Выживальщики 1. Охота

Сёма размышляя об этом пришёл к выводу, что наверное ожидание рискованного приключения сдерживало их. Включало какой-то внутренний тормоз. Хотя, казалось бы, это наоборот должно было бросить их в объятья друг другу, дать возможность надышаться перед возможной смертью, но нет.

Возможно, когда всё закончится, они просто набросятся друг на друга, причём на того, кто окажется ближе. Его тоже немного озадачивало то, что они до сих пор не стали ярко выраженными парами. Некоторое сближение происходило, но вектор его иногда менялся. Может дело было в отсутствии влюблённости и вытекающей из неё страсти?

Иногда он с удивлением думал, что его отношение к девчонкам близко к братскому. У него ни братьев, ни сестёр не было, но тут он их как будто обрёл. Когда он начинал думать о них как о сёстрах, на душе становилось тепло и спокойно.

А потом тревожно, что они собираются подвергнуть себя опасности, и он, во что бы то ни стало, должен о них позаботиться. Затем ему становилось тревожно, что он думает о них, как о сёстрах. С чего бы это? Они обе красивые, спортивные, весёлые, близкие по духу…. Может с ним что-то не в порядке? А может с ними? Что-то, чего он ещё не смог уловить? Обо всём этом он думал обычно перед сном, и так ни к чему и не придя, растревоженный засыпал.

И вот теперь всё решилось. Высадка была назначена на послезавтра. На станции им оставался сегодняшний вечер и завтрашний день. Не так уж много. Под ложечкой у Сёмы засосало. Он периодически забывал что это туры на выживание. А когда вдруг вспоминал, то накатывало вот такое чувство, как сейчас.

Думать в таком состоянии было трудно, мысли путались и пытались броситься в рассыпную. Хорошо ещё, что это не продолжалось долго. Нужно было себя переключить и чем ни будь занять. Сейчас Сёма побыстрее собрался, и чуть ли не бегом побежал в столовую, на встречу с друзьями.

Все были уже там, даже Валера, который узнал новость после него. Компания пребывала в состоянии радостного возбуждения.

– Ну, что думаешь? – набросились они на него.

– Что я могу думать? Я очень рад, но думаю, нам не стоит впадать в эйфорию. Нужно отбросить эмоции и попытаться рассмотреть все возможные варианты. Выбрав наиболее реальные, разработать план действий после высадки.

– Вот он, голос разума! – Крис слегка похлопала его ладонью по макушке, – но разум есть не только у тебя, всё то же самое, почти слово в слово минуту назад сказала Сюз.

Сюз пересела к нему, положила руку ему на плечо, нежно поглядела в глаза и ласково сказала:

– Да, мы мыслим на одной волне, – потом повернулась к ребятам и предложила, – Давайте так: мы будем голосом разума, а вы голосом эмоций. В этих ролях проведём мозговой штурм, – она достала записную книжку и ручку, – накидывайте.

– Ох я тебе накидаю сейчас, – Крис прищурила глаза, – ты же знаешь, что я положила на него глаз. Где был твой голос разума, когда ты полезла к нему обниматься.

– Дорогая, – не смутилась Сюз, – я верну его тебе если хочешь, но сейчас он мне нужен, как… единомышленник. Так что успокойся.

Это был элемент давно продолжающейся игры. Как только кто-то демонстрировал свою склонность к кому-то, так другой тут же заявлял на него свои права и проявлял ревность. Так делали все. Это началось незаметно и почти сразу, но уже переросло в привычку.

– Итак, – начала Сюз, – Мы все хотим оказаться во время тура вместе, так? – все закивали, – Мы по невероятному, а может и не очень, это неважно, стечению обстоятельств попадаем в одну высадку и в одну зону, но….

– Что за но? – не выдержал Валера.

– Но мы не знаем сколько будет групп. В одной группе будет не больше двадцати человек. И точно вместе попадаем только мы с Крис.

– Точно, – Валера хлопнул себя ладонью по лбу, – то что мы попали в один день приучило меня думать что мы пойдём вместе, но ведь это не обязательно.

– Так вот, – продолжила Сюз, – мы можем попасть в три разных группы. Теоретически мы все можем оказаться в одной группе, но я думаю первый вариант наиболее правдоподобный. Нам нужно исходить из него.

Как-то, на одной из лекций, говорили что в одной высадке не принимает участие больше десяти кораблей. И десять это максимальное значение. Такое бывает редко. Просто бригаде курирующей высадку становится очень сложно мониторить такое количество людей.

Предлагаю исходить из худшего варианта – десять кораблей, следовательно десять групп. Как нам опять же известно из лекций, в первые дни особых опасностей мы встретить не должны. Видно это время даётся на адаптацию. Хотя я и не понимаю, почему они так в этом уверенны. Они что, договорились с животными?

– Может основные места их обитания находятся на пути следования, и нас специально высаживают не в гущу событий, чтобы у нас был шанс подготовиться? – предположил Сёма.

– Возможно, а возможно они зачищают зону высадки, чтобы нас сразу не сожрали. Может наша задержка с этим и связанна, а, Крис , как думаешь? Может какая то миграция произошла, и им пришлось повозиться?

– Логичное предположение, но боюсь мы этого никогда не узнаем.

– Да это и не важно. Важно то, что первые три-четыре дня должны быть относительно спокойные. За это время мы должны постараться собраться вместе.

– А если мы окажемся слишком далеко друг от друга, что делать? – спросил Валера.

– Точка сбора находится на берегу океана, значит, зона высадки будет точно не круг вокруг неё, а то, оказавшись на противоположных сторонах, мы бы конечно не смогли встретиться вместе. Максимум полукруг, а я лично думаю, что это будет сектор, причём не очень большой. Так как, я всё таки считаю, что они готовят зону. А слишком большую территорию сложно проконтролировать.

– А что если это будут две зоны, и в каждой высадят часть групп? – Валера вжился в роль скептика, – Например из-за географических особенностей?

– Такое возможно, но всего не придусмотришь. Я думаю, нам нужно решить, что мы можем предпринять, и, если на месте окажется что это слишком сложно, то нужно просто выполнять программу по выживанию. Иначе, наше глупое стремление собраться всем вместе может стоить нам жизни.

– Резонно, – кивнула Крис.

– Если мы не будем знать где высадились остальные, хотя бы примерно, то отклоняться от направления к точке сбора не стоит, так как мы можем разойтись в разные стороны, – Валера упёр локти в стол, сцепил ладони, и положил на них подбородок.

– Да, – согласилась Сюз, – нет информации, нет изменения маршрута. Мы не знаем на каких аппаратах мы будем спускаться, будут ли в них иллюминаторы, будут ли отличительные знаки на самих кораблях, и будем ли мы знать кто в каком находится. Если информации ноль, то стоит идти просто по маршруту, если есть понимание кто где находится, то стараемся двигаться перекрёстными курсами. В крайнем случае возможно встретимся ближе к точке сбора, где наши маршруты будут сходиться.

Они до самого отбоя сидели и пытались проработать всякие варианты, но ничего сильно нового и прорывного им в голову так больше и не пришло. Слишком многое зависело не от них.

Следующий день был посвящён сбору и проверке снаряжения. Всех участвующих в высадке собрали в аудитории на заключительный инструктаж, и ребята насчитали порядка ста пятидесяти человек.

Им объявили распределение по командам. Команд оказалось восемь, и как они и предполагали все, кроме девчонок, оказались разделены. То есть они были в трёх из восьми команд.

Их отвели в ангар и показали корабли на которых они полетят, они были совершенно одинаковые, зелёные без всяких номеров и отличительных знаков, но с иллюминаторами. Что то во время посадки разглядеть возможно получится.

Это были военные десантные шлюпки на двадцать мест, не считая пилота. Всё вооружение было с них снято, и они выполняли роль автобусов. Им так же показали корабль, который должен их забрать. Это был уже довольно большой, но тоже военный десантный корабль. Небольшое вооружение на нём оставили. На всякий случай.

Ему ведь придётся долго стоять в точке эвакуации, ждать когда все соберутся. Он должен будет прилететь туда через десять дней, на случай, если кто-то доберётся до места раньше.

Официальное окончание маршрутов произойдёт через две недели после начала, но им даётся ещё три дня в запасе, если кто не успеет. Через семнадцать дней корабль улетит, и выбраться с планеты можно будет только вызвав эвакуационный катер. Это конечно дорогое удовольствие, но куда деваться, если прижмёт.

Это всё они уже знали из предыдущих инструктажей, но им решили напомнить. После чего их повели в зону предстартовой подготовки, как они это назвали и выдали оружие. Оно было исключительно огнестрельным.

Никаких лазеров, электромагнитных ружей, умных патронов и других чудес современной военной индустрии в помине не было. Это считалось неспортивным. Только огнестрельное оружие с обычными свинцовыми пулями.

В армии такое уже не одну сотню лет не использовалось, его применяли только для спорта и охоты. Но убивало оно от этого не хуже. Им выдали по ружью, с магазином на 24 патрона, и по семь запасных обойм. Это получалось без малого двести патронов.

Казалось что много, но это было на две недели, и при возникновении серьёзных проблем конечно могло не хватить. Их предупредили, чтобы патроны они экономили и просто так не палили. Лучше если они останутся, чем в ответственный момент закончатся.

Истины вроде бы очевидные, но они так настойчиво на этом фиксировались, что становилось понятно, что многие оказавшись внизу начинали действовать вопреки разуму. Вот они и вдалбливали им в головы, чтобы не забылось.

Ещё им дали по пистолету. Небольшому, с маленькими пульками, так что их влазило в магазин аж двадцать штук, и по две запасных обоймы. Сёма подумал что вот тут они поскупились. Могли бы и пощедрее отсыпать. Нож, фонарь, топорик, палатка, спальник и так далее….

Всё что нужно, чтобы провести в лесу две недели и пройти пятьсот километров. Именно столько была протяжённость маршрута. Всем этим снаряжением их учили пользоваться предыдущие две недели. От владения огнестрельным оружием, до постановки палатки и приготовления пищи в котелке на костре. А так же как уберечься от диких животных, и что делать при встрече с ними. Казалось что их подготовили и экипировали хорошо.

Во всей их большой группе, которая должна была высаживаться с ними в один день, царило радостное возбуждение. Предвкушение щекотало нервы, веяло духом авантюризма и приключений. Хотя Сёма думал что это будет больше похоже на трудную и опасную работу. Оказавшись как то рядом со Сьюз, он спросил:

– Слушай, тебе не кажется что атмосфера слишком радостная? Мне кажется что это не та эмоция которая должна нами владеть.

– Да, есть такое. Тебе это кажется странным?

– Да, немного.

– А какая эмоция должна преобладать на твой взгляд?

– Ну не знаю… возбуждение оно понятно, но вот радость… мне кажется что должно быть сосредоточенное оживление, может немного страх, где-то растерянность от мыслей – боже, зачем я во всё это влез, – я думаю многим такие мысли приходят в голову. Мне например постоянно.

– Думаю что это всё присутствует, а радость просто маска, за которой все дружно это прячут.

– Сюз, думаю ты права. Слушай, ты великий мыслитель!

– Так себе комплимент, я бы предпочла чтобы ты называл меня красоткой.

– Ну это само собой, я не знал что ты об этом забываешь и нужно тебе всё время напоминать.

– Ох, воспитывать тебя ещё и воспитывать! – укоризненно покачав головой сказала она и пошла к Крис.

– Да уж, по части общения с противоположным полом я и правда лопух, – сам себе сказал Сёма, и занялся своим снаряжением.

Во второй половине дня их отпустили и сказали отдыхать, что они и сделали, договорившись встретиться вечером. Почему-то всем захотелось побыть одним. Собраться с мыслями. Сёма часа два вообще не вставал с кровати, а только лежал и думал.