Книга Тимбервольф - читать онлайн бесплатно, автор Дмитрий Владиславович Федоров. Cтраница 3
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Тимбервольф
Тимбервольф
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Тимбервольф

– Видишь, сколько всего тебя отвлекает. А ты должен видеть только цель, забыв обо всём на свете, и ничто не должно от этого отвлекать. Давай еще раз, сосредоточься, соберись, думай только о мишени. И когда твой взгляд сольется с ней – нажимай на курок.

Игнат, отвернулся от Даниэля, и, перевалившись с коленок, через локоть на живот, занял позицию. Выдохнув, он прижал к себе винтовку, и замер, напряженно вглядываясь в прицел.

Даниэль с улыбкой взглянул на Игнатика, шептавшего одними губами заученные фразы, в который раз подивившись серьезности и настойчивости мальчишки.

«…положение туловища при стрельбе из упора лежа должно быть ровным, исключающее напряжения и перегибы по условной оси вдоль позвоночника. Помните, что перегибы тела могут вызывать нежелательное напряжение мышц, что ведет к нарушению правильности положения рук, затрудняет дыхание и увеличивает разброс при стрельбе. Коррекция направления и дальности стрельбы осуществляется перемещением ног в стороны», – преподаватель читал лекцию монотонно, словно под диктовку, в такт словам передвигаясь взад-вперед по учебной аудитории. После ночной учебной тревоги ему невыносимо хотелось спать, а теплый, уютный класс и размеренный голос офицера делал эту борьбу почти невозможной. Он встряхнул головой, разгоняя туман в голове, и попытался сфокусировать взгляд на конспекте. Лишь после того, как из прикушенной губы пошла кровь, в голове прояснилось, а эхо слов преподавателя стало обретать стройную и осмысленную форму. Сосед слева, видимо, уже прекратил борьбу с усталостью, смешно покачивая головой в такт дыханию. Отвернувшись от заснувшего товарища, он провел ручкой по ладони с четко очерченными линиями, и вспомнилась ему та цыганка на вокзале, что наворожила долгую, но полную невзгод жизнь.

«Странная рука, очень странная, – покачивала она головой, поглаживая старческими, скрюченными пальцами его шершавую ладонь. – Жизнь полная, разная, под руку идущая со смертью. И знаешь, неугомонный, – она подняла свои карие, с острым взглядом глаза на его склоненную голову, – глаза волка у ней».

Даниэль вздрогнул, услышав выстрел, и помотал головой, отгоняя красочное видение, настолько яркое и свежее, словно только вчера случившееся. Присев рядом с оглушенным от радости мальчиком, он довольно хмыкнул и приник глазами к биноклю. Триста шагов, а пуля вошла почти в десятку, слегка черкнув соседний круг. Удовлетворённо кивнув, он похлопал Игната по плечу.

– Так, давай-ка отдохнём и перекусим, – сдерживая расплывающиеся в улыбке губы, пробурчал он.

***

Шериф национального парка нервно мерил комнату широкими шагами, даже не подумывая присесть рядом с егерем, который скромно расположился в углу комнаты. Мокрая от пота рубашка прилипла к спине страдающего от похмелья шерифа. Его беззастенчиво выдавали красные пятна на лице, глубокая отдышка, запах перегара и полупустая бутылка минералки.

– Десять случаев нападения. Де-сять, – выпалил он, сделав глубокий глоток. – Помощница шерифа, облаченная в отличие от того, в форму, торопливо стучала по клавиатуре компьютера, стараясь не смотреть в сторону разгневанного шефа. – И никаких следов. Чисто. Он как из воздуха материализуется. Может, он и не волк вовсе? – ляпнул он, но, взглянув на ехидное лицо Игната, наконец, угомонился. – Ладно. Никуда он не денется, всё равно когда-нибудь объявится, – шериф выдохся и сел за рабочий стол перед монитором.

– Вот, – он тыкал пальцем в экран, – никого шума, ни одна овца даже не вякнула. Тридцать секунд, и все, что нам удалось записать – мелькающая тень, – шериф устало взглянул на Игната. – Да скажи ты хоть что-нибудь, не молчи.

– Засветится он, наверняка. Только прежде всех наших овец передавит, – шериф поскрипел зубами, но смолчал, настороженно ожидая, что еще скажет сын. Игнат подошел к экрану и внимательно всмотрелся в запись.

– Давай-ка еще раз с начала, и помедленнее, не может быть, чтобы ничего в кадре не осталось.

Шериф суетливо прошелся пальцами по клавиатуре и включил запись камер слежения, расположенных по обе стороны загона.

– Стоп, – Игнат сжал рукой плечо отца, – ничего не заметил? – шериф лишь повел плечами.

– Смотри внимательно, тень появляется с интервалом всего в доли секунды, – он показал на таймер расположенных внизу экрана камер в противоположенных частях сарая. – Вот, вот и еще вот здесь. Или он и вправду призрак, или, – Игнат задумался, а в глазах шерифа зажегся огонек интереса.

– Глянь, как умно передвигается, как будто знает, где и как расположены камеры, – присвистнул он и подмигнул вытянувшей в их сторону шею секретарше. – Ума не приложу, как он это делает, – поразился Игнат. Шериф уже понимающе посмотрел на Игната и, проглотив комок в горле, еще раз всмотрелся в экран.

– Да кто это такой, – тихо прошептал Генри и примолк, тревожно взглянув на Игната. Шерифу казалось, что он с разбегу ударился о стену: происходившая на экране бойня была за гранью его понимания.

Игнат покачал головой, задумчиво и, казалось, по инерции нажимая кнопки ускоренной перемотки. От мелькающих кадров в глазах рябило до слёз. Наконец, он поставил воспроизведение на паузу, и отошел от стола к окну. Потянувшись, Игнат запрокинул ладони за голову и продолжил:

– Не хочу, Генри, тебя расстраивать, – Игнат прищурился, – но волк существует, и, похоже, у нашего поселка большие неприятности.

Шериф не любил когда сын называл его по имени, но сдержался, лишь заскрипев зубами. А Игнат, оскалившись, продолжил, словно получая от своих слов болезненное удовольствие.

– Это далеко не обычный зверь, а умный и изворотливый хищник. Я таких еще не встречал, – он помахал головой. – И он не оставит нас в покое, пока не передавит весь скот.

Генри нервно почесал щеку. Игнат незаметно усмехнулся и, обойдя стол, подошел к карте заповедника.

– Я больше скажу, – Игнат постукивал костяшками пальцев по разноцветному глянцу заповедника, – он почувствовал нашу слабость, – взгляд шерифа заметался, мысль о неизбежной отставке и увольнении представлялась ему все реальнее. – А ведь ты, Генри, даже представить себе не можешь, что может натворить хищник, который почувствовал отсутствие соперника, полностью уверенный в своей безнаказанности.

На лбу шерифа выступили крупные капли пота.

– Что будем делать? Сын, – после короткой заминки, выдавил из себя Генри.

– А ничего, пока, – ответил Игнат, сделав ударение на слове «пока», и повернулся к отцу, – нужно посоветоваться с одним человеком. Думаю, лишняя помощь нам не помешает. Ты как считаешь, отец? – усмехнулся он.

– Что, без него никак? – проскрипел зубами Генри.

– Никак, все равно лучше него заповедник никто не знает.

– Как знаешь, но я бы на твоём месте…

– Ладно отец, – Игнат прервал Генри, похлопав того по спине, – да не волнуйся ты так, – он ехидно улыбнулся, – я прекрасно знаю, что мне делать, ты только не мешай, договорились? – Генри в ответ лишь хмуро кивнул. – Вот и славно. Пожалуй, – он чмокнул покрасневшую помощницу в щеку, – мне пора. Буду держать тебя в курсе дел.

– Угу, – проворчал Генри, уже после того, как Игнат вышел. – Иди, иди. Советуйся.

***

Вольф в предвкушении сытного обеда наблюдал за тем, как хозяин разделывает очередного, брыкающего хвостом по столу, сазана. Запах потрохов обволакивал голову, заставляя когти непроизвольно втягиваться и вытягиваться в предвкушении небывалого пиршества. Печка уже растопилась, заполонив двор дымом. Вольф, дождавшись всплеска очищенной рыбы в огромном, на половину печки, котле, предпринял попытку приблизиться к столу. Даниэль, с закатанными по локоть и испачканными в крови руками, аккуратно разбирал содержимое потрохов. Сегодня Вольфу достанутся алые жабры, жир и, видимо, не совсем понравившаяся Даниэлю часть печени. От созерцания ароматных внутренностей Вольфа отвлекло знакомое движение у забора, и он, позабыв об источающей дурманящие запахи печени, бросился к калитке, в три прыжка оказавшись на столбе. Кот потерся мордой о плечо стоящего за оградой Игната и призывно мяукнул в сторону увлеченного своим занятием хозяина. Игнат оперся локтями о забор, молча ожидая, когда же, наконец, дядя Дэнни его заметит. Тот и носом не повел, окутанный дымом печки и паром варева. Усмехнувшись, Игнат перегнулся через калитку и, отодвинув засов, зашел во двор, держа на руках довольно урчавшего Вольфа.

– И почему ты всегда на улице варишь? – не зная как завести разговор, спросил он, поглаживая кота.

– Ну, ты ж знаешь, дым и свежий воздух – лучшие кулинары. Какими судьбами? – отозвался Даниель, тщательно оттирая полотенцем кровь от пальцев, – случилось чего? – Даниель откинул тряпку в сторону, и кивнул в сторону стола. – Садись, поедим. Голодный? – Игнат кивнул и отправился к уличному умывальнику помыть руки.

– Как Вика?

– Хорошо, – отозвался Игнат, усердно стуча носиком умывальника.

На душе полегчало от накативших, уже позабытых, таких родных запахов и звуков. Он вдруг понял, что очень соскучился по ворчанию Даниеля, обормоту коту, старой печке и умывальнику.

– Чего хмурной такой? Рассказывай, – сказал Даниель, расставляя тарелки.

– Да не знаю еще точно, – ответил Игнат, разливая уху по чашкам, – что-то происходит в тайге.

Под столом Вольф громко уплетал ароматные жабры, отложив в сторону самое вкусное – долгожданную печень.

– Зелень бери, – Даниель насыпал в свою чашку укроп, перемешанный с мелко порезанным зеленым луком, и неожиданно поймал себя на мысли, что рад появлению Игнатика. И всё. Никаких других эмоций. Одна тихая радость, и ощущение убаюкивающего спокойствия и тепла от того, что рядом сидит взъерошенный парень, который когда-то ворвался в его жизнь. Оказался на пороге его дома и сам того не понимая, вытянул Даниеля из пучины тоски и одиночества.

– Лес изменился, дядя. Какие-то мелочи, детали, едва уловимые нестыковки, – Игнат, задумавшись, повернул голову в сторону, монотонно водя ложкой в тарелке.

– Ты есть будешь? – проворчал Даниэль с набитым ртом.

Аппетитом Игнат похвастаться явно не мог. Да и не уху пришел он есть.

– Послушай, дядя, – Игнат откинул ложку в сторону, – про нападения на овчарни знаешь? Вот. Но это не всё. Мне трудно сейчас объяснить тебе, но я кожей чувствую, что и в лесу неспокойно. Выводок оленей напуган, лисы осторожничают, носу из-за ручья не показывают, кабаны и те попрятались. Еще и отец насел, во всем винит меня, чувствует, что под задом горячо становиться, вот и мечется. – Он примолк, и, плесканув в рюмку водки, хлопнул ее одним глотком. Поморщившись, он прищурился, ожидая ответа Даниэля.

– Хватит тебе на отца бочку катить, тут разобраться нужно, – Даниэль задумался.

– Седой Джо, – присмиревшим голосом, словно выдохнувшись, добавил Игнат, – притих, неделю как не слышно. Забился в свою берлогу. Чует опасность в лесу. А отец не понимает этого. Сейчас у него одни овцы на уме. А я точно знаю – бесполезно усиливать охрану сараев, угроза идет из тайги, вот где нужно искать. Что происходит, дядя Дэнни? – Даниэль внутренне напрягся.

«Дядя. Дэнни. М-да, дело совсем плохо, если он так ко мне обращается», – подумал он.

Игнат, хоть и не показывал виду, был явно в отчаянии.

«И что он молчит, старый пень. Зря я послушался Вику. Состарился дядя. Что он может подсказать мне. Десять лет из своей берлоги не выползает», – подумал Игнат, собираясь уже встать из-за стола.

– В тайге чужой, Игнат, или чужие. Но что-то не заладилось у него в тайге – вот он и вышел на людей. Нужно понять, что происходит в лесу, а Генри пока не понимает этого. Короче, не знаю я пока, информации мало, – Даниэль поднял тяжелой взгляд на Игната и тот, похолодев, пожалел о своей секундной слабости, вспомнив под его взглядом того самого дядю Дэнни, егеря национального парка, без разрешения которого не то что звери не охотились – птицы не летали. – Объедем заимки и осмотрим ручей. И покажешь мне места, где нашли трупы. Приготовь лошадей, Игнат, завтра с утра выдвигаемся.

Игнат кивнул, неожиданно почувствовав себя десятилетним мальчишкой, и потянулся за отброшенной ложкой.

– Почему с тобой всегда так сложно, дядя? – спросил Игнат с полным ртом. – Сколько раз заставлял на себя обижаться, ты же мог быть со мной немного помягче, – он покачал головой, зачерпнув ложку жирной ухи.

– Я твоя совесть, Игнат, а с совестью всегда неприятно иметь дело. Ты ешь давай, и хватит разговоров.

***

– Скучал по мне, – поговаривал Даниэль, похлопывая жеребца по загривку. Тот довольно фыркал, услышав знакомый голос.

– Помнит меня, – Даниэль повернулся к Игнату, скрестившему руки на груди. Забавно было наблюдать за оживленным старым егерем, который вернулся в родную стихию.

– Еще бы, – ответил Игнат, закрывая ворота открытого загона. – Он тоже постарел, дядя Дэнни, но, думаю, для спокойной поездки он еще годен, а мальчик?

Жеребец довольно заржал и, стукнув копытом, поднял облачко пыли.

– Ну, вот и хорошо, – Игнат повеселел, положив руку на плечо Даниэлю. – Запрягай, дядя, прокатимся.

Перевалив за широкую гриву, отделяющую широкую речную дельту от леса, Даниэль решил сделать привал. Тяжеловато спрыгнув с жеребца, он отдал вожжи Игнату и подошел к берегу. Чуть выше по течению в реку впадал ручей, закручиваясь в широкой заводи воронками, с причудливыми рисунками. Даниэль прошелся вдоль берега и остановился у устья ручья. Присев на корточки, он зачерпнул в ладонь воды, распугав пронырливых мальков.

– Тиной пахнет, – он прополоскал рот и сплюнул на землю. Вода в ручье была холодна и удивительно прозрачна, открывая взгляду мельчайшие детали дна. Распуганные мальки тем временем покружившись в стороне, на глубине, несколькими стайками вернулись к теплой, прибрежной воде.

– Болота, – отозвался Игнат, отпустив брыкающихся коней к воде.

– Точно, – согласился Даниэль, – давно я не пробовал этот вкус.

– Все реки пахнут тиной, – Игнат присел рядом, краем глаза следя за водопоем коней, – но в этот сезон запах особенно резкий, – он покачал головой. – Снежная зима, дядя. Уж не припомню такого, чтобы в болотах скопилось столько воды. Вся дельта, – он обвел взглядом реку, – заболочена.

– Достань-ка карту, – попросил Игната Даниэль. – Покажи, где мы находимся.

Игнат достал из рюкзака новенькую крупномасштабную карту и разложил ее на траве. Аккуратно примяв локтем ее пузырящиеся части, он достал из нагрудного кармана маркер.

– Сейчас мы здесь, – он сделал отметку, чуть повыше Жемчужного озера. В масштабе получилось около километра. – Озер, – он обвел неровный синий круг на карте, – считай, уже нет – сплошные болота. Но сигнальные маяки я по периметру все же оставил, – Даниэль утвердительно кивнул головой. – В принципе, толку от них немного, но они замыкают цепь, закрывая весь участок, от реки до водопада. С другой стороны лес ограничен горами. Ну, и здесь, – он показал пальцем на населенный пункт, – посёлок. У ангаров дежурят мои люди. Так что никуда он не денется, если конечно, не умеет летать, – Игнат довольно ухмыльнулся, и взглянул на Даниэля, ожидая, что тот ответит.

– Через болота путь ему тоже заказан, – задумчиво ответил Даниэль. – Остается ручей, по нему он пробирается в тайгу. Там и надо делать засаду. Ты же, надеюсь, хорошо знаешь эти места?

– Еще бы, – хмыкнул Игнат, – еще с детства, помнишь?

***

Мэри мерила шагами комнату Даниэля, приложив ладонь ко лбу, не пытаясь даже скрыть свою злость.

– Да как тебе вообще взбрело в голову тащить детей на свой сраный тир, – Мэри в сердцах тыкала пальцем в Даниэля, сидящего в кресле с отсутствующим видом. – Даниэль, да половина посёлка знала о твоем стрельбище в заповеднике. Никто просто не хотел связываться с тобой. Но сейчас ты переступил грань. И чем ты думал!? – ее голос почти срывался в истерику. – Какой же я была дурой, когда позволила им общаться с тобой. Да что говорить тебе об этом, – махнула она в сердцах рукой, – всё равно, что об стенку горох.

Мэри села на стул, и закрыв лицо руками, заплакала.

– Ты же сам как ребенок. Я-то верю тебе как себе. Но что другие подумают, – продолжала всхлипывать она. – Ты не понимаешь – тебя же выдворят отсюда. Пока что Генри закрывал глаза на твои шалости. О да, конечно, он ведь восхищается тобой. Еще бы, такой подарок судьбы, профессиональный охотник, ветеран, снайпер, где же он еще такого егеря найдет. Но что, если он узнает, что ты таскаешь на полигон его сына, и учишь, – она поперхнулась, – стрелять? – Мэри подошла и села на колени у ног нахмурившегося Даниэля. – Ну, что с тобой происходит. Не молчи, ответь хоть что-то, – почти взмолилась она, вытирая слезы.

– Не знаю, Мэри, – Даниэль поднялся, ухватив ее за подмышки. Обняв за плечи, он слегка встряхнул ее и посмотрел в глаза, наполненные влагой. – Ну, не мог я, глядя в его горящие глаза, отказать, Мэри. Всё началось как шутка. День за днем я наблюдал за ним. Казалось, всё, он не выдержит, откажется. Я видел, как он давит в себе слёзы обиды, но наступало следующее утро, и он снова стоял на пороге, в ожидании тренировки. Удивительное упорство. И когда настал момент взяться за оружие, я просто не смог ему отказать. Наверное, я старею, и становлюсь сентиментальным. Возможно, я не всегда прав, потакая детям. Но никогда, слышишь, никогда, я не позволил бы, чтобы с ними что-нибудь случилось. Обещаю тебе, что я уберу, спрячу «Волчицу» в самый дальний угол и больше никогда ее не достану.

– Себя ты в нём увидел – вот и весь ответ, – Мэри всхлипнула, отбросив его руки. Притихнув, она отошла к окну, и, ухватившись за спинку стула, устало склонила голову.

В тишине, прерываемой лишь шмыганьем Мэри, вдруг шумно хлопнула входная дверь. На пороге стоял растрепанный Генри, с растерянным видом переводящий взгляд с Мэри на Даниэля.

Присутствующие разом повернули в его сторону головы.

– Дети пропали, – хрипло произнес он.

Мэри, вытерев слезы, медленно села, почти сползла на стул, и, словно очнувшись, громко охнула. Генри после короткой заминки, резво, по-военному, повесил куртку со знаками шерифа на вешалку и, по-хозяйски пробравшись на кухню, набрал стакан воды. Жадно проглотив воду, он вытер подбородок рукавом и, подхватив стул, сел рядом с Мэри.

– Вы все в гроб меня хотите свести, – прошептала она не своим голосом.

Генри занес руку над Мэри, пытаясь приобнять ее, но передумал, взглянув на покачивающего головой Даниэля.

– Игнат с Викой с утра собрались в парк, – запальчиво сказал он, покосившись на Даниэля, всем видом показывающего ему, чтобы он выбирал выражения. – Я разрешил, он не в первый раз отпрашивается, но, всё же забил в его навигаторе координаты местности. А час назад я заметил, что связи с ними нет. Телефон Вики, – продолжил Генри, боясь посмотреть в сторону Мэри, закрывшую уши руками, – тоже не отвечает, даже и не знаю, что теперь думать.

– А что тут думать, одновременно телефоны из строя у них не могли выйти, – Даниэль оборвал невнятный лепет Генри, и Мэри с надеждой подняла на него красные от слёз глаза. – Телефон Игната, во всяком случае, точно. У него мой навигатор, профессиональный. – Генри кивком головы согласился, успокаивающе взглянув на Мэри. – Он ни влаги, ни ударов не боится, скорее всего.… Где пропал сигнал? – спросил он у Генри.

Тот, засуетившись, достал свой навигатор, слегка поколдовав на нем, развернул экран в сторону Даниэля.

– Они прошли Изумрудное озеро, в полдень вышли к Скалистым горам. Там сигнал и пропал, – пролепетал Генри. – Спасателей я уже вызвал, они займутся прочесыванием гор. Но я даже представления не имею, сколько у них на это уйдёт времени.

– Так, – задумчиво произнес Даниэль, – значит, на связи их нет примерно два часа. Скорее всего, дети забрались в пещеру, – Мэри, сдерживая крик, закрыла рот рукой, – потому сигнал и пропал.

Генри, не выбирая выражений, выругался, забыв о присутствующей Мэри. Выдохнувшись, он посмотрел на нее, но испугавшись ее почти ненавидящего взгляда, отвел глаза в сторону.

– У вас у обоих совсем, что ли мозги отсохли? – словно опомнившись, металлическим голосом произнесла она. – Там же сотни пещер, как мы теперь найдем их?

– Кажется, у меня есть идея, где они могут быть, – вздрогнул от вскрика Мэри Даниэль, – сейчас, подождите. Думаю, нам не придётся долго лазить по этим чёртовым Скалистым горам.

«Но лучше бы, я был не прав», – мрачновато подумал он, подошел к комоду, и поочередно, выдвигая ящики, торопливо переворачивал их содержимое.

– В любом случае, пока с ними не произошло ничего страшного. Игнат подготовлен к такому повороту событий – если он поймёт, что заблудился, то будет ждать помощь на месте. И, – Даниэль, оторвавшись от поисков, ткнул пальцем в сидящую парочку, – не шелохнется с места, потому что это правило я железно вбил парню в голову.

Генри, побагровев, попытался приподнялся, но Даниэль остановил его жестом, не терпящим возражений. – Сядь Генри, не до ссор сейчас. Нам всем нужно успокоиться и собраться с мыслями.

Пока Генри суетился со стаканом воды вокруг Мэри, Даниэль продолжал обыскивать шкаф, и, не найдя того, что искал, задумчиво почесал лоб, кляня про себя свою забывчивость.

– Что ты там ищешь? – спросил подошедший Генри.

– Пока еще не знаю, но сейчас, если ты не будешь мне мешать, – Даниэль раздраженно отмахнулся от него, – я попытаюсь понять, где сейчас находятся дети.

Генри, слегка обидевшись, отошел в сторону, и, достав телефон, в очередной раз набрал службу спасения. Даниэль, подавив приступ злости, отвернулся от него, сосредоточившись на поисках.

– Что значит «мы делаем всё возможное»? – разорялся Генри, пытаясь перекричать голос диспетчера. – Делайте больше! Труднодоступная местность? Не говорите мне о сложностях, я шериф парка, и прекрасно знаю все ваши дежурные отговорки.

– Даниэль, что ты делаешь? – подошедшая Мэри уцепила его за рукав, пытаясь заглянуть за его плечо.

– Да где же она, – выдохнул он. – Чёрт, ну, точно, – Даниэль замер, окончательно утвердившись, в своей догадке. – Вот оболтус. Подожди, только найду тебя, – обреченно прошептал он.

Мэри развернула Даниэля к себе, вцепившись в плечи.

– Что случилось? Говори, не молчи, я же вижу, что-то произошло, – прошептала она, требовательно посмотрев в его глаза.

– Нам пора, – ответил он, искоса наблюдая за ругающимся Генри. – Нужно собираться, Мэри, – он встретился глазами с ее взглядом. – Я точно знаю, где дети.

***

В жизни каждого настоящего мальчишки

наступает время, когда его обуревает

неистовое желание найти зарытый клад.

(М. Твен. Приключения Тома Сойера.)

– Давай быстрее, – Игнат протянул руку цепляющейся за край уступа Вике. – Ну чего ты копаешься, зря, наверное, я взял тебя с собой.

– Вот и ничего не зря, – обиделась она, шмыгнув чумазым носом.

Встав на четвереньки, дети с высоты утеса обводили взглядом парк. Так высоко они еще не забирались, и от одной только этой мысли захватывало дух. Виды шумящих водопадов и высоких сосен, тянувшихся ровной стеной вдоль разрезающих заповедник рек, отражались в блестящих от охватившей их радости глазах детей. Они взирали с раскрытыми ртами на открывшуюся во всём великолепии дикую красоту заповедника, совершенно забыв о долгом, утомительном подъеме. И лишь сейчас, когда они уже забрались на гору, до Игната дошло, как высоко они находятся. До земли было не меньше ста футов; только с вершины можно было понять, как до нее далеко. Мысль напугала Игната, но азарт и детская любознательность перевесили чувство страха.

Вдоволь насмотревшись на красоты парка, дети все же решили двигаться дальше по тропе, указанной на карте. Игнат, скрестив ноги, сел на пыльную дорогу, достал свой телефон и нашел файл со снимком карты, которую тайком утащил у дяди Денни.

– Это где-то здесь, Вика, – Игнат пальцами увеличил изображение на экране, наложив его на карту местности, – не зря дядя Денни пометил эту дорогу на карте. Пещера должна быть в конце тропы, – навигатор пискнул, отсчитав расстояние до цели.

– Давай, Вика, поднимайся.

Девочка с сожалением оторвалась от созерцания захватывающей высоты, и, уцепившись за куртку Игнатика, поднялась с коленок.

– Идем, – со вздохом произнесла она. – А долго нам еще идти?

– Не знаю, – покачал он головой, – не думаю. С километр, может и того меньше. Там видно будет. Главное не сходить с тропы, ты меня поняла?

Вика торопливо закивала, отряхивая пыль со своего спортивного костюмчика.

– Ну, вот, – захныкала она. – Мама купила его мне школу, а я уже его порвала, – она протянула Игнату рукав с оторванным лоскутом ткани.

– Потом купим тебе новый, – нетерпеливо ответил он и потянул Вику за руку.

Она, упираясь, непослушно зашуршала ногами по пыльной дороге, но Игнат уже не замечал ее девичьих капризов, крепко держа Вику за руку. Взгляд его был устремлен наверх, вдоль тянувшейся серпантином горной дороги, на вершину ущелья, к заветной цели. Так они и шли, за ничего не значащими разговорами и не заметив, как подошли к пещере. К той ее части, что была завалена осыпавшимся валуном.