Орден «Чёрная Роза»

В памяти предательски всплыли все те моменты их совместной жизни, за которые Итан так и не попросил прощения у неё. Во многом он был не прав, а она терпела его, потому что любила. И он любил её улыбку, разговоры ни о чём. Любил просыпаться с ней утром и тихонько, словно нашкодивший мальчишка, стараясь не разбудить её, собирался и уходил на работу. Да, они оба прекрасно понимали, их служба – это очень опасное предприятие, и мало кто заканчивает на пенсии, особенно в этом новом мире. Однако они ведь смогли найти друг друга в непрекращающемся кошмаре, который с каждым днём становился только лишь мрачнее. Казалось, всё уже не важно – адские врата, демоны, полукровки и прочие твари, с которыми они сражались ради выживания. Теперь было важно только одно.

За несколько минут офицеру удалось достичь магазинчика связного Риды. Он старался делать все быстро, но так, чтобы не навредить и без того ослабленному организму умирающей девушки. Достав её с заднего сиденья, Гемельтон подошёл к двери и хорошо поставленным ударом ноги открыл её вовнутрь. Сидевший за прилавком Тигини, даже учитывая то, кто он, от неожиданности не успел ничего сделать, как в зале появился запыхавшийся лейтенант с гримасами боли и злости на лице.

– Помоги ей! – только и смог выдавить из себя Итан.

– Заноси её сюда, – серьёзным тоном сказал тирфектор и повёл офицера за собой в подсобку, где находился достаточных размеров деревянный стол. – Клади.

Итан без вопросов исполнял короткие приказы полукровки и положил девушку на стол. Тигини тем временем доставал из ящика какие-то неизвестные Гемельтону артефакты и принялся раскладывать их вокруг тела Риды, после чего он коснулся её лба и, посмотрев на Итана, спросил.

– Чем ты готов пожертвовать?

– Всем, – не колеблясь, ответит он, и Тигини невольно улыбнулся уголком рта.

– Хорошо, возьми её за руку обеими своими руками и не отпускай, что бы ты ни услышал и что бы ни произошло здесь. Понял?

Офицер кивнул в ответ и беспрекословно выполнил всё, что велел полукровка, который после этого взял Риду за вторую руку и принялся что-то произносить на неизвестном Итану демонском языке.

Поначалу Гемельтону показалось, что земля начала дрожать под его ногами, после у него появилось лёгкое головокружение. Он несколько раз тряхнул головой, чтобы скинуть это наваждение, но получалось не сказать, что хорошо. После в комнату стал пробиваться неестественно яркий свет, а в ушах постепенно нарастал однотонный высокочастотный писк. В тот момент, когда офицер перестал видеть окружающие его объекты из-за яркого свечения, исходившего словно из ниоткуда, писк сменился абсолютной тишиной. Даже голос Тигини куда-то пропал. В ярком, словно бесконечном пространстве были только он и стоящая рядом с ним Рида, которую Гемельтон держал за руку.

– Итан, – произнесла девушка и открыла глаза. – Что происходит?

– Рида, ты жива! Слава Богу! – ему так хотелось её обнять, поцеловать, но он ещё помнил, что говорил ему полукровка: не отпускать руку, что бы ни происходило.

– Точно. Меня же ударили ножом, и я спряталась в каком-то тёмном, грязном месте, – девушка огляделась, явно не понимая, где она находится.

– Мы с Йозефом нашли тебя, ты была практически мертва, и я решил, что лучше всего будет обратиться к Тигини за помощью, ведь до больницы ты бы не дотянула.

– Тигини? – она почему-то нахмурилась при упоминании этого имени. – Итан, когда ты видел меня в последний раз, разве я была жива?

– О чём ты говоришь? Конечно, ты была жива, ты же и сейчас жива.

– Ты ведь прекрасно знаешь, что это за место. Не надо притворяться.

– Нет, это не то же самое, просто он пытается вылечить тебя, а я помогаю, чем могу, – на глазах Итана выступили слёзы. Конечно, он всё понимал.

– Любовь моя. Это последняя ступень. Пространство между нашим миром и небесами. Вернуться отсюда сможет только один из нас, тот, кто всё ещё жив.

– И угадай, кто это будет? – Гемельтон попытался выдавить улыбку на заплаканном лице, но это лишь ещё больше его расстроило. – Рида, я не хочу, чтобы ты умирала. Я ещё столько тебе не сказал. Мы ещё столько не сделали вместе.

– Мне приятно, что ты готов отдать жизнь за меня, но мне уже нельзя уйти отсюда. Слишком поздно. Зато мы наконец-то можем нормально попрощаться.

Было заметно, что ей тоже тяжело даётся этот диалог, но она уже давно смирилась.

– Прости меня за все, пожалуйста! – слёзы уже просто лились из глаз Итана, он, не отпуская руки Риды, упал на колени и уткнулся лицом ей в грудь. – Я не хочу жить без тебя!

– Итан, – девушка подняла свободную руку и провела ею по волосам Гемельтона. – Тебе придётся, другого выбора я тебе не дам. Тебе придётся жить дальше. Чтобы делать этот мир лучше. А я буду ждать тебя столько, сколько потребуется.

– Хоть один плюс от появления демонов, – сказал Итан, приподняв голову, чтобы в последний раз взглянуть в глаза той, которую он любил больше всего. – Мы теперь точно уверены в том, что смерть – это ещё не конец.

Эта мысль даже немного его успокоила.

– Всё верно. Это далеко ещё не конец.

Весь разговор Итана не покидало чёткое, осязаемое чувство дежавю, от которого он не мог отделаться, как бы ни старался.

– Твоя рука такая тёплая. Ты ведь не просто в моей голове, правда?

– Правда, но тебе нужно проснуться и идти дальше. Я люблю тебя, Итан Гемельтон.

– И я люблю тебя, Рида Лефевр. Увидимся, – задержавшись ещё на секунду, Итан в последний раз утонул в её глазах и отпустил руку.

11:24 – Западный Район Полукровок

Комната, в которой скончалась Рида, теперь была пуста. Тигини сам вызвал медиков, а также позвонил в отдел убийств. Расследовать что-то в лавке бывшего тирфектора не было нужды, поэтому тело лейтенанта забрали да уехали. Остались только хозяин этого места, Итан и капитан Делвинк, который подъехал немногим позже своего лейтенанта. Гемельтон основательно ушел в себя. Вернувшись обратно с последней ступени, он не проронил ни слова. Сев напротив стола на какой-то стул, он сидел так всё это время, бесцельно глядя в никуда. Слёз уже не было, лишь высохшие солёные еле заметные полосы и красные глаза выдавали состояние полной печали, которое навалилось на Итана.

Капитан тем временем вел беседу с полукровкой, находясь в общем зале. Ему было больно смотреть на Гемельтона, да и сейчас помочь ему было нельзя, необходимо ждать и надеяться, что он не надумает ничего такого, за что придется однажды надеть на него наручники.

– Есть мысли, кто мог это сделать? – Йозеф решил не терять время на болтовню и сразу приступил к делу.

– Она занималась поиском радикальных групп, отрицательно настроенных по отношению к настоящим органам власти. Возможно, слишком близко подобралась, и они что-то узнали, – он был хорошо осведомлён о том, чем занималась Рида, и капитан незамедлительно воспользовался этим.

– А ты много знаешь, Тигини. Может, ты сможешь и имена назвать? – Йозеф, конечно, не хотел устраивать резню, как два года назад. Но, судя по всему, действовать всё равно придётся более жёстко, чем задумывалось изначально.

– Скорей всего, да, – полукровка слегка задумался, но уже через секунду его лицо показало, что он что-то вспомнил. – О, кстати, она просила меня узнать по поводу того, кто вырывает сердца у молодых девушек.

Капитан выразил весьма явный интерес относительно этой информации.

– В общем, действительно ходит слушок, что появился какой-то заказчик, который неплохо платит за сердца женщин. Зачем они ему, пока не понятно, но за это, по сути, мог взяться кто угодно.

– Выясни, кто заказчик, остальное мы сами от него узнаем. По поводу радикальных групп, я чуть позже пришлю к тебе своего офицера, который будет заниматься делом Риды, расскажешь ему всё, что знаешь.

– Конечно, капитан, я буду помогать так, как только смогу, – Тигини не скрывал своей печали по поводу смерти подруги. Ему даже было несколько не по себе от того, что он ничего не знал про покушение на неё. А ведь он был в курсе практически всех делишек, проворачиваемых на территории района полукровок.

– Да, кстати, тебе не знаком полукровка с позывным Филин?

– Никогда не слышал о таком. А что?

– Есть мнение, что он исполнитель, узнай и про него всё, что только сможешь. Ладно, пойду заберу Итана.

Зайдя в комнату, где сидел Гемельтон и отрешённо глядел вперёд, Йозеф старался не смотреть на него. Но потом, обратив внимание на стол, понял, что в этой комнате больше и бросить взгляд-то некуда. Куда ни глянь, тебя сразу накроют эмоции.

– Итан, надо идти.

На удивление, офицер отреагировал на голос своего капитана и повернул голову в его сторону.

– Пошли, я понимаю, что тебе сейчас нелегко, но надо идти, – повторил Йозеф уже более настойчиво.

– Ты прав, – подметил лейтенант и, встав со стула, направился на выход. Проходя мимо Тигини, он коротко посмотрел полукровке в глаза и молча кивнул ему на прощание. В этот момент бывший тирфектор понял, что Итан не держит на него зла за то, что произошло.

Капитан тоже без лишних слов, попрощавшись рукопожатием, проследовал на выход из магазина, возле которого сейчас стояла лишь машина Итана, небрежно припаркованная у обочины. Сам лейтенант подошел к открытой задней двери и, прежде чем закрыть её, на несколько секунд замер, зацепившись взглядом за заднее сиденье, которое впитало кровь Риды.

– Может, я поведу?

Заметив, что Итан опять уходит в себя, капитан решил не рисковать жизнью ещё одного своего лейтенанта.

– Да. Так будет лучше, – спокойно ответил Гемельтон и, закрыв дверь, занял переднее пассажирское место.

Сев за руль, Йозеф завел машину оставленными в зажигании ключами и плавно направил автомобиль по дороге к выезду из района полукровок.

16:30 – Западный Собор

Старший епископ Остин сидел в своих покоях и предавался увеселительным утехам с парочкой прихожанок, которые были готовы на всё, лишь бы получить благословение одного из самых влиятельных людей. Под этим словом подразумевалось, что они в течение неустановленного времени должны делать всё, что пожелает его святейшество. После того как старший епископ решал, что уже достаточно, прихожанок отвозили обратно в их семьи вместе с внушительными дарами и весьма недвусмысленным предупреждением о том, что желательно не говорить лишнего. В противном случае рекруты в ряды рыцарей всегда требовались вне зависимости от пола и возраста.

Учитывая, что действие это было добровольным, а желающих посетить покои старшего епископа, мягко говоря, не мало, все они проходили тщательный контроль и досмотр, прежде чем епископ, ответственный за безопасность, допускал их до всего этого. Сам Остин, на удивление, всегда вёл себя крайне учтиво и осторожно, никогда не позволял себе лишнего. Если, конечно, измена своей жене и вообще подобное действие уже само по себе не являлось чем-то из ряда вон выходящим, тогда всё действительно было в порядке. В общем и целом, всё это мероприятие не являлось таким уж и секретом, однако распространяться о том, что именно происходило внутри, участницам процесса не разрешалось.

Вот и сейчас искренне довольные жительницы западного района лежали на кровати в спальне Остина, пока он сидел за своим рабочим столом и пролистывал отчет, предоставленный ему епископом по безопасности, в котором вполне подробно описывались действия его дочери за последний месяц. Лейтенант Итан просил передать эти данные ему, но проверить самому тоже не помешает. Он очень внимательно следил за своей семьёй, как раз для того, чтобы избежать чего-то подобного. Но, увы, всё получилось, как получилось, а ответственные за сохранность его дочери уже были наказаны. Отправлены в самый ближайший к вратам блокпост, чтобы присоединиться к местному гарнизону и нести там службу до конца своих дней.

К сожалению, никаких странностей в пределах временного отрезка, запрошенного Итаном, Остину обнаружить не удалось. Илайда делала всё примерно одинаково. Не за что было зацепиться ровно до тех пор, пока он не обратил внимание, что его дочь не всегда просила своих охранников сопровождать её, мотивируя это желанием не выделяться. По долгу службы, старшему епископу, помимо всех прочих обязанностей, связанных с ободрением народа и направлением его по нужному пути, также приходиться составлять расписание для проведения проповедей, проводимых средними и младшими епископами. Остин знал это расписание не хуже священного писания, ведь это было очень важно знать, что и когда проводить, а самое главное, кто будет читать эти проповеди. Далеко не каждый епископ мог сделать ту или иную работу. Дабы удостовериться в своей правоте, он отыскал у себя на столе записи о проведённых в этом месяце мероприятиях и, убедившись в том, что он не ошибся, достал телефон и набрал номер младшего епископа Кевила.

Пунктуальность была одним из важнейших качеств любого служителя ордена, опаздывать было не в правилах епископов, более того, за нарушение их жестоко карали, вплоть до отсылки к вратам. Само собой вполне естественным было то, что они привыкали к этому и впоследствии крайне щепетильно относились к тому, чтобы выполнять свои дела точно в срок. Именно поэтому Кевил, находящийся на территории собора, прибыл к покоям Остина уже через несколько минут. Осторожно постучав в массивную деревянную дверь, он, дождавшись разрешения в виде щелчка электронного замка, зашёл внутрь.

Сразу за входной дверью находилась небольшая комната, заставленная стеллажами, наполненными различными книгами, преимущественно религиозного или исторического содержания. В центре стоял деревянный стол, без особых внешних излишеств, за которым лицом ко входу сидел Остин. За его спиной было две двери, одна в спальню, вторая в комнату для совещаний и прочих дел, которые невозможно было уладить в первой комнате.

– Старший епископ, вызывали? – максимально спокойно спросил вошедший в комнату Делвинк-младший.

– Кевил, присаживайся, – Остин был осторожен, хоть он и считал, что тем фактам, которые открылись ему, можно верить, всё равно стоило услышать другой вариант истории, возможно, он что-то упускает. – Со следующей недели я планирую увеличить тебе количество чтений. Как ты на это смотришь?

– Если вы считаете, что я готов, то не вижу причин отказываться от такого предложения, – младший епископ всё ещё не совсем понимал, к чему клонит его начальник. Подобный разговор предполагал скорое повышение, но стоило ли начинать радоваться?

– Я интересуюсь, потому что в прошлом месяце заметил, что ты время от времени покидал пределы собора и отправлялся в город, для того чтобы, я так полагаю, посещать различные заведения, – спокойный и монотонный голос старшего епископа не выказывал даже намёка на то, что он на самом деле пытался узнать. Он говорил так, словно проводил собеседование на должность, будто это была очередная рутина. Но в мозгу Кевила щелкнул переключатель, отвечающий за воспоминания и подозрительность. Обычный человек, может, и не заметил бы этого, но Остин был не просто человек, другой бы не смог занять тот пост, на котором он находился сейчас. Он весьма четко заметил, как фарфоровая маска его младшего сотрудника треснула после этой фразы.

– Я не считаю, что это будет проблемой в моём дальнейшем несении службы.

Многие годы, что Кевил провёл в соборе, научили его не только скрывать эмоции, но также привили ему смирение, он понемногу начинал понимать, в чём его подозревают, и, если его обвинят, он не будет препираться, но до тех пор тайна будет тайной.

– Думаешь? Что ж, если ты и вправду сможешь так легко отказаться от своих привычек. От того, чем ты хотел заниматься в свободное время. Тогда не вижу причин откладывать твоё повышение. В ближайшее время я подготовлю всё необходимое для того, чтобы официально заявить об этом. Вероятней всего, на ближайшем слушанье. Можешь идти.

– Благодарю вас, старший епископ, за такую честь, оказанную мне. Хорошего дня, – слегка поклонившись, Кевил встал со стула и как можно быстрее покинул покои своего начальника, чей тяжелый взгляд он чувствовал до тех пор, пока не закрыл дверь.

Оказавшись в коридоре, Кевил всё ещё пытался сохранять невозмутимый вид, чтобы остальные жители собора не заметили его волнения. Максимально быстрым шагом он добрался до своей комнаты и, лишь оказавшись внутри, за закрытой дверью, смог расслабиться. Его руки и ноги начали трястись от переизбытка эмоций и страха. Он понял, что этот разговор был не просто так, это был самый настоящий допрос, и он его провалил, полностью. Сев на свою кровать, Кевил и минуты не смог провести в этом положении, вскочив, он принялся метаться по комнате. Мысли топили его изнутри, и из-за этого ему в реальности не хватало кислорода, голова начала туманиться, а слёзы безвольными ручейками стекали по лицу. Упав в конечном итоге на колени, Кевил уткнулся в матрас и принялся скулить, как раненый щенок. Он ничего не мог сделать, чтобы хоть что-то исправить. Илайды больше не было, и он винил себя в этом, а сейчас он ставил под удар положение отца, ведь если Остин узнает о том, что Йозеф в курсе ситуации, то он не слезет с него до тех пор, пока не уничтожит. И, по его мнению, выход был только один…

12:10 – Западный Район Полукровок

Сразу после ухода офицеров, Тигини принялся шерстить свой личный архив, в котором были записаны знакомые ему тирфекторы и прочие полукровки, которые могли быть опасны на гражданке. Список постоянно обновлялся ввиду гибели или других обстоятельств, которые имели место быть. В данный момент его интересовал не Филин, а те, кто мог быть исполнителями убийства Риды. Мало кто из полукровок решится в открытую выступить против органов правопорядка, по крайней мере, просто так, без совершения следующих шагов. И вот чтобы не допустить этих шагов, Тигини необходимо было найти в своём списке тех, кто ещё был жив, но до сих пор точил зуб на обычных людей. Новость о том, что в районе убили офицера, моментально разнесётся по городу, и было бы неплохо к тому времени предоставить виновника на суд, а иначе добром это не закончится.

В списке лишь одно имя не вызывало у Тигини сомнения по поводу причастности к покушению – Церкен. Он тоже был тирфектором и до этого сражался на стороне демонов. После некоторых событий он переметнулся, принеся руководству головы трёх центурионов. Обстоятельства, описанные им, ввиду которых ему удалось одолеть трёх адских командиров, звучали сомнительно, но, так как головы были настоящими, руководство людей оказалось не против. Ранее Церкен был под командованием Тигини, именно поэтому он хорошо знал о предрасположенности своего подчинённого к радикальным методам решения проблем. По сути, Церкен был одним из первых, кто взялся за меч угнетённых и принялся отстаивать свои права. Ранее именно это стало первопричиной появления маньяков-полукровок, на которых потом устроили охоту. Церкен был достаточно умен, чтобы отсидеться в стороне и убедить всех, что он ни при чем. Якобы он никогда не пропагандировал убийство людей, а только хотел равных с ними прав. Но Тигини знал истину, именно он, вступив в ряды охотников, выследил и убил основной костяк радикалов. Они-то ему всё и рассказали, ведь он умел правильно задавать вопросы. Вот и сейчас ему предстояло задать некоторое количество вопросов бывшему товарищу.

Тигини был крайне осторожным полукровкой. Обычно он старался подготовиться к максимально возможному количеству вариантов развития событий. Именно поэтому он взял с собой не только заряженный пистолет, но и набор, так сказать, для развязывания языка. В него входили приспособления различного вида и применения, способные удовлетворить даже самого большого фантазёра среди любителей вести допросы. Конечно же, он не забыл и свой кинжал, который также хранил несколько секретов, прям, как и его хозяин. Впрочем, этого, по мнению опытного тирфектора, должно быть достаточно для того, чтобы встреча с Церкеном прошла максимально продуктивно. Сложив набор в рюкзак, а кинжал с пистолетом поместив в нательную кобуру, полукровка надел кожаную куртку, хорошо скрывающую, что под ней оружие, и выдвинулся на своё задание.

Автомобилем Тигини не обзавёлся, не было нужды, да и желание тоже отсутствовало. Район полукровок был небольшим, при необходимости его можно было пробежать от края до края за час, полтора. Плюс, машина всегда привлекает внимание в этом районе, а пеший гражданин был более незаметен. Именно так, не торопясь, осторожно, полукровка дошёл до дома, в котором с некоторых пор жил Церкен. Это был большой по меркам района трёхэтажный домина, с одним входом, здесь помимо самого Церкена также проживали и прочие важные личности. Своей значимости они старались сильно не показывать, дабы не привлекать лишнего внимания. Тем не менее, на лужайке перед домом расположились несколько здоровых полукровок, по-видимому, охрана. Необходимо было убедиться в том, что Церкен внутри, в противном случае его могут предупредить, что значительно усложнит поиски. Тигини, зная небольшой секрет, направился в кафе, находившееся через дорогу от необходимого дома. Усевшись возле бара, он заказал себе кофе и шоколадные блинчики, любимое лакомство. На раздаче работал не знакомый ему полукровка, понадеявшись, что тот его тоже не знает, он осторожно завёл беседу.

– Послушай, друг, чертовски отличные блинчики, передай мою искреннюю благодарность тому, кто их приготовил.

– С радостью приму её, брат, – расплылся в улыбке молодой с виду бармен. – Ты здесь первый раз, не припомню тебя?

– Я живу на южной окраине, недалеко от въезда. Там шумно и воняет, решил вот наконец-то оторвать свою задницу и пройтись.

– Прогуляться никогда не бывает плохо, особенно если ты теперь будешь чаще сюда заглядывать, – бармен был крайне приветлив, причем Тигини подметил, что он не полностью носил маску, а источал искреннее дружелюбие.

– Позволь полюбопытствовать, друг, а кто живёт в том огромном доме с кучей бравых ребят во дворе?

Этот вопрос явно вызвал у бармена некоторую неприязнь, но не к нему, а, скорее, к самому дому.

– Да, местные воротилы. А ты что, переехал недавно?

– Нет, просто старался не отсвечивать. Сам знаешь, после тех событий, лучше не привлекать к себе лишнего внимания.

– Это точно, брат. На твоём месте я бы не стал с ними связываться, если не хочешь привлекать внимания. Та ещё компания. Но чаевые оставляют неплохие, за это их сложно винить, даже учитывая, что ведут они себя не всегда корректно.

– Слушай, раз уж речь зашла о подозрительных делишках, – Тигини сделал небольшую паузу и аккуратно огляделся, поле чего слегка придвинулся и на пониженных тонах спросил. – Ты не знаешь, мог бы я раздобыть у этих ребят что-нибудь для вдохновения?

Он знал, что Церкен занимался наркотиками, вряд ли что-то изменилось за последнее время.

– Знаешь, на самом деле у меня сейчас перерыв, и я собирался выйти покурить с черного хода, что за зданием, так что давай поговорим в другой раз, – парниша явно был в теме, тирфектор уже в этом не сомневался. Он с пониманием кивнул, ещё раз картинно поблагодарил за блинчики и, попрощавшись, покинул заведение, чтобы обойти его с черного хода.

Когда он дошел до задней двери, парнишка-бармен уже стоял там с подкуренной сигаретой и внимательно озирался по сторонам. Задний двор кафешки был огорожен со всех сторон, кроме той, что смотрела на проезжую часть. Тигини не спеша подошёл к посреднику.

– Ну что, друг, что ты можешь мне посоветовать?

– Слушай, ты точно уверен, что хочешь этого? – его манера речи заметно изменилась. Он стал говорить чуть быстрее, а голос зазвучал выше, чем раньше.

– Ты так не переживай, я ведь всё-таки не просто так отлепил зад от дивана, не только ради прекрасных блинчиков, скажем так.

– О, так, значит, ты в курсе, кто там живет, просто тебе нужен поручитель, я понял, – парень заметно нервничал, видимо, он совсем недавно этим занимается.

– Расслабься, друг. Я давненько в этом деле. Просто мой курьер куда-то пропал, уже неделю его не видел. Сам знаешь, каково это, ждать целую неделю, к тому же у меня уже почти закончилось. Пойми, я просто не хочу однажды проснуться и увидеть пустую банку.

– Хорошо, сам решил, не серчай потом на меня. Мужика зовут Церкен, вот тебе жетон для пропуска, покажешь его ребятам во дворе, они тебя проведут куда надо, – парень достал из кармана небольшую латунную монету, гладкую с обеих сторон.

– Спасибо, друг, думаю, я ещё загляну к тебе на блинчики.

Парень быстро кивнул и, не прощаясь, выбросив окурок, спешно спрятался за дверью.

Тигини ещё раз внимательно посмотрел на монету. С виду обычная, ничего примечательного. Скорей всего, нанесён какой-то скрытый рисунок, или зачарована по-особенному. Гадать можно было долго, нужно было действовать, поэтому спрятав руки в карманы куртки, он отправился переходить дорогу, чтобы попасть в этот злачный дом. Стоило ему ступить на лужайку, как несколько пар глаз полукровок обратили на него внимание. Он остановился и осторожно, не слишком явно достал из кармана пропуск. Увидев монету, один из бойцов подошел, попутно одев солнцезащитные очки, и, забрав монету, несколько секунд внимательно её осматривал. После, убедившись, что всё правильно, молча махнул гостю следовать за ним и направился к дому.