Глава 4
Я знаю, почему мне приглянулась Лия Бенсон – она была не такой, как все. Ходила одна, много читала в библиотеке, гуляла в школьном саду на каждой перемене, но при этом никогда не заводила бесед с другими людьми. Любые любопытства со стороны учеников всегда заканчивались одинаково. Они начинали считать Лию нелюдимой и повёрнутой, а я молился, чтобы это не переросло в травлю.
Однажды мне захотелось пройтись вдоль сада с намерением застать скромницу. К моему глубочайшему сожалению, Лия будто бы специально не пришла посмотреть на цветущие растения.
Со временем я начал понимать, что доверие пугливой девчушки будет трудно заслужить. Неудачи преследовали меня одна за другой, а я не собирался сдаваться. Всё потому, что чувствовал: в Лии Бенсон хранятся большие и загадочные тайны, ответы на которые я безумно хотел отыскать.
На выходных делать было нечего. Свобода от домашних дел, тренировок по баскетболу и внеклассных занятий, повлекла за собой мучительную скуку. Мама ещё утром ушла к бабушке, а отец видимо забыл, что у него есть дом.
Прекрасная солнечная погодка за окном подтолкнула выйти освежиться. На небе не наблюдалось ни единого облачка, даже хвойные ветки не колыхались от ветерка. Идиллию прервал телефонный звонок. Я поднял трубку и услышал весёлые голоса друзей. Бездельники затеяли посиделки в доме Майкла Брэдли – парня, оступившегося на мосте.
«Приходи, здесь не хватает только тебя. И гитару не забудь!» – слышал я на другом конце провода. На самом деле, мне не приносило особого удовольствия находиться в доме, от и до заполненного подростками, но скука не оставляла выбора.
Опять вернувшись домой за своей красавицей, синий корпус которой был покрыт лаком, я вышел на улицу и направился к ним. Моя девочка всегда содержалась в чистоте и порядке, потому что я не позволял лишним рукам притрагиваться к произведению искусства.
Я думал о том, как приду туда и найду какого-нибудь чудака, знающего о гитарах чуть больше, чем я. Однако, такого не произошло и мне пришлось сидеть в окружении ребят, мало понимающих, о чём вообще идёт речь. Единственное, что меня печалило: Майкл умел играть, но принести музыкальный инструмент из своей комнаты показалось ему сложной задачей. Я развлекал девчонок разными песнями, пока те весело хихикали между собой. Парни просили дать поиграть, а я наотрез отказывался, ведь они не умели.
– Ещё гитару мне расстроите – шутливо отвечал я.
– Ой, да ладно тебе – слащавым голосочком произнесла девчушка, сидящая рядом. Её наглая ручка потрепала меня по волосам, а затем она положила голову на плечо. Я терпеливо вздохнул.
В последнее время мне не особо нравилось внимание женщин. Их интерес блек на фоне безразличия одной девочки по имени Лия Бенсон… Разве есть что-то важнее, чем человек, который дарит вдохновение? Образ неприступности привлекал меня куда сильнее, нежели лёгкая романтика открытых душ.
Случайно услышав своё имя среди шума голосов, я обернулся. Шерри Бриггс?! Она что здесь забыла? Ах, да… Майкл устраивает посиделки для всех персон Форест-Вейла. Так скажем, руководствуется правилом: чем больше, тем лучше.
Сидя на кухне и уныло болтая ножками, Шерри вела беседу с несколькими людьми. Те внимательно слушали её, изредка бросая взгляды в мою сторону. Ясно… речь точно шла обо мне. Видимо, чтобы не разболтать всё на эмоциях родной матери, девочка решила прибегнуть к другому способу – рассказать ей обо всём через «глухой телефон». Сплетни разлетались по Форест-Вейлу со скоростью света, и я уверен, уже через несколько дней мама спросит с меня о каждой мелочи.
В какой-то момент я понял – нет смысла находиться здесь. Лишь трата времени в никуда. Зачем терпеть «случайные» прикосновения поклонниц, которые только и жаждут стать для меня чем-то большим, нежели просто знакомыми? Я не хотел этого. Мне надоело наблюдать плаксивые разговоры очередной девчонки, что была без ума от зелёных глаз и превосходного умения совладать гитарой.
У выхода мне преградила путь какая-то девочка.
– Куда ты? Останься, пожалуйста! Сейчас начнётся самое интересное! – взяв под руку, она повела меня в гостиную, но я затормозил.
– Я уже ухожу.
Надев наушники, я растворился где-то на улицах. Мне представлялась былая жизнь. Я чувствовал: она меняется, но к чему могли привести эти изменения? Как же так? Ведь я больше не воспринимаю себя тем Дэвидом Баркером, который обожал посиделки, любил общаться со сверстниками, и не заострял особого внимания на какой-нибудь девчонке. Кажется, виновница всего этого Лия. Она меняла меня. Остепеняла дурашливого мальчишку, превращая его в мужчину. Осознав, как мне в данный момент не хватает её присутствия, я направился прямиком к дому Бенсонов.
Со скамейки открывался хороший вид на ветхий дом, окружённый цветущими кустарниками. За ними ухаживала Лия. Кажется, я объявился здесь как раз вовремя, потому что девчушка затеяла поливку цветов. Мне захотелось подойти к ней, но чувство страха оказалось сильнее. Волнение придавило меня к скамье, и я просто наблюдал за красотой вечера.
Мне так хотелось поговорить с ней о чём-нибудь. Например, завести разговор об осени, когда листья падают на асфальт, будто бы с небес, замирая в ожидании зимы… Или, быть может, рассказать ей о музыке, которая мне так нравилась. Я хотел узнать о Лии Бенсон больше, чем на данный момент знаю, но боялся. Я боялся, что она сбежит, как испуганный кролик, увидевший потенциально опасного неприятеля, на деле оказавшегося таким же живым существом со своими страхами. Я не хотел её обидеть, мне просто было нужно, чтобы она улыбалась.
Начинало темнеть, а я всё никак не мог уйти. Пройдясь по всем кустарникам струёй воды, Лия ещё час назад вернулась в дом. Откинувшись на спину, я случайно заострил внимание на одном из окон. Кажется, что шторы колыхнулись. Присмотревшись, я увидел Лию, изучающую меня застывшим взглядом. Мне стало неловко, и я ненарочно помахал ей рукой, совсем не ожидая, что она ответит взаимностью.
Такой ход событий заставил меня задержаться ещё на полчаса. Ловя на себе взгляд фиалковых глаз, я был счастлив. Однако, мне причудилось, что те на секунду засветились фиолетовым светом. Я привстал, и Лия, опомнившись, тут же задёрнула шторы. Я никогда не был суеверным человеком, и сославшись на то, что увидел всего лишь иллюзию, воспроизведённую моим мозгом, ушёл домой.
Сквозь утренний сон я услышал отца. Внутри всё сжалось от странного удивления. Какая радость для ребёнка услышать родной голос, после долгой разлуки. Я немедленно соскочил с кровати и вылетая из комнаты, сбежал вниз по лестнице. Эмоции наивысшего счастья вмиг улетучились, как только я увидел истинную картину. Родители даже меня не заметили. Отец держал в руках сумку с вещами, пока мама с криками выталкивала его из дома. Он всячески противился, хотел остаться, но мама не позволяла этого сделать.
Самое опасное в мире существо – это рассерженная женщина. Сейчас я чётко убеждался в данном утверждении, обездвижено наблюдая, как мама цепляется в потрёпанную куртку отца, которую он обычно надевал в походы, и что есть силы, толкала прочь.
– Сандра, дай мне шанс! Я искуплюсь… – умолял отец.
– Шёл бы ты к чёрту, Нельсон! Как я тебе вообще воспитание своего сына доверила?! Ещё раз тут появишься, пеняй на себя – после этих слов, двери нашего дома захлопнулись перед его лицом.
Мама остановилась, неровно дыша. Кажется, внутри неё пылала злость, способная сжечь не только имя моего отца, но и весь мир заодно тоже. Впервые в жизни я попал в подобную ситуацию, и не знал, что делать. Поразмыслив, я шагнул вперёд.
– Мам – нерешительный голос заставил её обернуться.
Взгляд горел. И этот пожар был настолько злым и страшным… мне становилось не по себе.
– Что происходит? – аккуратно спросил я.
– Я не хочу разговаривать. Уйди в свою комнату! – такое чувство, будто бы в моём облике мама увидела своего ненавистного супруга, раз смотрела так, словно я самый заклятый враг на земле.
Неприязнь к самому себе и непонятная боль сковала грудную клетку. Я не мог дышать, а сдвинуться с места оказалось непосильным действием. Ни разу в жизни мне не приходилось слышать подобный тон в речи родной матери. Я ожидал его от кого угодно, но только не от неё!
– Ты не понял? – попасться под горячую руку было самым глупым решением в моей жизни.
Рядом с мамой я почувствовал себя беззащитным щенком, и клянусь, был готов заплакать, как девчонка. Ком в горле не давал ответить. Реальность ударила в виски, только я успел закрыть дверь своей комнаты. Кто бы мог подумать, что всё завершится именно так? Видимо их ссоры превысили наивысшую точку кипения. Однако, самый обидный факт данной ситуации – я до сих пор не знал причины «почему?».
На протяжении целого дня, мама, в буквальном смысле, сторонилась встречи со мной. С каких пор в нашей семье я стал чужим человеком? Да-да, именно чужим. С близкими людьми подобного поведения не существует.
Вечером пришла бабушка. Я сидел в своей комнате и играл спокойные мелодии, прислушиваясь к разговорам, которые доносились из приоткрытой двери. Говорили они довольно тихо. По всей вероятности, старались скрыть что-то от чужака в их доме.
Мне быстро надоели эти перешёптывания. Я аккуратно положил гитару на кровать и медленно спустился к ним, чтобы всё выяснить в конце концов. Их беседа в гостиной при свете луны за окном веяла нотками душевности. Телевизор висящий над камином, на удивление, был выключен, хотя мама всегда смотрела мелодрамы в это время. Редкий треск еловых дров и игра огненных лучиков на потолке создавали идеальную атмосферу.
Присев на лестницу, я посмотрел на них. Как ни странно, моё присутствие так никто и не заметил. Видимо, я находился в потёмках, или их разговор был до ужаса увлекательным.
– Что вы от меня скрываете? – произнёс я уверенным голосом.
Они в миг утихли. Мама опустила голову, но бабушка держалась ровно. На красно-коричневый цвет волос падали отблески огня, и теперь те отливали золотистым.
Мой вопрос остался проигнорированным. Мама боялась пошевелиться, в то время Шарлин дышала размерено, словно ничего не происходило. Только я знал, что бабушка переживает куда сильнее, чем моя мама.
– Я должен знать, что произошло. Разве не так? – продолжал настаивать я.
– Дэвид, твой отец лгал Сандре – медленно вздыхая, она назвала маму по имени. – Ради такого жалкого поступка, он лишился нашего доверия…
– Что он сделал? – желая разузнать всё здесь и сейчас, я поднялся и подошёл ближе.
Бабушка вывела меня на улицу, оставляя маму одну в полутёмной комнате.
– Дорогой мой – поглаживая моё плечо, говорила она. – Ты очень злишься на Сандру за то, что она накричала на тебя утром. Я знаю, она рассказала мне. В данный момент, ей очень плохо… но она обещала самой объяснить тебе всё, как только сможет.
На редких ресницах показались слёзы. Она промокнула их платочком, и улыбнулась. Наше дыхание создавало пар, а значит, совсем скоро наступит зима. На календаре стояли последние числа октября, и я с нетерпением ждал его завершения. Остался всего лишь месяц, а затем, ещё чуть-чуть и придут рождественские праздники.
Молчаливо кивнув, я стал отмерять шаги назад. Необходимо прогуляться и освежить голову.
– Постой! – бабушка сняла с вешалки потёртую кожаную курточку и подала мне. – Не хватало, чтобы ты ещё и замёрз.
