– Похоже. – Верон закивал. – Только у нашего главы забот, наверное, побольше будет.
– И кто же у вас там самый главный? – спросил Филипс. – Тоже человек?
– Нет, у нас главный – Орёл, – важно произнёс Верон. – Если быть точным, то Серебристый Орёл. Он целый день парит над нашей страной и следит за порядком, чтобы никто не нарушал законы Лесогории.
– А что такое законы? – полюбопытствовал Филипс.
– Это такие правила, которые все должны соблюдать, – пояснил Верон. – Хотя… – Он сделал паузу и продолжил чуточку тише: – Если говорить честно, не все их соблюдают. Но если бы Орёл не следил за порядком, жить было бы ещё сложнее. Без законов ведь жить нельзя.
– Понял-понял! – радостно воскликнул Филипс. – У нас в семье тоже есть свои законы. Например, мне запрещено забираться на стол, за которым мои хозяева обедают. Нельзя царапать обои на стенах. Вообще запретов многовато, но я уже привык, хотя, признаюсь честно, на стол всё равно иногда залезаю, когда нет никого дома.
– А зачем? – удивился Верон. – Зачем тебе забираться на стол, если… если это запрещено?
Филипс как-то притих. Ему стало немножечко стыдно.
– Да понимаю я, что запрещено. Но забываю. Запрыгну на стол, и только потом вспоминаю, что нельзя. Понимаешь?
– Нет, не понимаю. Нельзя – значит нельзя.
– Так ведь я забываю, – захныкал Филипс. – Просто забываю. А потом, когда уже запрыгну на стол, вспоминаю, и мне становится стыдно.
Верон нахмурился. Он пытался понять, как же помочь новому другу.
– Хм! Значит, тебе нужно тренировать память. Когда я был маленьким, тоже многое забывал. Мама меня уводила подальше в лес и оставляла там одного.
– Это ещё для чего? – не понял Филипс. – Ты же мог заблудиться.
В ответ Верон зафыркал, засмеялся.
– Так для того и оставляла, чтобы я сам дорогу домой находил. Она мне потом рассказывала, что тайком издалека наблюдала за мной, чтобы в случае чего в любую минуту прийти мне на помощь. А ещё для тренировки памяти мы с мамой учили разные считалки. Послушай одну из них, пригодится:
Два плюс два, итог – четыре.
Три плюс три, в итоге шесть.
Все считают в этом мире,
Потому что цифры есть!
– Какая забавная считалочка! – воскликнул Филипс. – А ну повтори ещё раз, я запомню. Заодно, может, и считать научусь.
Верон с удовольствием и гордостью повторил четверостишие.
– Ну ладно, мой друг, – внезапно сказал он, – заболтался я с тобой. Пора мне. Давай прощаться.
– Слушай! – Филипс широко раскрыл глаза: он кое-что придумал. – Хочешь, я тебя провожу?
– А тебе можно выходить за ограду? – спросил Верон. – Ты же кот домашний, как я понимаю.
– Иногда гуляю за двором, я ведь уже почти взрослый кот, – похвастался Филипс и вслед за ёжиком подошёл к воротам на заднем дворе.
– Только нам нужно будет через поле перейти, – предупредил Верон. – Обратно дорогу найдёшь? Не заблудишься?
Филипс взглянул на свой дом, покрутил головой по сторонам, вздохнул и тихо произнёс:
– Найду!
Друзья пролезли под воротами и отправились в путь. Филипс несколько раз оглядывался. Чем дальше он уходил от дома, тем громче вздыхал и корил мысленно сам себя: «И куда же ты отправился? Что скажут хозяева? Узнают – заругают. Может, зря я сбежал? А-а, была не была – погуляю и вернусь. Хорошо было бы пойти с Полканом, но ему-то под воротами не пролезть. Голову отрастил такую, что она даже в форточку не пролезет».
Перед котёнком и ёжиком простиралось широкое поле. Это тебе не газон во дворе. У Филипса даже перехватило дух от увиденного. Он впервые видел такие просторы – красота неописуемая. Поле усеяно разными цветами, травами, кустами. И едва ли не под каждым из них стрекочет кузнечик, на кустах сидят птички.
«Почему же это они не залетают к нам во двор? – подумал котёнок. – Наверное, им у нас не хватает места. А может, по другой причине?»
Вот пролетел над головой мохнатый шмель. Ну, эти товарищи залетали и к Филипсу. Правда, изредка. Что удивительно, и котёнок обратил на это внимание, в поле жужжало много пчёл. Филипс не знал, что каждая пчела, прихватив с собой каплю нектара, несёт её в улей, чтобы там превратить её в мёд. Наш Филипс познавал мир, и мир тот был интересен и необычен.
Филипс и не заметил, как оказался за полем на краю леса. Лес поразил котёнка своей грандиозностью и бесчисленным количеством деревьев. Это не просто отдельно стоящие деревца, а стена из высоченных деревьев-исполинов: сосны, ели, пихты, кедры. Такое не забывается…
– Пришли, – объявил Верон. – Пора прощаться.
– Как пришли? – Филипс вытаращил от удивления глаза. – Это и есть ваша страна Лесогория?
– Нет, – улыбнулся Верон, – Лесогория находится далеко.
– Но ты же ведь сказал, что мы пришли. – Филипс ничего не понимал. – А теперь говоришь, что страна далеко. Ничего не понимаю.
Верон фыркнул:
– А что тут понимать? Всё просто! Видишь большое дерево? Под ним есть нора. Забираешься в неё, говоришь волшебное слово – и через мгновение оказываешься в Лесогории.
Филипс задумался. Он никогда не видел – да и не слышал – ничего настолько необычного.
– Ты что, не веришь мне?? – насупился Верон.
– Верю-верю, – закивал Филипс. – Но всё-таки странно это.
– Ничего странного нет, – рассмеялся Верон. – Страна-то у нас волшебная, а потому без волшебства ничего не происходит.
– Назовёшь мне волшебное слово? – спросил Филипс.
– Зачем? – удивился Верон и, рассмеявшись, спросил: – В гости к нам собрался?
– Не знаю, но вдруг надумаю.
– Только пообещай мне, что больше никому не скажешь. Нам запрещено выдавать посторонним волшебное слово…
– Но я ведь тебе не посторонний, мы же теперь друзья.
– Хорошо, – согласился Верон. – Запоминай: ле-со-го?-ро-бо?-ро-ба?мс!
Вскоре, попрощавшись с другом, он скрылся в норе. Филипс долго сидел рядом с деревом и размышлял: «Может, он пошутил? Залез в нору и сидит там, посмеивается надо мной. А я, такой наивный, поверил в какую-то волшебную страну. Полкан мне говорил, что никаких волшебников нет. Есть хозяин. Он и пожалеет, и накормит, и похвалит. А если набедокуришь, может и отругать. Вот и всё волшебство. Ох, ну и фантазёр этот Верон. Точно надул. Он там сейчас спит в норе, а я тут думу думаю. Нужно залезть туда и посмотреть».
Тогда Филипс просунул голову в нору и тихонько сказал:
