Битва за кристаллы любви. Том I

– Так не исключено тогда, что рано бить тревогу и предпринимать какие-то действия. Лично я не заметил в своей душе каких-то серьезных изменений. Хотя, возможно, я и не прав. Кое-какие чувства во мне несколько трансформировались не в лучшую сторону, и я стал ловить себя на несвойственных мне мыслях. Однако до разговора с тобой не заострял на это внимания. Если быть более точным, просто отмахивался от них.

– Я боюсь, чтобы люди не разучились любить. Если опоздаем и любовь покинет их сердца, души тотчас наполнятся ненавистью и равнодушием. Перестанет существовать дружба, уважение людей друг к другу, распадутся семьи, родители и дети станут врагами. Убийства, зависть и злоба будут нормой жизни – и наша цивилизация исчезнет с лица Земли.

– Что ж, страшную картину будущего ты сейчас нарисовал. Этого нельзя допустить. Однако бить в набат тревоги пока не будем. Постараемся с привлечением малого количества людей отследить причину того, что стало происходить с людьми. И начнем прямо сейчас. Я немедленно сообщу Верховному жрецу, что мы через полчаса встретимся с ним возле одной из восьми пирамид, где хранится минерал «Локон Венеры», который содержит в себе и распространяет над островом энергию возвышенной духовной любви и, как талисман антамурийцев, обеспечивает их счастье в любви, оберегает от ревности и измен. Когда Земля заселялась живыми существами, инопланетный разум наделил нас, тапионийцев и флорийцев этими волшебными Кристаллами – ведь Бог это и есть любовь, а способность любить – это дар божий землянам от наших космических предков.

– Да, я знаю, что мы, северная Тапиония и южная Флория бережем эти талисманы как зеницу ока, как самую большую ценность в этом мире.

– Так оно и есть. И не только минерал «Локон Венеры». В пирамиде хранятся и другие минералы, которые также являются нашими талисманами. Каждый из них дополняет ауру антамурийцев особыми вибрациями, вносит изменения в судьбу и жизнь каждого человека: Аметист привлекает к нам счастье, богатство и мир в сердце; Агат дарует процветание, здоровье и длинную жизнь; Рубин защищает от негативной энергии; Нефрит даёт нам мощь, силу и власть; Сапфир наделяет мудростью, правдой, доблестью и храбростью; Карбункул – постоянством, уверенностью и твердостью; Изумруд обогащает нас знаниями и вселяет в наши души надежду.

– А что нам может сказать Венерин камень? Разве он может помочь?

– Не знаю. Но сила в нем великая. Если что-то в наших сердцах начало меняться, думаю, это должно отразиться и на волшебном минерале. Возможно, он начал менять цвет своей энергии, или ее волны стали короче… Карточка -ключ от сокровищницы, спрятанной в главной зеркальной пирамиде, находится у Верховного жреца. Только он знает телепатическое заклятие, которое позволяет ключу открыть в пирамиде потайную дверь, невидимую для человеческого глаза.

– Вы объясните ему, почему мы хотим увидеть «Локон Венеры»?

– Я обязан это сделать, иначе он откажется впускать нас в сокровищницу без уважительной причины.

На этом разговор прекратился. Грэйд и Хедриан вышли на улицу, где сели на воздушную ладью. Поездка времени много не заняла. Не доезжая до необходимой пирамиды, они увидели Верховного жреца Гретиэна в белом до земли облачении.

Он ждал их с одной из сторон пирамиды. Глава Совета Мудрейших объяснил ему причину, почему им необходимо попасть в сокровищницу и посмотреть на волшебный минерал. Верховный жрец какое время смотрел на ключ-карту, а потом очертил им прямоугольник, напоминающий дверь. Потом толкнул его как бы внутрь – и в пирамиде образовался проем.

Они все зашли в него – и вновь оказались перед стеной. Гретиэн повторил предыдущие действия ключом – и так три раза. Наконец все трое оказались в сокровищнице. Там под хрустальным куполом находился постамент из белого гранита с золотой розой, раскрывшей свои лепестки. В середине лежала красная бархатная подставка для «Локона Венеры», однако самого камня на ней не было.

Испуганные увиденным, они растерянно посмотрели друг на друга и вновь на постамент, но ничего не изменилось: минерала как не было, так и нет.

Первым пришел в себя Верховный жрец. Смертельно побледневший, он дрожащими губами пытался выдавить из себя, хоть слово, но страх сковал его своими ледяными кандалами, заморозив даже мысли.

Понадобилось не менее пяти минут, чтобы он смог сказать:

– Ничего не понимаю. Куда мог деться камень? Зайти в пирамиду никто не мог. Заклинание для ключа знаю только я. Минерал я видел пять лет назад, когда его шлифовали, и с тех пор никто не посещал пирамиду. Не мог же он исчезнуть сам по себе.

– Конечно, не мог. Предполагать подобное – абсолютный бред. Нам надо срочно доложить о пропаже Верховному правителю, собрать Совет Старейшин и Жреческую Троицу. Этим мы займемся с Хэдрианом, а вы, Гретиэн, обойдите все остальные минералы и посмотрите, на месте ли другие волшебные камни. А затем приходите в Тронный зал приемов.

После этих слов они вышли из пирамиды и отправились в резиденцию Верховного правителя, сохраняя напряженное молчание. Ни одному из них сказать было нечего. Мысли в голове метались, пытаясь найти ответ, как из пирамиды мог исчезнуть кристалл Любви, но всё было тщетно. Подозревать Гретиэна во лжи было нелепо, поскольку они знали его много лет как человека, ценящего правду в отношениях превыше всего. Тогда кто и как мог выкрасть Локон Венеры?

В Тронном зале собрались все, в чьих руках была судьба Антамурии. Слушали Главу Совета Мудрейших молча, с печатью глубокой тревоги на лицах. В глазах притаились растерянность и озабоченность. Непонимание происходящего угнетало, что явно просматривалось в их неподвижных, напряженно застывших позах.

Прибыл Гретиэн, который сообщил, что остальные минералы на месте. Эту весть встретили радостно. Улыбки, появившиеся на лицах, избавили души от уныния, и, как обычно, члены Совета стали активно обсуждать ситуацию с пропажей камня Любви, выдвигая различные гипотезы, как он мог исчезнуть, но ни одна из них не была принята за основную. Устав от споров, приступили к обсуждению, с чего надо начинать поиски самого кристалла Венеры.

Один из Совета Старейшин предложил связаться с королём Тапионии Ригом и королевой Флории Далией, чтобы выяснить, на месте ли их камни Любви.

Больше обсуждать пока было нечего, и все разошлись по домам. Решено было собраться завтра, когда солнце скроется за горизонтом. Верховный правитель Никэтор предупредил всех, чтобы информация об исчезновении волшебного минерала не вышла за пределы этого зала, и покинул всех в тягостных раздумьях.

Хэдриан чувствовал, что надвигается беда, что поиски Венериного кристалла приведут к столкновению с Темными силами. А значит, неминуема война. Человеческая раса не так сильна, чтобы сразиться с ними в одиночку. Поэтому придется искать союзников в Северо-западной и Южной странах. Их жители также обладают магией, без которой в грядущем противостоянии не обойтись.

Придется также открыть комнату с магическими артефактами, которые практически никогда не использовались в военных целях, и антамурийцев, обучившихся управлять ими, зачислить в отряд, который отправится на поиски «Локона Венеры». Эти мысли не покидали голову Хэдриана, пока он добирался в свой замок.

Зная, что нарушает запрет Верховного правителя, Хэдриан, тем не менее, закрылся в кабинете со старшим сыном и рассказал ему, что произошло и почему души людей опустошаются.

Рэйм долго осмысливал услышанное, а потом спросил, почему минерал имеет такое необычное название.

– На этот счет существует легенда, дошедшая к нам из прошлого, – ответил отец. – Богиня любви захотела искупаться в одном из кристально чистых горных озёр Земли и спустилась с небес на землю и ступила в озеро. Она не заметила, что во время купания три ее золотых локона потерялись. Когда пропажа обнаружилась, прошло время, которое на Земле бежало гораздо быстрее, чем у небожителей. Богиня вернулась и нашла пропажу, искренне поразившись великолепному сочетанию золота волос с искрящимися льдинами, в которые они вмёрзли. Венера с восхищением рассматривала творение льда и холода. Она захотела подарить необычайное создание людям и превратила лёд в горный хрусталь.

– И какого цвета этот кристалл? – уточнил Рэйм.

– «Локон Венеры» красного оттенка. В нём рутил нарос на гематите широкими яркими «лучами» в форме «звезды», создав таким образом переливающийся рисунок, в котором рутил играет золотом, а гематит – серебром. Но главное в этом камне то, что рутиловые волоски – это каналы, по которым бежит высокий вибрационный ток, и действуют они как антенны передатчика. Таким образом, сила Любви, заключенная в «Локоне Венеры», передавалась всем людям, которые находились от нее в радиусе нашего острова.

– И где же теперь искать пропавший талисман, если нет ни одного предположения? – не удержался Рэйм от вопроса.

– Пока неизвестно. Когда поступит информация из Тапионии и Флории, соберутся Мудрейшие, Верховные жрецы и колдуны всех трех стран, вот они и решат, что делать дальше. Возможно, трем сильнейшим колдунам с помощью магии удастся узнать, где находятся камни. Если у них не получится, Главы Советов отправятся в свои подземные энергетические города и попытают счастья. Думаю, там они получат ответы на свои вопросы. Однако эти действия будут предприняты в том случае, если и у них тоже исчезли «Локоны Венеры». А если нет, то будем обходиться своими силами, прибегнув к силе и возможностям магических артефактов.

– Отец, как бы не обернулась ситуация, прошу тебя отправить меня в составе поисковой группы. Я не могу сидеть дома без дела, когда решается судьба моего острова. А может, и большей части Земли.

– Рэйм, я буду горд видеть тебя среди смелых и отважных, тех, кто выйдет на тропу войны с Тьмой. А в том, что в краже волшебного минерала были задействованы ее силы, я почему-то не сомневаюсь. Единственная просьба к тебе – не нарывайся на опасность, если ее можно будет избежать, прибегнув к другому решению проблемы.

– Спасибо! Я уже не желторотый птенец, поэтому зря рисковать не буду. Это я тебе обещаю.

– Ну вот и хорошо. Надеюсь, тебя не надо предупреждать, что данная информация не подлежит разглашению. Никому.

– Конечно, отец. А теперь было бы хорошо, если б ты отдохнул. На тебе лица нет. Оно осунулось и посерело от тревог и забот. Береги себя. Твоя мудрость и твой ум еще понадобятся нашей стране в эти трудные дни.

Хэдриан кивнул и с благодарностью во взгляде посмотрел на сына. Потом устало поднялся, и, кивнув на прощание, вышел из кабинета.

Рэйм долго обдумывал услышанное. Он сомневался, что колдунам, даже общими усилиями, удастся выяснить, где волшебный кристалл. Быстрее всего, Главе Совета Мудрейших всё же придется обращаться за помощью в подземный энергетический центр к Владыке «Кристального Города Семи Лучей». Другого выхода из создавшейся ситуации он не видел.

Потом его раздумьями завладели мысли о своей семье, которой он очень гордился. У антамурийцев была очень высокой планка поддержания нравственности в семье, поскольку они выбирали себе пару на всю жизнь. Для совершения брака пара обращалась к жрецу, который проникал в «сущность их душ» и определял совместимость. Одобрив брак, жрец дарил жениху и невесте пару браслетов, которые необходимо было носить на левом предплечье до конца жизни.

– Я сам, – неожиданно для себя подумал Рэйм, – уже готов был идти с Диэнной к жрецу, но что-то в последний миг меня остановило. То, чему до сих пор у меня нет объяснения. Я думал, что смогу прожить с ней в любви и уважении всю жизнь, а во время последней встречи вдруг понял, что Диэнна не нужна мне, что она фальшивый бриллиант. Почему мне в голову пришла подобная мысль?

Однако Рэйм не знал ответа на этот вопрос. Та, которую он обожествлял и следы которой был готов целовать, вдруг предстала перед его взором совсем другой: похотливой распутницей, себялюбивой стервой и самовлюбленной бесстыдницей.

– И почему я раньше всего этого не видел в ней? – не оставляла в покое будоражащая сознание мысль. – Неужели моя любовь к Диэнне была настолько слепой? А было ли вообще мое чувство к ней любовью?

И вдруг Рэйм отчетливо понял, что никогда не любил девушку. Не любовь, а страсть взяла в плен его чувства. Именно она повелевала всеми его поступками и эмоциями, которые он воспринимал как любовь. Однако что-то уберегло его от роковой ошибки. Возможно, пропажа минерала Венеры. Энергия его ослабла – и всё встало на свои места.

Значит, сделал Рэйм вывод, для настоящей любви отсутствие камня не страшно. Может, она несколько ослабнет, но не оставит сердца тех, в которых поселилась.

Однако видимость любви растает, как туман под солнечными лучами. Он видел, что его родители переживали в отношениях непростые времена, но боролись, не позволяя любви покинуть их, поэтому был уверен в том, что им удастся сохранить её.

Рэйм, погруженный в свои мысли, не услышал шагов брата, который остановился недалеко от него.

– Страдаешь по красавице? – иронично спросил тот.

– Увы, нет, хотя это и странно звучит после нескольких лет столь бурных отношений.

– Значит, ты не будешь против, если я приударю за ней и соблазню?

– В принципе, не против, но не советовал бы тебе связываться с Диэнной. Она тебе не по зубам. Боюсь сломаешься. Её нужно держать в ежовых рукавицах.

– Не слишком ли ты низкого мнения обо мне? – возмутился Эйдж. – Я красивее тебя и моложе. Да и характер у меня не слабее твоего, а во многом значительно проще. Нам с ней будет весело.

– Ты влюблён в неё? – с ноткой безразличия поинтересовался Рэйм.

– Влюблён? – переспросил младший брат и захохотал. – Я не знаю, что это такое, но сгораю от страсти. Мне кажется, что, если я не пересплю с ней, лопну от напряжения, которое скопилось в моих гениталиях. Я, даже думая о ней, кончаю, как неопытный подросток.

– Тогда сними это напряжение, чтобы они не взорвались. Предполагаю, Диэнна возражать не будет, поскольку похотлива не меньше тебя. Однако в дальнейшем прошу избавить мои уши от разговоров о ней и ваших отношениях. Бери пример с меня: за всё время своей связи с ней я не проронил ни слова о том, что она была моей любовницей. Если в твоей душе не копошится ревность к нашему прошлому, действуй. Но не думаю, что она быстро переключится с одного брата на другого, так как будет надеяться, что я всё же вернусь к ней.

– А ты не собираешься этого делать? – с напряжением в голосе спросил Эйдж.

– Нет. Эта страница моей жизни уже прочитана, закрыта и навсегда положена в архив.

– Тогда у меня развязаны руки, и я могу действовать?

– Конечно. На этом и закончим наш разговор, – сказал Рэйм и, поднявшись со стула, направился в свою комнату, поскольку ему предстояло серьёзно обдумать ситуацию, сложившуюся в Антамурии.

Он не видел, с каким удовлетворением и злорадством смотрел ему вслед Эйдж. В его взгляде было всё: и радость, и победа, и довольство собой, и легкое презрение к брату, не оценившему все прелести Диэнны и не понявшему, что она никогда его не любила, иначе не флиртовала бы напропалую с его младшим братом. Стоило ему проявить себя более настойчиво – и девушка не устояла бы перед его мужским превосходством. Эйдж утешал свое самолюбие этой мыслью, но зависть к старшему брату даже сейчас точила его изнутри и, несмотря на проявленную браваду, вызывала в душе неуверенность.

Злобно выругавшись вполголоса, он поспешил в беседку, где мог помечтать о самой красивой девушке Антамурии. Страсть сильнее любви, решил Эйдж. Неземное наслаждение, блаженство и яркий фейерверк эмоций, которые сопровождают её, – это всё, что нужно в отношениях между мужчиной и женщиной, которая создана для того, чтобы удовлетворять мужские потребности своей раскованностью и огненными порывами похоти в постели.

Что касается Рэйма, он сразу же забыл о разговоре с братом. Его тяжелые думы были сосредоточены на предстоящем отъезде. А в том, что антамурийцам придется отправляться на поиски пропавшего Талисмана Любви, он не сомневался.

Теперь его беспокоил вопрос, из кого будет сформирован поисковый отряд. Ему хотелось обговорить это со своими друзьями и определиться с ними о совместных дальнейших действиях, но он не мог этого сделать, так как дал слово отцу не разглашать информацию, являвшуюся пока для всех тайной.

Конечно, в отряде должно быть не менее десяти человек, которые владели элементальной и другими видами магии. И два-три Посвященных, владеющих психическими силами и умеющих облегчать вес каменной глыбы до состояния невесомости. Их уникальные знания и способности понадобятся, когда отряд будет проходить по болотисто- гористому государству Мракота, дороги к которому завалены огромными скалистыми глыбами. Только Посвященным под силу их расчистить.

Рэйм не раз видел, как Посвященные строили в их столице пирамиды и другие дворцы, перенося тяжести взглядом, как излечивали свое тело за счет внутренней энергии. Благодаря им был застроен огромный город-государство на острове как под землей, так и под водой, где были образованы прекрасные плантации водорослей и паслись стада одомашненных морских животных.

Почему-то Рэйм был уверен, что пропавший минерал «Локон Венеры» находится у всеправителя Северной страны и что его союзником стал львоподобный Аббас из Мунаввара. Ему на это настойчиво указывала интуиция, которая у него была очень развита.

Сами антамурийцы не справятся с довольно сильными и обладающими сверхъестественными способностями противниками. Значит, нужно объединиться с северо-западной Тапионией и южной Флорией. Надо, конечно, но может и не получиться, если их Камни Любви в целости и сохранности лежат в отведенных для них тайниках. А вот если и их украли, тогда проблема объединения сил будет сама собой решена. Без усилий и перетягивания каната. То, что и в этих королевствах пропали минералы-талисманы, Рэйм знал благодаря всё той же интуиции, которая удивительным образом проявлялась у него с самого детства. Отец знал об этих способностях старшего сына и всегда прислушивался к его мнению и советам.

Вдруг память подкинула ему воспоминания о том, как в давние времена народы, населявшие Пангею, на своих советах обсуждали общие возможности развития государств и создавали общий язык. Об этом ему рассказывал дед. Причем в каждом поселении этот новый язык создавался своим неповторимым образом и поэтому отличался от языков в других местах.

Он состоял из любимых слов каждой расы, которые были связаны с их жизнью в этом месте. Например, названия растений и животных, распространенных вокруг поселения, были флорийскими. От мракотинцев передались названия камней и окружающих гор, а также названия разных химических веществ. От тапионийцев получали названия предметов быта, использовавшихся в хозяйстве, и всего, что связано с природой, а от антамурийцев – названия всех технических приспособлений и материалов. Постепенно старейшины начали обучать этому языку представителей своих рас.

– Теперь это даст положительные плоды, – решил Рэйм, – поскольку отряду из Антамурии будет легко общаться как со своими союзниками, так и с противниками.

Узкая тропинка, вымощенная камнем, змейкой вилась между низкорослыми, но пышными кустами, теряясь в сочной зелени. Она вела в изумительный цветущий яблоневый сад, богатый, роскошный и прекрасный в своем пенном бело-розовом убранстве. Нежные лепестки цветов овевал легкий ветерок, и они тихо перешептывались друг с другом.

На фоне голубого прозрачного неба ветви яблонь казались особенно нарядными. Но ведь красота цветущих яблонь не вечна! И, словно бы в доказательство этого, свежая зелень трав, окружившая их, запестрела затейливыми узорами осыпавшихся нежно-розовых и снежно-белых лепестков.

Сквозь листву деревьев смело пробились солнечные лучи – и круглые капельки росы на их коре играли всеми цветами радуги. Великолепие сада пленяло и красками, и запахами, и пением певчих птиц, звонкой трелью разносившемся в теплом воздухе.

Этот сад был одним из многих прелестных уголков на цветущих землях Междуречья, где обитали жители Флории, и принадлежал семье Силестиса, одного из Мудрейших этой доброй и веселой страны.

У него было два сына: старший Кальяс, которому исполнилось двадцать пять лет, и младший семнадцатилетний Юнас, а также дочь Росалиа, двадцатилетняя красавица.

Сам отец этого небольшого семейства отдыхал в беседке, любуясь своим садом и ожидая сыновей, которые с минуты на минуту должны возвратиться из Школы Практической Магии. За особые успехи в овладении волшебством Кальяс был удостоен звания Магистра и обучал тайным магическим знаниям учеников школы, в том числе и своего младшего брата, который уже перешел в выпускной класс.

Их семья принадлежала к роду айгов, повелителей садов. Все они, кроме Росалии, были золоволосые и зеленоглазые, высокие и стройные, отличались отменным здоровьем и жизнерадостностью. К тому же считались величайшими чародеями, ибо обладали тайными магическими знаниями и владели секретами колдовства.

Росалиа преподавала в Школе Знахарства и Чародейства, поскольку имела всесторонние знания о целебных и энергетических свойствах растений и использовании их для лечения различных заболеваний, смертельных ран и при совершении заклинаний при оживлении, если дух только покинул тело.

Семья Силестиса была опорой королевы Далии в решении многих вопросов. Их мудрость, знания и умения обеспечили им два голоса вместо одного в Совете Старейшин по сравнению с другими родами.

Она была почитаемой и уважаемой благодаря не только самому главе семейства, но и его детям, которые ни словом, ни поступком не запятнали её чести. Да и Лавиния была не менее уважаемой, чем муж и сыновья, снискав доброе отношение к себе своим целительством.

Они владели большим участком земли, на котором раскинулся великолепный сад с разнообразными плодовыми деревьями. Фрукты из их сада пользовались большим спросом из-за изумительного вкуса, внешнего вида и сочности.

Все эти мысли ненавязчиво сменяли друг друга, пока Силестис отдыхал в беседке в ожидании своих сыновей. И ждал он их, недавно вернувшись с заседания Совета Старейшин, с недоброй вестью.

Вскоре на вымощенной камнем дорожке между цветущими деревьями показались братья, и отец залюбовался ими. С почтением поклонившись родителю, они получили разрешение сесть напротив него. Их разделял стол, на котором в серебряной вазе стояли цветы.

Силестис отодвинул их в сторону и пристально посмотрел на сыновей.

– Что случилось? – нарушил паузу нетерпеливый Юнас.

– Пока ты молод, тебе будут прощать отсутствие выдержки, но не долго, – сказал Силестис. – Бери пример со старшего брата, которому тоже любопытно, почему я пригласил вас на эту встречу, но он ни словом, ни взглядом, ни выражением лица не задал вопрос, который вертится у него на кончике языка.

– Только и слышу о примерном Кальясе, – обреченно махнул рукой Юнас и стал демонстративно смотреть в сторону.

Не обращая внимания на легкомысленное поведение младшего сына, Силестис тяжело вздохнул, прежде чем сообщить им то, что услышал на заседании Совета.

– Итак, у меня, наследники мои, плохая новость: из тайной комнаты, которую оберегали как зеницу ока, исчез минерал «Локон Венеры». Он содержит внутри себя возвышенную духовную любовь. Являясь талисманом, минерал обеспечивает счастье в любви, оберегает от ревности и измен тех, у кого находится, при условии, что им покровительствует добро и милосердие. Но если минерал попадет в плохие руки и долго будет находиться у тех, чьи сердца наполнены злобой, ненавистью и черными помыслами, сила его станет уменьшаться и излучение волшебной красной энергии прекратится.

Кальяс, что -то обдумывая, спросил:

– Откуда стало известно, что минерал пропал?

– Мы получили телепатическое письмо от Главы Совета Мудрейших Антамурии Грэйда с просьбой проверить минерал Любви, так как у них кто-то выкрал его, хотя он был надёжно спрятан.

– Выходит, что ненадёжно, – подал свой голос Юнас. – А у кого он еще есть?

– В королевстве Тапионии. Мы сейчас ждем известия от них. Не исключено, что они столкнутся с такой же проблемой.

– Если уже не столкнулись. Возможно, просто находясь в растерянности, они не сразу связались с нами. А что думают по этому поводу антамурийцы? – уточнил Кальяс.

– Что трем народам необходимо объединиться и под одним управлением отправляться в Мракоту. Рэйм, старший сын Хэдриана, одного из мудрейших Антамурии, считает, что пропавшие камни находятся именно там. У всеправителя Йерка есть колдунья Вийвека и ворон Инграм, которые способны выкрасть всё, что угодно.

– А зачем им понадобились минералы Венеры? – вклинился в разговор Юнас.

– На этот вопрос никто ответа не знает, но многие предполагают, что Йерка соблазнил какой-то идеей его главный старейшина Хайвард, для достижения которой нужны эти камни Любви.

Кальяс хмыкнул:

– Так они не знают, что это такое. Зачем им Любовь, когда они одержимы ненавистью ко всем, кто не они? Любовь не для них.