Натюрморт с серебряной вазой

– Спасибо вам за все, – поблагодарила хозяйка. – Сама бы я не справилась. Я так растерялась… а тут еще сердце прихватило.

– Давайте я вам давление померяю, – предложила Глория.

– Не надо. Пока вы с участковым разговаривали, мне докторша «скорой» измерила, укол сделала. Потом я таблеток наглоталась. Обойдется. Вы ложитесь, поспите… я вам в гостевой комнате постелю. Вдруг Гарик проснется, а я не буду знать, что делать. С вами спокойнее.

Глория хотела отказаться, но, услышав про гостевую комнату, передумала. Когда хозяйка удалилась готовить постель, она шепотом велела Лаврову идти домой и тоже лечь.

– Ну уж нет! – решительно воспротивился он. – Я тебя одну не оставлю в этом змеином логове!

– Тише…

– Ты спи, а я посижу здесь во дворе, подышу… полюбуюсь на звезды.

– Ладно, – не стала спорить она. – Сиди. Заодно придумай, как нам познакомиться с хозяином яхты «Ассоль».

– Это еще зачем?

– Боюсь, смерть Яна – не последняя.

– При чем тут яхта и ее хозяин?

– Пока не могу сказать…

– Слушай, ты уверена, что Яна столкнули с обрыва? Уж больно все походит на несчастный случай. У полицейских не возникло сомнений на сей счет.

– И у меня нет сомнений: Яна убили. Кто-то вызвал его на улицу и столкнул с обрыва. Кто-то, кого он знал и не опасался. Гарик отправился в свое лунное путешествие и набрел на тело отца. Его привело туда шестое чувство, присущее слепому.

– Значит, все было наоборот? Сначала из дому вышел Ян, и только потом – мальчишка?

– Я вижу именно такую последовательность, – твердо заявила Глория.

– Может, скажешь, кто убийца?

Она огорченно покачала головой. Если бы!

– Я вижу силуэт… и ничего больше. Все происходило в темноте.

– А луна?

– Лунный свет только сбивает с толку, – развела руками Глория.

– Ты подозреваешь съехавшую гостью?

Поскольку Глория молчала, он сам развил свою мысль. В принципе, девушке ничто не мешало вернуться, вызвать Яна и…

– Но зачем ей это? – воскликнул Лавров. – Бог мой! Вот так плата за гостеприимство! Надо немедленно связаться с дочерью хозяйки и выяснить, кто такая эта загадочная Таля. И где ее искать. Однако предупреждаю – доказать мы ничего не сможем.

– Зачем же тогда искать?

– Резонно, – кивнул он. – Бессмысленная затея. Только испортим себе отдых. Вообще, что тебе за дело до этого Яна, до всей этой дикой семейки? Один малец чего стоит. Как вспомню его бельма, аж мороз по коже!..

Лохматая дворняга во дворе звенела цепью – ей не спалось. Она бродила туда, сюда, потом села, задрала морду к небу и протяжно, тоскливо завыла. У-у-уууу! У-у-ууууу!

– Цыц, ты! – прикрикнул на пса Лавров. – Без тебя тошно!

– На нее луна действует.

– А я думал, она покойника чует. Хоть труп увезли, собаку не обманешь. По-моему, тебе не стоит оставаться в этом доме…

Ордынцев с замиранием сердца ожидал вердикта эксперта по древностям. Он не утерпел, вызвал катер, чтобы тот доставил на берег его, ценную находку и, разумеется, Руслану. Уставшие дайверы завалились спать в своей каюте, а яхта осталась под присмотром рулевого-кока.

– Одно могу сказать вам точно, – заговорил эксперт. – Эта ваза провела в морской воде не больше нескольких суток.

– Да вы что! – расстроился Максим Сергеевич. – Не может такого быть… На вид я дал бы ей два-три столетия.

– В этом вы правы. Предварительно я датирую ее… восемнадцатым веком. В крайнем случае… конец семнадцатого.

Руслана нетерпеливо ерзала в глубоком кресле.

– Значит, она не римская? – подала голос блондинка.

– Нет. К Риму сие изделие отношения не имеет, смею вас уверить. Разве что тематикой изображения. Как раз восемнадцатый век славится античными и древнеримскими мотивами в живописи, скульптуре и предметах интерьера. Этакий постскриптум эпохи Возрождения.

– А где ее изготовили?

– Пожалуй, в Италии…

– Значит, римская! – ввернула Руслана. – Я же говорила!

Эксперт смерил ее снисходительным взглядом и вздохнул. Что с нее возьмешь? Красивая женщина, да еще блондинка. Ей мозги иметь не обязательно. У нее другие достоинства.

– Сколько такая ваза может стоить? – полюбопытствовал Ордынцев.

– Она из серебра, так что независимо от художественной ценности стоит немало. Плюс возраст, конечно. Ее можно выставить на аукцион, если желаете, – предложил эксперт. – Я посодействую и комиссионные возьму ничтожные.

Он был пенсионером – лысоватым и обрюзгшим, с землистым цветом лица, – но, судя по обстановке дома, в средствах не нуждался.

– Я не хочу продавать вазу, – заявил Ордынцев. – Просто интересуюсь.

– Понятно… Вы коллекционер?

– Начинающий, – соврал бизнесмен. Впрочем, эта ложь вполне могла стать правдой. – Раньше я был равнодушен к старине, но друзья заразили меня поисками сокровищ, древними артефактами.

– Какие у нас в Таманском заливе сокровища? – усмехнулся эксперт. – Глиняные черепки и обломки мрамора?

– А Фанагория? Об этом городе писал Страбон![4] Часть города затоплена, и на дне можно найти…

– Не слушайте вы всяких фантазеров, – с усмешкой перебил эксперт. – Что такое Фанагория? Греческий полис. Это вам не затонувший Порт-Ройял, напичканный пиратской добычей! Если вам некуда девать деньги, займитесь лучше Змеиным островом[5]. Приходилось слышать?

– Не-ет…

– Древние греки считали, что на этом острове находится вход в преисподнюю. Иначе говоря, в царство мертвых.

– Вы серьезно? – оживилась Руслана. В ней проснулся азарт журналистки, охотницы за сенсациями. Однако эксперт охладил ее пыл.

– Насчет преисподней сомневаюсь, а вот знаменитый храм Ахилла был расположен именно на Змеином.

– Там водится много змей?

Эксперт на это только пожал плечами.

– Должно быть, когда-то они охраняли преддверие ада, – пошутил Ордынцев.

Гораздо больше Змеиного острова его волновала найденная на морском дне ваза, обладателем которой он стал.

– Зря вы так, – покачал головой эксперт. – Существует гипотеза о наличии на острове карстовых пещер. Их пытаются найти как на суше, так и под водой. В пещерах жрецы храма могли прятать от пиратских набегов предметы культа и прочие драгоценности. Главной святыней острова был щит Ахилла, героя Троянской войны. По легенде, его выковал сам Гефест.

– Бог огня и кузнечного дела? – игриво осведомилась блондинка.

Ее эрудиция не произвела впечатления на эксперта. Он терпеть не мог женщин легкого поведения. А блондинка была явно из их числа. Небось без зазрения совести крутит любовь с этим толстосумом.

– Щит Ахилла мечтал найти еще Генрих Шлиман, который раскопал Трою, – добавил он. – Тот, кто отыщет эту вещь, войдет в историю.

– Я не претендую на лавры Шлимана, – сказал Ордынцев. – Мне бы с вазой разобраться. Я приехал за консультацией.

– Да-да… я помню, – кивнул эксперт, продолжая изучать вазу. – Занятная штуковина. Две нимфы, играющие в кости. Где-то мне встречалось нечто похожее… Дай бог памяти!

Он оторвался от вазы, поправил очки и поднял на гостя глаза с набрякшими веками. Повторил:

– Дай бог памяти…

Но Всевышний, очевидно, не внял его просьбе. Потому что эксперт так ничего и не вспомнил. Зато Ордынцев спохватился и достал из кармана глиняную табличку с нацарапанной надписью.

– Вот, – заявил он, протягивая табличку эксперту. – Это было внутри вазы. Буквы, кажется, латинские, но я в латыни мало смыслю…

Примечания