Мастер. Книга вторая

ГЛАВА 1

…Меня разбудил назойливый стук в дверь.

– Вероника, просыпайся! – услышала я голоса девочек. – Вероника! Вероника!

Я с трудом вернулась из параллельного мира. Открыла дверь, и они с шумом влетели в кабинет.

– О, нормально? Она спит! – возмутилась Вика и чмокнула меня в щёчку.

– Привет, моя дорогая, – как всегда, ласково сказала Алёна. – Как ты? – мы обнялись и тоже чмокнулись.

– Девочки, рада вас видеть! – приходя в себя, сказала с улыбкой. – Я… хорошо. Особенно после сна.

– Вероника, у нас стол забронирован в Promenad, надеюсь, тебе не надо собираться? – поинтересовалась Алёна.

– За что вас люблю, так это за то, что погрустить мне не дадите, – я надела туфли и предложила: – Может, у меня в ресторане посидим?

– О нет! Опять начнётся «овощи не так нарезали, бутылку неправильно держат, приборы не туда положили», – изобразила меня Алёна.

– Ладно-ладно, поехали. Но на моей машине.

– С удовольствием! Мне не терпится познакомиться с твоим Максом, – уже выталкивая меня из кабинета, сказала Алёна.

– И мне тоже, – поддержала Вика.

– Хочу вас разочаровать, я его уволила, – сказала высокомерно.

– Как уволила?! – враз спросили они и даже остановились.

– Обычно. За превышение должностных обязанностей.

– Вероника, ты бессердечная. Нельзя так мужиками разбрасываться, – посмеялась Алёна.

– Когда ты узнаешь, кто он и как поступил со мной, то будешь ещё жалеть, что я его не убила.

– Ты меня пугаешь. Что случилось?

– Давайте доедем до ресторана, и всё расскажу.

Наша троица уверенной и горделивой походкой пошла к машине.

…Прошло два часа.

– …и говорю ему: «Знаешь, Макс, – уже под действием хмельных напитков рассказывала подругам о последних событиях, – я вообще ничего не чувствую». Понимаете, девочки? Ничего.

– Да хрен знает, – засомневалась Вика. – Если бы не чувствовала, то не страдала сейчас. Ещё как чувствуешь, посмотри на себя. И обида, и боль, и злость. Всё есть.

– Ну, она имеет в виду, что там с ним не могла выразить ни одну эмоцию, – перебила её Алёна. – Чем у вас закончился разговор?

– Он сказал, что своему этому дружку не стал говорить о нас. В общем, якобы проиграл спор.

– Ах, какой благородный! – восхитилась Алёна. – Ты посмотри, Вероника, он как бы защитил тебя и твоё имя. Не стал трепаться о ваших отношениях. Настоящий джентльмен.

– Кто?! – возмутилась Вика. – О чём ты говоришь?! Козёл он. Как последняя скотина поступил.

– Да много ты понимаешь, Вика. Мужчина, когда скрывает от своих друзей отношение с женщиной, значит, дорожит ею.

– Чем дорожит? Если бы дорожил, с первых дней сказал, что она его женщина. Только он кобель, каких поискать, не говорил, так ещё и трахнул нашу Веронику.

– Вика, давай как-то помягче, – мне стало неловко, но они меня тут же перебили.

– Конечно, потому что для мужчины спор – это как бы проявление силы воли. Показать своё превосходство, могущество, так сказать. Мужчина, который спорит, уверен в своих силах.

– Ага, много ума не надо, увидеть тёлку и трахнуть её.

– Так конечно, он увидел её и ох…ел. Ещё бы! Я бы на его месте такую бабу тоже трахнула! – Алёна была в ударе.

Мы рассмеялись.

– Да чего скрывать, её любая собака трахнуть хочет.

– Ой, давайте без собак, – но кажется, они меня вообще не слушали и были очень увлечены выяснением натуры Макса.

– И тут возникает «но», – Алёна выставила указательный палец наверх. – Не просто трахнуть, а прикинуться нищебродом, ага. Подкатить к ней, а к ней на хромой кобыле не подкатишь. Обольстить, а она у нас кремень в этом плане. Да ещё и не облажаться после этого, – мы заслушались. – Ага?! Ну как?! – она передохнула. – Ну вы, девчули, даёте. Смекалистый парень, я вам скажу. Вот моё резюме. Совет вам да любовь! – и Алёна подняла бокал с остатками шампанского от третьей бутылки.

Мы поддержали её.

– Ради такого дела придётся завтрашнюю тренировку отложить.

Мы рассмеялись, но Вика всё-таки ей не уступала.

– Подожди, тут надо разобраться. Что же он, такой хороший, такой смекалистый, после того как потрахался, прячется от неё? А? Что на это скажешь? Как его ещё оправдаешь?

– Да очень просто. Во-первых, он в шоке! – очень эмоционально ответила Алёна. – Он же одинокий волк, заядлый холостяк, живёт в своё удовольствие. А тут бац! И тянет. И не просто, а со страшной силой тянет. Он понял, что стал привязываться к ней, и просто испугался. Мужики же боятся перемен.

– Да, вот так он мне и говорил, – подтвердила я. – Ну… что-то похожее.

– Ну вот, я же знаю. А во-вторых, он ведь бизнесмен, – продолжала Алёна. – У него есть встречи, поездки, текущие вопросы. Он же не может ей этого сказать и как объяснить, тоже не знает.

– Сказал, что был занят, искал новую работу…

– Ну вот, боится её реакции. Пришлось соврать.

– Да уж, больно крутой. Слишком много страхов, – с презрением сказала Вика. – Тебе, Алёна, надо было в адвокаты идти, таких кобелей защищать.

– Полякова, не перебивай. Я ж дело говорю. Не зря замужем за олигархом, – она помолчала, – да ещё и за вторым, – мы снова посмеялись. – А кольцо какое подарил! Девочки! Закачаешься! Это разве не знак его отношения к тебе? Многие женщины всю жизнь замужем и даже с цирконием кольца не видели. А тут переспала, и на тебе, целый год можно не бедствовать.

– Ну, это смотря на что тратить, – вставила слово экономная Вика.

– Тебе-то, конечно, можно лет двадцать прожить, – посмеялась над ней Алёна, – а я бы и месяца не протянула, – в ресторане снова раздался наш смех. – Так вот, зацепила ты его, Вероника. Кому попало такие вещи не дарят. Точно! Это говорит о его отношении к тебе, о щедрости, вкусе и даже планах на будущее, хотя он сам ещё этого не понимает.

– Да, он мне так и сказал: «Хочу показать моё отношение к тебе».

– Ну вот, Вика, а ты думала, украл, – Алёна с упрёком посмотрела на подругу. – Мужикам верить надо. Они иногда правду говорят.

– Вот именно, иногда.

– Ну сразу видно, что ты, Вика, недоёб…ная.

– Интересно, как?

– Да просто злая ты на мужиков. Вот отпусти своего Мишаню, и он свершит великие дела. А возле твоей юбки ни хрена не сделает.

– Да, конечно! – самоуверенно ответила Вика. – Я его отпустила раз. Бизнесом решил заняться, вы ж помните. Так мы на такие долги тогда попали. Благо, Игорь помог.

– Ой, подруга, смотрю я на тебя и удивляюсь. И всему-то тебя учить надо. Мужчинам надо давать проявлять себя героями. Раз ошибся, погладь по головке, ещё раз пусть попробует. И найдёт себя.

Вика показала фигуру из трёх пальцев.

– Это ты, Алёна, не понимаешь. Есть мужики лидеры, а есть ведомые. Вот мой Мишаня ведомый. Он не может без меня ни шагу сделать.

– Так это ты его таким сделала. Мишаня то, Мишаня это, а чуть что не так, скандал. И вообще, что за имя такое, Мишаня?

– А что, ласково, – удивилась Вика.

– Ласково?! Ласково это Мишенька, – протянула Алёна, – котик, киса, любимый, а в повседневной жизни Михаил. Боготвори его, вознеси на пьедестал, соси почаще, и будет тебе счастье. А то пивка попить…– и она сквасила лицо. – Ну о чём ты говоришь?

– Девочки, давайте не отвлекаться от меня, – вернулась я к главной теме.

– Раз уж зашёл такой разговор, как он в постели? Расскажи!

– Ой, девочки, он…– я закрыла глаза, чтобы подобрать слова.

– Молодой человек! – крикнула Алёна. – Повторите нам бутылочку, – мы снова рассмеялись.

– Он… бог в постели! Я и представить себе не могла, что можно испытывать такие чувства.

Впрочем, рассказывать о его специфических пристрастиях не стала.

– Так давайте за это выпьем! – подняла бокал Алёна. – Чтобы таких мужчин было как можно больше! – звон бокалов разрезал воздух. – А ты говоришь, что он ужасный. Посмотри, как у неё глаза светятся, – она повернулась к Вике и подытожила: – Кончает – значит, её мужик.

– Да, согласна, Макс неплохой человек, – уверенно произнесла Вика. – Просто я считаю, что он ненадёжный, вспыльчивый, а ещё эгоист.

– Давайте так, по каким критериям мы оцениваем мужчин? – спросила Алёна.

– Не знаю, кто как, – начала я, – но давай лично о себе скажу. Он обязательно должен быть умным, это первое. Второе – обладать чувством юмора.

– Так, дальше, – Вика загибала пальцы.

– Третье, чтобы уровень его дохода был выше моего.

– Безусловно, – поддакивала Алёна.

– Ещё он должен быть щедрым, без вредных привычек. Обязательно хорошо трахаться. Уважать женщину, владеть этикетом и манерами общения. Ещё быть уверенным в себе, сильным духом. И он может быть красивым, хотя если есть всё, что я сказала выше, красота особо и не нужна, но приветствуется. Что ещё добавить?

– Вероника, не смеши, – возразила Вика. – Таких не бывает. У меня уже пальцы закончились. Прямо олигарх, ловелас, супергерой и юморист в одном лице.

– А как же Макс? – удивилась Алёна. – Ведь он именно такой. Он же по всем пунктам проходит. Конечно, не совсем идеальный, психует, срывается, ну а кто у нас идеальный? Никто! У всех есть свои за…бы.

– Знаешь, он и убить может. Или ещё руки начнёт распускать, – подруга её не слушала.

Хотела бы я рассказать, как он их распускает, но не стала. Только при одном воспоминании тело отозвалось приятной волной.

– Да зачем ты ей мозг засоряешь? Он ошибся просто. Ну ошибся человек, понимаете? Бывает же такое? Дай ему шанс. Ведь можно же понять.

– Хоть что говори. Для меня он псих и бабник. По-любому, когда к Веронике не приезжал, бл…довал где-то.

– Ой, Викуля, ты неисправима.

– Девочки, а поехали в караоке? – я устала их слушать.

– О-о-о, узнаю нашу Веронику, – поддержала Алёна.

– Вы же говорили, у вас завтра дела? – спросила Вика.

– Тренировку я уже отменила, вокал караоке заменю. На брови пойду, там и посплю.

– А у меня завтра, как всегда, рабочий процесс, – сказала я, – мне не привыкать.

Воодушевлённые и красивые, мы поехали в караоке.

***

Злой, нервный и раздражённый, от Ники я поехал в компанию.

«Может быть, не стоило уезжать и бросать её? Надо было дождаться и продолжить разговор».

Раздался телефонный звонок. Это была мама. Удивительно, но она всегда каким-то чудесным образом чувствовала, когда я был в отчаянии.

– Сыночек, здравствуй. Как у тебя дела?

– Привет, мама, – скрыть своё настроение у меня не получилось. – Всё нормально. Как вы?

– Мы-то с отцом хорошо. За нас не беспокойся. А как Серёжа?

– Серёга – он и в Африке Серёга. Вчера виделись. Нормально всё у него.

Немного помолчав, видимо, поняв по моему голосу, что не так всё радужно, она сказала:

– Сыночка, я волнуюсь за тебя. Что-то на душе тревожно.

– Почему?

– Не знаю, сердце болит. Не спокойно мне.

– Мама, не переживай, со мной всё в порядке… так на работе не приятности.

– Не-е-ет, материнское сердце не обманешь, – лукаво протянула она, – оно всё знает, что с его половинками происходит.

– Мама, поговори со мной, – сдался я и остановился.

– Мой мальчик, для меня ты самый замечательный сын на всём белом свете и я горжусь тем, что являюсь твоей матерью.

– Мама, ну что ты такое говоришь, – мне стало неловко от таких слов. – Это я должен гордиться тем, что родился у вас.

– Сыночек, поверь мне, – она сделала паузу, – когда у тебя будут дети, ты поймёшь о чём я говорю, а сейчас послушай меня. Ты вырос сильным и храбрым мужчиной не только телом, но и душой. Мы с отцом чему могли, уже давно тебя научили и дать большего не можем. В твою жизнь мы тоже никогда не лезли с советами и подсказками. Ты сам знаешь, как жить и как поступать. И как показывает жизнь, ты всё делаешь правильно.

– Мама, это благодаря вашему воспитанию и вложенным в меня трудам.

– Мне приятно, что ты это ценишь и понимаешь. Но одну вещь я тебе не говорила никогда, – слушая её голос, я даже закрыл глаза. – Сыночек, всегда прислушивайся к своему сердцу, оно тебя не подведёт. Оно у тебя огромное и точно знает, куда надо идти, – я молчал.

– Мама, как ты красиво говоришь! Век бы слушал твой голос.

– Максим, знаешь, когда мужчина становится мужчиной? – продолжала она.

Я задумался, что она имеет в виду.

– Когда берёт на себя ответственность не за родителей и себя, а за свою семью, жену, детей и за свой дом.

Теперь я понял, к чему она клонит.

– Мальчик мой, хочу, чтобы ты был счастлив. А счастье оно капризное. Его надо не искать, а чувствовать в каждой минуте, в каждом мгновении, в каждом поступке. Сыночек, делай так, как велит твоё сердце. Будь честен с ним и не обманывай его, иначе оно будет болеть… очень сильно, а потом эта боль перерастёт в сожаление, обиду, угрызения совести, мучения.

– Мама, а ты счастлива? – я знал, что она ответит «да», но всё же спросил.

– Конечно! – уверенно подтвердила мои мысли. – Но поняла я это не так уж и давно. Полжизни потратила, чтобы научиться ощущать счастье. Максим не всё так просто, как кажется в начале пути. Мы с твоим отцом прошли нелёгкую жизнь, пока не поняли, что созданы друг для друга. Всё кочевряжились, гордость проявляли, а в итоге вместе. Но какой ценой? Потрачена уйма времени, нервов, сказано много обидных слов, которые не заберёшь назад. Но мы любим друг друга, безумно любим, несмотря на то, что уже немолоды.

– Я не знал. Вы никогда не выясняли отношений при мне.

– Каких трудов нам это стоило, – она засмеялась. – Сыночек, я чувствую, что ты в смятении, что ты в замешательстве, поговори со своим сердцем и ты найдёшь выход для себя.

– Мама, ты лучшая женщина на земле! Люблю тебя!

– Я тоже тебя очень люблю. И хочу, чтобы ты, как миллионы других людей, потрогал все грани счастья, и уже не смог больше жить без него.

– Понял тебя, мама. Спасибо за эти слова! Сейчас они были мне необходимы. Я люблю тебя.

В офисе пробыл часа три, потом поехал домой. Почти доехав, понял, что там мне делать нечего. Снова отправился в город. Сделал несколько бесполезных кругов и позвонил одному приятелю. Мы договорились вместе поужинать. Давно не виделись, и я подумал, что смогу отвлечься в беседе с ним.

Почти доехав до назначенного места, решил позвонить водителю и узнать, где Ника.

– Ты где?

– Добрый вечер, шеф. Я жду Веронику Александровну.

– Она до сих пор на работе? Уже одиннадцатый час!

– Нет. Вероника Александровна с подругами в караоке, – ответил Александр, как всегда, спокойным голосом, а меня аж передёрнуло от его слов.

– Где?! – переспросил, еле сдерживая себя.

– В караоке, в центре на Горького…

Не дослушав, я развернулся через две сплошные и рванул к ней. Меня раздирало от злости. Ярость точила, заостряя нервы. Сердце вместе с двигателем набирало обороты.

«Я схожу с ума от угрызения совести, меня разрывает на кусочки оттого, что доставил ей очередную боль. А она, бл…ть, веселится! Всю душу перед ней вывернул, а она песни поёт, сука!»

Бесит, как же сильно она бесит меня! Но так же сильно и тянет к ней. Тянет так, что даже страшно.

Я подъехал к караоке. Водителя отправил на своей машине отдыхать, а сам остался.

Зашёл внутрь. Было не очень шумно и, на удивление, не людно. Прямо по центру сидела Ника с подругами. Меня они не увидели. Они увлечённо о чём-то говорили, можно даже догадаться, о чём. Я постоял с минуту и пошёл в машину.

***

Допивая какую-то там по счёту бутылку шампанского, мы решили, что пора по домам.

– Всё, поём одну песню и уходим, – сказала Алёна. – Я устала. У меня ещё брови завтра.

– Как? Уже? Я только вошла во вкус. Одни сопливые песни пели, – расстроилась Вика. – Давайте что-нибудь весёлое споём.

– А какие ты хотела? У нас вон, – Алёна показала на меня, – страдалица. Поэтому и песни такие. Тебя вообще Мишаня ждёт с пивасиком.

– Вероника, всё, бери телефон и пиши своему Максу, что всё обдумала, простила и хочешь его, – сунула мобильный мне в руки Алёна.

– Нет, ты что, с ума сошла?! – хоть и нетрезвая, я сообразила, что нельзя поддаваться на такой соблазн.

– Ну, это же по классическому сценарию: он тебя обидел, ты поплакала, напилась, простила и трахнулись.

– Знаешь, у нас с самого начала не классические отношения, что уж сейчас начинать жить по книжке. Я его прощу, конечно, но пусть помучится.

– Молодец, Вероника! Первая мудрая мысль за вечер, – поддержала меня Вика.

Алёна взялась за голову.

– Как у вас всё сложно! Сами себе проблемы создаёте.

– Всё, поехали. Я устала, – сказала я.

Мы рассчитались.

– Девочки, главное, держаться уверенно и вместе, – подытожила Вика, – чтобы если падать, то не одной.

– Вика, ты всё-таки пиво дома уже не пей, – забеспокоилась я. – Это будет лишним.

– Вероника, ты что, нет, конечно. Мне бы до кровати доползти.

Мы вышли на улицу и стали обниматься и целоваться. Этот ритуал соблюдали всегда после нашей душевной терапии.

– Девочки, как я вас люблю! – сказала, обнимая их. – Вы у меня такие разные и такие классные!

– И мы тебя любим, Вероника. Хорошо, что мы у нас есть.

На этой позитивной ноте сели в машину, и водитель повёз нас по домам. Я почти сразу отключилась, как только захлопнулась дверца.

ГЛАВА 2

Наблюдать за тем, как спит Ника, оказалось увлекательным занятием. Никогда не думал, что это такое же завораживающе зрелище, как и видеть женское возбуждение, страх и то, как она получает удовольствие.

Рассвет уже давно наступил, но в комнате это почти не ощущалось. Я закрыл окна плотными портьерами, и лишь в одном месте проступала узкая тропинка солнечного света.

Было уже около одиннадцати утра, когда Ника открыла глаза. Почти мгновенно придя в себя от представшей перед ней картины, села на кровати. Увидев меня, удивлённо произнесла:

– Макс? Где я?

– У меня закрадываются подозрения, ты уже второй раз удивляешься, увидев меня с утра, – подошёл ближе. – Доброе утро, детка!

Она не ответила, лишь пристально смотрела на меня, ожидая объяснений.

– Да, второй вопрос: где ты? Всё очень просто, это мой дом, я привёз тебя сюда.

– Так, подожди, я чётко помню, что садилась в свою машину. Ты снова лишил меня водителя?!

– Нет-нет. Поменялся с ним машинами. Вот и всё.

Я подал стакан воды с шипучим аспирином и витамином С. Она взяла и жадно выпила до дна. Ника сидела на кровати, прикрытая одеялом, слегка растрёпанная, с размазанной тушью под глазами, но такая красивая. Такая обычная, простая… необыкновенная.

Взяв её за подбородок, провёл большим пальцем по губам.

– Макс, на любовную игру мой мозг сейчас не настроен, – и она отвернулась. – И вообще, я ещё сердита на тебя.

– Серьёзно?! – мне стало смешно. – Ночью, когда нёс тебя на руках, говорила совсем другое.

– Ты нёс меня на руках? О боги! – Ника закрыла лицо рукой. – И что же говорила? – прищурив глаза, спросила она.

– Ну, что уже простила, что жить без меня не можешь и… что я лучший мужчина в твоей жизни.

– О, не выдумывай, я не могла такое сказать. Слышать от тебя ложь уже стало привычным делом. Поэтому будем считать, что всё это твои фантазии.

– Ты была не в том состоянии, чтобы запомнить, – усмехнулся я.

– Вообще-то, я планировала сказать, что ты самый ужасный мужчина в моей жизни и лучше быть одной, чем с тобой.

Она нагло смотрела мне в глаза, и видно было, что говорит неправду, но всё же говорит, и меня, конечно, это задевало.

– А ещё просила наказать тебя завтра так, как захочу, – она закрыла лицо руками.

– Не верю, ты уже зарекомендовал себя наглым вруном.

Стоя возле неё, я рассмеялся. Ника отодвинулась к изголовью кровати и перевела тему разговора:

– Это твоя комната? Или… чья-то?

– Моя, – смотрел на неё, не сводя глаз.

– Хм. Здесь уютно…

– Это тебя удивляет? Ты ожидала в моей спальне увидеть красные стены и соответствующую атрибутику?

Она засмущалась.

– Я ожидала увидеть заброшенную халупу и надувной матрас. Ведь ты прикидывался водителем.

– Ника, ну хватит, тебе не идёт сердиться.

– Зачем положил меня в свою постель? У тебя нет гостевой комнаты?

– Ты для меня не гость, а моя женщина. А моя женщина будет спать в моей постели.

Она презрительно осмотрела меня с головы до ног.

***

– Ещё вопросы? – спросил Макс, смотря на меня своим прожигающим взглядом.

– Зачем ты меня раздел?

– Я не мог положить тебя в кровать в одежде и туфлях. Если заметила, нижнее бельё не снимал.

– Очень благородно с твоей стороны.

Он подошёл к окну, открыл шторы и впустил дневной свет в комнату. Я зажмурилась. Когда открыла глаза, увидела Макса в новом для меня образе. Безупречный голый торс, слегка приспущенные домашние штаны, надетые на голое тело, и босые ноги. Моё тело, несмотря на головную боль, вспомнило источник удовольствия.

– Почему у меня всё болит? – решила отвлечь свой мозг. – Надеюсь, я не стала жертвой твоих безумных фантазий?

Он рассмеялся надо мной. Да так заразительно, что я еле сдержалась, чтобы не кинуть в него подушкой.

– Ника, честно говоря, думал, как бы самому не попасть в плен твоих фантазий, – я удивлённо на него посмотрела. – Да, да. Ты уверяла, что когда-нибудь привяжешь меня и накажешь.

Я отвела взгляд в сторону. Да, мне было стыдно. Ещё бы. Готова была провалиться сквозь землю.

– Тебе надо любовные романы писать. У тебя хорошо получается фантазировать. Я себя так не веду и всегда всё контролирую, – гордо ответила ему. – В общем, извиняться не буду и спрашивать, что ещё натворила или наговорила, тоже не хочу. Потому что всегда себя веду прилично, сколько бы ни выпила.

– Извинений мне не надо. А про приличие, ты и вправду вела себя скромно, и даже когда легла, сказала, чтобы я закрыл дверь с внешней стороны. Даже ни намёка на привязывание, – он снова засмеялся.

– Сам заслужил, – отрезала я.

– Здесь находится ванная, – Макс перевёл тему разговора, пройдя в дальний правый угол комнаты и открывая дверь. – Я приготовил тебе халат и полотенце. Как будешь готова, спускайся на завтрак, – и вышел, даже не дав мне возмутиться его наглостью.

Немного посидев в кровати, попыталась прислушаться к себе, но ничего не получилось. После вчерашней подруготерапии мозг не соображал вообще. Я пошла в душ.

Ванная комната была очень просторная, сочетающая светлые и тёмные тона, оттенённые золотыми фрагментами, с изысканной мебелью и душевой зоной. Отдельно стоящая ванна находилась напротив витражных окон, из которых открывался обзор на еловый бор.

Я сняла бельё и зашла в душ. Приятные струйки воды потекли по телу, смывая вчерашнее раздолье и приводя сознание в порядок. На полочке находилось несколько видов гелей и шампуней. У меня было ощущение, будто попала в святая святых и прикасаюсь к чему-то неземному. Взяла один из них и утонула в аромате… После душа нанесла на себя его лосьон для тела и крем для лица и каждой клеточкой впитала моего зверя в себя.

Когда спустилась вниз, Макс сидел за барным столом, смотрел что-то в телефоне и пил кофе. Странно, но в другом доме его даже представить невозможно. Он так схож с этим пространством, с безупречной отделкой и современным дизайном. Дорогой, изысканный, требующий к себе особого внимания. Сочетание светлых и тёмных тонов и капли золота с одной стороны делали интерьер дома спокойным, уютным, надёжным и бесконечно тёплым. Его можно было разглядывать и изучать, находя всё новые и новые задумки автора. Но если посмотреть под другим углом, это был грубый, импульсивный, холодный интерьер. Вызывающий и уверенно стоящий. Самодостаточный и не требующий больше никаких деталей. Но как ни смотри, был в нём магнит, который так притягивал, что невозможно вырваться из плена этих стен. Он сковывал, обездвиживал, и каждая деталь цепляла взгляд, не то что трогать, даже дышать страшно.

Макс увидел меня и жестом пригласил за стол. Меня ждали свежевыжатый апельсиновый сок, овсяная каша с ягодами, нарезанный авокадо и яичница.

– Ты сам готовил? – спросила, присаживаясь рядом с ним.

– Нет. Помощница, – ответил Макс, пристально всматриваясь в меня.

Наступила тишина. Я начала есть, но чувствовала себя, как на расстреле. Он не сводил с меня глаз, а я сейчас не в самом лучшем виде.

«Надо придумать, о чём поговорить, иначе сгорю под его взором. Но как назло, ни одна здравая мысль меня не посещала».

– У тебя красивый дом, – всё-таки нашла стандартную фразу в своём лексиконе.

Он ничего не ответил и всё так же гипнотизировал своей сумасшедшей энергией. Я не могла скрыть своего волнения и уверена, он чувствовал это. Решила не обращать на него внимания и доесть безумно вкусный завтрак, который сейчас был для меня просто необходим.