Антон

– Нет уж, извините, – пробормотала Таня и подошла к Антону

вплотную. Это что, значит пока ты не звезда большого спорта,

так Таня не волнуйся? А как станешь звездой, так что, Таню

потеснят поклонницы?

– Да ты никак ревнуешь?! – смеясь, сказал Антон и прижал ее к

себе. Ну, какие поклонницы. Я ведь не артист кино.

– Ладно, ладно. Твой Николаич все правильно сказал. Так что

имей ввиду, я тебя, одного, никуда не отпущу. Я поеду с тобой.

Антон засмеялся и, взяв Таню на руки, закружил ее по раздевалке.

– Вот они где уединились, – сказала крестная и зашла в

раздевалку. Ну что, отошла? – спросила она Таню, которую

Антон опустил на пол. Антон, если бы ты видел, как она меня

схватила за руку, когда у тебя начался бой. Я думала, что она

мне ее раздавит. Откуда только силы взялись в такой малень-

кой ручке?

– Я не специально, – с виноватым видом, улыбнулась Таня.

– Вот, вот, – сказал Антон. Все вы… с виду хрупкие. А на самом

деле, только попадись вам в руки. Теть Кать, если бы не ты,

меня бы сейчас уже в плен взяли, – засмеялся Антон.

Вечером Николаич пригласил Антона и Таню в ресторан. Таня в течение часа не знала, что ей выбрать из нарядов. Она первый раз шла в ресторан и была в полной растерянности. Таня позвонила Антону и хотела посоветоваться. Но Антон был настроен игриво и ответил ей, что лучше всего ей – без всего! Она рассердилась и снова полезла в шкаф. Наконец, ей удалось собрать из своего обилия кофточек, юбок и прочих вещей, подходящий, как ей казалось, наряд.

Пришла мама. Узнав, что дочь пригласили в ресторан, она подключилась к ее сборам. Из заветной маминой шкатулки было выложено перед дочкой все, что там было. А выбрать было из чего. У Тани разбежались глаза. Она начала примерять на себя по очереди все, что было выложено. За этим занятием ее и застал Антон.

– А ты одень все сразу, – засмеялся он.

– Вот вам, мужикам, вечно смешно, – сердито сказала Таня, – а

мы вот, мучаемся все время с выбором. Все вам пытаемся

понравиться, а вы не цените.

– Ты думаешь, что если ты нацепишь на себя килограмм золота

и бриллиантов, ты будешь для меня более ценная? – спросил

Антон.

– Более красивая, – парировала Таня, – причем не килограмм, а

ровно столько, сколько нужно, что бы подчеркнуть достоинст-

ва и прикрыть недостатки.

– Недостатки? Какие такие недостатки? У тебя есть недостатки?

– игриво напирал Антон. Ну-ка, показывай, где ты их замаски-

ровала?

От посягательства на Танины «недостатки», ее спасло появление мамы. Антон изобразил, что поправляет Тане сбившуюся кофту, и сильно покраснел. Тетя Маша сделала вид, что ничего не видела и прошла на кухню.

– Вот так тебе! – сказала Таня и выскользнула из Антоновых рук.

Она прошла в свою комнату и вышла оттуда с накинутой нежной паутинкой.

– Антош, а может пойти вот так?

Антон посмотрел на нее и сказал:

– Танюш, ты выглядишь прекрасно. К тому же, ты не на свадьбу

наряжаешься. Это всего лишь деловой ужин.

– Как деловой? – удивилась Таня.

– Вот так, деловой! – сказал Антон, подходя к ней.

Таня сделала шаг назад.

– Почему деловой? Ты мне до этого ничего не говорил. И

Николаич твой, тоже.

– Николаич, в ресторан, просто так не поведет, – сказал Антон,

делая еще шаг вперед.

Таня отшагнула еще на шаг и уперлась в стену.

Антон улыбнулся и уперся руками в стену. Таня оказалась между его рук, прижатой к стенке.

– Николаич будет меня кому-то сватать, – сказал Антон и, закрыв

глаза, попытался поцеловать Таню.

Таня резко присела и выскользнула из-под его рук. Антон с удивлением открыл глаза и увидел перед собой стену.

– Вот и целуйся со стеной тогда! – сердито сказала Таня и,

сорвав с себя паутинку, бросила ее в угол, а сама села на диван

и отвернулась. Его сватают, а он меня с собой тащит. Я тебе

что, сваха?!

Таня готова была заплакать. Антон рассмеялся и подсел к ней. Таня соскочила с дивана и пыталась убежать, но Антон поймал ее и, уворачиваясь от града ударов ее маленькими кулачками, прижал ее к себе, и зашептал на ухо:

– Да подожди ты забияка, я ведь еще не договорил.

Но Таня отбивалась что есть силы.

– Да послушай ты! Ну что ты такая заводная? – продолжал

Антон, с трудом ее удерживая. Я имел ввиду, что он, будет

меня сватать в какой-то бойцовский клуб. Ну, чего ты так

взбудоражилась?

Таня обмякла в его руках. У нее стали подкашиваться ноги, и он поднял ее на руки и сел на диван. Таню оставил у себя на коленях.

– Извини, – тихо сказала она, уткнувшись лицом ему в шею. Я

знаю, я глупая, но я так тебя люблю, что меня порой клинит. И

вообще, ни в какой бойцовский клуб, я тебя не пущу. Тебя там

всего изуродуют. Я видела этих бойцов по телевизору. У них

все лица в шрамах. А ты у меня такой красивый. Я не сума-

сшедшая, что бы отпускать тебя на растерзание.

Вид у Тани был, как у обиженного ребенка. Антон погладил ее по голове и поставил на ноги. Потом обнял ее и сказал:

– Неужели ты думаешь, что я приму какое либо решение, без

твоего участия?

– Можно подумать, что ты будешь слушать мое мнение? – все

еще надувшись, пробормотала Таня.

– Конечно, буду, – игриво ответил Антон. Поступлю, правда, все

равно по своему, но с тобой обязательно посоветуюсь.

Антон заглянул Тане в глаза и, прочитав в них реакцию на его слова, быстро разжал руки и выбежал из комнаты. Когда он успел закрыть за собой дверь в ванную, об нее ударилась Танина расческа.

– Открой! – раздался сердитый голос Тани. Все равно ведь

выйдешь.

– Что у вас тут происходит? – спросила, вышедшая на шум, тетя

Маша.

– Мам я его, наверно, сейчас прибью! – сердито заявила Таня.

– Зачем? – засмеялась тетя Маша.

– А чтобы не смеялся надо мной! Выходи, я тебе сказала! – и она

забренчала своими кулачками по двери.

– Ладно, вы тут сами разбирайтесь, только квартиру не развали-

те, – сказала тетя Маша, и ушла в магазин.

Пока Таня закрывала за ней дверь, Антон выскользнул из ванной и спрятался за дверь в соседней комнате. Таня подошла к ванной и прислушалась. Антон выскочил из-за двери и, схватив ее сзади, понес в ее комнату. Таня отбивалась, кусалась и визжала.

Они повалились на диван, и Антон прижал ее всем своим телом. Таня еще немного посопротивлялась и сдалась. Напрасно она одевала свой наряд и наводила макияж, ибо придется все делать заново. Что может быть более приятным, чем примирение влюбленных, после ссоры…

В ресторан они опоздали на полчаса.

* * *

За столиком, вместе с Николаичем, их ждал еще один мужчина, очень представительного вида. Когда Антон с Таней подошли к ним, Николаич посмотрел на часы и осуждающе покачал головой.

– Да ладно Николаич, не ерзай! – сказал представительный

Мужчина. Они еще молодые и не знают, что такое потерять

время. Они его еще не умеют ценить.

Он встал из-за стола и протянул руку Антону:

– Зевс Рубинович Громов, – представился он.

Антон протянул руку, не веря своим глазам:

– Вы тот самый…?!

– Да, да, – перебил его Николаич, – тот самый «Зевс-Громобой».

Неоднократный чемпион мира по боям без правил.

– А это, что за прекрасное создание? – спросил Зевс Рубинович,

подходя к Тане и протягивая ей руку.

– Это Татьяна, моя девушка, – представил ее Антон.

Зевс Рубинович деликатно поцеловал Танину руку и пригласил их за стол.

Тане не очень понравился представительный и серьезный Зевс Рубинович. Она сразу отметила про себя, что взгляд у него был пронизывающий насквозь и какой-то злой, не смотря на то, что он улыбался. Зевс поднял руку и щелкнул пальцами. К их столику тут же подошел официант. Зевс сделал заказ, предварительно опросив присутствующих и, официант удалился.

– Антон, Зевс Рубинович любезно согласился, по моей просьбе,

поприсутствовать сегодня на твоем бое, – начал Николаич.

Ему понравилось то, что он увидел и у него есть к тебе пред-

ложение. Его он озвучит тебе сам.

И, Николаич, улыбнувшись Зевсу, показал, что вступительную часть он закончил.

– Да. Я был сегодня на твоем бое, Антон. Конечно, назвать тебя

очень серьезным бойцом, в силу твоего возраста и малого опы-

та, пока не поворачивается язык, но в тебе есть то, что есть не у

всех профессионалов. Ты очень хорошо чувствуешь соперника,

а это половина успеха. Вторую половину могу дать тебе я, но

при условии подписания контракта с моим клубом.

– Какого контракта? – спросил Антон.

– Контракта с моим клубом, что означает следующее:

Ты переезжаешь жить и тренироваться в Москву, соблюдаешь

режим и распорядок дня, выполняешь все инструкции на тре-

нировках и участвуешь в боях, которые мы тебе будем предла-

гать.

Это, если вкратце. Теперь о том, что тебе это даст? Ты станешь

настоящим бойцом, будешь зарабатывать не малые деньги и

станешь известным человеком среди любителей единоборств, а

может и во всем мире.

Зевс замолчал и посмотрел на Антона пристальным взглядом. Потом он перевел взгляд на Таню и улыбнулся ей, но глаза его остались по-прежнему холодными и колючими.

Таня почувствовала себя очень неловко, ей хотелось встать и уйти, но она понимала, что этого делать нельзя из-за Антона.

Подошел официант и принес заказ. Это немного разрядило обстановку. Пока Николаич наливал шампанское, они с Зевсом перекинулись несколькими фразами на отвлеченные темы. Антон посмотрел на Таню. Она смотрела на него, и он понял, что ей эта затея очень не нравится. Сам он еще не понял, нравится ему это предложение или нет, так как оно в корне меняло все его планы на будущее.

– Ну, что, выпьем за победителя?! – поднял бокал Николаич.

– И за будущего чемпиона! – добавил Зевс, передавая фужеры

Антону и Тане.

Они выпили и приступили к принесенным блюдам. Зевс не торопил Антона с ответом, но периодически поглядывал на него. Он несколько раз пытался заговорить с Таней и как-то расшевелить ее, но Таня чувствовала себя неуютно в его компании. Постепенно шампанское сделало свое дело и она немного осмелела.

– Можно вам задать вопрос, Зевс Рубинович? – сказала она,

глядя на Зевса.

– Ну, задавай, красавица, – расплылся в улыбке Зевс.

– А что будет с Антоном, если он получит серьезную травму и

останется инвалидом? Или просто больше не сможет выступать

на ринге? Ведь время уйдет и ему поздно будет учиться. У него

не будет профессии, соответственно стажа и так далее.

От улыбки на лице Зевса остались только растянутые губы. Он переглянулся с Николаичем и отхлебнул из бокала, взяв, тем самым, паузу.

– Деточка, – начал он. А у нас серьезная организация, которая

платит хорошие деньги. И здесь – либо ты идешь на риск, либо

ты идешь на завод к станку. Фортуна любит тех, кто держит

окно для нее открытым, а не запечатывается от мира в своей

малюсенькой квартирке. И я сейчас нахожусь здесь не для

того, что бы читать лекции, а для мужского разговора.

Зевс щелкнул пальцами. К столику подошел официант. Зевс дал ему деньги и что-то тихо сказал. После этого бросил беглый взгляд на Николаича. В этот момент зазвучала музыка. Музыканты играли, заказанную Зевсом, мелодию.

Николаич тут же встал и пригласил Таню на танец. Тане очень не хотелось танцевать, но Николаич был не приклонен.

– Ну, вот Антон. Теперь, я думаю, мы можем поговорить по-

мужски, – сказал Зевс, глядя на танцующих. Участие женщин в

таких разговорах, только во вред. Им ведь что надо, чтобы и

деньги были, и мужик рядом, и богемная тусовка, и красивая

машина. А того не понимают, что ради этого нужно не слабо

понапрягаться. Твоя девушка, хоть и очень красива, но еще

глупенькая и многого не понимает. А вот ты сам подумай.

Сейчас ты закончишь школу, пойдешь учиться в институт, и

что дальше?

– В институт я в этом году поступать не смогу, – сказал

Антон.

– Почему?

– Потому, что у меня День рождения в начале лета, а это значит,

что восемнадцать лет мне исполнится сразу после школы и я

попадаю под весенний призыв, который по срокам продлили.

– Ну, армия для нас не помеха, – с уверенностью заверил Зевс.

Тут все схвачено. Если даешь свое согласие, я буквально на

следующей неделе займусь этим вопросом.

– Не знаю, сказал Антон. Предложение очень серьезное и не-

ожиданное. Я должен подумать. У меня были свои планы. А

это ставит на них полный крест.

– А какие у тебя могут быть планы? – заводился Зевс. Ну,

попадешь ты в армию. Ну, выбьют тебе муштрой, все твои

школьные знания. Через год ты уже все забудешь и в институт

поступить не сможешь. А если и поступишь, то, что тебя ждет?

Унылая учеба, посиделки в студенческих общагах, да сессии

каждые полгода. Кончишь институт и куда пойдешь? На завод?

А девочка твоя подрастет и вокруг нее будет куча соблазнов.

Что ты сможешь ей дать в своем городе, да еще и на заводе?

Она сбежит от тебя к первому же, более-менее успешному,

мужику и забудет про всю вашу чистую детскую любовь.

Антон соскочил с места. В его глазах кипела злость.

– Чего соскочил?! Сядь!!! – почти заорал Зевс. Мальчик! ты

наверно просто еще не понял, что с тобой приехали не в куклы

играть. Если ты не соглашаешься, тебе на ринг дорога будет

закрыта. А девочка твоя, сегодня почувствовала, что значит

проехаться по рингу на плече победителя. Теперь ей будет

этого недоставать. Поэтому – либо ты будешь катать ее на

своем плече, либо она найдет другое плечо. И это, суровая

правда жизни. Пора уже взрослеть. Я думал, что Николаич

подготовил мне бойца, а вижу перед собой нерешительного

слюнтяя!

Антон встал. Он с трудом сдерживался, чтобы не высказать Зевсу то, что он о нем думает.

– В общем, так! – сказал он. Я не даю сегодня никакого ответа.

Все, что я решу, вам передаст Николаич. Спасибо за приглаше-

ние.

Антон развернулся и пошел на выход. Проходя мимо танцплощадки, он забрал Таню у изумленного Николаича и, ничего ей не объясняя, повел ее на выход. Зевс, казалось, сейчас взорвется от злости. Еще никогда он не получал отказов, так как знал, что любому молодому бойцу будет лестно и приятно работать с ним, с известным чемпионом. Он сидел и злобно смотрел в одну точку, не замечая подсевшего рядом Николаича и не слыша его извинений за своего подопечного.

* * *

– Что случилось? – с тревогой в голосе спросила Таня, когда они

вышли на улицу.

– Пока еще ничего, – ответил Антон, пытаясь успокоиться.

Давай я провожу тебя домой и поеду отдыхать. Что-то устал я

сегодня от всего.

Они сели на маршрутку и Антон, за всю дорогу, не проронил больше ни слова. Таня, чувствуя его состояние, боялась что либо сказать, чтобы его не разозлить. На этот раз, они быстро попрощались в подъезде и Антон, такой же хмурый, ушел домой.

XXIX

На следующий день, Антон не пришел в школу. Таня просидела два урока, в надежде, что он появится, но Антона не было. Колька ничего внятного сказать не мог, кроме того, что Антон к телефону не подходит. На следующей перемене, Таня пошла к Антону. Дверь долго не открывали. Наконец, щелкнул замок и на пороге появился Антон. Он впустил Таню в коридор и ушел в свою комнату. Таня ничего не могла понять. Его, словно подменили. Она зашла к нему в комнату. Антон лежал на кровати и смотрел в потолок.

– Антош, что случилось? – тихим, тревожным голосом спросила

Таня. Тебя как будто подменили за эти сутки.

– Утром был Николаич, – сказал Антон.

– И что он сказал? – насторожилась Таня.

– Сказал, что у меня есть ровно сутки, что бы решить, остаюсь я

спортсменом или нет.

– Не понимаю. А что им вообще надо? – спросила Таня. Ты ведь

выиграл бой. И Зевс Рубинович тебя хвалил.

– Зевс… – задумчиво повторил Антон. Именно в Зевсе вся

проблема. Оказывается, он сделал Николаичу заказ на бойца.

Вот Николаич и готовил меня по усиленной программе.

Теперь, я получаюсь «неблагодарной скотиной», по словам

Николаича. Только вот почему меня никто не спросил?

Антон резко сел на кровати. Таня присела рядом и положила ему голову на плечо.

– Антош, я поддержу любое твое решение, – тихо сказала она.

Но, все-таки, я не хотела бы, чтобы ты выступал на профес-

сиональном ринге. Им от тебя нужны только победы и деньги,

которые они на тебе заработают. Что будет с тобой, им безраз-

лично. А я люблю тебя таким, какой ты есть. Мне не надо,

чтобы ты стал чемпионом за счет своего здоровья.

– А Зевс другого мнения, – сказал Антон. Он считает, что если я

не продолжу своего победного шествия, то ты уйдешь к тому,

кто это сделает за меня, или, к любому другому, более успеш-

ному человеку.

Таня прижалась к нему всем телом и поцеловала в шею.

– А ты не слушай его. Ему наверно все мозги на ринге выбили.

Или, может, его бросила какая-нибудь девушка. Вот он и

меряет всех одной меркой.

– Вышибли ему мозги или нет, я не знаю, а вот меня, похоже

вышибают из спорта. Если я в течение суток не дам положи-

тельного ответа, то в Питер я могу уже не собираться. Тем бо-

лее в Москву. Меня снимут с соревнований под любым пред-

логом.

– Но, это же подло! – возмутилась Таня. Ведь ты честно победил

у всех на глазах. Как они могут на это повлиять? Ведь тебя уже

и так все знают. Ты ведь уже сам добился определенного

успеха.

– Да, добился. Но если бы это я сделал сам, может на меня и не

наседали бы. А Николаич сделал ставку на меня и потратил

много сил и средств. Оказывается, его Зевс финансирует.

Теперь я, либо должен отработать деньги, выходя на ринг, либо

уйти из спорта. Дальнейшего хода они мне не дадут.

– Антон, а для тебя очень важно выходить на ринг и дойти до

чемпиона? – осторожно спросила Таня.

– Я не знаю, – ответил Антон. Все это время я ходил на трении-

ровки и выступал на соревнованиях. Я просто жил. Это все я

делал для себя, для своего самоутверждения, для общего раз-

вития и так далее. Это стало частью моей жизни. У меня не

было в мыслях того, что я смогу стать профессионалом. Да и

стремления к этому не было. Я просто выходил на ринг и по-

беждал. Теперь я должен выбирать, либо вся жизнь на ринге,

либо вся жизнь без ринга.

– Но ведь есть другие клубы, куда тебя могут с удовольствием

принять.

– А что это изменит? – сказал Антон. Они все входят в одну

федерацию. Как бы я не скакал по клубам, от контактов с

Зевсом это не спасет.

– Антош, у меня папа вплотную работает с военными. Он, в

молодости, серьезно занимался боксом. Может попросить его,

чтобы он тебя устроил в какой-нибудь военный, спортивный

клуб? Там ведь тоже есть единоборства.

– Мда-а, – протянул Антон. Вчера Зевс предлагал отмазать меня

от армии, а ты теперь предлагаешь мне самому к военным

податься? Сговорились вы что ли? Скорее всего, я наверно

откажусь от предложения Зевса. Сдам выпускные экзамены, а

там видно будет.

– Так там же тебя в армию заберут, – сказала Таня.

– Ну и что? Всего на один год. С армии, может, в военное учи-

лище подамся. Меня Санька постоянно подбивает поступать

вместе с ним.

Таня тревожно посмотрела на Антона.

– Антош, а ты жил когда-нибудь в военных городках? – спросила

Таня.

– Нет.

– А я жила. Ничего хорошего там нет. Жены офицеров там воют

от тоски. Мужья все время на службе, а у них единственные

развлечения – это кухня, магазин и посидеть на лавочке, по-

сплетничать с другими женами офицеров.

Так они просидели до вечера и пытались совместно что-то решить. Вечером звонил Николаич и, получив отказ от Антона, бросил трубку.

– Все, сказал Антон. Остается только футбол. Если теперь мне

еще и в футболе начнут мозги компостировать, то я наверно

уйду в монастырь.

XXX

Последний звонок! Как радостно и, в то же время, печально это звучит. Само слово «последний», наводит на грустные мысли. Ведь это означает, что закончился целый этап жизни, причем беззаботной жизни, когда за тебя все решали родители и учителя.

Уже не придется больше сидеть в любимом классе и бегать на переменах. Не увидишь многих своих одноклассников, которые разъедутся по разным городам. И теперь, все окружающие будут к тебе относиться, как к взрослому человеку, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

И в то же время, это событие, от которого у многих захватывает дух. Впереди ждет прекрасная самостоятельная жизнь, возможность воплощения своих планов и стремлений.

Кого-то ждут студенческие годы, полные ярких событий и впечатлений. Кто-то пойдет в армию и вернется из нее совсем другим человеком.

Утром Антона разбудила мама. Она уходила на работу и хотела покормить сына перед радостным событием. Антон встал, умылся и вышел в гостиную. Мама доглаживала ему белую рубашку.

– Вот сынок, сказала мама, я тебе все приготовила. Костюм

отпарила. Деньги на цветы я положила в карман пиджака.

Сейчас иди, покушай. Ты за Танечкой заходить будешь, или

вы в школе встретитесь?

– Буду, – сказал Антон, разглядывая новый галстук.

– Тогда передавай ее родителям от нас привет и поздравления.

Антон закрыл за мамой дверь и пошел завтракать. Он включил телевизор и стал, неспеша, пережевывать бутерброд. По телевизору показывали новости спорта. Диктор говорил о состоявшихся в Санкт-Петербурге полуфинальных соревнованиях по рукопашному бою среди юниоров. Боец, которого поставили на ринг вместо Антона, проиграл первый же бой и не смог пройти в финал.

Антон усмехнулся и переключил канал.

– Интересно, – подумал Антон. Зевс теперь сразу сожрет Нико-

лаича, или сперва поджарит на медленном огне?

Антон позавтракал и стал одеваться. Ему очень не хотелось сегодня идти на построение школы, но его выбрали в качестве передающего эстафету знаний первоклашкам. Это означало, что он должен был пронести на своем плече первоклассницу, а она должна была звонить в колокольчик, символизируя тем самым, последний звонок для выпускников.

Антон вышел из дома. По дороге он встречал множество вы-пускников из своей школы и других школ. Девочки шли с большими бантами на головах, ребята – почти все с цветами.

Антон вспомнил, что надо купить цветы для классного руководителя и для Тани. Он остановился у небольшого рынка и купил два букета.

Когда он зашел в подъезд, то столкнулся там с Димой. Тот, увидев Антона, смутился и занервничал.

– Привет. Ты чего здесь? – спросил Антон удивленно.

– Да, я так, – сказал Дима, не поздоровавшись, – просто, мимо

проходил. Дай, думаю, зайду, поздравлю с последним звонком.

И он быстро ушел.

Антон позвонил в Танину дверь.

– Я же тебе сказала, – уходи! – раздался из-за двери раздражен-

ный голос Тани.

Антон позвонил еще раз. Дверь приоткрылась и в Антона полетели какие то цветы. Дверь с грохотом захлопнулась.

– Весело день начинается, – подумал про себя Антон и позвонил

снова.

На всякий случай он отошел от двери в сторону. Дверь резко открылась и из нее выплеснулся стакан воды. Антон заглянул в дверь. На пороге стояла Таня и сверкала глазами, как будто тигрица.

Увидев Антона, она ойкнула и, отойдя назад и уперевшись в стену коридора, залилась смехом, медленно сползая по стенке.

– Тань, я же не клумба, – сказал Антон, пытаясь понять, что

происходит. Мои цветы тоже выбросишь?

– Привет милый, – сказала Таня, все еще смеясь.

Она подошла к Антону и обняла его.

– Я думала, что это Димка опять приплелся.

– А причем здесь Димка? – спросил Антон.