Твое имя Джанни. Мотив к жизни

Арина

Арина прогуливалась по тенистому парку солнечным июньским днём, наслаждаясь медленно тянущимися минутами. Она глубоко вдыхала аромат прохладной свежести и беззаботно улыбалась. Все ее беды и неприятности будто остались в другом мире, и теперь на глади её умиротворенной души не возникало никакой тревожной ряби.

Шумел фонтан, звучала приятная романтическая музыка: Барбара Стрейзанд, «Адажио» Альбинони, Эрос Рамаццотти. Звуки музыки и шум падающих струй воды создавали атмосферу некого умиротворения, расслабляли, навевая приятные воспоминания.

Было прохладно и свежо, молодая листва цветущих лип еще пропускала яркое солнце и особенно красиво горела нежной зеленью как огромный зеленый абажур… Аромат пьянил.

Несмотря на июньскую прохладу и свежесть, пахло настоящим летом.

Но постепенно некая необъяснимая тоска овладела всем существом Арины, как яд при укусе змеи вливается в кровь медленно, но неизбежно и неумолимо.

«Эх, как давно у меня сломался ноутбук, а когда-то у меня был там интернет, аккаунт на фейсбук

(Экстремистская организация, запрещенная в РФ), а там – настоящий друг!» – думала девушка, грустно улыбаясь.

Проскользнула тень самоиронии в этих словах.

А сейчас так невыносимо одиноко без него…

Она вспомнила то время, когда на дворе буйствовал снежный февраль, стояла ужасная погода. Арина познакомилась с ним на Фейсбук1, и на протяжении четырех месяцев они переписывались каждый день. Теперь она понимала, что в этом общении нуждалась всю жизнь.

Девушка все то время усердно делала вид, что учит английский язык, и «не слезала с компьютера».

– Сколько можно сидеть на компьютере?! – восклицала мама, недоумевая. – От него вредное излучение, ты себе посадишь здоровье! – не скрывая волнение, говорила она.

Арина отходила от ноутбука и пыталась отвлечься на скучные дела. Но некая сила все же влекла ее снова и снова окунуться в другой, но такой необходимый для неё мир.

***

Арина была яркая, невысокая, изящная. Ее узкое лицо обрамляли темно-каштановые, слегка вьющиеся, мягкие волосы; небольшие черные глаза, обычно грустные и задумчивые, горели весельем и беззаботностью, когда она счастливо смеялась.

Свою южную внешность она унаследовала от отца-итальянца, по имени Никола или Николай. Почти все, кроме лучезарной улыбки и черных глаз словно две смородины.

Ее отец был кареглазым и редко улыбался. Мать Арины звали Анна. Она, статная славянка – зеленоглазая и русоволосая, любила улыбаться, но не так лучезарно.

Улыбку Арины часто сравнивали с Солнышком.

Казалось, что девушка счастлива просто так, потому что не может жить иначе.

Всегда опрятная и красивая, она не гналась за внешнем лоском, как ее подруги, которые делали маникюр, носили накладные ресницы, накачивали ботексом губы и пользовались яркой косметикой. Они носили юбки и блузки, плотно облегающие их формы, обязательно туфли на шпильке или сапоги на высоком каблуке.

В своих нарядах они порхали у зеркала словно бабочки, вечно беспокоясь не помят ли воротник на блузке, не слишком ли полнит платье, не размазалась ли помада с губ после чашечки кофе.

Арина чувствовала себя неотразимой просто чисто вымывшись и расчесав густые темно-каштановые волосы, которые безупречно лежали, особенно подстриженные под «каре», а когда пышная шевелюра отрастала до плеч, прекрасно держала форму. Арине нравилось ощущать, как ветер играет в ее пушистых волосах, когда она выходила на улицу и бежала вперед, радуясь новому дню.

Косметикой она почти никогда не пользовалась. Кроме того, ее мать говорила, что макияж девушке не нужен, она и так яркая.

Арина всегда выглядела намного младше своих лет. Ее кожа была светлая, тонкая и нежная кожа как у ребенка. Идеальные ноги, красивая маленькая грудь, маленькая попа прятались под любимой объемной одеждой. Поэтому никто не мог толком разглядеть её тела. А на такой фигуре прекрасно бы смотрелись женственные платья! Но ей всегда нравились свободные вещи, которые не стесняли движения.

Ещё в детстве она закидывала красивые платьица в шкаф, которые с восторгом покупала ей мама, тщетно надеясь, что маленькая дочка будет настоящей принцессой в них. Непокорная девочка облачалась в свободные штаны и балахонистые кофты. А платья надевала только на праздники, в случае прихода в дом гостей или к приезду бабушки. Платья и туфли мешали ей лазать по деревьям и кататься на велосипеде, в них трудно было кувыркаться, быстро бегать и прыгать. Поэтому она и не любила их.

Ребёнком Арина была страшной непоседой. Она крутилась и вертелась, как юла, не зная покоя. Чтобы она росла здоровой, родители купили маленькую дачу в деревне. Начиная с семи лет каждое лето девочка проводила на природе.

Приезжая в деревню ей не терпелось бежать по прогону к соседям, чтоб скорее увидеть и покормить сочными листьями пырея своих любимых кроликов-пушистиков. Или отправиться удить рыбу на мелководной речушке, протекающей среди глинистых берегов, поросших ломкой ольхой и жгучей крапивой.

Когда каждое лето проводишь в деревне, всему можно научиться. Рыбачить любознательную девочку научил сосед, который смастерил для нее первую удочку из прута ивы. На нее в тот же вечер Арина поймала первого жирного пескаря. А об ее дальнейших уловах ходили легенды: то ли сорок, то ли шестьдесят пескарей за вечер.

Арина обожала рыбалку и не только потому что часто возвращалась домой с хорошим уловом. Для нее настоящим праздником были близость воды, только шум природы, шорох колышимой ветерком осоки, нередко кваканье лесной лягушки, пение соловья в кустах черемухи, отдаленные голоса соседей, которые на мостках полощут белье…. Во всем этом она видела красоту, необычайную прелесть, что невозможно передать словами. Лес был неподалеку. Часто у реки на стволе старого высохшего дерева Арина наблюдала как дятел усердно долбит клювом серую древесину.

Находясь в такой близости к природе, девочка видела, словно чувствовала всем своим существом, ее красоту, любовь и гармонию.

Летом и осенью Арина с матерью ходили в лес за ягодами и грибами. Но особенным увлечением для Арины в дачный период стал огород. Вместе с мамой они научились огородничать когда Арине было девять лет.

Зимой в городе девочка мастерила из коробок кормушки для птиц и развешивала их в палисаднике, до краев наполняя подсолнечными семечками. А пернатые друзья смело гуляли под окном и загадили все подоконники, с любопытством заглядывая в окна, как покупатели на базаре в продуктовую лавку.

В зимние каникулы Арина лепила фигуры из снега, работая как настоящий скульптор с помощью палочек и кухонного ножа, стараясь довести свои образы до реалистичности и совершенства.

Однажды Арина слепила Снегурочку и Деда Мороза и раскрасила их красками. Ее снежные фигуры настолько походили на реальных персонажей, что все соседи, наблюдавшие из окон за работой девочки с самого начала до конца, изумились ее таланту. И как горько она плакала, когда ее «скульптуру» разнесли в пух и прах соседские мальчишки.

Арина очень любила животных, особенно кошек. Начиная с пяти лет она мечтала завести кошечку, но родители были против. Они боялись, что у ребенка начнется аллергия, заведутся глисты, а дома будет вонять кошачьей мочой.

Но ее любимцами стали дворовые коты.

С ранних лет Арина была чересчур чувствительной и эмоциональной, поэтому старалась избегать всего того, что может вызвать бурный эмоциональный всплеск. Когда мама читала ей сказку «О рыбаке и рыбке», Арина вдруг расплакалась навзрыд. Обеспокоенная женщина спросила девочку, что случилось, а маленькая Арина, которой было всего пять лет, жалостливо всхлипывая, отвечала ангельским голоском: «Мне старика жалко!»

Когда девочка пошла в школу, ей пришлось пройти через жестокость сверстников.

Многие одноклассники недолюбливали чернобровую и черноволосую забавную девочку, считали странной и «нерусской» из-за итальянской фамилии и внешности, живости, непосредственности и веселого нрава.

Хотя ее мама уверяла дочку, что та идеальная красавица, того же мнения придерживался и отец, который редко хвалил свою девочку, Арина не верила. В школе ее считали уродкой, особенно сильно детей раздражали ее густые черные брови, улыбчивость и картавость, которую не смог исправить ни один логопед. Язык девочки был с удивительно мягким кончиком, поэтому она так и не научилась правильно произносить русскую «р». Из-за картавости некоторые считали ее еврейкой. Зато на английском языке она произносила «th» без акцента. За манеру часто улыбаться Арина прослыла дурочкой.

Один особенно злой мальчик постоянно дразнил Арину и скидывал ее вещи с парты; учебники и тетрадки, с любовью купленные мамой, мялись и рвались. И словно с ними мялась и рвалась нежная мамина любовь, а глаза безмолвной девочки застилали горячие горькие слезы.

Когда ее обижали, все внутри сжималось, но она старалась скорее все забыть и спустя некоторое время снова улыбалась, но тупая боль каждый вечер перед сном съедала ее сердечко. Она не понимала почему ее считают «чужой». Подружиться она смогла только с двумя девочками, но лучших подруг у нее не было.

Недоброе отношение большинства одноклассников действовало на Арину как постоянный пресс, хотя она старалась не думать об этом, не обращая на ежедневные обиды внимание. У нее нервно тряслись руки, когда она отвечала на уроках, даже будучи уверенной в правильности своего ответа. И получив очередную хорошую оценку, она все равно садилась на место с тягучей болью в пояснице.

Девочка часто чувствовала себя одиноко, потому что даже рядом с любимой и любящей мамой, среди малочисленных друзей и десятка знакомых она ощущала себя одной. Она мечтала о подруге или о друге, кто сможет от души посмеяться над ее шутками, понимая ее с полуслова; разделит все ее увлечения; с кем она сможет создать свой собственный мирок.

Все ребята вокруг казались чужими, чьи души не были ей близки. Они прекрасно понимали друг друга, слушали похожую музыку: поп-группы «Руки вверх», «Отпетые мошенники», «Блестящие», певицы Земфира и Алсу, а приходя изредка в гости к Арине, крутили в руках кассеты и диски на непонятных английском и итальянском языках, пытаясь прочесть имена зарубежных исполнителей, единственных из которых они знали, – были Битлз, Джо Кокер и Бритни Спирз.

Итальянская музыка, в частности песни поп-группы семидесятых «Матия Базар», стала одной из первых, что она услышала в детстве.

Открыв для себя необычайно мелодичную и живую музыку в шесть лет, она поняла, что это именно то, что ей хочется слышать.

Позже, став школьницей, она всегда делала уроки, включая «Базар», как шуточно говорила мама.

Подпевая, произнося прекрасные незнакомые слова, которые казались когда-то услышанными, Арина решила узнать их смысл. На уговоры перевести песни, отец вечно отмахивался, повторяя, что ей лучше учить английский, а итальянский язык никак не поможет в жизни.

Но проявив упорство, Арина все-таки по-немногу учила итальянский самостоятельно, украдкой читая учебники в книжных магазинах, не смея просить денег у родителей, чтобы купить их. Ей даже нравилось держать свое увлечение в тайне, словно некий роман с возлюбленным, боясь сознаться в этом.

В конце-концов, когда ей подарили ноутбук, она принялась изучать любимый язык онлайн, а спустя пол года уже знала его на среднем разговорном уровне. Став студенткой, она тратила каждую свободную минуту на занятия итальянским языком, продолжая заучивать непростые формы глаголов вместе со сложными латинскими названиями микроорганизмов.

При любых обстоятельствах Арина старалась быть счастливой. Даже когда ее обижали или случалась беда, после слез на лице неизменно сияла улыбка. Все же оптимизм был ее основной чертой, и она часто чувствовала себя счастливой даже без причины. Не зря итальянцы говорят: «Нужно быть счастливым просто так».

В школьную пору не найдя понимания и любви в классе, Арина переключила все свое внимание на изучение наук, полюбив химию, биологию и физику. Учеба в школе подарила ей новый захватывающий мир знаний, где она ощущала себя уверенной и счастливой независимо от окружающих людей.

Никто не способен понять ее душу? Ну ничего, тогда она заточит ее поглубже в себя и будет показывать только свой интеллект, наденет маску рационального и сдержанного человека.

Арина почти всегда легко училась, это быстро сделало ее самоуверенной. Плохие отметки она хватала только после двух недель тяжелого гриппа, приходя на уроки бледная и вялая, как полудохлая рыба. Она не понимала почти ничего, что объясняла у доски учительница с таким видом, будто всем все понятно с полуслова. И нередко получала и среди текущих оценок трояки, особенно по математике. Но проявляя волю, Арина к концу четверти часто выходила на отличный результат. Она считала, что любая цель достижима стоит лишь в это поверить и не сдаваться.

Девочка не искала уважения учителей и родителей, не пыталась иметь авторитет в глазах одноклассников, как считали многие, она просто не могла учиться по-другому. Если она делала что-нибудь, то обязательно старалась сделать это хорошо, иначе была недовольна собой.

Родители лояльно относились к ее успехам в школе. Мать считала, что оценки не главное, а отец жил своей жизнью и вообще не интересовался жизнью дочери, хотя иногда проводил с ней целые вечера, читая ей сказки на английском языке или слушая любимую музыку.

Иногда Арине казалось, что она и окружающие ее сверстники находятся в разных мирах, и со временем эта грань становилась все более чёткой.

Наверное, поэтому девочка почти не влюблялась в мальчиков. Даже когда она чувствовала что-то наподобие любви, она намеренно преувеличивала свои чувства, словно актриса вживаясь в роль, стараясь изо всех сил влюбиться, но в конечном результате, понимала, что это всего лишь симпатия с долей романтических чувств, но не любовь. Словно она не могла вполне постичь окружающих, почувствовать их душу, а только предполагала какие они. Ее мать очень удивлялась такому характеру дочери.

«Что ж ты такая невлюбчивая? Я с первого класса влюблялась, и это меня вдохновляло. Нужно быть всегда немного влюбленной!» – советовала она с присущим ей авторитетом. Но для Арины эти слова казались пустыми. Как можно быть немного влюбленным!? Если любить, то серьёзно и на всю жизнь, обязательно выйти замуж. Так думала она еще в детстве.

В одиннадцать лет летом на даче Арина влюбилась в соседского мальчика. По крайней мере она так считала. Ей захотелось как-то признаться ему в своих чувствах, и она спела на крыльце своей дачи любимую песню и вдруг обнаружила у себя громкий и красивый высокий голос, которым никогда не обладала прежде. Но она не обладала хорошим слухом и пела фальшиво. Арина твердо решила научиться петь.

Записавшись в школьный кружок вокала, она постигла азы нотной грамоты и уже могла петь довольно чисто. Ее голос то шумел как море, когда она брала низкие ноты, то звенел жизнерадостным колокольчиком на четвертой октаве

Именно пение помогало ей иногда раскрывать свою душу, запертую словно джин в бутылке, задышать полной грудью; она испытывала невероятное счастье, совершая сей акт как некое таинство. В такие минуты все казалось волшебным, и даже то, что она была одинока, уже не тяготило ее.

А соседский мальчик в деревне подрос и завел себе подружку. Однажды майским теплым вечером Арина издали наблюдала как они гуляют в поле и целуются. И была удивлена самой себе, что ее нисколько не задело за живое, что он с другой.

Девушка закончила школу с серебрянной медалью и похвальными грамотами. А вошла в историю школы не только как одна из лучших учениц, но и как единственная, чьи родители не заплатили туда ни гроша.

В столовую девочка не ходила, обедая дома, благо, что жила в соседнем дворе со школой, а остальные поборы отец игнорировал. Мать Арины не работала и не могла участвовать в школьных поборах.

За несколько дней до выпускного вечера Николаю позвонила школьный завуч, пожилая важная женщина, умоляя заплатить за серебряную медаль для дочери, объяснив, что даже если Арина достойна награды, ведь ее нужно будет изготовить, а это стоит денег. Внимательно выслушав завуча, Николай невозмутимо ответил: «Я все понимаю, но нет денег.»

«Как нет? Совсем нет? "– Удивилась завуч. «Денег нет!» – был его короткий ответ. Тогда завуч просто была вынуждена смириться, и Арине вручили серебряную медаль, торжественно повесив на грациозную шею девушке заветную ленточку.

Как-то за неделю до выпускного Николай посмеиваясь, говорил дочери:

«Школа государственная, пусть учат бесплатно, я не намерен платить туда ни копейки!»

Арине же посоветовал: «Если у тебя просят денег, отвечай всегда просто: «Денег нет.»

Николай никогда особо не любил дочь и всегда жил в семье как гость, но все же когда его дочка была совсем маленькой, она вызывала у него восторг, ему безумно весело было играть с ней, баловаться; иногда ходить на прогулку в лучшие места города.

Все бытовые тяготы ухода за капризным ребенком легли на широкие плечи большой мамы.

Мужчина ничего не умел и не хотел делать. Кроме того, был весьма вспыльчив и много скандалил дома, даже при маленьком ребенке. Отец Арины вообще мало задумывался об окружающих.

Но когда в жизни красивого мужчины появилась другая женщина, ради которой он «все оставил», как он твердил всем, его отношение к дочери стало резко портиться.

Николай считал, что его дочери нужны от него только деньги, а она «дурилка картонная». Он словно зомби повторял слова, сказанные его матерью и отцом, вначале сомневался в правильности суждений своих родителей, а потом пришел в полное согласие с ними. Они ненавидели невестку и свои недобрые чувства переносили на внучку, которой не интересовались и не заботились о ней.

Николай покупал им дорогие подарки, особенно отцу, а от дочери старался прятать алименты, не хотел платить по счетам за квартиру, не желая оттуда выписываться. Он создавал финансовые проблемы, вместо того, чтобы как взрослый человек помочь решить их, но во всем вечно была повинна бывшая жена.

Когда дочери исполнилось восемнадцать лет, то вовсе считал ничем ей не обязанным. Ему хотелось скорее забыть «прошлую жизнь», начиная новую.

Николай был тележурналистом и вел собственную программу, посвященную архитектуре и строительному искусству в течении многих лет. Во время передачи он позировал перед камерами в красивых костюмах на фоне древних полуразрушенных домов, являющихся живыми памятниками зодчества восемнадцатого или девятнадцатого веков, восторженно указывая зрителям на причудливые узоры древнерусской резьбы, изумляясь, что она не тронута долгими веками; ведь эта замысловатая вязь, вырезанная по почерневшему дереву умельцами вручную, приводила его действительно в восторг. Его рассказ был кратким, но содержательным и интересным. Некоторые люди считали его настоящей звездой в большом российском городе, откуда была родом мать Арины, и где он обосновался вместе с женой и дочерью, закончив учиться в Санкт-Петербурге, изучая русский и английский языки, литературу и русское искусство, считая себя русским.

Профессия тележурналиста приносила неплохой доход, но Николай большую часть заработка скрывал и любил прибедняться. До того, как оставить семью, он экономил на ней всю жизнь, отдавая домашним сущие гроши. И они привыкли жить бедно. Исключение составляли траты на еду. В семью покупались только лучшие продукты. И Арина все детство прекрасно питалась, не зная ограничений ни в чем.