Сюрприз

– То же самое мне рассказывал и дядя Селвин.

– Весьма сожалею, что он умер раньше, чем я успел расплатиться с ним, – сказал Маттиас.

– Не огорчайтесь, сэр, – улыбнулась Имоджен. – Вам представляется возможность выполнить свое обещание.

Маттиас посмотрел на нее. Лицо его было непроницаемо.

– Боюсь, я не вполне понимаю вас, мисс Уотерстоун. Ведь вы только что сказали мне, что ваш дядя умер.

– Так оно и есть. Но помимо коллекции мой дядя оставил мне в наследство и ваше обещание оказать ему услугу.

Воцарилась томительная тишина. Горация уставилась на Имоджен так, словно перед ней сидела сумасшедшая.

Маттиас смотрел на Имоджен каким-то загадочным взглядом.

– Прошу прощения, мисс?

Имоджен откашлялась:

– Дядя Селвин завещал мне получить от вас долг. Это четко отражено в его последней воле.

– Разве?

«Дело идет не столь гладко, как я рассчитывала», – подумала Имоджен. Она взяла себя в руки.

– Я хочу воспользоваться этим вашим обещанием.

– О Боже! – прошептала Горация.

– Интересно, каким образом намерены вы получить долг, который я обязан был вернуть вашему дяде, мисс Уотерстоун? – спросил наконец Маттиас.

– Здесь, конечно, есть некоторые сложности, – сказала Имоджен.

– Это меня не удивляет.

Имоджен предпочла пропустить мимо ушей ироничную реплику и спросила:

– Вы знакомы с лордом Вэннеком, сэр?

Маттиас заколебался. В его взгляде на мгновение появилось холодное презрение.

– Он собирает замарские древности.

– Он был также мужем моей доброй подруги Люси Хэконби.

– Леди Вэннек, насколько я знаю, несколько лет назад умерла.

– Да, милорд. Три года тому назад, если быть точными. И я убеждена, что она была убита.

– Убита? – Впервые за все время в голосе Маттиаса можно было уловить некоторое удивление.

– Имоджен, я надеюсь, что ты не станешь… – Горация оборвала свою фразу и в смятении закрыла глаза.

– Я полагаю, что Люси убил ее муж, лорд Вэннек, – без обиняков сказала Имоджен. – Но это не докажешь… С вашей помощью, сэр, я и хочу добиться, чтобы восторжествовала справедливость.

Маттиас не проронил ни слова. Он продолжал смотреть ей в глаза.

Горация овладела собой:

– Милорд, я надеюсь, вы отговорите ее от этого безумного шага.

Имоджен напустилась на Горацию:

– Я не вправе тянуть с этим! Одна знакомая написала мне, что Вэннек снова собирается жениться. По всей видимости, он понес серьезные финансовые потери.

Маттиас пожал плечами:

– Это вполне похоже на правду. Несколько месяцев назад Вэннек вынужден был продать большой дом в городе и переехать в более скромные апартаменты. Но пока что ему удается соблюдать видимость благополучия.

– Я подозреваю, что сейчас он рыскает по балам и гостиным в Лондоне в поисках состоятельной юной наследницы, – сказала Имоджен. – Он вполне может убить и ее, если завладеет ее имуществом.

– Имоджен, право же, – слабо запротестовала Горация. – Как ты можешь выдвигать такие обвинения? У тебя нет абсолютно никаких доказательств.

– Я знаю, что Люси боялась Вэннека, – упорствовала Имоджен. – И я знаю, что Вэннек нередко бывал жесток с ней. Когда я навещала Люси в Лондоне незадолго до ее смерти, она призналась, что боится его, что когда-нибудь он убьет ее. Она говорила, что он до безумия ревнив.

Маттиас поставил на стол чашку, положил локти на подлокотники и сжал опущенные между коленей руки. С внезапным интересом он взглянул на Имоджен:

– И как вы рассчитываете осуществить свой замысел, мисс Уотерстоун?

На лице Горации отразился ужас.

– Боже милостивый, вы не должны подталкивать ее к этому, милорд!

– Мне просто любопытно, – сухо сказал Маттиас. – Я бы хотел узнать подробности этого плана.

– Тогда все пропало, – пробормотала Горация. – Имоджен обладает способностью вовлекать людей в свои планы.

– Уверяю вас, меня не столь легко втянуть во что-либо, если мне это не по душе, – заверил ее Маттиас.

– Молю Бога, чтобы вы вспомнили эти ваши слова чуть позже, сэр, – негромко сказала Горация.

– Моя тетя иногда склонна к преувеличениям, – заметила Имоджен. – Не надо беспокоиться. План я продумала очень тщательно. Я знаю, что делаю… В настоящее время, как вы уже сказали, лорд Вэннек – заядлый коллекционер всего, что касается Замара.

– И что из этого следует? – Маттиас иронично скривил рот. – Вэннек может считать себя экспертом, но на деле он не в состоянии отличить подлинную замарскую вещь от ляжки лошади. Даже И. А. Стоун демонстрирует гораздо большую эрудицию.

Горация с шумом поставила чашку на стол. Она перевела взгляд с Маттиаса на Имоджен и снова на Маттиаса.

Имоджен сделала глубокий вдох и сдержанно проговорила:

– Я знаю, вы часто оспаривали выводы И. А. Стоуна на страницах «Замариан ревю».

На лице Маттиаса отразилось легкое удивление.

– Вы в курсе наших небольших склок?

– О да! Я уже несколько лет подписываюсь на этот журнал. Считаю ваши статьи весьма содержательными, милорд.

– Благодарю вас.

– Но я также думаю, что заметки И. А. Стоуна будят мысль, – добавила Имоджен, как она полагала, с мягкой улыбкой.

Горация предупреждающе нахмурилась:

– Имоджен, мы, кажется, уклоняемся от предмета нашего разговора. Не скажу, что я слишком желаю к нему возвращаться, однако…

– И. А. Стоун никогда не был в Замаре, – процедил сквозь зубы Маттиас. Впервые за все утро в его холодных глазах отразились человеческие эмоции. – Его знания получены не из первых рук, однако он считает себя вправе делать весьма решительные выводы на основе моих работ.

– И работ мистера Ратледжа, – поспешила уточнить Имоджен.

Глаза Маттиаса снова стали холодными.

– Ратледж умер четыре года назад во время поездки в Замар. Это всем известно. К сожалению, его труды уже устарели. И. А. Стоуну следовало бы это знать и не ссылаться на них в своих исследованиях.

– У меня сложилось впечатление, что работы И. А. Стоуна хорошо восприняты членами Замарского общества, – бросила пробный камень Имоджен.

– Я готов допустить, что Стоун располагает кое-какими поверхностными знаниями о Замаре, – с элегантным высокомерием признал Маттиас. – Но он черпает их из работ более информированного эксперта.

– Такого, как вы, милорд? – вежливо осведомилась Имоджен.

– Именно. Очевидно, Стоун внимательно проработал все, что написано о Замаре. И к тому же он отличается невероятной склонностью не соглашаться со мной по некоторым пунктам.

Горация тихонько кашлянула:

– Так что же, Имоджен?

Имоджен преодолела искушение продолжать спор. Горация была права. Сейчас их интересовало другое.

– Да, вернемся к Вэннеку. При всей его интеллектуальной ограниченности следует признать, что он известен как страстный собиратель замарских артефактов.

Кажется, Маттиас предпочел бы сейчас продолжить жаркую дискуссию об отсутствии опыта у И. А. Стоуна. Однако все-таки заставил себя вернуться к разговору о Вэннеке.

– Послушать его, так все, о чем бы ни шла речь, – из древнего Замара.

Имоджен сурово заметила:

– Буду откровенной, сэр. Ходят слухи, что вы точно такой же. Разница лишь в том, что вы непререкаемый авторитет по вопросам Замара. Я уверена, что при коллекционировании вами руководят тонкий вкус и осмотрительность.

– Я держу у себя лишь самые красивые, самые редкие и наиболее интересные замарские артефакты. – Маттиас не мигая смотрел на Имоджен. – Другими словами, лишь те, которые я сам откопал. И что из того?

Имоджен с удивлением ощутила пробежавший по спине холодок. Не так-то много на свете вещей, которые способны были вывести ее из равновесия, но что-то в голосе Маттиаса действовало на нее именно так.

– Как я уже говорила, я не располагаю доказательствами, чтобы обвинить Вэннека в убийстве. Но я слишком многим обязана Люси, чтобы позволить ее убийце безнаказанно ходить по земле. Целых три года я пыталась придумать план, чтобы отомстить, но лишь после смерти дяди Селвина наконец представилась такая возможность.

– Что конкретно вы намереваетесь сделать с Вэннеком?

– Я хочу разрушить его репутацию порядочного человека в глазах света. И после этого Вэннек не сможет охотиться за невинными девушками вроде Люси.

– Вы серьезно намерены сделать это?

– Да, милорд. – Имоджен вскинула подбородок и не мигая выдержала взгляд Колчестера. – Я предельно серьезна. Я намерена поставить ловушку Вэннеку, что приведет его и к финансовому краху, и к потере положения.

– Для ловушки требуется приманка, – негромко заметил Маттиас.

– Вы совершенно правы, милорд. В качестве приманки я хочу использовать Великую печать королевы Замара.

Глаза Маттиаса округлились.

– Вы хотите сказать, что владеете печатью королевы?

Имоджен посерьезнела:

– Конечно, нет. Вы лучше кого бы то ни было знаете, что печать эта не была найдена. Но незадолго до своей смерти Ратледж направил письмо в «Замариан ревю», в котором информировал редакцию, что он занят поисками Великой печати. По слухам, он умер в подземном лабиринте во время ее поисков, потому что на него пало проклятие.

– Что, конечно, полная чушь. – Маттиас элегантно приподнял одно плечо. – О проклятии говорят только потому, что печать, как предполагают, чрезвычайно ценная. Все особенно дорогие предметы всегда окружены легендами.

– Согласно вашим исследованиям, Великая печать королевы изготовлена из чистого золота и инкрустирована бриллиантами, – напомнила Имоджен. – Вы ведь видели ее описание.

Скулы Маттиаса напряглись.

– Подлинная ценность печати определяется тем, что она изготовлена замечательными мастерами исчезнувшего народа. Если печать существует, то она бесценна – и вовсе не потому, что сделана из драгоценных камней и золота, а потому, что может рассказать нам о древнем Замаре.

Имоджен улыбнулась:

– Мне понятны ваши чувства, сэр. Я и не ожидала услышать от вас что-либо другое. Но смею вас уверить, что такого подленького по натуре человека, как Вэннек, привлекает исключительно материальная сторона. В особенности при его нынешних стесненных обстоятельствах.

Маттиас улыбнулся недоброй улыбкой:

– В этом вы, без сомнений, совершенно правы. И как это увязывается с вашим планом?

– Мой план чрезвычайно прост. Я отправлюсь с тетей Горацией в Лондон и проникну в круги, в которых вращается Вэннек. Благодаря дяде Селвину у меня есть для этого деньги. А благодаря тете Горации у меня есть и необходимые связи.

Горация заерзала на стуле и пояснила извиняющимся тоном Маттиасу:

– Я в дальнем родстве с маркизом Бланчфордом по материнской линии.

Маттиас нахмурился:

– Кажется, Бланчфорд путешествует сейчас за границей?

– Да, – подтвердила Горация. – Это его обычное занятие. Не секрет, что он не любит бывать в обществе.

– Мы с ним схожи в этом отношении, – сказал Маттиас.

Имоджен проигнорировала слова обоих.

– Бланчфорд редко появляется в обществе, но это нисколько не помешает появиться там тете Горации и мне.

– Другими словами, – уточнил Маттиас, – вы собираетесь воспользоваться связями тети, чтобы воплотить в жизнь ваш безумный план.

Горация закатила глаза к потолку и неодобрительно хмыкнула.

Имоджен бросила сердитый взгляд на Маттиаса:

– Это вовсе не безумный план. Он очень даже умный. Я разрабатывала его не одну неделю… Словом, я намекну о печати королевы.

Маттиас поднял брови:

– Каким образом?

– Я скажу, что, делая инвентаризацию коллекции дяди, натолкнулась на карту, в которой есть ключ к местонахождению печати.

– Черт побери, – пробормотал Маттиас. – Вы хотите убедить, что эта несуществующая карта выведет его к бесценному артефакту?

– Именно.

– Просто не верю своим ушам. – Маттиас перевел взгляд на Горацию, как бы обращаясь к ней за поддержкой.

– Я ведь пыталась вас предупредить, милорд, – пробормотала Горация.

Имоджен энергично наклонилась вперед:

– Я намерена убедить Вэннека, что покажу эту карту тому, кто поможет финансировать экспедицию за печатью.

Маттиас вопросительно посмотрел на нее:

– И что это, по-вашему, даст?

– Разве не ясно? Вэннек не сможет устоять перед соблазном отправиться за печатью. Но поскольку в финансовом отношении он переживает не лучшие времена и пока еще не нашел себе богатую наследницу, он не в состоянии финансировать экспедицию самостоятельно. Я подтолкну его к идее образования консорциума инвесторов.

Маттиас не отрывая взгляда смотрел на Имоджен.

– Позвольте мне высказать догадку: вы намерены вынудить Вэннека обратиться за финансовой поддержкой, а затем отсечь ее?

– Я знала, что вы поймете. – Имоджен была искренне рада, что до Маттиаса наконец-то начинает доходить гениальность ее плана. – Именно так. Не составит труда убедить Вэннека создать консорциум для финансирования экспедиции.

– А когда он потратит деньги консорциума на то, чтобы зафрахтовать судно, набрать команду и закупить дорогостоящее оборудование, необходимое для экспедиции, вы снабдите его вымышленной картой…

– …и он отправится в дурацкое путешествие, – заключила Имоджен, не скрывая удовлетворения. – Вэннек никогда не найдет Великую печать королевы. Экспедиция провалится, члены консорциума будут в ярости. Пойдут слухи, что это был грандиозный обман, направленный против невинных инвесторов… Мыльный пузырь, дутое предприятие… Вэннек не решится возвратиться в Лондон. Его кредиторы будут охотиться за ним многие годы. А если он и отважится когда-нибудь вернуться, то уже никогда не сможет занять прежнее место в обществе. И шансы поправить свое состояние с помощью женитьбы для него будут равны нулю.

Похоже, откровения Имоджен произвели на Маттиаса впечатление.

– Даже не знаю, что вам сказать, мисс Уотерстоун… Просто поразительно.

«Можно испытать удовлетворение уже оттого, что мой план произвел подобное впечатление на Колчестера Замарского», – подумала Имоджен.

– Неплохой план, вы не находите? Остается добавить, что мне нужен именно такой партнер, как вы, милорд.

– Милорд, прошу вас, скажите, что это безумный, опасный, безрассудный, дурацкий план! – обратилась Горация к Маттиасу.

Маттиас бросил беглый взгляд на Горацию, после чего сурово произнес:

– Ваша тетя совершенно права. Его можно охарактеризовать именно такими – впрочем, не только такими – словами.

Похоже, Имоджен была ошеломлена.

– Чушь! План сработает! Я абсолютно уверена в этом.

– Допускаю, что буду сожалеть, но все же рискну спросить. Мисс Уотерстоун, меня мучает болезненное любопытство. Скажите, а какую роль вы отводите в вашем грандиозном плане мне?

– Разве это не ясно, милорд? Вы признанный авторитет во всем, что касается Замара. За исключением И. А. Стоуна, другого такого авторитета в этой области нет.

– Исключений не существует, – сурово поправил ее Маттиас. – Тем более в лице И. А. Стоуна.

– Если вы на этом настаиваете, милорд, – пробормотала Имоджен. – Каждый член Замарского общества знает о вашей квалификации.

Маттиас не стал опровергать ее слова:

– И что из этого?

– Я полагала, это очевидно, сэр. Простейший и наиболее эффективный способ убедить Вэннека в том, что я обладаю картой, дающей ключ к местонахождению Великой печати королевы, – это продемонстрировать, что вы верите в это.

– Черт побери! – В голосе Маттиаса прозвучало едва ли не восхищение. – Вы хотите, чтобы я убедил Вэннека и все общество, будто верю в то, что дядя оставил вам подобную карту?

– Именно, милорд! – Имоджен испытала облегчение, почувствовав, что Маттиас наконец-то схватил суть ее замысла. – Ваша заинтересованность в карте придает необходимую достоверность моей легенде.

– А каким образом я должен буду продемонстрировать эту заинтересованность?

– Это самое простое, милорд! Вы сделаете вид, что хотите соблазнить меня.

Ответом Маттиаса было молчание.

– О Боже, – прошептала Горация. – Кажется, мне нехорошо.

Маттиас некоторое время смотрел на Имоджен.

– Я должен… вас соблазнить?

– Конечно, это будет просто видимость, – успокоила она его. – Но в обществе заметят, что вы преследуете меня. Вэннек же сделает вывод, что причина может быть лишь одна.

– Он решит, что я стремлюсь заполучить Великую печать королевы, – сказал Маттиас.

– Именно.

Горация издала тяжелый вздох:

– Мы обречены.

Маттиас тихонько постучал пальцем по ободку чашки.

– А почему Вэннек или кто-то другой решит, что моя цель – соблазнить вас? Ведь вы, должно быть, знаете, что я недавно вернулся в Англию и вступил во владение титулом. В обществе могут вполне посчитать, что я ищу жену, а не любовницу.

Имоджен поперхнулась чаем.

– Об этом не беспокойтесь, милорд. Никому и в голову не придет, что вы собираетесь сделать мне предложение.

Маттиас изучающе посмотрел на нее:

– А что у вас за репутация?

Имоджен аккуратно поставила на стол чашку.

– Я вижу, вы не имеете понятия о том, что я собой представляю. Впрочем, это неудивительно. Вы ведь находились за пределами страны несколько лет.

– Вы не могли бы просветить меня относительно своей персоны? – недовольно произнес Маттиас.

– Три года назад, когда я приезжала с визитом к Люси в Лондон, я обрела прозвище «Нескромная Имоджен». – После некоторого колебания она добавила: – Моя репутация безнадежно испорчена.

Брови Маттиаса образовали одну сплошную черную линию. Он вопросительно посмотрел на Горацию.

– Это правда, милорд, – негромко подтвердила Горация.

Маттиас снова перевел взгляд на Имоджен:

– Кто был тот мужчина?

– Лорд Вэннек, – ответила Имоджен.

– Черт побери! – тихонько произнес Маттиас. – Неудивительно, что вы жаждете мести.

Имоджен выпрямилась:

– Это никак не связано с моим планом. Мне ровным счетом наплевать на собственную репутацию. Отмщения требует убийство Люси. О своей истории я рассказала вам лишь для того, чтобы вы поняли: общество не воспринимает меня как подходящую кандидатуру в жены. Все поймут, что человек вашего положения хочет завести со мной лишь короткий роман или же заполучить от меня нечто ценное.

– Например, печать королевы. – Маттиас покачал головой. – Черт побери!

Имоджен быстро поднялась и ободряюще ему улыбнулась.

– Я вижу, что теперь вы схватили суть дела, милорд. О деталях моего плана мы можем поговорить вечером за ужином. К тому времени мы, я надеюсь, закончим инвентаризацию. А поскольку вы уже здесь и вам нечем пока что заняться, не хотите ли нам помочь?

Горация пододвинулась поближе к Маттиасу, когда они остались в библиотеке одни.

– Милорд, вы должны что-то сделать.

– Разве?

Озабоченность на лице Горации сменилась выражением явного неодобрения.

– Сэр, я отлично осведомлена о том, кто вы и что вы собой представляете. Когда это произошло десять лет назад, я жила в Лондоне.

– В самом деле?

– Тогда я не принадлежала к вашему кругу. Но некоторые уважаемые люди принадлежали. Так или иначе, я знаю, как и почему вы заслужили прозвище Безжалостный Колчестер. Моя племянница знает вас лишь как Колчестера Замарского. Она восхищается вами уже много лет. Она не знакома с вашими печально известными историями.

– Почему вы ей не расскажете об этом, миссис Элибанк? – негромко спросил Маттиас.

Горация отступила на шаг, словно боясь, что он прыгнет и вцепится в нее клыками.

– Это не поможет. Она назовет это мерзкой сплетней. Я знаю ее. Она сочтет, что ваша репутация несправедливо запятнана, так же как и ее. И без сомнения, станет вашим верным союзником и сторонником.

– Вы и в самом деле так считаете? – Маттиас задумчиво посмотрел на дверь. – У меня их совсем немного.

– Немного – чего? – не поняла Горация.

– Верных союзников и сторонников.

– Я полагаю, мы оба знаем, что для этого есть весьма основательные причины, милорд, – парировала Горация.

– Как скажете.

– Колчестер, я понимаю, что не мне судить вас, но я в отчаянии. Моя племянница полна решимости осуществить свой безумный план. Вы моя единственная надежда.

– Черт возьми, что я, по-вашему, должен сделать? – Маттиас бросил взгляд через плечо, желая удостовериться, что Имоджен не вернулась в комнату. – Не обижайтесь, мадам, но я никогда не встречал такой женщины, как мисс Уотерстоун. Она способна подмять человека.

– Я знаю, что вы имеете в виду, но надо что-то предпринять… Иначе мы окажемся втянутыми в осуществление этого грандиозного плана мести, который она разработала.

– Мы? – Маттиас взял с ближайшей полки том в кожаном переплете.

– Уверяю вас, Имоджен не откажется от своего замысла, даже если вы не согласитесь с ней сотрудничать. Она просто найдет другой способ привести его в исполнение.

– Строго говоря, это уже не мои проблемы.

– Как вы можете так говорить? – в отчаянии произнесла Горация. – Ведь вы дали обещание моему брату, сэр! И было завещание Селвина!.. В нем сказано, что вы всегда держите свое слово. Даже ваши злейшие враги – а их у вас немало – не могут этого отрицать.

– Верно, мадам, я всегда выполняю свои обещания. Но я должен был Селвину Уотерстоуну, а не его племяннице.

– Сэр, если вы хотите заплатить долг моему дорогому покойному брату, вы должны уберечь Имоджен от неминуемой беды.

– Имоджен ожидает от меня совершенно другой помощи, мадам. Она с дьявольским упорством стремится к этой беде. С учетом ее энергии и решимости, я подозреваю, она добьется своей цели.

– Она поразительно упряма, – признала Горация.

– Она способна посрамить и Наполеона, и Веллингтона. – Он повернулся к полкам, забитым книгами. – Я, например, не имею ясного представления, каким образом способен помочь мисс Уотерстоун с инвентаризацией коллекции.

– Такое нередко случается с моей племянницей, – задумчиво проговорила Горация. – Она любит самостоятельно контролировать ситуацию.

– Понятно. – Маттиас посмотрел на заглавие тома, который держал в руках. «Описание странных и необыкновенных предметов в гробницах, обнаруженных на островах южных морей». – Я думаю, это должно войти в ваш перечень.

– Книги об артефактах гробниц? – Горация подошла к письменному столу и склонилась над открытым журналом. Она макнула гусиное перо в чернила и сделала какую-то пометку. – Очень хорошо, вы можете положить ее вместе с другими.

Маттиас водрузил том на все возрастающую стопу аналогичных книг. Он рассеянно посмотрел на оставшиеся тома, поскольку его мозг был занят более насущными проблемами, связанными с Имоджен Уотерстоун. Прежде чем принять решение относительно дальнейших действий, он должен располагать необходимой информацией.

– Каким образом Вэннек скомпрометировал вашу племянницу, мадам?

Горация поджала губы:

– Это очень неприятная история.

– Чтобы действовать, я должен знать хотя бы наиболее существенные факты.

Горация с надеждой посмотрела на него:

– Пожалуй, будет лучше, если вы узнаете некоторые подробности от меня, а не из столичных сплетен. Они ведь, кажется, и вашей репутации повредили, милорд?

Маттиас встретил ее взгляд:

– Вы правы, миссис Элибанк. У вашей племянницы и у меня немало общего.

Горация внезапно стала внимательно рассматривать посмертную маску древних этрусков.

– Так вот, три года назад Люси пригласила Имоджен в Лондон. К тому моменту леди Вэннек была замужем уже больше года, но это было ее первое приглашение.

– Имоджен остановилась у лорда и леди Вэннек?

– Нет. Люси предупредила, что не может предложить ей остановиться в их доме, потому что лорд Вэннек не выносит гостей. Она предложила снять для Имоджен на несколько недель домик и позаботилась об этом.

Маттиас нахмурился:

– Имоджен отправилась в Лондон одна?

– Да. Я не могла сопровождать ее, потому что мой муж был в то время тяжело болен. Да Имоджен и не считала, что ей нужна компаньонка. У нее очень независимый характер.

– Я это заметил.

– Вину за это я целиком возлагаю на ее родителей, упокой Господь их душу, – вздохнула Горация. – Они души в ней не чаяли и все делали из лучших побуждений, но воспитали ее слишком независимой.

– Каким образом? – поинтересовался Маттиас.

– Мой брат и его жена были далеко не молоды, когда у них родилась Имоджен. Они уже совсем было потеряли надежду иметь детей. Рождение Имоджен было для них великой радостью.

– У нее нет братьев или сестер?

– Нет. Ее отец – Джон, мой старший брат, был философом и имел весьма радикальные взгляды на воспитание молодежи. Он увидел в Имоджен блестящую возможность воплотить на практике свои теоретические воззрения.

– А мать?

Горация сделала гримасу:

– Алетея была весьма своеобразная леди. В молодые годы она наделала шуму… Написала книгу, в которой вполне серьезно подвергала сомнению значение брака для женщины. Мой брат влюбился в нее сразу же, как только прочитал книгу. Они тут же поженились.