Отпуск на вилле с призраком

Ворота гостеприимно распахнулись, и черный «Пассат» мягко вкатился во двор, вымощенный плиткой и усаженный розами.

– Сюда, пожалуйста!

Администратор подвел гостей к дому. Астра с любопытством оглядывалась, Матвей нес дорожные сумки. Под козырьком крыльца висел старинный фонарь-светильник. Просторный холл тонул в полумраке – окна от жары завешивали темными шторами.

– Вот это у нас кухня. – Молодой человек показал на дверь прямо напротив входа. – Здесь стоят большие холодильники, можно попить чаю или кофе, приготовить что-нибудь, если захочется. Но летом все питаются в столовой.

– Хозяева тоже ходят в столовую? – поинтересовалась Астра.

– Им приносят готовую еду в дом. Вон туда. – Он показал на розовый коттедж с полукруглыми окнами на втором этаже.

– Там у них есть своя кухня?

– Есть. Только еду готовит кухарка. Хозяин не любит, чтобы в доме пахло пищей.

Администратор излучал радушие и безграничное терпение. Ему было приказано оказывать всяческое содействие этой молодой паре, и он добросовестно исполнял свой долг. Его спрашивают, он отвечает. Любые подробности!

Налево из холла вел небольшой коридорчик, куда выходили двери комнат и лестница на второй этаж. Всюду было прохладно и тихо.

– Ваш номер, – объявил молодой человек, вручая гостям ключи. – Желаю приятного отдыха. Если что-то понадобится, звоните в любое время. Меня зовут Максим Абрамов.

По сути дела, эта вилла на морском побережье являла собой комплекс из хозяйского дома, гаража на несколько машин, маленькой гостиницы для друзей и знакомых, столовой, внутреннего дворика с бассейном и сада. Все это окружал высокий забор. Между домами по перекрытию из металлических труб вился виноград.

– Сколько я ни присматривалась, ни одной видеокамеры не заметила, – сказала Астра, когда они с Матвеем остались одни.

– Не все любят, чтобы за каждым их шагом кто-то следил. Есть люди, которые просто не выносят видеонаблюдения. А как будут себя чувствовать гости?

– Да, ты прав…

Он открыл шкаф и начал распаковывать сумки, развешивая вещи на плечики.

– Здесь довольно уютно, – сказала она. – С балкона видно море… Пахнет йодом и степью.

Солнце в малиновом зареве садилось на воду. Гряда облаков темной полосой тянулась над горизонтом. Астра облокотилась на кованые перила балкона и с наслаждением дышала.

– Лучше бы у нас был вид во двор, – вздохнул Матвей. – С учетом нашей задачи обзор двора был бы полезнее. Кстати, на нашем этаже – еще два номера. Оба заняты.

– Откуда ты знаешь?

– Интуиция. Надо расспросить этого Максима о жильцах. Кто где живет, у кого какие причуды.

– Думаешь, это удобно?

– Он обязан предоставлять нам всю возможную информацию.

– Я смотрю, ты входишь во вкус сыскного дела.

– Вот только кого мы ищем? Или что? У тебя есть догадки?

Астра задернула шторы, бережно достала со дна сумки зеркало в бархатном чехле, поставила его на комод.

– Ты не забыл взять свечи?

Без множества язычков пламени магическое зеркало отказывалось беседовать со своей хозяйкой.

Это зеркало из венецианского стекла Астра спасла от пожара, когда загорелся дом баронессы Гримм[15], и теперь оно служило ей, как раньше служило немке. На обратной стороне зеркала была видна полустертая надпись – ALRUNA. Если задать зеркалу вопрос, на золотистой амальгаме появлялся образ или символ, – зыбкий, туманный. Его надо было разгадать…

На сей раз Астра напрасно просидела у зеркала битый час. От усталости болели глаза, а золотистая поверхность отражала только ее измученное долгой дорогой лицо.

Матвей растянулся на диване и задремал. В дверь осторожно постучали. Он всхрапнул и перевернулся на бок. Астра не торопилась открывать.

– Кто там? – спросила она.

– Извините, вы ужинать будете? – спросил женский голос. – Я горничная, Катя. Меня Максим Сергеевич послал.

– Будем! Спасибо…

– Я провожу.

В столовой собрались все обитатели маленькой гостиницы. Это был хороший повод всех увидеть и со всеми познакомиться.

На столиках лежали накрахмаленные клетчатые скатерти, стояли свечи в стеклянных подсвечниках. Астра свою тут же зажгла. Матвей поморщился, но промолчал.

На ужин подавали жареную рыбу, овощной салат, сок и фрукты.

– Недурно, – похвалил он кухаркину стряпню. – Попробуй!

Астре было не до еды. Она только делала вид, что жует салат, тогда как сама украдкой разглядывала гостей господина Юдина.

Красавица блондинка в короткой прозрачной тунике сидела за одним столиком с высоким импозантным брюнетом. Они о чем-то мило беседовали. Женщина, зная свою привлекательность, умело кокетничала. Брюнет плотоядно улыбался, открывая ряд белых зубов. Настоящий герой-любовник – развитый торс, умеренный загар, усики над верхней губой соединялись с аккуратно подбритой бородкой, глаза карие, выпуклые и масленые, ресницы по-женски длинные, зато тяжелый подбородок с ямочкой очень даже мужской. Слишком хорош и претенциозен. Должно быть, дамы от него без ума. Явно «клеит» блондинку. И она, кажется, не против его ухаживаний.

Интересная экзотическая пара расположилась за столиком у окна. Она – костлявая, жилистая, в ярко-синем платье наподобие сари, вся увешанная серебристыми полумесяцами, бусами и браслетами из лунного камня. От обилия украшений пестрит в глазах. Черные, завитые в спираль волосы напоминают египетский парик. Бледное лицо без румянца, густо подведенные синим и черным глаза. Ей можно дать от тридцати пяти до сорока. Напротив, судя по всему, сидит муж. Божий одуванчик. Ученый или библиотекарь. Совершенно невыразительный. Высокий лоб с залысинами, пепельные, тонкие, как пух, волосы, чисто выбритый подбородок. Ест машинально, не ощущая вкуса, взгляд блуждающий, погружен в свои мысли. Супруга при нем играет доминирующую роль. Она ему и мать, и сестра милосердия, и спонсор, и нянька. Как у них обстоит с любовью? Скорее всего она его все-таки любит. А он позволяет себя любить. Такие мужчины не способны обожать женщину, они отдают себя идее. Или научным открытиям. Или…

Астре стало скучно перечислять, кому отдают себя мужчины этого типа, и она переключила внимание на одиноко сидящую даму лет сорока. Увлекается спортом и следит за своей фигурой, среднего роста, подтянутая, предпочитает простой стиль одежды. На ней черная майка и шорты, волосы забраны в узел на затылке. На шее – золотая цепочка. Ест сосредоточенно, тщательно пережевывает. Рыбу отложила, значит, убежденная вегетарианка. О, что это? Дама бросила пылкий взгляд на усатого красавца…

– У блондинки появилась соперница, – прошептала Астра.

– Ты ничего не ешь.

Замечание Матвея пролетело мимо ее ушей.

– Экстравагантная публика!

– Что? А, да…

– Ты уже составил мнение о каждом из них?

– Смеешься? Я ужинаю…

Горный Крым. Год тому назад

У руководителя туристической группы заканчивался отпуск.

– Завтра сворачиваем лагерь, – заявил он под разочарованные возгласы парней и девушек, которые вошли во вкус общения с дольменами. – До ближайшего населенного пункта дойдем пешком, а там сядем на автобус. Все, друзья! Кому понравилось наше путешествие, в следующем году милости прошу в группу.

Они таки отыскали неприметный дольмен, скрытый в зарослях можжевельника и пихты. Расположенный в труднодоступном месте, вдали от известных горных троп, он не сразу бросился в глаза. На мощные, увитые диким плющом, камни наткнулась рыженькая велосипедистка.

– Ой, ребята… глядите-ка… домик…

У нее перехватило дыхание, губы пересохли от волнения.

Гитарист, не веря своим глазам, издалека защелкал фотоаппаратом.

– Неужели, тот самый, о котором мне батя говорил? От него на расстоянии должна вибрация ощущаться.

Все нерешительно топтались, боясь приблизиться к каменному «домику».

– А правда, что здесь течет космическая энергия?

Один из парней опустился на землю и приложил ухо к земле. Ему показалось, что из глубины доносится рокочущий гул.

Каменное сооружение – три плиты, плотно примыкающие к скале, накрытые сверху четвертой, – действительно походило на домик для карлика. В фасаде было вырублено отверстие, куда мог пролезть не очень упитанный человек.

– Циклоп… – пробормотал кто-то.

Отверстие в передней плите, будто пристальное черное око, угрожающе уставилось на любопытных туристов. Дольмен в самом деле напоминал одноглазое фантастическое чудовище, обросшее кудрявыми космами плюща.

– Вокруг него есть защитное поле, чувствуете? – в наступившей вдруг тишине вымолвил гитарист. – Он не желает, чтобы мы к нему приближались.

– Ерунда…

– Столько бродить по горам, чтобы теперь вот так уйти? Даже не заглянуть внутрь?

Парень, который «слышал» подземный гул, сделал два шага вперед. Велосипедистка дернула его за штанину:

– Погоди… Видишь, ветер стих? И птицы не поют?

Собравшиеся тревожно озирались. Все словно застыло в немом оцепенении. Воздух уплотнился и вместе с тем сохранил удивительную прозрачность. Каждая мелочь – сухая ветка, камешек на тропе, легкая паутинка – четко и резко выделялись на фоне скал и зелени, впечатывались в память. Ни один листок, ни одна травинка не шелохнулись.

– Ну его… не пойду я туда, – прошептала рыженькая. – Нет там ничего. Камни и камни! Или кости какие-нибудь… Я мертвецов боюсь!

– Внутри могут быть ядовитые змеи, – поддержал ее гитарист. – Они отлично маскируются в прошлогодней листве.

– Не пугай нас, ветеринар, – разозлился старший группы. – Тебе-то откуда знать, что внутри? Может, клад. Раньше мертвых хоронили в дорогой одежде, в золоте.

– Эй… мы не грабители могил!

Собирательница хвороста тоже была с ними. Она стояла позади всех, ощущая холодок в груди и тяжесть в ногах. Подходить к «домику» было страшно. И не только ей…

Дольмен отталкивал незваных гостей, не подпускал к себе ближе положенного. Паника усиливалась. Парень, который «слушал» землю, попятился.

– Мне не по себе! Глаза слипаются, и это… голова кружится…

– Как на вертолете…

– Пошли отсюда! – взвизгнула велосипедистка.

Поддавшись всеобщему ужасу, туристы начали беспорядочно спускаться, вразброд, кто куда. Последним «место силы» покинул предводитель незадачливых искателей.

– Эх, вы! Трусы! – ругался он, догоняя паникеров. – Стойте! Я же не могу бросить вас одних… Идиоты! Чего вы испугались?

Его никто не слушал. Члены группы пришли в себя уже внизу, на маленькой поляне у ручья. Девушки плескались, смывая пыль и пот. Парни подтрунивали друг над другом.

– Закурить есть у кого-нибудь? – спросил гитарист.

– Откуда? Сигареты договорились в горы не брать. Как же здоровый образ жизни?

– У меня, честно, зуб на зуб не попадает…

Грянул нервный, чересчур громкий смех. Обстановка мало-помалу разряжалась. Даже старший успокоился. Он не хотел признаваться, что его тоже обуял беспричинный страх. Держал марку.

– Батя предупреждал: близко к дольмену подходить нельзя, – отдышавшись, признался гитарист. – Они с друзьями тогда сунулись, потом не помнили, как ноги унесли.

– А что случилось-то?

– Дохнуло на них оттуда…

– Чем дохнуло?

Парень, который «слушал» землю, рассказал о «психотропных генераторах». Якобы, древние люди устанавливали их для устрашения врагов. Достаточно было одного такого «домика» на горной тропе, чтобы чужие не смогли по ней пройти.

– Да ну? – засомневался руководитель. – Древние не имели ни малейшего представления о таких вещах.

– Ошибаешься… Их атланты научили.

– Или пришельцы…

– Говорят, там может находиться астральное тело мага, который ушел в вечную медитацию…

Человек-невидимка не ходил с туристами к дольмену. Обо всем узнал из их разговоров, долгих и обстоятельных. Диана отмалчивалась. На нее путешествие к дольмену произвело удручающее впечатление. Отошла она на второй день, но выглядела задумчивой, невеселой.

– Выходит, мы – первооткрыватели этого сооружения! – воспрянула духом велосипедистка. – Нужно дать ему имя.

– Имя готово – Циклоп.

– Первым был мой батя, – возмутился гитарист.

– Лучше никому про нашу находку не рассказывать… Только мы будем знать о Циклопе. Здорово?

– В следующий раз вернемся туда с приборами…

Фотографий, к сожалению, не получилось. Снимки, сделанные руководителем группы, запечатлели все, что угодно – скалы, небо, кусты и плющ, – кроме сложенного из гигантских камней «домика». На том месте, где зиял «глаз Циклопа», образовалось размытое пятно.

– Видите? – торжествовал сторонник «психотропной» теории. – Это излучатель неизвестной энергии. Надо было видеокамеру взять.

– Вряд ли видеокамера помогла бы…

Наблюдатель посмеивался в душе над наивностью этих парней и девушек. Радуются, как дети. Нашли какой-то каменный склеп, не посмели носа туда сунуть и придумывают небылицы в свое оправдание. Еще будут теперь хвастать, какие они молодцы-удальцы.

Во всей этой истории его заинтересовало одно – туристы скоро уходят. Осталась пара дней отдыха, и по домам. Он пожирал глазами Диану и твердил, как заклинание:

– Я не для того тебя отыскал, чтобы отпустить…

Крым. Поселок Береговое. Наше время

В половине десятого, когда Матвей после сытной трапезы уснул в номере, Астра разыскала администратора Абрамова. Он что-то ремонтировал в подвале гостиничного дома. Там пахло отсыревшим ракушечником и полиэтиленом, из которого были сделаны накопительные цистерны для воды.

– Вы здесь за сантехника? – спросила она.

Абрамов обернулся, привстал, продолжая что-то прикручивать специальным ключом. Футболка, которую он снял, чтобы не испачкать, висела на крючке. Его голый торс был черным от загара, плотным, с наметившимся брюшком.

– Мне за это доплачивают. Хозяин против того, чтобы раздувать штат. И он прав. Так спокойнее. Я ведь отвечаю не только за управление, но и за безопасность.

– Вот как?

Он проигнорировал ее реплику, не отрываясь от труб. Астра не собиралась уходить. Она стояла, глядя, как он работает. Администратора это раздражало. Чего эта дамочка тут топчется?

– Когда возникает серьезная поломка, мы вызываем бригаду сантехников, – нехотя пояснил он. – А в чем дело? У вас что-то не в порядке с душем или унитазом?

– Можно мне задать вам пару вопросов? Здесь, где нас никто не услышит.

– Пожалуйста…

Если у него и возникло недоумение, то он его подавил. Господин Юдин-старший сумел приучить персонал к дисциплине. Его указания выполнялись неукоснительно.

«Вам будут оказывать все необходимое содействие, – пообещал он. – Я уже договорился. При любом затруднении звоните мне лично. Хотя, надеюсь, это не понадобится!»

Его надежды пока что оправдывались.

– Почему у вас на территории нет видеокамер? – спросила Астра.

– Была одна, и ту сняли… А что? – слегка удивился Максим.

– По какой причине?

Он пожал массивными плечами.

– Вам бы понравилось, что за вами ведется постоянное наблюдение? У нас ведь не банк, не супермаркет, а жилой дом. Люди приезжают сюда отдыхать и хотят чувствовать себя свободно. А то, извините, в носу не поковыряешься! Все будет на виду.

Астра была с ним полностью согласна. В загородном доме ее родителей стояла только одна видеокамера, у ворот. Технические нововведения, предназначенные для безопасности, на самом деле здорово ограничивали и действовали на нервы. Так же, как и от мобильных телефонов, от них начинали отказываться. Человек не может уединиться, быть предоставлен сам себе. Мужчине и женщине в определенные моменты находиться под прицелом видеокамер и вовсе невыносимо…

Она невольно подумала о блондинке и усатом Эльдаре. Им-то уж точно чужие глаза ни к чему!

– Недавно Рид хотел поставить камеру во дворе, – добавил вдруг администратор. – Но Елена Захаровна решительно воспротивилась. Нет, и все! Он отступил. По-моему, правильно сделал. Женщины – существа нервные, истеричные. Им лучше не перечить.

Астра проглотила «комплимент» без возражений. Сейчас ее интересовало другое.

– Кто такой Рид?

– А вы не знаете? Молодой хозяин, сын Акима Иваныча. Его все так называют. Имя уж больно неудобное: Спиридон. А Елена Захаровна – его жена. Я думал, вы знакомы. – Он закончил закручивать гайку и отложил ключ. – Ну вот, кажется, больше не капает…

Там, где он занимался починкой, на полу осталась небольшая лужица. Астра смотрела, как Максим вытирает руки старым полотенцем, как складывает инструменты в настенный шкафчик, и напряженно размышляла. К невестке лесопромышленника у персонала особое отношение. Сына его они запросто кличут Ридом, а молодую хозяйку зовут уважительно, по отчеству. С чего бы такая разница?

– Значит, Елена Захаровна не любит видеокамер?

– Ужасно не любит! – подтвердил администратор. – Терпеть не может. У нее нервы. То одно померещится, то другое. Спит плохо, не дай бог, какой-нибудь шум ночью – переполох начинается, беготня. Ее понять можно, болеет она.

– Болеет? Чем?

Абрамов нарочно долго и тщательно вытирал руки, прятал глаза. Негоже сплетничать о людях, которые дают работу, платят деньги. С другой стороны, старший Юдин не спустит, если эта дамочка ему пожалуется. Приказал ведь: отвечать на любые вопросы, исполнять любые требования. В пределах разумного, конечно. Поди разбери, где эти пределы?

– Да как вам сказать… – замялся он. – Мне хозяева не докладывают, что у них болит. Сам догадываюсь. У Елены Захаровны с головой что-то: мигрени частые, сон плохой, характер неуравновешенный. В город почти не ездит, ее шум беспокоит, толпа, жара. На море тоже погуляет по песочку, искупается раза два, и домой. То часами на террасе сидит, то в саду…

– Сегодня я ее не видела.

– Она и не выходила. Рид в город ездил, по делам, час назад вернулся, а Елена Захаровна без него шагу не ступит. Вчера у нас тут происшествие было…

– Какое происшествие?

– Да так… глупое. Вы с Теплищевыми успели познакомиться?

Астра сразу поняла, о ком он говорит.

– Это супружеская пара, что ли? Муж похож на ученого, а жена вся увешана побрякушками, как елка?

– Они самые, – кивнул администратор. – Теплищев – археолог. Профессионал или любитель, не знаю. Короче, ищет руины какого-то храма. Всем уши прожужжал. А жена его строит из себя магессу – поклоняется богине Луны. Оба малохольные! Она ночью на балкон выходит и бормочет что-то не по-нашему – заклинания произносит этой самой Луне. Вы бы видели! Жуть… Уж на что у нас Антоша и Катя не суеверные, так и те от нее шарахаются. У нее, мол, глаз черный.

– Антоша – это кто? Охранник?

– Ну да, и мой помощник, и водитель по совместительству. А Катя горничной работает. Убирает везде, стирка тоже на ней. Она из местных, из соседнего поселка.

– Они ночуют здесь?

– Антон в хозяйском доме, в зале. А Катя и Люда в гостинице, там, где вы, на первом этаже. У них отдельная комната. Люда – наша кухарка, – предупредил он новый вопрос. – Она замкнутая, нелюдимая. Закончит готовить, посуду вымоет и уходит спать. Устает, наверное. Ей уже за сорок.

Астра представила, как эта женщина с раннего утра крутится у плиты, варит, жарит, режет, чистит, запекает… А там и обед на носу. Только пообедали, пора ужин готовить. И не щи да кашу, а разнообразные блюда, чтобы удовлетворить взыскательный вкус хозяев и гостей. Не позавидуешь!

– Ой, Максим, я вас перебила, и мы отвлеклись, – спохватилась она. – О каком происшествии вы говорили?

– Да про Теплищеву же! Знаете, какое она себе имечко придумала? Жрица Тэфана. Умереть со смеху можно. Якобы, она посредник между Лунной Девой и людьми. А вчера вообще цирковой номер отколола. Вырядилась в белый балахон, встала в углу сада и давай сначала поклоны бить, потом руками размахивать – как будто пассы делает. Вот, потеха! Жаль, я не видел. Мне хозяин рассказал.

– Рид?

– Ну да. Они с женой спать собрались, и вдруг во дворе свет выключился. Елена Захаровна долго не может заснуть – то на балкон выйдет подышать, то у окна сидит. Узрела эту малахольную Тэфану в темноте в саду, испугалась жутко. Рид с фонарем выскочил, шороху навел, а той хоть бы что! Стоит в дурацкой позе и заклинания бормочет. Ей-де никто не указ! Она выполняет условия контракта.

– Какого контракта?

Абрамов обескураженно развел руками:

– Может, у нее договор со старшим Юдиным? Это же его гости.

Он посмотрел на трубу, которую чинил, провел по ней пальцем – не протекает ли – и вернулся к разговору.

– Елена Захаровна до утра не спала, а Рид сделал нам с Антоном выговор. Почему не предупредили про Тэфанины штучки? Нам-то откуда знать, что у нее на уме. Я вообще уже спал. Антон перед этим бассейн чистил, машину мыл, устал, как собака. Сидел у телевизора, когда свет потух. Пошел к щитку проверить, что случилось, вот хозяин ему и устроил разбор полетов. А он при чем? Нам запрещено приставать к отдыхающим с замечаниями и вопросами… если только они не мешают другим.

– Теплищева не сделала ничего предосудительного, – философски рассудила Астра. – Подумаешь, произносила заклинания при луне? Кому это мешает?

– По мне, пусть хоть ночует в саду… Но на Елену Захаровну это произвело ужасное впечатление. Я же говорю, у нее нервы.

Он переминался с ноги на ногу, всем своим видом показывая: беседа затянулась.

– И часто у вас свет гаснет?

– Бывает. Здесь морские ветра, им провода порвать, что нитки. Иногда наша электрика барахлит.

– В котором часу это было?

– Вы спрашиваете, будто следователь, – усмехнулся администратор. – Какая разница? Я время не засекал. Поздновато. Около полуночи.

Он повернулся в сторону двери, и Астра услышала, как кто-то спускается по лестнице в подвал. Оказалось, Антон.

– Макс, ты чего тут застрял? Я тебя ищу! Пойдем, Рид зовет.

– Опять в мансарде что-то?

– Нет… просто он хочет… – Охранник осекся, запоздало заметив Астру. – Это вы?

– Я.

Она засмеялась, такое у него было смущенное лицо. По-детски распахнутые глаза, курносый нос и обиженно выпяченная нижняя губа.