Девушка, которая лгала

Глава 8

В последние дни дела в «Морском коньке» шли неплохо, и теперь, две недели спустя, я наконец полностью вошла в колею. Завтраки по утрам пролетали незаметно. Керри и Джо заходили не каждый день, но их появление – я не могла этого отрицать – всегда доставляло мне удовольствие. Единственным мрачным пятном на горизонте оставалась Ройшн.

Иногда мне приходило в голову – может, лучше просто все оставить как есть? Зачем ворошить осиное гнездо? Вдруг Ройшн это надоест, и она отстанет. Но я слишком хорошо знала свою школьную подругу. Она ни за что от меня не отвяжется, тем более теперь, когда у нее есть фотография. Скорее всего, она просто тянет время, выжидая удобного случая.

Я решила, что лучше самой проявить инициативу, чем плясать под дудку Ройшн.

Наступило обычное послеобеденное затишье. Я лениво протирала стойку и переставляла продукты в холодильнике, сдвигая охладившиеся напитки ближе к дверце, а новые бутылки, наоборот, убирая подальше вглубь. Весь вопрос в том, что она задумала. Вряд ли она понимает истинное значение этой фотографии. Может, и догадывается, но это только половина правды. Впрочем, даже если ей известно все, она ничего не сможет доказать. Эта мысль меня немного успокоила.

Дверь кафе открылась, прервав мои размышления.

– Привет, Эрин! Помнишь меня?

Я неуверенно улыбнулась, разглядывая новый призрак из своего прошлого. По крайней мере, этот был не из самых скверных. Бекс не участвовала в бесконечных насмешках в мой адрес, может быть, потому, что училась на год младше. В школе мы не были подругами, но относились друг к другу скорее дружелюбно, поневоле сталкиваясь в таком маленьком городке, как Россуэй.

– Привет, Ребекка, как дела? – поздоровалась я, пытаясь совместить свои воспоминания о Ребекке с ее современной версией: взрослой женщины и мамы.

Керри был прав – Бекс выглядела довольно богемно. Ее волнистые волосы, черные с синим отливом, сочетались со струящейся юбкой в пол. Мыски ее фиолетовых «мартинсов» при каждом шаге вылетали из-под подола, а в руках она держала какой-то пестрый матерчатый ком. Приглядевшись, я увидела, что на самом деле этот ком примотан к ней, и внутри уютно свернулся маленький ребенок.

– Керри сказал, что ты здесь, вот я и решила к тебе зайти. – Бекс доброжелательно улыбнулась. – Меня уже давно не называют Ребеккой, даже мама. Я Бекс.

– Прости, я немного отстала от жизни. Но про твою малышку слышала. Поздравляю. Как жизнь?

– Все хорошо, спасибо. Шторм, садись сюда. – Она пододвинула стул сыну и, поправив сверток на животе, села по другую сторону. – Бриз спит как сурок. Наверное, от свежего воздуха.

Я кивнула и вежливо взглянула на маленькую Бриз, мирно сопевшую в своем теплом коконе. Меня пронзило знакомое чувство – что-то вроде страха и сожаления, – когда я увидела милое личико девочки и нежный взгляд Бекс.

– Она просто чудо, – сказала я и, отступив назад, достала блокнот и карандаш. – Что будешь заказывать?

– Черный кофе для меня и молочный коктейль для Шторма. – Бекс пробежала взглядом по меню. – Пожалуй, побалую себя булочкой, а Шторму возьму печенье.

Я записала заказ.

– Ладно, сейчас сделаю.

– Как твой папа? – спросила Бекс. – Я слышала, что с ним случилось.

– Все так же, – ответила я, тронутая ее вопросом. – Его держат в искусственной коме. Врачи ждут, когда спадет отек. Сделали томографию мозга, но результаты пока неопределенные. Говорят, сейчас ему больше всего нужен отдых. И потом, у него проблемы с дыханием. Он на вентиляции легких. Боятся, что сам он не справится.

– Сочувствую, – кивнула Бекс. – Все равно я рада тебя видеть, даже в этих обстоятельствах.

Я улыбнулась. Бекс нравилась мне все больше.

– Спасибо.

– Чем ты занималась после отъезда? Слышала, жила в Лондоне? – спросила Бекс.

Хорошо, что она сменила тему.

– Да, переехала к своей сестре, Фионе. Поступила в колледж и окончила курсы косметолога, потом сменила пару работ, пока не устроилась туда, где работаю сейчас, – в оздоровительный центр.

– Значит, это не совсем то, к чему ты привыкла, – улыбнулась Бекс, кивнув на помещение кафе.

– Конечно. Я просто помогаю, пока не поправится папа. На работе мне нашли замену, но не знаю, долго ли это продлится.

– Ты не хочешь вернуться насовсем?

Она говорила об этом с легкостью. Не то что другие посетители. Они словно выносили обвинительный приговор, как только узнавали, кто я. Как будто уехать из городка было страшным преступлением.

– Вернуться? Вряд ли. – Это было еще мягко сказано. – Мне не нравится жить в провинции, по крайней мере, в Россуэе.

Бекс понимающе кивнула.

– Да, иногда тут немного тесно.

– Однако не настолько, чтобы куда-то переехать?

– Разве что не дальше Корка. Вряд ли это можно назвать серьезным переездом. – Бекс рассмеялась и отобрала соль и перец у Шторма, который пытался их лизнуть. – Как только мы с Джо всерьез задумались о будущем, у нас не было никаких сомнений, где мы будем жить. Джо очень близок со своей семьей, к тому же он работает у отца.

– И давно ты с Джо? – спросила я.

Честно говоря, меня немного удивлял этот союз. В школе Джо меньше всего казался мне похожим на сердцееда.

– С тех пор как мне стукнуло восемнадцать, а ему – девятнадцать.

– Надо же, – отозвалась я.

– Только не думай, что у нас все шло как по маслу, – заметила Бекс. – Были свои взлеты и падения. Однажды мы даже отменили свадьбу, и я уехала к сестре. Думала, все кончено. Но в конце концов мы как-то приспособились друг к другу и теперь даже не вспоминаем прошлое. Какое это имеет значение? Надо стараться видеть общую картину. Сейчас мы воркуем как два голубка.

Бекс усмехнулась, словно вспомнив что-то свое, и я поняла, что она очень счастлива с Джо. Может, в нем и правда есть что-то стоящее?

– Ладно, давайте я принесу заказ, пока малышка не проснулась, – предложила я, надеясь, что молочный коктейль немного отвлечет Шторма, который уже взялся за тюбик с томатным соусом и пытался выдавить его на стол.

Когда я вернулась, Бекс занималась чем-то вроде шахматной игры. Она отодвигала от Шторма один предмет, а тот в это время уже тянулся за другим.

– Это тебе, Шторм, – сказала я весело. – Отличный ванильно-молочный коктейль с печеньем.

– Что надо сказать? – спросила Бекс.

– Большое спасибо, милая леди! – выкрикнул Шторм.

Бекс громко рассмеялась.

– Галантный кавалер! Где ты этому научился?

– Не волнуйся, это Керри.

Она приподняла брови.

– Неужели? Кстати, он сказал, что пригласил тебя к нам на барбекю.

Я кивнула.

– Верно. Прости, но ко мне приедет мой парень из Британии.

– Захвати его с собой, – предложила Бекс. – Мы будем рады тебя видеть. Я послежу, чтобы Джо вел себя прилично, если тебя это беспокоит.

Я попыталась улыбнуться. Странно, откуда Бекс об этом знает? Но ее слова подействовали на меня успокаивающе. Может, у них действительно будет неплохо.

– Ладно, посмотрим, как все сложится, – ответила я.

Когда Бекс ушла, я посмотрела на часы. Надо наконец поговорить с Ройшн и раз и навсегда покончить с этим делом. Сколько можно тянуть время. В половине пятого я закрыла кафе и еще полчаса убиралась внутри и готовилась к завтрашнему дню.

Заперев дверь, я поспешила к поликлинике. На стоянке было почти пусто, не считая двух-трех машин, принадлежавших местному медперсоналу. Я заметила черный «мини», и что-то подсказало мне, что это автомобиль Ройшн. Я подошла ближе.

Мне не пришлось долго ждать – вскоре из-за угла появилась Ройшн. Она шла, опустив голову и роясь в сумочке. Вытащив связку ключей, она подняла взгляд и зашагала к «мини». Я не ошиблась – это была ее машина.

Увидев меня, Ройшн замедлила шаги. Я стояла, прислонившись спиной к капоту.

– Надеюсь, ты не повредила краску, – заметила она, перекинув волосы через плечо. – Иначе мне придется сходить к Керри и выставить счет за ремонт.

Я продолжала молчать, пока она не подошла к машине.

– Пришла с тобой немного поболтать, – произнесла я, стараясь говорить нейтральным тоном.

– Что, нервы сдают?

– Нервы? С какой стати? Нет, скорее стало скучно.

Ройшн рассмеялась.

– Ну да, конечно, – ответила она. – А у самой коленки трясутся. Еще бы.

– Из-за той фотографии? Чепуха.

Разговор обострялся все больше, но я продолжала контролировать себя.

– Да, но это не совсем обычная фотография, верно? Иначе мой брат не стал бы ее прятать. Если кто-нибудь увидит этот снимок и то, что написано на обороте, все твои грязные тайны выйдут наружу.

Слово «грязные» вывело меня из себя.

– В наших отношениях с Найалом не было ничего грязного. – Я шагнула вперед, но она не сдвинулась с места. – Мы любили друг друга.

– Ой, брось. Не дури мне голову… или самой себе. – Она тоже шагнула ближе. Теперь нас разделяло всего несколько дюймов. – Вы тогда еще и школу не окончили. У вас была детская любовь. Неужели ты серьезно думаешь, что он не бросил бы тебя, уехав в университет? – Она презрительно улыбнулась. – Или что ты смогла бы удержать его с помощью своей беременности?

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Какого черта тебе нужно, Ройшн?

Ройшн пожала плечами. Она шагнула в сторону и пикнула пультом, чтобы открыть машину.

– Это как раз самое интересное. – Открыв дверцу, она бросила сумочку на сиденье и повернулась ко мне. – Я хочу выяснить, что стало с тем ребенком.

Я нахмурилась. Как много она знает и что надеется раскопать? Несколько секунд я молчала, изучая ее взглядом.

– Ребенка не было, – ответила я после паузы.

– Прости, Эрин, но я тебе не верю. И я приложу все усилия, чтобы тебя разоблачить. – Она села в машину и положила руки на руль. – Кстати, надеюсь, твой папа скоро поправится после этого несчастного случая.

Прежде чем я успела среагировать, она захлопнула дверцу и завела мотор.

Я грохнула кулаком по стеклу.

– Эй, что это значит, черт возьми?

Ройшн улыбнулась, но не ответила и рванула с места.

Машина исчезла за поворотом и оставила за собой дымный шлейф, который окутал меня удушливым облаком.

На следующий день я встала пораньше и вышла на пробежку. Надо было как-то снять нервное напряжение, накопившееся во мне со времени приезда в Россуэй. После вчерашней стычки с Ройшн моя уверенность в том, что она не сможет доставить мне никаких проблем, сильно угасла.

Я выбрала тропинку у речной дельты и, глубоко дыша, потрусила вдоль воды в сторону городка, чувствуя, как грудь наполняет чистый воздух, а на губах оседает морская соль. Это было мое лучшее воспоминание о Россуэе: утренняя свежесть, крики чаек в небе и бурлящий звук прилива, перекатывавшего волны в устье реки.

Поравнявшись с мотомастерской, я невольно бросила взгляд на квартиру Керри. Щурясь на солнце, я увидела, что кто-то стоит у окна. Это был Керри.

Похоже, он меня заметил, потому что махнул рукой. Я перешла на бег на месте, не совсем понимая, хочет ли он мне что-то сказать или просто машет в знак приветствия. Керри открыл окно и высунулся через подоконник.

– Тебе что, больше заняться нечем? – крикнул он. – Например, поспать подольше?

– Тебе-то, я вижу, явно нечем, – ответила я, чувствуя, как по лицу расползается широкая улыбка. – И вообще, валяться по утрам в постели – это для слабаков.

– Хочешь сказать, что я слабак?

– У тебя на лице написано, что ты только встал. А я уже два часа как на ногах и, как видишь, вовсю тренируюсь.

– Ты называешь это тренировкой? Легкую пробежку?

– Не такая уж она легкая.

– Да ладно, бегать каждый может!

– Вот как? Тогда тащи сюда свою толстую задницу, и посмотрим, на что ты способен, – ответила я, смеясь. Мне нравилась эта перепалка.

– Нет, это ты тащи сюда свою толстую задницу, и посмотрим, на что я способен.

Я рассмеялась и отвела взгляд, пытаясь придумать какой-нибудь подходящий ответ. Фраза прозвучала весьма двусмысленно.

– Я первая сказала! – крикнула я, наконец чувствуя, что краска заливает щеки. К счастью, мое лицо и так достаточно раскраснелось от бега, чтобы скрыть румянец. Да и в любом случае мне пора было бежать. Я подняла голову к окну. – В общем, я бы тут с тобой постояла и поболтала, но у меня полно дел.

С этими словами я помчалась по улице, не слушая криков «слабачка!», доносившихся мне в спину.

Я вспомнила об Эде, и меня кольнуло чувство вины. Я инстинктивно прибавила ходу, словно, увеличив разрыв между мной и мастерской, могла заодно оторваться мыслями и от Керри. Дорога осталась позади, и я снова оказалась на набережной реки. Вода в дельте была спокойной, и солнце растекалось по морской глади золотистыми лучами, обещая погожий день. Неплохое время, чтобы закатиться с друзьями куда-нибудь в кафе под открытым небом, болтать, смеяться и пить вино.

Вскоре мои мысли снова вернулись к Керри и приглашению на завтрашнее барбекю. После беседы с Бекс это казалось не такой уж плохой идеей. В эту встречу мне понравились ее мягкие и ненавязчивые манеры, и мы еще долго болтали, вспоминая, что случилось за последние двадцать лет, и перемывая косточки знакомым. Старый добрый девчачий треп почти убедил меня в том, что несколько часов в компании Райтов могут оказаться довольно сносным времяпровождением.

Размышляя об этом, я свернула с тропинки и побежала к небольшому лесу, обрамлявшему Россуэй. Это был не настоящий лес, а ветрозащитная посадка, метров пятьдесят в глубину, растянутая почти по всей границе городка. Минут через десять деревья кончились, и, проскочив через железные воротца, я оказалась на Коркскрю-лейн.

Я помчалась вверх по улице между одноэтажных домиков и коттеджей. Где-то посередине я заметила в саду яблоневое дерево, увешанное фонариками и стеклянными игрушками. «А вот и коттедж “Яблоня”», – промелькнуло у меня в голове. Как там сказал Керри? «Человек богемы»? Наверное, это и есть богемный стиль. Это, два мотоцикла, бело-оранжевый автодом «Фольксваген» и побитая старая синяя «Фиеста» и без таблички у ворот подтверждали: здесь живут Джо и Бекс Райт.

Бежать было тяжеловато: я с трудом преодолевала подъем по усыпанной гравием дороге и только обрадовалась, когда Коркскрю-лейн закончилась. Дальше дорога вилась вокруг холма и выходила на Хай-стрит. Я взглянула на часы. Как раз успею принять душ, чтобы открыться в девять.

Накануне я обсудила с мамой и Фионой рабочие часы и предположила, что по выходным можно открывать кафе попозже, а закрывать пораньше. По утрам ажиотаж бывает только в будни: обычные посетители – рабочие перед началом трудового дня. По выходным они не приходят. Никто не стал со мной спорить.

– Конечно, закрывайся пораньше, – согласилась мама. – Тебе надо отдохнуть, тем более сейчас, когда приезжает Эд.

У меня вырвался вздох: сделав круг, мои мысли снова вернулись к Эду. По идее, мне следовало радоваться его приезду, но я с трудом могла себя в этом убедить. По правде говоря, перспектива увидеться с Керри и провести время с Райтами радовала меня гораздо больше.

Глава 9

Переходный возраст

Я сидела в спальне перед зеркалом и вытягивала кудри выпрямителем для волос. Все-таки здорово, что Фиона мне его купила. Да еще привезла кондиционер из Лондона. В парикмахерской Риты не было ничего подобного, а то, что было, стоило целое состояние.

Наконец я разобралась со своими волосами и принялась за макияж. Краем глаза я взглянула на часы. Найал заедет через полчаса. Мы отправимся на вечеринку. Сегодня Шейну Райту восемнадцать лет, и его родители сняли в «Контрабандисте» банкетный зал. Честно говоря, мне не очень хотелось ехать, учитывая, что там будут Джоди Райт и компания. Включая Ройшн. С тех пор как я начала встречаться с Найалом, мы с ней стали не так близки. Не знаю, почему так вышло. Может быть, Ройшн была разочарована. Вместо того чтобы завести какую-нибудь крутую подружку, которой она могла бы похвастаться, ее брат выбрал меня, Эрин Хёрли, – обычную простушку из кафе. Во мне нет ничего особенного. Впрочем, Найал обещал, что насчет Джоди я могу не беспокоиться – он будет вести себя прилично. Как-никак, это день рождения его брата, и даже Джоди не захочет его испортить. Я надеялась, Найал прав.

Я нанесла тональный крем, тушь и пудру. Красить губы я не стала, хотя у меня была красная помада: отец терпеть не мог, когда я красилась помадой. Однажды он сказал матери, что я выгляжу с ней как шлюха. Мама ответила, чтобы он прикусил язык и что я просто выросла и надо с этим смириться. Но отец продолжал ворчать. По крайней мере, я старалась не красить губы в его присутствии. Не хотела, чтобы из-за меня у них были ссоры с мамой.

Я втиснулась в обтягивающее черное платье с легкими кружевными рукавами. Папе это тоже вряд ли бы понравилось, поэтому я благоразумно натянула поверх макси-юбку. Сниму, когда сяду в машину Найала. Главное, потом не забыть надеть ее на обратном пути.

Мама постучала в дверь и вошла как раз в тот момент, когда я влезала в свой камуфляж. Она приподняла брови, но промолчала. Я продолжала натягивать юбку.

Мы встали перед зеркалом и обменялись взглядами. У мамы были точно такие же волосы, как у меня. Только без кудряшек – они достались мне от отца. Кожа у обеих была очень светлой, лилейно-белой, но моя чуть темнее из-за крема.

– Ты такая симпатичная, – заметила мама.

Мы улыбнулись друг другу в зеркале.

– Спасибо.

Мне хотелось сказать, что она выглядит очень усталой и слишком много работает, но я не стала. Вместо этого я ответила, что она тоже очень симпатичная и что я пошла в нее. Мама рассмеялась, и кожа вокруг ее зеленых глаз собралась в мелкие морщинки.

– Надеюсь, ты вернешься до полуночи? – спросила она. Ее голос стал более серьезным.

– А это обязательно? Может, можно немного задержаться? Например, до часа.

Мать долго смотрела на меня, прежде чем ответить.

– Ладно, до часу, но не позже.

Я крепко ее обняла.

– Спасибо, мама.

– Только не говори об этом папе. Я сама ему скажу.

Я выглянула в окно – посмотреть, не едет ли Найал. Мы договорились, что он припаркуется на дороге к Стрелке. Так будет лучше. Не хочу, чтобы отец стал его расспрашивать, во сколько я вернусь.

– Жаль, что папа вечно переживает из-за пустяков, – заметила я.

Мама сидела на моей кровати и разглаживала несуществующую складку на пододеяльнике.

– Да, но у него самые добрые намерения, – ответила она. – Просто он любит перестраховываться, вот и все.

– Или контролировать, – возразила я.

– Потому что он за тебя боится. Ты ему очень дорога, и он тебя любит.

– Ага, но только как-то странно это показывает. Лучше бы он поменьше за мной следил. Но ему нравится управлять каждым моим шагом. – Я села на кровать рядом с ней. – Все должно быть только так, как он хочет, или никак. Вот почему Фиона уехала. – По лицу мамы мелькнула гримаса боли. – Прости, мне не стоило это говорить.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – вздохнула мама. – И совсем не хочу, чтобы с тобой случилось то же самое. Поэтому и пытаюсь тебе помочь. Но теперь все по-другому. Папа и сам понимает, что должен давать тебе больше свободы. Просто ему очень трудно себя изменить.

Мы замолчали: никому не хотелось продолжать этот разговор. Я снова выглянула в окно. Под фонарем стояла машина Найала.

Мама проводила меня в прихожую. Проходя через гостиную, я небрежно попрощалась с папой.

– Приятного вечера, и не задерживайся допоздна, – откликнулся он.

Я не ответила и поскорее закрыла дверь, предоставив маме объясняться с отцом.

Как и все вечеринки, день рождения Шейна начался довольно вяло. Поскольку Найал был одним из лучших друзей Шейна, мы приехали рано, когда за столом сидели только родственники. У Райтов была большая и очень дружная семья.

Родителей Найала – Дайану и Пэта – тоже пригласили. Чисто из вежливости, объяснил Найал.

– У меня и Шейна совершенно разные родители, – добавил он. – Ты ведь знаешь, какой иногда бывает моя мама.

– Я и не подозревала, что они друзья, – заметила я.

– Не совсем. Просто они хорошо знакомы, потому что долго жили в этом городке и потому что мы Шейном с детства были закадычными друзьями.

Мой отец говорил, что Дайане и Пэту нравилось считать себя средним классом, несмотря на их большой достаток, роскошные машины и заграничные круизы. Дайана была врачом в местной поликлинике, а Пэт работал дома. Найал объяснял, что он занимается чем-то в области высоких технологий. Чем именно, он точно не знал, но эта работа требовала регулярных поездок в дублинский офис.

В отличие от Маршаллов, родители Шейна и Джо были людьми простыми и практичными. Они часто ходили в паб и обожали свои мотоциклы. Отец Шейна, Макс, держал мастерскую, которая только что открылась напротив нашего кафе. Мой отец хватался за голову, слыша за окном вечный рев мотоциклов.

Когда мы пришли, Луиза, мама Шейна, беседовала с Дайаной. У Дайаны было такое выражение лица, словно под нос ей сунули какую-то гадость. Как мне показалось, говорила в основном Луиза, державшая в руке пустой бокал.

Дайана заметила нас первой и что-то сказала Луизе, после чего обе направились к нам.

– Привет, милый, – поздоровалась Дайана с Найалом. – Разве ты не должен был надеть костюм и галстук?

– Нет, мам, я же говорил – это неформальный вечер. Не свадьба или что-то там такое. Все очень просто.

– Вы прекрасно выглядите, – вставила я.

Дайана повернулась ко мне. Ее взгляд был холоден.

– Привет, Эрин.

Она посмотрела на мое черное мини-платье. На ее лице появилось такое же неодобрительное выражение, которое я часто видела у папы. Прежде чем она успела что-нибудь добавить, Луиза обняла нас и поблагодарила за визит.

Гости продолжали прибывать, и как только взрослые вернулись к своим беседам, мы отправились спасать Шейна, которого зажали в углу какие-то пожилые родственники.

– Спасибо, ребята, – сказал он, когда мы его вызволили. – Надеюсь, все скоро соберутся. Я обожаю своих стариков, но от этой болтовни у меня едет крыша.

Через час банкетный зал «Контрабандиста» наполнился людьми, и вечеринка началась. Диджей завел какие-то бодрые песенки, и несколько гостей постарше пошли танцевать. Луиза и Макс танцевали просто классно. Они явно наслаждались друг другом, и все в зале смотрели только на них.

Кто-то хлопнул меня по плечу. Я обернулась и мысленно застонала. Джоди Райт.

– Как дела, Кролик? – крикнул он мне в ухо, перекрывая грохот музыки. Потом кивнул подходившему Найалу. – Не хочешь сходить на улицу, типа освежиться?