Артур ЧИЛИНГАРОВ.
Норвегию и Австралию вряд ли можно считать отсталыми странами, хотя их экономика специализируется на добыче сырья. Кстати, в Норвегии его доля в валовом внутреннем продукте даже выше, чем в России. Другое дело – промышленная переработка добываемых полезных ископаемых. Здесь мы сильно отстаем от Запада, и это отставание надо преодолевать. На Севере, и в Арктике у нас, да и в западных странах, применялись и сейчас применяются самая передовая техника и самое надёжное оборудование. Да по-другому и быть не может в суровых, непредсказуемых, а подчас – и попросту экстремальных условиях Арктики, где надо обеспечить должный уровень безопасности работающим там людям. Атомные ледоколы, современная авиация, спутниковая связь, самые передовые технологии при добыче углеводородного сырья, особенно – на континентальном шельфе. Всё это широко применяется в арктических регионах. И производство такой современной техники становится реальным стимулом для модернизации всей экономики. В период рыночных реформ мы слишком полагались на импорт зарубежной техники и оборудования. Хотя в советское время многое и весьма успешно, производили сами. Причем в некоторых сферах – например, в глубоком бурении – были на самых передовых позициях. Самую глубокую в мире Кольскую скважину пробурили именно в России, на отечественном оборудовании. Антироссийские санкции заставили перейти к политике импортозамещения, так что допущенный здесь перекос, пусть и с опозданием, но исправляется. Хотя, честно говоря, всё идёт с большим скрипом – слишком многое было потеряно и разрушено в 90-е годы. Кстати, знаете, где русский инженер А. Попов впервые на практике применил свое мировое изобретение – радио? На Крайнем Севере России, в Арктике, для спасения морской экспедиции. Тоже полезный исторический факт для более полного ответа на ваши вопросы.
Александр ПРОХАНОВ.
Наверное, нашим читателям было бы интересно узнать, как вы, знаменитый ещё с советских времен полярный исследователь, организатор многих уникальных полярных экспедиций, получивший за успешное проведение одной из них звание Героя Советского Союза, пришли в политику. Насколько мне известно, в первые годы после развала СССР вы начали заниматься бизнесом, затем пошли на выборы и стали депутатом Государственной Думы от северного региона. В нижнюю палату российского парламента вас избирали пять раз, причем четыре созыва вы были заместителем её председателя. Непревзойденный рекорд политического долголетия! И всё это время вы были признанным лидером депутатов от северных и арктических территорий.
Артур ЧИЛИНГАРОВ.
После того, как в «лихие девяностые» научные учреждения гидрометеорологического профиля посадили на голодный паёк, вынуждая даже видных учёных и специалистов подрабатывать на стороне, я занялся предпринимательской деятельностью. И, несмотря на первоначальные сбои и неудачи, дело пошло довольно успешно. Более того, когда я стал председателем совета директоров банка «Российский кредит», передо мной открылись перспективы блестящей «олигархической» карьеры. Однако не давало покоя стремительно ухудшавшееся положение жителей Крайнего Севера, о которых государство, похоже, стало забывать. Чтобы что-то изменить, следовало идти в политику, но у меня путь этот не был прямым. Я не раз обращал внимание новых руководителей на недопустимость резкого сокращения бюджетных ассигнований в развитие Крайнего Севера и полярные исследования. Побывал как-то на приеме и у Егора Гайдара, куда попал вместе с мэром Воркуты Игорем Шпектором. Атмосфера в тогдашнем правительстве чем-то напоминала революционный Смольный. Мимо нас проносились какие-то возбуждённые люди, в коридорах и приёмных царила беспорядочная толчея. Какой-либо очередности и субординации, похоже, не соблюдалось. И ждать пришлось довольно долго. В результате Гайдар уделил нам несколько минут. Бросил что-то вроде: «В нынешнем виде Север нам не нужен. Будем применять там вахтовый метод, как во всем мире». Я, правда, добился тогда своего: деньги для полярников получил. Но стало ясно, что для Севера при таком правительстве наступят тяжёлые времена.
Александр ПРОХАНОВ.
Интересно, знакомы ли были наши «рыночные реформаторы» с зарубежным опытом развития северных территорий? Вы уже упомянули, что в западных странах: тех же США или Канаде, например, – учитывается специфика арктических регионов и выделяются немалые средства на их развитие.
Артур ЧИЛИНГАРОВ.
Гайдару не только я, но и другие специалисты не раз говорили, что нельзя бездумно бросать российский Север на произвол рыночной стихии, что все приполярные страны с рыночной экономикой: Канада, Норвегия, да те же США со своей Аляской, – оказывают реальную и немалую поддержку своим северным территориям, а также проживающему там населению. Что касается вахтового метода, то у нас, в России, он такого широко распространения, как на Западе, не мог получить: другой менталитет, другой образ жизни. У нас привыкли жить в постоянных полярных посёлках, жить со своей семьей, и с этой традицией надо считаться. Гайдар соглашался, признавал допущенные перегибы – против очевидных фактов, как говорится, не попрёшь. Но всё оставалось по-старому. Знаете, в заполярной тундре часто приходится помогать выталкивать забуксовавший на снегу грузовик – колеса без сцепки с твёрдой поверхностью прокручиваются, и машина, несмотря на отчаянный рёв мотора, не двигается с места. Вот и у Гайдара с его единомышленниками не было такой сцепки с реальной действительностью, с той плохо знакомой им прозой жизни, которая разительно отличается от теоретических разработок и кабинетных схем. «Младореформаторы» работали дни и ночи напролёт, выдавая один «рыночный» закон за другим, но все их руководящие и законодательные усилия приводили только к ухудшению ситуации.
Александр ПРОХАНОВ.
О крайне тяжёлой и даже катастрофической обстановке на Крайнем Севере и в Арктике в первые годы либеральных реформ говорилось и писалось немало, в том числе – и нашей газетой. Да и нельзя было, молчать, если приходили в упадок и полностью разрушались десятки полярных посёлков, ветшала и выходила из строя инфраструктура Северного морского пути. Рушилось всё, что создавалось многими десятилетиями, что стоило нашей стране огромных сил и средств. Тех, кто осуществлял свои безголовые рыночные «преобразования», судя по реакции на публикации и репортажи журналистов – точнее, по её отсутствию, – это ничуть не волновало.
Артур ЧИЛИНГАРОВ.
Самый сильный удар был нанесён по северянам. Они, пожалуй, больше всех пострадали от обесценения вкладов как прямого результата гайдаровских «реформ». Копили средства многие годы, работая в тяжёлых, подчас экстремальных условиях, надеясь на то, что надежно обеспечат себя в материальном отношении на будущее. А все сбережения сгорели за несколько дней. Фактически исчезла полярная авиация, без которой всерьёз говорить об освоении арктических территорий попросту невозможно. А ведь такой авиации не было ни у одной страны мира! Неизбежным результатом всего этого стал отъезд, а кое-где даже и настоящее бегство с Севера людей, которые находились там на постоянной основе, обеспечивая освоение и развитие арктических регионов. В настоящее время, правда, ситуация несколько стабилизировалась, особенно там, где производится ценная экспортная продукция, – как, например, в Норильске, с его крупнейшим в мире никелевым комбинатом, или где добывается сырье, особенно углеводороды. Но всё равно, сейчас обстановка на Крайнем Севере и в арктической зоне России далеко не благополучная. Многие проблемы, унаследованные с периода поспешного и непродуманного рыночного реформирования, остаются нерешенными.
Александр ПРОХАНОВ.
С Гайдаром и его единомышленниками, которые до сих пор определяют финансово-экономическую политику правительства, всё понятно. А как относились к проблемам Крайнего Севера и Арктики другие российские руководители, занимавшие ключевые политические должности?
Артур ЧИЛИНГАРОВ.
Остроту этих проблем и необходимость их безотлагательного решения хорошо понимал Руслан Имранович Хасбулатов, Председатель Верховного Совета РФ. Вместе с Юрием Сенкевичем, известным путешественником и популярным телеведущим, я был советником тогдашнего главы российского парламента. Хасбулатов прислушивался к нашим предложениям. Во многом благодаря его усилиям на обсуждение депутатов регулярно выносились вопросы, связанные в развитием российского Севера. Был принят ряд законодательных актов, в определённой – хотя далеко не в полной – мере защищавших северян от разгула рыночной стихии. Борис Николаевич Ельцин, уже когда Верховный Совет сменила Государственная Дума, на обращения депутатов-северян почти не реагировал. Он находился под сильным влиянием рыночных реформаторов и, даже понимая необходимость развития северных территорий, не предпринимал в этом плане никаких практических шагов. Помню, на одном из направленных ему обращений, где предлагалось создать федеральную структуру, которая могла бы обеспечить реальное управления северными территориями, оказавшимися бесхозными и беззащитными перед разгулом рыночной стихии, он даже начертал резолюцию о своем согласии с таким предложением. Это предложение, кстати говоря, поддержали многие российские губернаторы. Но, в конечном счете, однако, всё заглохло. И такая же реакция по отношению к моей идее – а я долго и настойчиво её «пробивал» – создать государственно-коммерческую корпорацию «Гласевморпуть», которая обеспечила бы реальное функционирование СМП в новых рыночных условиях, причем – с немалой выгодой для государства. Только с приходом в Кремль В.В. Путина государство стало поворачиваться лицом к проблемам российских северных и арктических территорий. При его активном участии разработаны «Основы Национальной политики в Арктике до 2020 года», которые предусматривают превращение Арктической зоны России в ведущую стратегическую ресурсную базу страны. Намечается создание и развитие системы управления коммуникациями Северного морского пути для решения задач обеспечения евразийского транзита.
Александр ПРОХАНОВ.
Ну, а что с нашим российским транзитом по этой арктической трассе? В советский период, я помню это, он был достаточно интенсивным. Вы ведь, насколько мне известно, возглавляете некоммерческое партнерство по использованию Северного морского пути?
Артур ЧИЛИНГАРОВ.
Объём перевозимых грузов по СМП, упавший в 90-е годы почти до нуля, сейчас возрастает. Но полноценное использование Северного морского пути связано с освоением новых месторождений в арктической зоне и строительством перерабатывающих производств на основе новых технологий. Пока достаточно успешно реализуется один крупный мегапроект, обеспечивающий постоянный грузопоток по СМП, – производство никеля на крупнейшем в мире комбинате в Норильске. Но идёт формирование и других. Например, минерально-сырьевого центра газоконденсантного профиля на базе Штокмановского месторождения, Приразломного нефтяного месторождения. Штокмановский проект, кстати, включает строительство подводного трубопровода от месторождения к побережью и сухопутного газопровода до врезки в «Северный поток». Этот тот самый магистральный газопровод из России в Западную Европу по дну Балтики, о котором сейчас много говорится и пишется. Расширяются работы на уже действующем Варандейском нефтяном месторождении. Можно упомянуть также разработку Кумжинского и Коровинского месторождений в рамках проекта «Печора СПГ». Короче, грузопоток по нашей морской арктической трассе будет в ближайшие годы только возрастать.
Александр ПРОХАНОВ.
А что делается для восстановления самой инфраструктуры Северного морского пути? Есть ли тут какие-либо реальные сдвиги? Решений, в том числе – правительственных, насколько мне известно, принимается немало. Но они, как и многие законы, подчас работают, как говорится, в четверть силы, если работают вообще…
Артур ЧИЛИНГАРОВ.
Да, меры принимаются, хотя, может быть, не такие масштабные и далеко идущие, как хотелось бы. Мешает нехватка средств, найти которые в нынешней экономической обстановке не так-то легко. В любом случае, движение в правильном направлении началось. Идет развитие и обновление ледокольного флота. Будут введены в строй три атомных и три дизельных ледокола. В бюджете заложены средства на проектирование атомных судов новой серии. Началось восстановление и реконструкция портов по всей трассе Северного морского пути. Развёртывается современная система спутниковой навигации, которая скоро охватит весь Крайний Север и Арктику. Открыто даже новое направление деятельности в арктической зоне, которого не было в советский период. По инициативе В.В. Путина начата генеральная уборка Арктики, то есть очистка её территории от мусора и отходов, образовавшихся в течение многих десятилетий хозяйственной деятельности. Речь идет об утилизации многочисленных свалок пустых бочек, складов горюче-смазочных материалов, из которых нефтепродукты попадают в открытое море, а также других объектов. Уже полностью очищены ряд островов и территорий архипелагов Земли Франца-Иосифа и Шпицбергена, острова Врангеля и других. И эта работа продолжается в сотрудничестве с соседними полярными государствами. Принимаются меры по сохранению уникальной экосистемы арктической зоны и предотвращению угрозы вымирания его животного мира. Всё это идёт непросто. Но внушает оптимизм, что к мнению экспертов и специалистов по Северу и Арктике начинают прислушиваться. Всю многоплановую работу по исследованию и освоению арктических территорий направляет и координирует государственная Комиссия по вопросам развития Арктики, которую возглавляет вице-премьер российского правительства Д.О. Рогозин. Мне в этой Комиссии поручен важный участок работы – руководство Научно-экспертным советом.
Александр ПРОХАНОВ.
У меня, Артур Николаевич, какое-то настороженное отношение к разного рода комиссиям, даже когда они возглавляются самыми достойными людьми. Недаром ведь говорят: если хотите наверняка погубить дело – создайте для этого комиссию. Мне кажется, что ваше предложение создать федеральную структуру по развитию и освоению Крайнего Севера и Арктики, с широкими полномочиями и персональной ответственностью руководства, более эффективно. Особенно – если говорить про обеспечение государственных интересов и проведение в этом регионе единой политики, как это было в период работы Главсевморпути. Сейчас ситуация, когда арктическим территориями, насколько мне известно, занимаются многие министерства и ведомства, а конкретно не занимается никто, только мешает делу. У семи нянек, как говорится, дитя без глазу. Но я здесь не специалист, так что моё суждение может быть и чисто субъективным. Однако не раз слышал, что по вопросам развития Крайнего Севера и Арктики в правительственных сферах постоянно возникают какие-то несогласования и нестыковки. Кажется, так было и с принятием Федерального закона о Северном морском пути?
Артур ЧИЛИНГАРОВ.
Да, вы правы, этот закон проходил с большим трудом. В первоначальном его варианте, подготовленным Правительством, СМП определялся как международная транспортная магистраль. Мы, однако, настояли на формулировке, согласно которой Северный морской путь определялся как исторически сложившаяся единая транспортная коммуникация Российской Федерации в Арктике. Это принципиальный вопрос. Трасса СМП прилегает к российскому побережью. Его изучение и освоение осуществлялось героическими усилиями многих поколений россиян: и путешественников, и учёных, и поморов, и жителей других регионов Крайнего Севера. С какой стати придавать ему международный статус? Хотя, конечно же, право прохода по Северному морскому пути должно быть предоставлено всем странам.
Александр ПРОХАНОВ.
Тут мы подошли к вопросам геополитики и обеспечения безопасности северных рубежей нашей страны. Они в не меньшей, а, может быть, даже в большей степени, чем ресурсные, определяют нынешний интерес к арктической теме. На Западе развернута шумная пропагандистская кампания о пресловутом «росте экспансионистской и милитаристской активности России» в арктической зоне. В качестве примера приводятся военные учения российской армии в этом регионе, высадка десантников на Северный Полюс, создание военной базы на Новосибирских островах и т. д. Насколько я помню, даже ваше ставшее мировой сенсацией погружение летом 2007 года на глубоководных аппаратах на океанское дно в географической точке Северного Полюса с установкой там российского флага также преподносилась в глобальных массмедиа как пример такого «экспансионизма» и чуть ли не стремления России захватить всю Арктику.
Артур ЧИЛИНГАРОВ.
Шумиха действительно была поднята немалая. Одна из ведущих британских газет писала, что эта «организованная Кремлём» экспедиция стала прямым подтверждением стремления России к «полярному империализму». Знали бы эти господа, что Кудрин, тогдашний министр финансов, наотрез отказал в выделении хотя бы части средств на проведение организованной мной экспедиции. Она была полностью профинансирована за счет частных спонсорских средств, как и другие мои экспедиции. Предприниматели иногда видят дальше политиков. Ну, а по сути вашего вопроса отвечу так: те меры, которые сейчас предпринимаются, полностью соответствуют стратегическим интересам России.
Помню, когда в советские времена я работал в Тикси, а затем – в Амдерме, американские самолёты регулярно прощупывали прочность наших границ. Их так же регулярно встречали наши военные истребители и сопровождали восвояси. Полярные границы тогда действительно были на прочном замке. Затем, в годы реформ, когда беспощадно и бездумно урезались все расходы, произошел настоящий развал системы безопасности. Образовались огромные незащищенные бреши в прилегающей к нашей стране арктической зоне. Их надо было закрывать, укрепляя безопасность северных рубежей. По распоряжению российского президента в Арктике было осуществлено развёртывание инфраструктуры и формирование новых воинских частей, входящих в перспективный боевой состав Вооруженных сил. Что касается восстановления военной базы на Новосибирских островах, то она имеет ключевое значение для контроля над ситуацией во всем Арктическом регионе. Кстати, здесь планируется и восстановление морского порта, то есть задача укрепления безопасности решается одновременно с хозяйственными проблемами. И нет ни малейших оснований обвинять Россию в создании каких-то угроз другим арктическим странам. Это исконно русская земля, расположенная на стыке Моря Лаптевых и Восточно-Сибирского моря. Она богата полезными ископаемыми, и в скором будущем вопрос будет поставлен уже о её хозяйственном освоении.
Александр ПРОХАНОВ.
Истинные цели поднятой шумихи о мнимой российской военной экспансии в Арктике очевидны. Ею наши западные партнёры хотят прикрыть свою собственную, уже вполне реальную, экспансию в этот перспективный регион. Американцы «втихую» создали в арктической зоне в конце 2000-х гг. эффективную систему ПРО морского базирования. Военно-морским министерством США принят специальный «Арктический план действий ВМС», гласящий, что «у Соединенных Штатов есть широкие и фундаментальные интересы в Арктическом регионе, и Вашингтон готов действовать там самостоятельно или вместе с другими государствами». На Аляске уже дислоцированы три базы американских сухопутных войск и три базы ВВС, не считая нескольких объектов береговой охраны с общей численностью более 24 тыс. военнослужащих США. В Вашингтоне считают, что этих сил недостаточно, и их количество будут увеличивать. Запланировано также размещение в Арктике военной базы НАТО.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
