Великие Спящие. Том 2. Свет против Света

Вот здесь Нараккет заволновался и хрипло заорал:

– Вторая команда, вы там спите, что ли?! Почему этот выкидыш Бездны маскировочные чары смог поставить?!

Коллеги, на которых обрушился гнев Старейшины, заметно занервничали и спешно принялись творить какое-то составное заклинание. Сложное, запутанное и пугающе сильное. Раньше Минош обязательно постарался бы проследить за их работой, но не в этот раз. Под ступнями внезапно возникли короткие отрывистые вибрации, с каждым мгновением становящиеся все сильнее и сильнее. Бух, бух, бух! Словно невидимый гигант поднялся на ноги и быстро зашагал в сторону М’Ллеур.

Гигант?! Страшная догадка пронзила Миноша. Он уже раскрыл было рот, чтобы выкрикнуть предупреждение, но его опередил Тверен.

– Команды с третью по шестую, Барьер Молний!!! Живо! – мрачно прорычал Наставник и первым подал пример.

Когтистые пальцы затанцевали в воздухе, вычерчивая сложные узоры. Между ладонями заискрили многочисленные голубые разряды, запахло свежестью. Тверен же не останавливался, все больше и больше накачивая плетение Силой, пока его молнии не начали сливаться в единое полотно. Лишь тогда Наставник позволил себе едва заметно усмехнуться и метнул заклинание под ноги переднему ряду древесных големов.

Удар сердца, и вот уже перед центром войска вырастает полоса защитного экрана – несколько десятков саженей в длину и семь или восемь в высоту. Еще удар, и следом за первой вырастает вторая – это постарался Минош, числящийся в шестой команде. Причем оба барьера не существовали по отдельности друг от друга, а слились в единое образование.

Затем выросла третья… четвертая… оборонительная линия становилась все крепче и крепче. Но закончить колдовскую стену М’Ллеур не успели. Маскировочные чары вдруг рассыпались невесомой пылью, и прямо перед Барьером Молний возник огромный силуэт бег’хеме’оот с человеческой фигуркой на спине. Возник, чтобы, не сбавляя набранной скорости, врезаться грудью в незаконченную защиту. Словно она была не творением магии, а плодом усилий кузнеца или плотника.

Будь на месте бег’хеме’оот какая-нибудь иная нечисть, и запрятанная в молниях Сила испепелила бы ее на месте, но Барьер на прочность пробовала поистине легендарная тварь. И мощнейшая защита была прорвана как лист бумаги. Не навредив не только чудовищу, но и его всаднику. Единственное как столкновение повлияло на бег’хеме’оот, это заставило его несколько сбавить шаг, но не более того. Когда же он вломился в ряды древесных големов, то – попутно изничтожая в труху всех попадающихся на пути дендроидов – ухитрился даже немного вновь ускориться.

Погонщики Зверей, разумеется, не оставили успехи бег’хеме’оот без внимания и принялись ему активно мешать. Они стали натравливать на чудовище не только големов, но и своих питомцев. Львов, ягуаров, кабанов и волков – магически измененных и прекрасно обученных, однако абсолютно бессильных против древнего монстра.

До варреков донесся ликующий хохот Фердинанда – король Тлантоса явно наслаждался происходящим. Внезапно он крутанул над головой жезлом, и во все стороны от бег’хеме’оот побежало кольцо серого дыма. Деревянные големы, магические звери, эльфы – все, чего касалась серое колдовство, моментально иссыхало и погибало. А от обратившихся в мумии тел к Темному Высшему магу тянулись ручьи украденных жизненных сил и вереницы плененных душ.

– Да какого хфурга?! – прошипел Минош, не понимая, почему Нараккет никак не реагирует на происходящее.

Неужели это все уловки, которые подготовлены для торжественной встречи хозяина Черепа Некронда?! Старейшина действительно надеялся остановить его силами обычных воинов и магов?!

Миноша так и подмывало наплевать на приказ и самостоятельно атаковать Фердинанда. Не важно как – ударить магией Стихий, натравить обитателей Нижних или Верхних миров, атаковать посредством Тьмы или Крови – главное, сделать хоть что-то, лишь бы не сидеть пассивно и не ждать… Однако каковы бы ни были его желания, он продолжал бездействовать.

Вот только не у всех оказалась столь же крепкая выдержка. Часть лучников с правого фланга вдруг покинула свои укрытия и выпустила по Фердинанду целое облако магических стрел. Снаряды с древками из ветвей меллорнов, оперением из перьев редких птиц и кристаллическими наконечниками сначала взмыли в небо, чтобы уже оттуда дождем пролиться на короля Тлантоса с его тварью.

От такого могла спасти не всякая защита. И пусть сотворенные Фердинандом чары, подкрепленные поглощенной Силой, задержали или отклонили большую часть стрел, две или три из них все же нашли бреши в защите. Сам король не пострадал, но его кошмарный скакун оказался ранен в спину. И проявил несвойственную для поднятых из мертвых тварей чувствительность.

Истошно заревев, бег’хеме’оот устремился к своим обидчикам, забыв о прошлых приказах наездника и думая об одной лишь мести.

И именно этот миг Нараккет счел самым подходящим для атаки.

– Мне нужна Сила! – прошипел он сквозь сжатые зубы.

Сложил пальцы в замок и забубнил под нос заклинание на неизвестном языке. Неизвестном для всех эльфов поколения Миноша…

Приказ Старейшины ни для кого не стал неожиданностью, и варреки с готовностью принялись делиться энергией. Магические жгуты протянулись от чревных сплетений каждого из чародеев к телу Нараккета, а по ним, точно по трубам, побежали потоки Силы. За несколько ударов сердца отшельник вобрал в себя невиданную мощь, способную при удаче расколоть небольшого размера гору, а затем выплеснул ее вовне. Но не просто так, а поразив строго определенную точку в пространстве.

Реальность дрогнула и распалась, открывая прореху, а из нее вывалилась громада живой и агрессивной плоти. Впрочем, словами не передать истинное ощущение от появления непонятного существа. Пять или шесть саженей в высоту, столько же в ширину и Тьма ведает сколько в длину – Миношу с его места не было видно, – одни только размеры подавляли. Когда же понимаешь, что это создание состоит из бесчисленных комков перекрученных мышц, вздувшихся вен, кривых шипов, пластин брони, сверху донизу покрыто тягучей слизью и источает непереносимую вонь, равнодушным остаться точно не получится.

Минош был шокирован видом этой мясной горы. Он оказался настолько выбит из колеи, что сразу и не понял, что за создание появилось на поле битвы. И это его непонимание продолжалось ровно до той поры, пока из ладони Нараккета не выстрелила красная молния управляющего заклинания – железистый запах, перебивший даже миазмы твари, прямо указывал на магию Крови – и не вонзилась в центр туши. После чего гора содрогнулась всей своей поверхностью и… увеличилась чуть ли не вдвое, выпустив во все стороны ложные конечности в виде лап, щупалец или чего-то вроде голов.

В распадке перед входом в Источник Силы М’Ллеур появился П’ятт Илим Ксуарлбен – легендарное порождение Темного океана, веками и тысячелетиями сеющее разрушения в прибрежных поселениях. Давний враг, с которым приходилось драться и которого приходилось убивать даже Миношу!..

Уж кому-кому, а этой твари на стороне эльфов Ночи точно было не место. И вдруг оказывается, что это едва ли не питомец старейшего Погонщика Зверей!

Виски сдавило тисками животной магии пробудившегося зверя, и Минош привычно укрепил защиту разума. Кажется, Большой Илим, которого он убил когда-то вариацией Молнии Богов, был заметно слабее. Как в плане физической мощи, так и в плане магической Силы. Да и такой давящей ауры он что-то не припомнит.

Пока Минош пытался оправиться от потрясения, понукаемый Нараккетом Илим резво пополз к отвлекшемуся бег’хеме’оот. Ни перенос в непривычную для него среду, ни близость к М’Ллеур, ни даже эманации от находящегося рядом Источника никак не сказались на поведении монстра. Он получил приказ и теперь спешил его исполнить. Ну а чтобы бег’хеме’оот не отвлекался, плюнул в скакуна Фердинанда огромным сгустком кислоты.

Миношу уже приходилось сталкиваться с этим оружием Илима, и вид короля Тлантоса, пытающегося принять разъедающий все и вся снаряд на Щит Тьмы вызвал у него холодок между лопатками. Если бы от оружия зверя было так просто защититься, тот не считался бы самым грозным чудовищем Темного океана. Вторя мыслям варрека, магический барьер тлантосца стремительно распался на части и… плевок Илима исчез в пасти обнаружившегося под Щитом гигантского черепа. И с этим порождением магии Великого артефакта кислота уже ничего не смогла сделать. Колдовской же конструкт, оставляя за собой дымный шлейф, устремился к Большому Илиму.

– Вот это скорость, – пробормотал Минош.

Окажись он на месте Фердинанда, варрек вряд ли смог бы колдовать быстрее. Даже при помощи могущественного артефакта. Хотя… если вспомнить про недавно поглощенную жизненную силу и захваченные души, продемонстрированные умения уже не кажутся настолько впечатляющими.

Сотканный из душ и жизненной энергии, а также магии Смерти и Тьмы череп вонзился в Большого Илима. Не помогли ни десяток Щитов, которые выставили прикрывающие зверя варреки, ни плотная энергетическая оболочка – атака Фердинанда достигла своей цели. В центре туши буквально исчез огромный кусок плоти, открыв исходящую черным ихором рану, и… Большой Илим продолжил движение как ни в чем не бывало. Разве что по всей поверхности тела вспыхнули золотом нанесенные на него руны, но и они быстро погасли. Этого гостя из Темного океана просто так не убить даже хозяину Великого артефакта!

Что-то такое понял и Фердинанд. Он развернул своего демонического скакуна мордой к приближающемуся Илиму и принялся колдовать, не отвлекаясь на защиту. Минош было обрадовался, что правителя Тлантоса смогут достать если не его коллеги, то лучники, но, как оказалось, зря. Спустя мгновение короля некромантов накрыл мощный купол малознакомого заклинания из школы Тьмы.

– Темные маги, разорви их Кали! Эти безумцы своих же в жертву приносят!!! – донесся до Миноша вопль одного из варреков.

Он бросил взгляд в тыл противника – благо маскировочная завеса уже рассеялась – и увидел одетых в темные хламиды магов, увлеченно режущих на переносных алтарях каких-то орущих бедолаг. Над местом ритуала уже кипело облако из жертвенной Силы, и ее было столько, сколько не даст и Малый Круг магов. Неудивительно, что кто-то из старших чародеев смог создать столь плотную защиту вокруг их лидера.

Впрочем, Большого Илима какими-то барьерами было не удивить. И он, замерев на миг и как-то подобравшись, вдруг взмыл воздух, чтобы спустя пару ударов сердца всей массой обрушиться на своего противника. И никакой купол тут не помог.

– Какого хфурга?! – не удержался от возгласа Минош, и он был не одинок в проявлении своих эмоций.

Трюк зверя его потряс. Никогда доселе он не слышал о том, чтобы Илим так себя вел в бою. И точно не был готов к подобному. А что насчет Фердинанда?!

Потекли томительные минуты. Большой Илим, накрывший короля своей тушей, почему-то замер на одном месте и больше даже не шевелился. Словно опять впав в спячку. Сотни взглядов были направлены в его сторону, сотни глаз пытались поймать мельчайшие изменения в этой зловонной горе мяса… Искали и не находили. Неужели на этом… все? Фердинанд раздавлен, разбит в труху бег’хеме’оот, а их сущности перевариваются в колдовском желудке монстра?!

Сердце кольнула радость, но оно тут же успокоилось. Минош отказывался поверить в столь бесславный конец владельца Великого артефакта. Очень хотел, но не мог.

И оказался прав.

Внезапно в небо из центра Большого Илима ударил столб света, качнулся влево-вправо и пропал. Вместо этого зашевелилась туша зверя. Точнее, ее части, которые сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее принялись расползаться в стороны. Пока не открыли залитую черной слизью фигуру бег’хеме’оот вместе со стоящим на его спине Фердинандом.

Удар монстра не прошел для них даром. Бег’хеме’оот был весь какой-то перекошенный, без передних лап и с десятком отверстий по всему телу. Досталось и самому королю. От горла до паха Высшего мага тянулась рваная рана, кожу покрывали язвы, а спина была согнута под немыслимы углом. По всем признакам оба давно должны были быть мертвы, но глаза и магическое чутье говорили обратное. А еще Минош видел, как от Черепа Некронда, зажатого в правой руке Фердинанда, во всадника и его скакуна вливаются реки энергии. Энергии, которая латала не только их тела, но и исцеляла разорванные, а местами просто исчезнувшие тонкие оболочки.

Фердинанд выжил и, судя по катящимся от его фигуры волнам исступленной ненависти, совсем скоро планировал разобраться со своими обидчиками.

– Не получилось… Нараккет, как я и говорил, не получилось!! – раздался яростный голос Тверена, ухитрившегося перекрыть даже грохот от все еще сражающихся на левом фланге М’Ллеур и остатков нежити.

– Зато сейчас получится! – огрызнулся Нараккет, скинув маску все знающего и все умеющего старейшины.

В его голосе Миношу даже послышались нотки испуга, но в этом варрек был неуверен. Слишком могуч отшельник, слишком большой за его плечами опыт смертельных схваток, чтобы терять контроль над эмоциями. Пусть даже и в столь поганой ситуации.

Тем временем восемь варреков из молодых – Минош хотя и знал их лично, но ни с одним близко не сходился – встали в круг и затянули речитатив заклинания. Древнекайенский, язык магов и аристократов империи Заката странно звучал из уст М’Ллеур, но еще более странно выглядели жесты молодых чародеев народа Ночи. Непривычные, чужие, словно бы не предназначенные для исполнения эльфами, но оттого не менее действенные. Они словно бы вычерчивали последовательности рунных знаков, каждый из которых пускал по воздуху видимую простым взглядом рябь. Знаки образовывали «слова», из «слов» складывались «предложения», а из «предложений» получалось… колдовская песнь? Заклинание? Чудовищной силы магия?

Творящие волшбу варреки в какой-то миг начали терять привычный облик. Иссыхала кожа, еще больше заострялись уши, сильнее выпирали клыки, наливались кровью глаза, и даже одежда начинала расползаться по швам, бесстыдно оголяя тела. Но коллеги Миноша все равно не прерывали пожирающий их жизни ритуал, добровольно жертвуя собой во имя всех М’Ллеур.

А затем они просто стали умирать. Один за другим рассыпаясь пылью и оставляя после себя лишь желтые кости. И когда упал последний из восьмерки героев, из центра круга вылетела возникшая словно из ниоткуда гроздь зеленых пузырей. Непонятная конструкция устремилась ко все еще не восстановившемуся Фердинаду, все больше и больше увеличиваясь в размерах, пока не стала похожа на неровный шар диаметром в сажень. И было в этом шаре нечто такое, от чего даже видавшему виды Миношу хотелось развернуться и бежать сломя голову прочь.

Тверен и Нараккет все-таки решились применить Выдох Вечности – чары, с таким трудом выкупленные у К’ирсана Кайфата и столь чуждые сущности М’Ллеур, что за их применение надо платить жизнями магов. Если и они не убьют короля Тлантоса, то Минош просто не знал, что делать дальше. На Юрговом поле он, правда, был свидетелем того, как Светорожденные собратья с помощью жертвенной магии отбили удар К’ирсана Кайфата. Но разве сотворенный смертным Выдох сравнится с заклинанием, впитавшим жизненную силу аж восьмерых бессмертных М’Ллеур?! Да и цель убийственной волшбы уже не та: под ударом не боевые маги Перворожденных, а всего лишь раненый наследник Некронда…

Однако списывать Фердинанда со счетов было преждевременно. Вместо того чтобы стоять и смирно дожидаться смерти или, на худой конец, попытаться убежать, он направил Череп Некронда на приближающийся Выдох Вечности и выстрелил в него грязно-серым магическим Копьем. Ничего особо изощренного – обычный поток Силы. Но энергии было столь много и она была столь плотной, что скопление зеленых пузырей попросту ничего не смогло с ней сделать. Сначала заклинание М’Ллеур замедлилось, а затем, буквально в пяти-шести саженях от Фердинанда, и вовсе остановилось. Назад не отступало, но и вперед не двигалось, постепенно сокращаясь в размерах. Той Силы, что Фердинанд прокачал через жезл, вполне хватило бы, чтобы поднять еще десяток бег’хеме’оот, но для уничтожения Выдоха Вечности этого было недостаточно. Цена же пусть даже такого успеха была высока.

В какой-то миг стало казаться, что правитель Тлантоса выказывает признаки истощения. Череп в его руке начал трястись, вновь открылись не до конца исцеленные раны, а аура пошла пятнами, как бывает во время тяжелой болезни. Наступал момент истины…

Все испортил списанный со счетов бег’хеме’оот. Без приказа он вдруг скинул своего всадника со спины и… грудью прыгнул на скопление грозных пузырьков. Мархуз знает на что рассчитывала древняя нежить, но Выдоха ее тело не выдержало. Бег’хеме’оот внезапно оказался покрыт шевелящейся зеленью с головы до ног и с утробным воем повалился на землю. Через минуту от его туши остался лишь скелет, а еще через пять не осталось и этого. Чудовище погибло. Вот только и от заклинания тоже ничего не осталось. Сила Выдоха Вечности целиком ушла на уничтожение бег’хеме’оот, и у М’Ллеур не было возможности повторить эти чары вновь.

– По моей команде бьем на истощение. Всем, что есть в ваших арсеналах!.. – громко прокричал Тверен, выведя Темных эльфов из ступора.

Нараккет, уже дважды ошибившийся в этой битве, промолчал, позволяя Наставнику принять командование на себя. И оставшиеся на ногах и сохранившие силы варреки приветствовали это решение одобрительным гулом. Умирать – а многим, если не всем, именно придется сегодня умирать, – большинство предпочитало под предводительством славного Тверена, но никак не злобного Нараккета.

Однако пока М’Ллеур проясняли вопросы командования, инициативу на себя взял Фердинанд. Но не для коварной атаки или подготовки обороны – до сих пор казавшийся всемогущим и неубиваемым король Тлантоса выбрал… бегство. Не дожидаясь очередного удара, со сноровкой, недоступной другим чародеям, он внезапно открыл проход на Тропы Мертвых и торопливо скрылся в серой мгле иной реальности. Судьба оставшихся без командования тлантосских магов и все еще сражающейся нежити его будто и не волновала.

Поле битвы осталось за М’Ллеур. Вот только нужна ли им была такая победа?

– Минош, за мной! – севшим голосом сказал Тверен и, пока остальные пытались осмыслить случившееся, набросил на себя и Миноша чары ускорения и помчался к медленно гаснущему овалу пространственного перехода.

Фердинанд должен сегодня уйти к предкам, и, если для этого маги М’Ллеур должны преследовать его в Серых Пределах, значит, так тому и быть. И пусть среди присутствующих варреков к подобному готовы лишь они двое, это совсем не повод праздновать труса и отказываться исполнять свой долг. В решении ученика Тверен не сомневался ни на мгновение, и Минош не собирался разочаровывать Наставника. В серую мглу Тропы они нырнули одновременно…