Поцелуй шотландца
– Нам действительно нужно устроить нашего гостя и его людей.
Эндрю лениво откинулся на спинку стула и сложил руки на животе.
– Я бы хотел сразу начать осматривать защитные сооружения. Я уверен, там многое необходимо будет сделать.
– Но сначала мы должны устроить ваших людей.
Их взгляды скрестились, и Сюзанна точно знала, что вызов, который она прочла в его глазах, ей не почудился. Вероятно, ответить на его вызов своим было ее тактической ошибкой, но она не смогла удержаться. И не могла пойти на попятный. Сюзанна не желала играть чужую роль, притворяться не такой, какой была на самом деле.
Эндрю улыбнулся, но она не сомневалась, что он всего лишь пытается ее очаровать, чтобы добиться от нее повиновения. Она догадалась об этом по блеску его глаз.
– Отлично, – сказал он. – И после этого мы сможем обсудить оборону?
Сюзанна сложила губы в подобие улыбки.
– Я с радостью об этом поговорю. А сейчас пойдем.
Подгоняемая страхом, Сюзанна вывела Эндрю из отцовского кабинета. Они спустились по лестнице, вышли из замка и пересекли внутренний двор.
«О, я устрою Эндрю Лохланнаха и его людей, – думала Сюзанна. – В конюшне. С другими собаками».
Изабелл Даунрей Макбин взирала на свое королевство с крыши мельницы. Сверху все выглядело очень мило. Обитатели замка занимались своими повседневными делами, совершенно не догадываясь, что она наблюдает за каждым их движением. Перед ней справа раскинулся город Кайрен Рей, за ним искрилось на солнце море. Луга и фермы протянулись на многие мили, как огромное зеленое одеяло. Однако по мере того, как погода становилась теплее, оно постепенно приобретало коричневый оттенок. Изабелл подумала, что, наверное, с этого наблюдательного пункта она может увидеть весь мир. Девочка посмотрела на высокую башню. Оттуда, наверное, вид был бы еще лучше. Тем не менее она и сидя здесь чувствовала себя настоящей королевой всего, что обозревала сверху. Ей нравилось это ощущение высоты, нравились порывы словно игравшего с ней ветра, нравилось смотреть на кружащих в небе чаек. Но больше всего ей нравилось ощущение свободы. Здесь не было никого, кто мог бы отдавать ей распоряжения. И это было чудесно.
Со стороны ворот замка донесся громкий топот. Изабелл повернулась и побледнела: через мост во весь опор скакала ее мать. Изабелл быстро спряталась за карниз. Если мама снова увидит ее на крыше, ей несдобровать. В прошлый раз она ее очень сильно бранила. Ее рука, вцепившаяся в дранку на крыше, немного соскользнула, девочка изогнулась по-другому, схватилась покрепче и осторожно выглянула из-за карниза. То, что мама скакала через мост во весь опор, ее не удивило, подобное Изабелл видела часто. Ее удивило другое – что вслед за ней скакала группа мужчин, горцев в боевом облачении верхом на великолепных боевых конях. Люди эти были ей незнакомы.
Ее мама спрыгнула с коня и решительно вошла в замок. По самой ее походке Изабелл поняла, что мама чем-то рассержена и что она собирается кого-то отругать. Ее руки были сжаты в кулаки, лицо выражало ярость. Изабелл довольно часто наблюдала такое выражение. Ее мама нередко бывала раздражена. Сиобан говорил, что мама бы не была такой раздражительной, если бы у нее был муж, а Изабелл это казалось бессмыслицей. Но в последнее время она и сама стала думать, что если бы у мамы был муж, может быть, он бы ее отвлекал. И тогда, возможно, она бы не следила так тщательно за Изабелл. Было бы здорово иметь чуть больше свободы. И, если задуматься, иметь отца тоже было бы неплохо.
У Сиобана был отец, он брал его с собой на охоту, на рыбалку, учил его скакать верхом и драться. Было бы очень здорово иметь такого же отца. И в последнее время Изабелл не раз подумывала о том, как бы найти маме мужа. Однако она понимала, что это должен быть кто-то, кто устроил бы ее саму. Трудность состояла в том, что мама у нее была очень разборчивая и колючая и каждому мужчине решительно давала от ворот поворот. Вдобавок в Рее было не так много свободных мужчин, и большинство из них были очень старыми. Так что приезд этих новых мужчин был очень кстати.
Порыв ветра подхватил ее волосы и бросил в лицо. Изабелл нетерпеливо отвела прядь волос, чтобы не мешала смотреть. Она сосредоточила внимание на самом большом из мужчин, в нем было нечто, что ее завораживало. Наверное, вовсе не то, как он сидел на своем коне, не его властная поза. И, наверное, даже не его волосы, развевавшиеся за плечами как белый водопад. Нет. Вероятнее всего, дело было в его мече. Это был великолепный меч. С этим мечом мужчина выглядел как рыцарь. Доблестный рыцарь.
Он слез с коня, что-то сказал одному из своих людей и засмеялся. Потом неспешной походкой последовал в замок за ее мамой.
«Да, – подумала Изабелл. – Отличный мужчина. Может быть, он сгодится…»
Потом ее взгляд упал на друга этого мужчины, и ее сердце подпрыгнуло. Он был таким же высоким и широкоплечим и выглядел таким же доблестным, как белый рыцарь. У него тоже был меч, хотя далеко не такой внушительный. Но боги, у него была копна рыжих кудрей! Губы Изабелл сложились в усмешку. У ее мамы тоже рыжие волосы. Совершенно ясно, что это означает только одно: этот мужчина подходит ее маме идеально.
Изабелл повернулась и стала спускаться с крыши, радостно мурлыча себе под нос от предвкушения. И она почти ни разу не поскользнулась.
Сюзанна была раздражена, в этом у Эндрю не было сомнений. Ее выдавало с головой то, как порывисто она двигалась, ведя его через двор. А еще мрачные взгляды, которые она бросала на него через плечо. Но Эндрю это забавляло, и он ничего не мог с собой поделать. Во-первых, когда она злилась, она выглядела чертовски соблазнительно. Видит бог, она вообще была очень соблазнительна. Один только изгиб ее бедер мог свести мужчину с ума, не говоря уже о шелковистой гриве волос. Ему хотелось зажать ее кудри в кулаке и обмотать вокруг своего тела. Вернее, вокруг одной конкретной части своего тела. При этой мысли его мужское естество восстало. Было очень трудно напоминать себе, что он дал обет не соблазнять женщин. Он представлял, как стягивает с ее красивого тела эти брюки и укладывает ее на землю среди вереска. И как он ни пытался, ему не удавалось выкинуть из головы эту фантазию. Видение ее нагих покачивающихся бедер так и вставало перед его мысленным взором. Но он дал обет. Священный обет. И какой бы она ни была соблазнительной, он будет держать в узде свои примитивные инстинкты. Он сможет это сделать. Наверное…
Сюзанна повела его в конюшню. Они прошли мимо его людей, которые распаковывали вещи и обихаживали лошадей, потом через псарню. Эндрю был несколько озадачен, но шел за ней. Впрочем, он, наверное, пошел бы за ней куда угодно, куда бы она его ни повела. Это обстоятельство должно было бы испугать его до полусмерти или по меньшей мере встревожить. Но ничего подобного. Однако когда она стала подниматься по лестнице в самом конце длинного коридора, ему пришлось ее остановить.
Сюзанна зло посмотрела на его руку, которую он положил на ее плечо. Эндрю старался не обращать внимания на жар, разлившийся по его телу, стоило только ему к ней прикоснуться. То, что это прикосновение так сильно на него подействовало, было просто нелепо. Как и то, что ее свирепым взглядом он прямо-таки наслаждался. Он придвинулся ближе и промурлыкал:
– Куда мы идем?
Судя по ее нахмуренным бровям, его тон ей не понравился. А Эндрю обнаружил, что ему нравится ее раздражать.
Сюзанна отодвинулась и продолжила подниматься по лестнице. Он последовал за ней, и они оказались на узком чердаке, протянувшемся во всю длину псарни. Крыша была такой низкой, что ему пришлось пригнуться, чтобы не ударяться головой о балки.
– Ваши люди будут спать здесь, – сказала Сюзанна.
Эндрю в изумлении уставился на нее. Чердак был чисто выметен и абсолютно пуст. Из дальнего окошка падал узкий сноп света, и во всем помещении царил полумрак. Но из расположенной внизу псарни доносился лай и исходила вонь фекалий. Почему-то все мысли о соблазнительной фигуре Сюзанны моментально вылетели из его головы. Эндрю недоверчиво переспросил:
– Здесь?
Она скрестила руки на груди, и ее губы искривила язвительная ухмылка.
– Да, здесь.
Он склонил голову набок.
– Это псарня.
– Я знаю.
– У меня двадцать пять человек.
– Комната довольно большая.
– Здесь нет кроватей.
Она шумно выдохнула.
– Мы принесем тюфяки.
Эндрю недоуменно моргнул. Он стиснул зубы и постарался сохранять спокойствие. Его люди – воины, они не спят на тюфяках. И на псарне.
– Нет, так дело не пойдет.
И ведь она же наверняка сама это понимает… Эндрю заметил самодовольное выражение, промелькнувшее на ее лице, и его осенило. Да, она все понимает, она прекрасно сознает, что делает. Ее реакция лишь подтвердила его подозрения.
– Прошу прощения, но ваш большой отряд свалился на нас без предупреждения, боюсь, это все, что я могу вам предложить на данный момент.
Она улыбнулась; улыбка казалась уважительной, но не выглядела искренней. А плясавшие в ее глазах искорки зажгли пламя в его животе.
– Конечно, если такое размещение вас не устраивает, вы всегда можете вернуться в Даннет.
Похоже, эта перспектива ей нравилась. Дерзкая девчонка!
Она казалась довольной собой. Это выражение ее лица должно было бы раздражать Эндрю, но вместо этого он обнаружил, что чувствует совсем другое. Предвкушение. Воодушевление. Возбуждение от брошенного ему вызова. Потому что сама Сюзанна Даунрей и была вызовом. И судя по всему, она забавлялась, провоцируя его. Жаль, что она не понимала, что он опасен, что его опасно провоцировать.
Огонь, который разгорался в нем в ее присутствии, вспыхнул снова, сжигая его благие намерения. Похоть – очень некстати – расцвела пышным цветом, а вместе с ней пришло необдуманное решение. Он страшно хотел ее поцеловать. Ему хотелось схватить ее в объятия и накрыть ее сладкий рот своим. Он жаждал попробовать ее вкус, поглотить ее, завладеть ею. И он это сделает. Он явно не тот мужчина, который способен отказаться от женщин. И к черту этот нелепый обет! И плевать на то, что она сестра жены его брата. Он соблазнит эту сирену и начнет этим заниматься прямо сейчас.
Его желание подняло голову, как дикий, рычащий и скалящий зубы зверь. Эндрю шагнул к Сюзанне.
Глава 3
Эндрю надвигался на Сюзанну, как голодный лис, заметивший жирного кролика. Ее глаза вспыхнули. Она не собиралась отступать, но ей пришлось это сделать. Она уже видела раньше в его глазах такое выражение и знала, что оно означает. Нечто, отчего ее инстинкты закричали: беги!
Сюзанна не знала, что ее подтолкнуло – то ли выражение его глаз, то ли сознание, что она играет с огнем, или то, что она вдруг поняла, как глупо было прийти сюда, на этот пустой чердак, с самым опасным мужчиной из всех, кого ей доводилось встречать. Как бы то ни было, она не смогла оставаться на месте. Сюзанна круто повернулась и пошла в дальний конец чердака, где располагалось грязное окошко, в которое ей немедленно захотелось выглянуть. Она чувствовала, что Эндрю идет за ней. Она ощущала его присутствие, как жар от огня в горне кузницы. Отчаяние подтолкнуло ее продолжать разговор – это была слабая попытка создать между ними дистанцию, какой-то щит.
– Комната прекрасно подходит для житья, – заявила Сюзанна. – Как только мы принесем тюфяки, это будет то, что вам нужно.
– Вот как?
Он понизил голос почти до шепота, и этот голос прозвучал слишком близко. Сюзанне хотелось повернуться и противостоять ему, но она знала, что, если сделает это, они окажутся лицом к лицу или, может быть, губами к губам, а этого она допустить не могла. Когда он поцеловал ее в прошлый раз, это стало для нее гибелью. Жаль, что он этого не помнит.
– Моим людям не понравится, что их разместили вместе с собаками.
«Боже правый! Неужели это его рука лежит на ее бедре? Неужели это его большой палец гладит ее талию?»
– Не сомневаюсь, что им захочется найти… хм, другие постели, где их охотно примут.
Осознав смысл его слов, Сюзанна замерла. Угроза была совершенно явной. И это очень пугало. По сути, он угрожал выпустить орду похотливых мужчин, которые начнут охоту на невинных девушек Даунрея. Ей стало страшно, и то, что его рука скользнула по ее пояснице и стала перебирать ее распущенные волосы, ничуть не помогало. Сердце Сюзанны забилось сильнее, она почувствовала слабость в коленях. Она не могла это допустить! Она не могла позволить этому мужчине к ней прикасаться!
Сюзанна втянула в себя воздух и скользнула вбок, освобождаясь от его руки. Только когда она отодвинулась достаточно далеко и почувствовала, что находится на безопасном расстоянии, она повернулась лицом к нему и приняла укоризненный вид.
– Неужели ваши люди не имеют понятия о дисциплине?
Она надеялась, что ее нахмуренные брови и обвиняющий тон подействуют на него и заставят подчиниться. Могла бы догадаться, что этого не произойдет! Он усмехнулся и шагнул к ней. Его глаза блестели, как будто подкалывать ее было для него чем-то вроде увлекательного вида спорта.
– Они очень дисциплинированны… когда их нужды удовлетворены.
Сюзанна скрестила руки на груди, словно это могло ее защитить, и сделала вид, что разглядывает чердак. Она притворялась, что не ощущает его тревожащего присутствия, его тепла, его возбуждения.
– Что ж, за любое… нарушение приличий будете отвечать лично вы.
Она сделала шаг к лестнице, совсем крохотный шажок, и вовсе не потому, что пыталась сбежать.
Эндрю усмехнулся. Усмехнулся! Паршивец ясно дал понять, что распознал ее трусость.
– Они все хорошие парни. Все добровольно вызвались ехать со мной. И все до одного преданы делу защиты Рея от негодяев, которые вам досаждают. Однако…
То, как он умолк, не договорив, заставило Сюзанну прекратить отступление. Она застыла на месте и враждебно посмотрела на него.
– Однако что?
– Однако у них есть определенные потребности. Я уверен, вы можете найти для них жилье получше.
Она резко выдохнула:
– Со временем.
Со временем. К тому времени он, даст бог, уедет.
Эндрю снова шагнул к ней, хотя вид при этом у него был безразличный, будто он не преследовал ее по всему чердаку. Сюзанна подумала, что они словно исполняют жутковатый танец. Ее нервы были на пределе. Она как-то не осознавала раньше, какой длинный этот чердак и как далеко до лестницы.
– Не затягивайте это надолго. – В улыбке Эндрю было нечто зловещее, и у Сюзанны по всему телу побежали мурашки. – Мои люди… неугомонны.
У Сюзанны возникло леденящее душу ощущение, что он говорит не о своих людях, а о себе.
– Я сделаю все от меня зависящее. – «Черта с два!» – А сейчас, с вашего разрешения, у меня есть дела.
Он изогнул одну бровь. Сюзанна старалась не замечать, какие у него идеальные брови.
– О, я думал, что мы могли бы… пообщаться.
– Пообщаться?
Она не ожидала, что ее голос сорвется на визг. Но все дело было в том, что по его позе она видела, что общение – не самое важное, что занимало его мысли. Во всяком случае, общение посредством слов.
Эндрю кивнул. Его лицо выражало серьезность, но ему явно недоставало искренности.
– Обсудить, как организована ваша оборона… чтобы я мог решить, что именно требует усовершенствования.
В Сюзанне поднялось раздражение, и оно вытеснило ее тревоги по поводу того, что она на чердаке, причем с ним, причем наедине. Она и раньше не раз замечала, что ярость вытесняет тревоги, перевешивает здравый смысл и заводит ее в опасные воды. Ее руки сами сжались в кулаки. Она решительно двинулась к Эндрю и остановилась, только когда они оказались почти нос к носу.
– Ничего не нужно усовершенствовать! – бросила она.
Они в нем не нуждаются. И в его людях тоже. Как и в его глупых идеях.
– Ерунда. Теперь, когда мы здесь, мы собираемся ясно дать понять Стаффорду и всем прочим мерзавцам, которые считают Даунрей легкой добычей, что это не так. Но до того, как я приведу в действие мои планы…
– Какие еще планы?
«Так у него и планы есть?» О, как же он ее бесил! Она даже не замечала, что он подходит ближе, и поняла это, только когда ее грудь коснулась его тела. Его грудь была твердой и горячей, от прикосновения к ней в ее груди возникло покалывание. От его голоса – низкого, влекущего – она тоже чувствовала покалывание. Его взгляд скользнул по ее лицу и остановился на губах.
– Предлагаю встретиться и обсудить это.
Ее пульс участился.
– У меня нет времени с вами встречаться. Во всяком случае, сегодня.
Она сделала шаг назад. Он последовал за ней.
– Нет?
Эндрю перешел на шепот. Он погладил ее плечо, и эта ласка тоже была легкой, как шепот. Сюзанна снова попятилась, как испуганная лань. И снова. И снова. Он следовал за ней, шаг за шагом. Она нервно сглотнула.
– Вы явились к нам без предупреждения.
– Мой брат прислал письмо.
Он был слишком близко, до невозможности близко. Она снова с трудом сглотнула.
– Вас двадцать пять человек. Двадцать пять мужчин, которых теперь нужно разместить и кормить. Помимо этого, у меня много других обязанностей, которые требуют моего внимания.
Он склонил голову набок.
– Каких обязанностей?
– Разных.
Сюзанна нахмурилась и покосилась в сторону лестницы. Господи, как же до нее далеко! Он слишком горячий, слишком широкий и слишком ее волнует. И хотя она не собиралась этого делать, она отступила еще на один шаг и…
«О черт!» Ее спина уперлась в стену. Он припер ее к стене. Правда, потолок на чердаке был такой низкий, что Эндрю не мог стоять в полный рост, но это было очень слабым утешением.
– Сюзанна, – произнес он, наклоняясь ближе. Его дыхание оставило на ее лице горячий след. К досаде Сюзанны, ее охватил трепет. Неужели это была дрожь предвкушения? Голода? Желания? Она не могла допустить, чтобы он ее поцеловал. Она не могла…
Его губы коснулись ее губ, и ее колени практически подкосились. От его тепла, вкуса, аромата у нее спутались мысли и закружилась голова. Хорошо, что он положил руки на ее талию и держал ее, иначе она вполне могла бы упасть. Сюзанне пришло в голову, что она должна его отталкивать, бороться с ним, но она не могла. Где-то очень глубоко в ней что-то сопротивлялось этому. В глубине души она его желала. И – да, это было восхитительно. Так же великолепно, как ей запомнилось. Его губы были мягкими, нежными, вопрошающими. А потом он со стоном притянул ее ближе к себе, и их тела сплавились воедино. Он накрыл ее рот своим и обвел языком ее губы. И она открылась ему, не смогла противиться. Он наполнил своим жаром все ее существо. Он прикусывал, сосал, обволакивал, поглощал и воспламенял. И на время, пока Эндрю пробовал рот Сюзанны на вкус, пока он ее искушал, здравый смысл ее покинул, а вместе с ним улетучилась и логика, и решимость, и гнев.
Руки Эндрю не лежали неподвижно, они блуждали по ее телу – от плеч вниз по рукам к талии. Они запутывались в ее волосах, гладили ее щеки и подбородок. В венах Сюзанны разливался жар, ее тело становилось мягким, плавилось, готовилось его принять. Ей не следовало так реагировать. Не следовало прижиматься к нему всем телом, тереться о его восставшую плоть. Ей не следовало трогать твердые мускулы его спины, класть руку ему на загривок, перебирать пальцами его волосы. Ей не следовало стонать. Ясно, что все это его только поощряло.
Эндрю поднял голову и посмотрел на нее со странной смесью изумления и благоговения во взгляде.
Он высунул кончик языка и прикоснулся им к своим губам.
Неужели она потянулась к нему, безмолвно умоляя о большем? Неужели она такая слабая?
Да, такая слабая.
Он опустил голову, как если бы собирался поцеловать ее снова. Сердце Сюзанны гулко забилось. Ее мышцы напряглись. Ее губы приоткрылись.
– А, вот ты где!
Глубокий мужской голос развеял чары, которыми ее опутал Эндрю, и вернул ей разум. Эндрю вздрогнул и, резко подняв голову, ударился затылком о балку и охнул. Сюзанна воспользовалась этой возможностью, чтобы выскользнуть из его объятий.
О черт! Неужели она на самом деле позволила ему себя целовать? Этому мужчине? Этому мужчине! Зная, кто он, она подпустила его к себе так близко и почти без сопротивления?
– Хеймиш.
Эндрю оправил тунику и повернулся к своему помощнику. Хеймиш – очень красивый мужчина, которому тоже приходилось на чердаке наклоняться, – оторвал задумчивый взгляд от Сюзанны и оглядел чердак.
– Что вы оба тут делаете?
Сюзанна пыталась сдержать румянец, который начал заливать ее щеки. Конечно же, вопрос был риторический. Не хочет же он на самом деле услышать правду?!
Эндрю широким жестом обвел чердак.
– Это наша новая казарма.
Хеймиш недоуменно заморгал. Он перевел взгляд с Эндрю на Сюзанну и обратно.
– Ты что, серьезно?
Эндрю кивнул.
– Мисс Даунрей только что объяснила мне, что ей не сообщили о нашем предстоящем приезде, и…
– Я думал, твой брат послал им письмо.
– Я тоже так думал. – Красивые губы Эндрю скривились. – Но, по-видимому, мы прибыли раньше, чем письмо дошло. Так что некоторое время мы будем спать здесь.
Хеймиш наморщил нос.
– Здесь пахнет.
– Это точно. – Эндрю бросил взгляд на Сюзанну. – Мисс Даунрей заверила меня, что найдет для нас другое жилье, как только сможет.
Хеймиш постучал пальцем по своим губам.
– Понятно.
Конечно, он понял.
– Я уверен, она найдет что-нибудь более подходящее прямо сейчас. – Эндрю многозначительно добавил: – Не правда ли, Сюзанна?
Сюзанна поняла, что он имел в виду. Очевидно, он был уверен, что своим поцелуем сумел ее очаровать. И не только очаровать, но и одурманить – настолько, что она покорно выполнит все его пожелания. Немедленно помчится и найдет для него роскошную комнату, где он сможет расположиться с комфортом.
Паршивец чертов!
Сюзанна ослепительно улыбнулась и даже захлопала ресницами.
– Конечно, мой лэрд, – прошептала она и сделала реверанс. – Сию минуту, мой лэрд.
Судя по тому, что он наморщил лоб, наверное, он уловил в ее тоне сарказм, а может быть, догадался, что ее покорность – всего лишь уловка.
– Вы… о, вы собираетесь найти для нас пристанище получше? – спросил он.
Она не удостоила его ответом, лишь одарила насквозь фальшивой улыбкой. Потом повернулась кругом и ушла, оставив его стоять на чердаке псарни как пса, которым он, по сути, и был.
Эндрю в полном смятении смотрел вслед Сюзанне. Он не знал, как это объяснить. Как объяснить, что ее поцелуй так сильно на него подействовал? Что он привел его в такой восторг, в такую эйфорию. Что едва только он к ней прикоснулся, как мгновенно понял – понял! – что это именно то, чего он искал шесть долгих лет. Прикосновение ее губ околдовало его, одурманило, кровь в его венах словно запела, на душе стало легко. Когда он держал в своих объятиях Сюзанну Даунрей, у него было такое ощущение, словно он вернулся домой. Ощущение, что это правильно.
Чертовски жаль, что их прервали. Он очень хотел поцеловать ее снова. Проверить, не почудилось ли ему странное, поразительное ощущение дежавю.
К Эндрю неторопливо, засунув пальцы в карманы жилета, шел Хеймиш. На его губах застыла порочная усмешка.
– Надеюсь, я не помешал чему-нибудь, хм, интересному, – сказал он.
Эндрю взлохматил пальцами волосы. Хеймиш даже не догадывался. Он понятия не имел, что он прервал. Этот поцелуй пошатнул мир Эндрю, сдвинул с оси, и он до сих пор не обрел равновесия.
Друг вперил в него острый взгляд.
– Потому что мне показалось, что ты очень близок к тому, чтобы выиграть наше пари.
«Пари? Да кому какое дело до этого пари?»
Хеймиш проигнорировал его изумленный взгляд и сообщил:
– Пока я чистил коня, я познакомился с очаровательной молочницей. Я думал, что она может стать номером девяносто девять, но теперь вижу, что ей придется подождать. – Он подмигнул. – Я не хочу, чтобы ты обошел меня и выиграл. Похоже, мне придется переключить внимание на очаровательную Сюзанну и украсть ее поцелуй до того, как это сделаешь ты.
Эндрю открыл рот, чтобы послать друга к черту, сказать, что он уже поцеловал Сюзанну и уже выиграл пари, но что-то его остановило. Он не хотел делиться этой новостью ни с кем, не хотел делить Сюзанну. К тому же Хеймиш явно шутил. И все же руки Эндрю сами собой сжались в кулаки. И это было очень кстати, потому что иначе он мог бы задушить своего лучшего друга прямо здесь и сейчас.
Сюзанна решительно спустилась с чердака и направилась в расположенный на зубчатой крепостной стене кабинет капитана стражи. Когда-то небольшая, сложенная из камней постройка с единственной комнатой была наблюдательным пунктом, но теперь в этой комнате обосновался Кейр. А в данный момент Сюзанна воспользовалась ею как убежищем. Ей нужно было собраться с мыслями. Снова почувствовать, что она твердо стоит на ногах. Напомнить себе, кто она есть сейчас и кем она была раньше. Она поклялась – поклялась! – что никогда больше не даст себя соблазнить. Никогда больше не позволит мужчине взять над ней власть. Никогда больше не позволит никому причинить ей боль, как это однажды сделал Эндрю. Но сейчас она была опасно близка к тому, чтобы поддаться его чарам. Причем даже без особых провокаций с его стороны. Был всего лишь один поцелуй. Простой поцелуй. И она уже была готова отдать ему больше. Да что там больше – все! Все, что угодно. Эта мысль ужасала Сюзанну.