс. – Ты занимался другими делами. А я сразу проводила его в номер. По дороге мы перебросились парой слов. Он сказал, что только что прибыл в Саутгемптон из Мельбурна.
– Он не сказал, на каком судне? – спросил Расбери.
– Наверное, название судна осталось на его вещах. Там наклеены какие-то ярлычки. Сначала он попросил приготовить ему отбивную. Потом поел и ушел ровно в час дня, заметив, что боится заблудиться, потому что всегда плохо знал Лондон, а сейчас и вовсе ничего не помнит. Я видела, как он вышел на улицу и посмотрел по сторонам, а затем зашагал в сторону Блэкфрайарз. Днем нам привезли его кепи из «Фиски». Я подумала, что он был на Пикадилли. Но сам он появился в десять вечера. И привел с собой джентльмена.
– Джентльмена? – удивился Расбери. – Вы его видели?
– Мельком. Они сразу поднялись в двадцатый номер, и я только издали заметила его на лестнице. Высокий, крепкий, седобородый и очень хорошо одетый: в цилиндре, белом шелковом кашне и с зонтиком.
– Значит, они сразу поднялись к Марбери, – повторил детектив. – И что потом?
– Мистер Марбери заказал виски с содовой. Точнее, мы отнесли ему графинчик с виски и сифон с водой. Почти до полуночи все было тихо. Позже швейцар сообщил мне, что джентльмен из двадцатого номера спустился вниз и поинтересовался, есть ли у нас ночной портье. Разумеется, он был. В половине двенадцатого мистер Марбери вышел из отеля.
– А другой джентльмен?
– Другой джентльмен ушел вместе с ним. Швейцар сказал, что они направились к вокзалу. И больше его здесь никто не видел. Мистер Марбери так и не вернулся – можете не сомневаться.
– В самом деле, – с легкой улыбкой заметил детектив, – в этом нет никаких сомнений. Что ж, полагаю, нам следует заглянуть в двадцатый номер и посмотреть на вещи.
– Там все осталось так, как было, – заверила миссис Уолтерс. – Мы ничего не трогали.
Но трогать, как вскоре выяснилось, было особенно нечего. На прикроватном столике лежало несколько заурядных туалетных принадлежностей – ни одной ценной и примечательной вещицы. Судя по всему, их владелец был непритязателен и привык обходиться малым. На крючке висело толстое пальто: Расбери обыскал его карманы. Столь же свободно он обошелся с саквояжем и сумкой – они оказались не заперты, – аккуратно разложив их содержимое на кровати и внимательно осмотрев каждый предмет. Однако ему не удалось обнаружить ничего, что могло бы указывать на личность владельца.
– Ну вот, опять то же самое! – воскликнул он. – Все, как с вещами и одеждой на теле жертвы. Ни документов, ни бумаг – ни одной зацепки, чтобы выяснить, кто он такой и откуда и зачем приехал. Разумеется, мы можем установить это другими способами. Но нечасто встретишь путешественника, у которого не найдется никаких вещей, удостоверяющих личность. Не считая меток на белье, указывающих на то, что его купили в Мельбурне, мы не знаем о нем ровным счетом ничего. Должны же быть хотя бы деньги и документы! Вы видели у него деньги, мэм? – обратился Расбери к миссис Уолтерс. – Он вынимал кошелек в вашем присутствии?
– Да, – кивнула она. – Один раз, когда спускался в бар за выпивкой. Расплачиваясь, достал пригоршню золотых монет. Там было тридцать или сорок соверенов и полсоверенов золотом.
– А когда его нашли, у него не оказалось ни пенни, – пробормотал Расбери.
– Я заметила еще кое-что, – добавила хозяйка. – На нем были прекрасные золотые часы с цепочкой, а на левой руке – точнее, на мизинце – превосходное кольцо: золото с крупным бриллиантом.
– Верно, – задумчиво протянул детектив, – я видел след от кольца. По-моему, оно было ему маловато. Ладно, остался один вопрос. Ваша горничная не находила у него в номере рваной бумаги? Выдранного из блокнота листка, разорванных писем?
Но вызванная горничная ничего такого не помнила: напротив, постоялец из двадцатого номера оставил все в полном порядке. Вскоре Расбери пришел к выводу, что сделал все возможное, и, пожелав владельцам отеля хорошего дня, вышел со своими спутниками на улицу.
– Что дальше? – спросил Спарго.
– Дальше, – отозвался Расбери, – необходимо найти человека, с которым Марбери покинул вчера вечером отель.
– И как это сделать?
– Пока не знаю.
Детектив небрежно кивнул и зашагал прочь, очевидно, желая остаться наедине со своими мыслями.
Глава пятая
Спарго вникает в детали
Остановившись посреди улицы, адвокат и журналист переглянулись. Бретон рассмеялся.
– Немногое же мы узнали, – заметил он. – Остались там, где были.
– Не совсем, – возразил Спарго. – Я продвинулся вперед. Теперь знаю, что убитый называл себя Джоном Марбери, прибыл он из Австралии. Вчера утром он сошел с корабля в Саутгемптоне, прошлым вечером вместе с ним находился человек, внешность которого нам известна: высокий, седобородый, хорошо одетый джентльмен.
Бретон пожал плечами:
– Под данное описание подходит сотня тысяч лондонцев.
– Вы правы, – согласился журналист. – Но все-таки мы выяснили, что он был одним из этой сотни тысяч – или, если угодно, полумиллиона. Осталось только его найти.
– Вы думаете, у вас это получится?
– Во всяком случае, я намерен попытаться.
– Каким образом? Спрашивая каждого, кто подходит под описание: «Простите, сэр, это не вы были вчера с Джоном Марбери в отеле «Англо-Ориент»?
– Подождите! – вдруг воскликнул Спарго. – Вы говорили, что знакомы с человеком, живущим в том доме, где нашли Марбери.
– Нет, это говорил мистер Элфик. Но я знаю, о ком идет речь – это мистер Кардлтон, он тоже адвокат. Они дружат с мистером Элфиком. Оба заядлые филателисты. Я слышал, что вчера вечером мистер Элфик заходил к Кардлтону, чтобы посмотреть новые приобретения в его коллекции. А что?
– Я хочу туда отправиться и задать пару вопросов, – ответил Спарго. – Если у вас есть желание…
– Да-да, я пойду с вами! По правде говоря, это дело волнует меня не меньше, чем вас. Я хочу узнать, кто такой Марбери и почему у него оказались мое имя и адрес. Конечно, если бы я был хорошо известен в юридических кругах…
– Да, – подхватил Спарго, усаживаясь в такси, – это многое бы объяснило. Надеюсь, клочок бумаги выведет нас на убийцу быстрее, чем расследование Расбери.
Бретон с интересом посмотрел на него.
– Но вы же не знаете, как детектив поведет расследование, – заметил он.
– Знаю, – возразил Спарго. – Расбери будет искать человека, с которым Марбери вышел вчера вечером из отеля «Англо-Ориент».
– А вы?
– А я намерен выяснить, что значила та бумажка и кто ее написал. Хочу понять, зачем этот старик направлялся к вам, когда его убили.
– Вот черт! – воскликнул Бретон. – Мне это и в голову не пришло. Вы полагаете, что, когда на него напали, он шел ко мне?
– Разумеется. На листочке было написано «Темпл». И он оказался именно в Темпле. Ясно, что он искал вас.
– Но… почему так поздно?
– Не важно. Как еще вы можете объяснить его присутствие в Темпле? Я думаю, он спрашивал дорогу у прохожих. Вот почему я собираюсь отправиться в тот район.
Однако вскоре Спарго пришлось убедиться, что в судебном квартале и без него хватало людей, желавших навести справки об убитом. Наступил обеденный перерыв, и на маленьком пятачке Миддл-Темпл, где обнаружили тело Марбери, собралось множество зевак и любителей сенсаций, привлеченных новостями об убийстве. Правда, смотреть им было особенно не на что – не считая камней брусчатки, на которых некогда покоился мертвец, – но толпа все равно шумела, глазея по сторонам. В конце концов в переулке поднялся такой гвалт, что местные жители вызвали полисмена для наведения порядка, и когда Спарго и его спутник оказались на месте, один из них – морщинистый старик, раздраженный всей этой суетой, – втолковывал прибывшему полисмену, в чем должны заключаться его обязанности.
– Немедленно уберите их с нашей улицы! Немедленно! – возмущался он. – Вышвырните их, констебль, на Флит-стрит, на набережную, куда хотите, только подальше отсюда. Это невыносимо!
– А вот и Кардлтон, – прошептал Брентон. – Сварливый старикашка. Вряд ли мы от него чего-нибудь добьемся. Мистер Кардлтон, – продолжил он, подойдя к пожилому джентльмену, который уже начал подниматься по каменным ступенькам, потрясая своим черным зонтиком, столь же древним, как и он сам, – я как раз собирался зайти к вам. Это мистер Спарго, журналист, он интересуется убийством. Возможно…
– Я ничего не знаю об убийстве! – резко перебил его мистер Кардлтон. – И никогда не общаюсь с журналистами, этой шайкой сплетников: не примите на свой счет, сэр. Понятия не имею, что тут произошло, но я не намерен мириться с тем, что у порога моего дома околачивается свора всяких бездельников и прощелыг. Убийство! Какой-нибудь пьянчужка свалился со ступенек и сломал себе шею, вот и все.
Он открыл дверь, и Бретон, с ободряющей улыбкой кивнув Спарго и предложив ему не отставать, последовал за старым адвокатом.
– Мистер Элфик говорил мне, что допоздна засиделся у вас вчера вечером, мистер Кардлтон, – произнес Бретон. – Вы не слышали ничего подозрительного?
– А что подозрительного можно услышать в Темпле, сэр? – усмехнулся старик. – Надеюсь, здесь мы застрахованы от подобного. Я и ваш многоуважаемый патрон провели обычный вечер, предаваясь нашему мирному занятию, и когда он уходил, на улице было тихо, как в гробу, сэр. Что касается моих соседей справа или наверху, я за них не отвечаю. Слава богу, у нас очень толстые стены – капитальная постройка. По-моему, тот человек свалился с лестницы и расшиб себе голову. А что он тут делал, спросите кого-нибудь другого.
– Неплохая версия, мистер Кардлтон, – согласился Бретон, украдкой подмигнув Спарго. – Дело в том, что у покойного не нашли ничего, кроме бумажки, на которой написаны мой адрес и фамилия. Пока это все, что о нем известно, не считая того, что он прибыл из Австралии.
Мистер Кардлтон вдруг резко повернулся и пристально взглянул на Бретона:
– Что? Ваше имя? И… он прибыл из Австралии?
– Да, это все, что нам удалось узнать.
Мистер Кардлтон отставил в сторону зонтик, достал пестрый носовой платок и прочистил нос.
– Интересная история, – заметил он. – А Элфику об этом известно?
Бретон посмотрел на Спарго, словно надеясь, что тот объяснит ему неожиданную перемену в поведении мистера Кардлтона. Спарго вступил в разговор.
– Нет, нет, – произнес он. – Мистер Элфик знает лишь о том, что имя и адрес мистера Роналда Бретона были на бумажке, найденной в кармане жертвы. Мистер Элфик… – Спарго выдержал паузу и взглянул на Бретона. – Мистер Элфик, – продолжил он, переведя взгляд на старого адвоката, – выразил желание сходить в морг и взглянуть на тело.
– Вот как? – воскликнул мистер Кардлтон. – А разве на него можно посмотреть? Тогда я тоже пойду. Где это?
Бретон вздрогнул.
– Простите, но… – пробормотал он. – Зачем вам это?
Старый адвокат снова схватил свой зонтик.
– Естественное любопытство человека, у которого под дверью случилась необычная история, – объяснил он. – Прежде я знавал нескольких людей, уехавших в Австралию. Возможно – я говорю «возможно», джентльмены, – мне знаком и этот человек. Расскажите, как найти морг.
Бретон беспомощно развел руками: он не понимал, почему разговор принял столь неожиданный поворот. Но Спарго поспешил воспользоваться шансом. Через минуту он уже вел мистера Кардлтона по дворам и переулкам Темпла в сторону Блэкфрайарз. Повернув на Тюдор-стрит, они столкнулись с мистером Элфиком.
– А я иду в морг, – сообщил он. – Полагаю, вы тоже, Кардлтон? Узнали что-нибудь новое?
Спарго решил сделать пробный выстрел – сам не зная, в какую сторону.