– А что делала на площадке миссис Хаддингтон?
– Господи, откуда мне знать? Она поднималась на третий этаж, то есть как раз стала подниматься, когда я начал спускаться.
– Мисс Бертли спустилась вниз до того, как вы последовали за ней?
– Да. То еcть, наверное, так. Я не помню, что видел ее. Полагаю, она там была, просто я не обратил на нее внимания. После убийства разные мелочи проходили мимо моего внимания.
– Вы слышали, как звонил телефон?
– Нет, но, наверное, и не мог услышать: у него приглушенный, еле слышный звонок.
– Откуда вы знаете?
Сидни, улыбаясь, задержал на нем взгляд:
– Я слышал его раньше: я в этом доме не впервые.
– Вечером вы не слышали звонка, не знали, что звонят Сэтону-Кэрью, не слышали разговор миссис Хаддингтон и мисс Бертли? Мне нужен от вас точный ответ, сэр, чтобы инспектор Грант мог все правильно записать и нам потом не пришлось вносить поправок.
Сидни покосился на невозмутимого инспектора, перевел взгляд на Хемингуэя, опять пригладил волосы.
– Нет, я не знаю, о чем они говорили. Хотя вы освежили мне память: припоминаю, что там находилась мисс Бертли. Если вы считаете, будто я знал, что она ходила за Дэном, чтобы сказать ему о звонке, и это я убил его таким жутким способом, то вы не просто ошибаетесь, а позволяете себе самые абсурдные догадки! Вам наверняка известно, что все это меня страшно опечалило – любой вам это подтвердит! У меня был шок, я чуть в обморок не грохнулся! – Баттеруик посмотрел на инспектора Гранта, сидевшего с блокнотом в одной руке и с карандашом в другой, и сердито затараторил: – И нечего предлагать мне подписать показания, я это не сделаю! Я сам не свой, откуда мне знать, как все было вечером?
– Вы же еще не дали показаний, не так ли, сэр? – заметил Хемингуэй. – Вы всего лишь ответили на несколько вопросов и кое в чем наврали. Не стану скрывать: я вам не верю.
– Вы не имеете права так говорить! – почти взвизгнул Сидни.
– Если вы так считаете, сэр, то вам остается только пожаловаться на меня в Управление, – произнес Хемингуэй. – Вам пришлось бы убедить их, что вы не нагородили дурацкой лжи. Вообще-то лучше бы вам убедить в том же самом и меня, избавив нас обоих от необходимости заниматься неприятными вещами. Перестаньте воображать, будто вас обвинят в убийстве, если вы сознаетесь, что знали, что Сэтон-Кэрью говорил из этой комнаты по телефону, – и все пойдет гораздо быстрее. Миссис Хаддингтон и мисс Бертли тоже об этом знали, но я не собираюсь арестовывать за это вас троих!
– Господи! – простонал Сидни и, к ужасу инспектора Гранта, уронил голову на ладони и разрыдался.
– Бедняга, – пробормотал тот.
– Вы лучше меня не злите! – предостерег младшего по званию старший инспектор. – Перестаньте, сэр, не надо так убиваться!
– Знаю, вы думаете, это я его убил! – всхлипнул Сидни. – Ну и думайте! Как будто мне это важно! Дэна больше нет! Ах, Дэн, Дэн, я не хотел!
От этой нелепой сцены инспектор заерзал на месте. Услышав совет Хемингуэя Баттеруику идти домой и лечь в кровать, он облегченно перевел дух. Осталось вывести плаксу за дверь, после чего он вернулся, вытирая взмокший лоб.
– Честное слово, сэр, вы меня порадовали, избавившись от него! Хотя не сказал бы, что Першор ошибся, предположив, что существуют основания подозревать именно его. Он из тех, кто, убив друга, способен выплакать все глаза!
– Не исключено, но, по-моему, все дело в выпитом. Не хватало только тратить зря время на расчувствовавшегося пьяного, не имея улик!
– Разве он напился? – возразил инспектор с гэльским упрямством. – У меня иное впечатление: Баттеруик пережил драму.
– Не одну, а добрых полдюжины. Следующая – миссис Хаддингтон.
Через пять минут в комнату спокойно вошла хозяйка дома. Выглядела она такой же уверенной и накрашена была не хуже, чем когда принимала в гостиной гостей несколько часов назад. Не хватало только перчаток и бриллиантов. Она поприветствовала Хемингуэя величественным наклоном головы и расположилась в кресле у камина.
– О чем вы хотите меня расспросить, старший инспектор?
– Первый вопрос, мадам: где вы находились сегодня вечером, когда зазвонил телефон? Далее я бы выслушал, что вам запомнилось из дальнейших событий, вплоть до того момента, когда сэр Родерик Уикерстоун нашел мистера Сэтона-Кэрью мертвым в этой комнате?
Ответ прозвучал без малейшего колебания:
– Когда зазвонил телефон, я находилась в передней гостиной и вышла на лестничную площадку, чтобы сказать принявшему звонок, что сейчас не могу разговаривать по телефону.
– Вы решили, что звонят вам?
– Да. Все моя забывчивость: я ведь знала, что Сэтон-Кэрью ждет звонка, он упомянул об этом за ужином. Мне это не понравилось. Телефонные переговоры в разгар бриджа затягивают игру и чрезвычайно всех раздражают. На звонок ответила мисс Бертли, и я велела ей позвать Сэтона-Кэрью из библиотеки, где он играл, туда, где он мог бы спокойно говорить, не мешая другим. Не могу сказать точно, когда Сэтон-Кэрью поднялся сюда, потому что сама к этому времени уже ушла к себе в спальню. Не могу также сказать, как долго я не возвращалась в гостиную. Вряд ли я отсутствовала дольше нескольких минут. Когда спустилась, на площадке и на лестнице никого не было, дверь в эту комнату была закрыта. Я предположила, что Сэтон-Кэрью все еще разговаривает, и вернулась в гостиную. Мое внимание привлек небольшой спор за одним из столов. Помню, я была очень недовольна своим секретарем, мисс Бертли, не сумевшей в мое отсутствие проследить, чтобы все шло гладко, как я просила. Ее даже не было в комнате, она вошла туда только через несколько минут после меня. Потом из библиотеки вернулся доктор Уэструтер, объяснивший, что все ждут возвращения Сэтона-Кэрью, и я попросила сэра Родерика спуститься сюда и… положить конец этой бесконечной телефонной болтовне.
– Вы высказали удивление, что мистер Сэтон-Кэрью никак не наговорится, не так ли, мадам?
– Я подумала, что за это время он успел бы сделать целых два звонка.
– Не могли бы вы прикинуть, сколько времени прошло между вашим уходом в свою комнату и приходом сюда сэра Родерика?
– Лучше я не стану гадать. Видите ли, я не особенно следила за временем. Возможно, минуть десять – вряд ли меньше.
– Кто-нибудь, кроме вас и мисс Бертли, знал о звонке?
– Всем, кто здесь ужинал, было известно, что он ждал звонка. Думаю, в библиотеке все знали, что его позвали к телефону. Баттеруик тоже знал: он стоял прямо у меня за спиной, когда я велела мисс Бертли сходить за Сэтоном-Кэрью.
– Вы уверены, миссис Хаддингтон?
Она уставилась на него:
– Разумеется.
– Он точно слышал ваш разговор с мисс Бертли?
– Он же не глухой!
– Я говорю немного о другом. Вы не думаете, что он мог выйти на лестничную площадку уже после вашего разговора с мисс Бертли?
– Ни в коем случае! Говоря с мисс Бертли, я вдруг заметила, что у меня за спиной стоит молодой Баттеруик.
– Благодарю вас за четкий ответ. Продолжим. Насколько я понимаю, проволока на шее у Сэтона-Кэрью была взята из мотка, приобретенного вчера днем мисс Бертли и лежавшего на полочке в туалете?
– Так мне сообщили. Сама я проволоку не видела.
– Вы не заходили в туалет?
– Не успела. Мне известно о словах мисс Бертли, что она оставила лишнюю проволоку на полке. Если это правда, то напрасно она так сделала, полка в уборной – не место для хлама. К тому же, – добавила миссис Хаддингтон, – меня удивляет, что никто из моих гостей не заметил в туалете проволоку.
– У вас есть причины считать, мадам, что мисс Бертли не оставляла там проволоку?
Она пожала плечами:
