Отец Северин и те, кто с ним

Встреча с отцом Северином или короткое авторское слово

Отец Северин появился неожиданно, во время игры автора в настолку «Монастыри». Сначала придумалось имя, потом пальцы схватили деревянную фигурку монаха в синем подряснике. В той игре отец Северин бо́льшую часть времени проводил в игровом городе, монастырь построил, но небольшой. К концу вечера персонаж твердо заявил, что вообще-то он не монах, и начал рассказывать байки из поповской жизни. Какие-то из них действительно происходили со знакомыми автору священниками, какие-то – могли произойти на любом приходе.

При написании баек автор старалась не уронить чью-либо репутацию и не задевать чужое самолюбие, но писать со всей теплотой и любовью.

Батюшка есть один,

Зовут отец Северин.

Не толст и не худ,

Борода не в фут.

Красив и строен,

Всем очень доволен.

Храм не там и не зде

Не в столице и не в селе.

Народ приходит разный -

В черном, зелёном и красном.

На всякий случай предупреждает:

Все совпадения с жизнью – случайны.

Об отце Северине, коте и благодати

В хорошую погоду между службами отец Северин любил дышать воздухом на лавочке под липой. Иногда к нему подходил приходской полосатый кот, вспрыгивал на колени, жмурил ореховые глаза и урчал.

Северин гладил кота, разговаривал с прихожанами, отвечал на бесконечные звонки и сообщения.

– Батюшка у нас какой. Кошек любит, – умилялись прихожане, видя эту идиллическую картину. – Кошка, Божье создание, к нему тоже тянется, к благодати.

Северин слышал обрывки разговоров и улыбался в усы. Кот приходил к нему на колени исключительно тогда, когда батюшка служил с ладаном от отца Фимиама1. Что-то клал туда петербургский собрат и сослужитель, против чего кот никак не мог устоять)

Отец Северин в социальных сетях

Иногда после вечерних служб отец Северин не ехал домой, а оставался ночевать в домике при храме. Матушка его к таким отлучкам мужа относилась философски, а если очень скучала, то оставалась вместе с батюшкой на приходе.

В этот зимний вечер Северин был один. Народ разошёлся, ужин был съеден, чтение не шло.

Батюшка вышел на улицу, взял лопату для снега и начал расчищать дорожку вокруг храма. Под взмахи лопатой сама собой неспешно складывалась воскресная проповедь2, и отец Северин остановился, только когда придумал заключительные слова. Снег к этому времени уже лежал на новом месте, поблескивая в лучах фонарей.

Наутро, выйдя на амвон3, батюшка заметил, что прихожане странно переглядываются, а некоторые помахивают телефонами. Священник был не против смартфонов в руках на службе, он и сам любил технику. Главное, просил не включать звонки и не читать посторонних текстов на богослужении.

Призвав взволнованный народ к порядку, батюшка поговорил о сегодняшнем Евангелии, отпустил пару шуток для «новеньких», чтобы не заскучали, и начал причащать. Причастников было немало: большой праздник.

По дороге домой Северин включил Фейсбук, который оповестил о куче упоминаний его профиля. В ленте его фотография с лопатой в руках, сделанная кем-то на камеру телефона, соседствовала с фото одного епископа, моющего пол. Автор исходного поста восхищался демократичностью духовенства.

Отец Северин вздохнул и вышел из аккаунта. Он не нарочно пошёл вчера чистить снег. Просто кто-то при уборке убрал и его гантели, а тело просило зарядки.

Попутчик отца Северина

Отец Северин не любил стоять в пробках и предпочитал поезда.

Обычно он спокойно читал электронную книжку, пока не объявят нужную ему станцию.

Но в этот раз батюшка никак не мог сосредоточиться. Что-то словно царапало ему спину.

Он провёл рукой по голове, проверяя, не забыл ли он снять скуфью4 . А то один раз так и ехал в ней, недоумевая, почему люди так странно на него косятся.

На голове была обычная шапка. Батюшка обвел взглядом вагон. Напротив сидел мужчина в возрасте, пожирая отца Северина глазами. Заметив, что священник на него смотрит, мужчина наклонился через проход:

– Батюшка?

Северин кивнул. Он ездил в обычной одежде, но люди все равно иногда угадывали его сан5.

– Бат-тюшка! Помолитесь за меня, г-грешного!

– Что случилось?

– Ничего, батюшка! Смотрю, поп едет. А я сам молиться не умею. Решил вот вас попросить.

Выпалив тираду, попутчик отца Северина засмущался и пересел на другое сиденье. Мало ли что люди подумают…

Привычный к такому смущению Северин мысленно произнес «Помоги Господи», открыл мягкую обложку и перелистнул страницу свайпом.

Вечер отца Северина

По вечерам батюшка и матушка пили чай с малиновым вареньем, посматривая какой-нибудь фильм или сериал. Хороший, конечно.

Жили они в многоквартирном доме, где, как водится, соседей едва ли знают в лицо.

И как-то раз в дверь позвонили. Супруги заволновались: вдруг какая беда случилась или просто их ноутбук слишком громко кино показывает? Вышли они на площадку. А там женщина стоит.

– Вы ж батюшка? – с любопытством посмотрела она на Северина в домашних тапочках и одежде. – Вы ведь квартиру можете освятить?

Северин ответил утвердительно:

– Вы мне только минуту дайте, я чемоданчик с облачением возьму6.

– Да что вы, батюшка! Я просто спросить. Мне сейчас не надо. У меня муж дома. Я к вам зайду, как его не будет, и вы мне быстренько освятите, я этажом выше живу. А сейчас не надо.

С тех пор соседка, встречая Северина или его жену Феодору в лифте, все поминала про квартиру. Но пока что в дверь так и не позвонила7.

Ответственность отца Северина

В свободное время отец Северин преподавал школьникам итальянский язык8. В основном подтягивал отстающих в школе. Времени было не много, поэтому и ученик у батюшки обычно бывал один, редко двое.

В начале учебного года работало сарафанное радио, отцу Северину звонили знакомые знакомых и просили помочь их ребёнку с иностранным языком.

В этот раз позвонила мама пятиклассника. Мальчик никак не мог понять артикли9. Батюшка провёл пробный урок, и все остались очень довольны друг другом. О времени и месте следующего урока решили договориться позже.

На звонок родительницы ответила жена священника, которой тот иной раз поручал обязанности секретаря.

– Феодора, знаете, нам очень понравился Северин, но мы не сможем с ним заниматься.

– Жаль, но может быть, вы мне скажете, что вас не устроило? Или вы нашли другого преподавателя? – матушке очень нравилось, как муж находит общий язык с учениками, и расставания ее немного огорчали.

– Нет, что вы! Нам очень понравился Северин! Просто мы узнали, что он батюшка. Нам очень неудобно отвлекать священника от важных дел каким-то преподаванием. Но мы хотели спросить… Может быть, он нам кого-то посоветует из преподавателей для нашего мальчика?

Феодора решила не выпытывать истинные причины отказа и передала мужу просьбу о рекомендации.

Отец Северин удивился такой ответственности, но перезвонил и порекомендовал своего бывшего однокурсника по светскому вузу10, который работал айтишником и грустил, что никто из его коллектива не говорит на итальянском.

Доверие отца Северина

Приход, где служил отец Северин, располагался в пригороде. Туда ходили и жители новых многоэтажных домов, и деревенские, коренные.

Первые были в основном молодые, среди деревенских большая доля была людей в возрасте. Деревенские ходили в храм сызмала, а вот «городские» – по-разному. Кто-то был знаком с церковной жизнью с детства, а кто-то только осваивался.

Осваиваться помогали «старенькие». Но дело было вот в чем: отец Северин очень следил, чтобы среди народа не происходило ссор. И помогать новичкам в освоении церковной премудрости он позволил лишь нескольким людям, в грамотности и церковности которых был уверен. Иначе потом приходилось объяснять, что стоять можно везде, свечи передавать, кому и как нравится, а святая вода из семи храмов ничем не отличает от воды из одного.

В благодарность за доверие «катехизаторы»11 угощали отца Северина кто огурцами с огорода, а кто – сыром с Холодостанского рынка. Деревенские переживали, что их угощение слишком простое по сравнению с городским.

Но батюшка принимал сверточки с одинаково радостной улыбкой и никого не выделял.

Подруга жизни отца Северина

Матушка Феодора, жена отца Северина, со стороны выглядела так, будто не могла определиться: матушка она или нет.

Она не носила брюк, но юбки носила короткие, не до полу. Не красилась, но любила носить лак на ногтях и украшения в ушах и на пальцах. Не пела в хоре, но раз в месяц преподавала взрослой воскресной школе. Украшением храма она не заведовала, уборкой тоже. Хотя иногда приходила почистить подсвечники. Это напоминало ей детство. Платок матушка стряхивала с головы, едва выходила из церковных дверей на улицу. Старушки, привычные к другим обычаям, неодобрительно косились.

На лавочке между службами с отцом Северином матушка сидеть не любила. Свежий воздух она предпочитала наблюдать и обонять из окошка приходского домика. Если же батюшке задавали вопросы, требующие женского мнения, он скидывал супруге сообщение на вотсап, и она приходила к скамейке или звала собеседников внутрь домика в маленькую трапезную12.

Там без платка и с маникюром Феодора разливала чай и участвовала в беседе наравне с отцом Северином. А некоторые говорили, что она могла и перебить батюшку.

В общем, матушка была понятна не всем прихожанам13.

Но в одном мнении прихожане сходились единодушно: батюшка и матушка никогда не расставались со смартфонами, и это смотрелось почему-то очень забавно.

Отец Северин и флористика

Стремительно подступал престольный праздник14 храма отца Северина.

Помощницы мыли и чистили полы, подсвечники, лампады, вытирали пыль. Батюшка проверял облачение15, давал указания по его починке и чистке, занимался закупкой продуктов для угощения прихожан и успевал говорить по телефону.

Вот и сейчас он стоял во дворе храма и вёл сложные дипломатические переговоры с благочинным. Благочинный16 вообще-то дружил с Северином, но сейчас он звонил как начальник – уговаривал священника выступить с докладом на конференции в соседнем городе. А Северин пытался прощупать почву: ехать в соседний город сразу после литургии17 ему очень не хотелось. Ещё и перекусить не успеет, а на конференции не покормят. Вот он и пытался узнать, предлагал ли друг делать доклад кому-то ещё, не на Северине ли последняя надежда.

В этот ответственный момент к батюшке подбежали две девушки-цветочницы. Две сестры держали флористический магазинчик и всегда брали на себя обязанности по украшению храма:

– Отец Северин, миленький! Какие цветы на икону?18 Фрезии или…

Северин из названий всех цветов знал только ирисы, лилии, розы и астромелии. Остальные не укладывались в голове, поэтому при подобных вопросах он всегда гуглил картинки. Но сейчас отвлечься он не мог. Благочинный только-только начинал думать, что можно и не отправлять Северина после литургии за 50 км в одну сторону, а дать поручение свободному священнику, не служащему в этот день.

– Потом! – зашипел Северин. – Ш! Благочинный, ух! – и снова переключил все внимание на переговоры.

Девушки округлили глаза и упорхнули. Благочинного они почитали.

Северин завершил беседу и решил выпить горячего чаю, а заодно погуглить фрезии.

В храме, куда вошёл успокоившийся после чая батюшка, было странно тихо. Никто не скреб пол, не гремел ведром. Вместо этого все помощницы столпились у центральной иконы и плакали.

Батюшка схватился за голову. Обидел! Обидел девочек-флористок! Не выбрал цветы! Сейчас придется успокаивать. Обиды друг на друга при украшении храма – дело нередкое. Одна хочет так, другая эдак – начинается выяснение отношений. А тут обидчиком выступил сам Северин. Непросто, непросто.

– Девочки мои… Помощницы мои золотые. Меня ж благочинный на доклад хотел вызвать. Я с ним говорил. А вы мне про цветы, я слово даже такое не знаю – фрезии. Простите меня за грубость, – батюшка подошел вплотную к около заплаканным девушкам – Я не хотел.

Через полчаса все помощницы смеялись, Северин, следуя их указаниям, украшал цветами семисвечник19 в алтаре и слушал такие привычные звон ручки ведра и цепей лампадок.

Отец Северин и птицы

Семья прихожан отца Северина решила переехать из города в деревню. Но не в дальнюю, потому что потянуть такой подвиг потомственные горожане не решились, а рядом с привычной им инфраструктурой.

Сначала они ездили просто «на дачу», познакомились с Северином, с храмом, строили дом для постоянного проживания и облагораживали участок. И вот настал момент, когда новоиспеченные деревенские жители решили освятить хозяйство.

Северин приехал по приглашению в обед. Дом был большой, хороший, двухэтажный. Участок тоже немаленький. Рядом текла речка, рос лесок, разделявший соседние деревни и ещё не вырубленный застройщиками.

Хозяева попросили Северина послужить чин освящения и дома, и колодца… И окропить кур с козочками и кроликами20.

Северин под их строгим наблюдением энергично взмахивал кропилом из конского волоса и пел стихиру21. Куры пугались, козы презрительно смотрели на священника жёлтыми наглыми глазами. Кролики жевали траву, поднимая уши и шевеля носом при его приближении. На деревьях расселись и подпевали батюшке дикие птицы: дрозды, сойки, синицы и кто-то еще.

– Благодать! – радовались хозяева. – Благодать!

Северин вернулся в храм, нагруженный банкой с молоком, коробкой яиц и двумя куриными тушками.

– Дора! – позвал он жену. – Смотри, как угостили. А ещё ты бы видела, сколько птичек прилетело. И они подпевали. Хозяева все восхищались, что птицы на молитву прилетели.

Феодора захлопнула дверцу холодильника, куда Северин сгрузил дары, открыла окно и начала свистеть.

Тут же на берёзу перед ней села недовольная сойка и попыталась перекричать матушку.

– Благода-а-ть! – передразнив интонацию хозяев, закрыла окно Феодора. Увидела погрустневшего мужа и добавила:

– Ты прости, Север. Я хотела показать, что птица на любое пение или свист так реагирует, если ты на её территории. Но… возможно, на твоё пение их прилетит больше. Потому что ты – человек благочестивый.

Испуг отца Северина

Как ни любил Северин церковнославянский язык, ему нравилось вставлять в службу возгласы и ектении и на других наречиях. С Евангелием и Апостолом он так не поступал, чтобы не запутывать тех, кто слышит Писание только на службах, а вот более узнаваемые молитвы – хлебом не корми, дай только текст.

Начал Северин с древнегреческого. Некоторые даже узнали в «Eulogimeni i Vasilia» «Благословенно Царство» – начальный возглас Литургии и одобрительно зашелестели.

Потом в храме звучал английский (под смешок прихожан), французский (после этой службы Северину в приходском домике включили французскую эстраду), любимый им итальянский (прихожане расходились, мурлыкая «Феличиту»). И вот в очередное воскресение:

– Benedictum regnum Patris et Filii et Spiritus sancti, nunc et semper, et in saecula saeculorum, – раскатилось под сводами22.

Северин служил, прихожане перешептывавались на латинских возгласах.

И тут вдруг:

– Сredo in Unun Deum… – вышедший к народу певчий задал первые слова песнопения23.

Обычно «Верую» всегда пели по-славянски.

Северин даже не успел испугаться того, что инициативный прихожанин не знает языка и не сможет определить правильный ли он выбрал текст24.

Потому что тут же народ грянул, заглушая:

– Верую! Во Единого Бога Отца Вседержителя!

Пели воодушевленно, во сто крат воодушевленнее обычного. Даже с каким-то напором:

– Иже от Отца! Исходящаго!

После «Отче Наш»25 регент буквально втолкнула в алтарь инициативного певчего:

– Батюшка! Простите! Хотел как красивее! Забыл! Забыл про «filioque»!26 – затараторил он.

– Напугал нас всех, Иван. Что у тебя за перевод?

Перевод оказался идентичным тому, что был в служебнике священника. Литургия Златоуста27 с православным Символом веры.

Но больше на латинском Северину служить почему-то не хотелось.

Либеральность отца Северина

Некоторые мужчины считали отца Северина либералом и «немужиком».

За то, что его матушка не носила платка вне храма и юбку в пол в храме, совершенно не стеснялась делать никому замечаний и перебивала мужа. А то и сама могла ответить на богословские вопросы, хотя к семинарии даже близко не подходила.

Еще ему приписывали излишне мягкое общение с прихожанами женского пола – уж очень улыбчивым был Северин. Некоторые мужья тут же воображали себе невесть что и хотели Северина побить. Не били – священник располагал к себе и их.

Порой мужья или молодые ребята, еще не создавшие семью, приходили к Северину с просьбой повлиять на жену или девушку. Повлиять обычно означало устрашить и сопровождалось цитатой про жену, которая должна бояться мужа28.

Батюшка улыбался и выдвигал в ответ встречный аргумент – цитату про мужа и любовь к жене, равную любви Христа к Церкви. Обычно просьбы о влиянии на этом заканчивались, потому что Христос за Церковь отдал Себя на смерть. Если же все-таки мужчина настаивал, то священник беседовал о чем-то с женщиной на исповеди, и она отходила от Северина не устрашенная, а улыбающаяся.

Правда один раз цитата не подействовала. Находчивый собеседник указал отцу Северину, что тот не дотягивает до рекомендаций апостола Павла: время уже позднее, а его преподобие29 беседы беседует, вместо того чтобы ехать домой к семье.

– Так и я грешен, – улыбнулся Северин. – Принесу Феодоре розочек, чтобы не грустила, что опоздал к ужину. А вот влиять на нее, пожалуй, не буду.

Всепрощение отца Северина

Северин выглянул из алтаря. Храм гудел. Все просили прощения, прощали, кланялись друг другу и с облегчением обнимались.

Прощеное воскресение. Завтра наступал длинный Великий Пост, в который всем хотелось вступить налегке, без тягот, обид и недопонимания. Начинали прощение в храме, заканчивали рассылкой с телефона и за праздничным столом, куда собирали весь холодильник. Такое пиршество, последнее перед постом, шутливо звали Чином великого доедания. Северина же перед всем этим ожидал длинный путь к выходу из храма – большинство людей не хотело уходить без его «прощения».

Городские прихожане прощали друг друга просто с объятиями и троекратным поцелуем в щеку. Деревенские – с земным поклоном, по «их» традиции.

Северин чуть вздохнул, предчувствуя сеанс физической нагрузки.

«Проститься» со священником хотели все. И он хотел – со всеми. У Северина тоже накопились обиды и недомолвки, которые он не смог разрешить вовремя

Прихожане из города подходили, чуть кланялись: «Простите меня», ловили ответный поклон и благословение: «Бог простит, и вы меня». Это было легко.

Жители окрестных деревень кланялись ниже, касались рукой пола, а то и земной поклон могли положить. Северин, придерживая крест (не задеть бы им кого!), тоже вставал на колени. Через несколько поклонов поясница заныла, а подрясник собрал на себя пыль и песок с пола.

Но на душе Северина пели птицы с каждым шагом – все громче, все радостнее. Будто настала Пасха.

Обняв последнего человека, священник вышел из храма и направился к детской площадке – повисеть на турнике, чтобы успокоить спину.

– Батюшка! А сколько раз вы подтянетесь? А меня на турник? А сколько вы провисите? – Северина окружили дети прихожан, дергали за куртку, подрясник, лезли на руки.

Повисев, вывалявшись в снегу, сняв мокрый подрясник и ботинки, полные снега, батюшка пил чай, шмыгал носом и чувствовал себя просто прекрасно.

Отец Северин и голодные прихожане

Шел Великий пост. Опытные хозяйки делали вкуснейшие блюда безо всяких морепродуктов и авокадо. Менее опытные и те, кто только недавно стал ходить в храм, ловили отца Северина после службы и просили советов30.

Северин любил поесть, но готовил только самые простые вещи. Поэтому про морковные и капустные котлеты рассказал быстро. Про макароны с зеленью, чесноком и маслом тоже. Гречка с жареными овощами – тоже уже была испробована.

От гарниров батюшка перешел к супам-пюре. Из брокколи, тыквы, картошки, кабачков, грибов и их комбинаций. С сухариками, семечками и без. Этих описаний хватило на неделю.

Как последнее средство Северин сдал прихожанкам свое любимое воскресное блюдо – открытый пирог из тонкого теста с зеленью, луком, грибами, картошкой и сыром тофу.

И теперь он беспомощно стоял, окруженный хозяйками, ждущими от него новых рецептов.

– Может, нам мастер-класс организовать? – робко сказала одна. – С опытными хозяйками? В приходском домике?

Как ни странно, за эту идею ухватились все и с энтузиазмом. Помощница по хозяйству пригласила в приходской домик и показала, как готовить закуски из свеклы, сухариков и чеснока, а еще помидоров и зелени. Феодора сделала грибные и чечевичные тефтели. Лена-беленькая испекла вкуснейшую картошку и дала рецепт овощного рагу.

А Алиса ничего не сделала. Она просто пригласила на приход известного повара и реконструктора традиционной русской кухни Павла Максимыча Блинникова31, закупила продуктов и после воскресной службы устроила мегамастер-класс и пир на весь мир.

– Пост, конечно, время для души, но кушать тоже хочется, – сказала Алиса Северину, когда тот благодарил ее за устроенный праздник.

Меткость отца Северина

По заведенной в Лавре32 традиции отец Северин бросал в Пасхальную ночь с амвона крашеные деревянные яйца. Сам он хорошо помнил, как ему ребенком хотелось поймать такое яичко, и в первую очередь одаривал детей. Но кое-что доставалось и взрослым.

Выйдя раз из храма после Пасхальной литургии, Северин обратил внимание на шишку на лбу многодетного отца семейства – высоченного Коли.

– Это тебя младенец головой приложил? – посочувствовал батюшка. Ему тоже иногда доставалось от младенцев.

– Да какой там, отец Северин, – Коля смущенно заулыбался. – Это ваше яйцо мне в лоб попало.

– Ничего себе! Ну ты хоть его поймал? – Северин улыбнулся в ответ, хотя чувствовал себя не очень ловко.

– Да нет, батюшка. Упало. Отскочило. А второе вы прямо в паникадило бросили, оно там запуталось и упало по плечу кому-то.

– Может, не бросать больше? – с сомнением спросил Северин. – А то зашибу кого-нибудь.

Но судя по тому, что в следующую Пасху ему подарили целый пакет деревянных яиц, а их метание с амвона сопровождалось хихиканьем в передних и задних рядах молящихся, никто на Северина не обижался.

Пасха отца Северина

На Светлой седмице33 Северина вызвали в соседнее село причастить ветхую старушку Нину. Ветхой, по словам племянницы, она стала за пост. А до этого пасла козу, ухаживала за курами, полола небольшой огородик и добродушно переругивалась с соседкой.

Бабушка Нина была участницей Великой Отечественной войны. Ушла на фронт сама, девчонкой. Стала снайпером. Имела не одну награду. Вернулась домой, но замуж так и не вышла.

После войны Нина работала в городе. Но про работу и войну говорила редко и скудно. Зато часами была готова обсуждать прочитанные книги. К ней все ребята из села за книгами приходили. Племянница знала, что тетя была крещена, но не была уверена, что та примет священника: на ее памяти Нина Сергевна ни разу не была в храме. И все-таки родственница позвонила батюшке – на всякий случай.

Приехавший с Дарами34 Северин нервничал. Старушка Нина сидела в подушках и внимательно смотрела на него холодными светлыми глазами.

– Вы хотите причаститься, Нина Сергеевна?

– Батюшка… Да как же. Я ж Бога люблю. Так люблю, так хочу к Нему! Он свет жизни для меня, батюшка, – интонации старушки совершенно не вязались со строгим выражением лица.

Холодные глаза бывшего снайпера потеплели и наполнились слезами:

– Я так долго вас ждала, батюшка! Отвыкла. Я же кэгэбэшница была после войны… Какой тут храм… А на пенсию вышла – все никак не соберусь. Отвыкла. Я до войны-то причащалась…

Возвращаясь домой, Северин решил остановиться в лесу, посмотреть на весеннюю зелень, холодное прозрачное озерко. Сел на поваленное дерево, вспомнил старушку Нину и вдруг – заплакал над ее словами о Боге. Так и плакал, пока холод от земли не пробрался ему под куртку и рясу.