Операция «Джокер». Личный шпион Президента

Мартин вполне устраивал и как надежный супруг, и как сексуальный партнер. Она отдавала ему молодость и красоту, он ей дарил финансовую стабильность и неистощимую выдумку. «Затейник тот еще! Хотя, кажется, перепихивается с начинающей юристкой из прокуратуры округа. Сучка у него не первая, но любит только меня! Стоит и мне немного развлечься на стороне». Мысли унеслись к личному инструктору по фитнесу, когда раздался боевой клич «Калифорния в огне!» и в ванну запрыгнул ловкий и мускулистый огнеборец.

В темноте недостаток роста не заметен, а редеющие волосы скрыты каской. «Мне срочно нужен непрямой массаж сердца!» – прозвучал ответный призыв, и женские руки простерлись к спасителю. Маленький вибратор продолжил попискивать на дне.

Обычно на завтрак старался кушать поменьше, только сегодня – день необычный. Президент нагрузил социальными указами выше головы, а где деньги взять? Бюджет и так трещит, банки просят влить ликвидность, естественные монополии требуют дотаций, военным нужны современные самолеты и рост окладов! А потому невысокий чуть полноватый человек ел и ел, будто ему предстояло пахать поле или таскать кирпичи. Но вот пришла добрая мысль («я же сегодня улетаю!»), и рука отложила очередной круассан, обильно намазанный маслом и джемом. Жена вздохнула с облегчением: следить за диетой мужа – неприятная обязанность. Вытерев рот салфеткой с гербом, на секунду вновь расстроился: вместо орла вышивка напоминала двуглавую курицу. Вздохнул: «Эх, когда же у нас появится настоящий дизайн». Пошел к выходу, вернулся, приложился к щеке супруги, изобразившей печаль расставания. На самом деле ей не понравился исходивший изо рта запах омлета с ветчиной и грибами. Промолчала, так как давно оставила тщетные попытки научить благоверного чистить зубы после, а не до еды.

У подъезда ждал милый электромобильчик (итальянского производства). Премьер сел за руль и порулил через резиденцию Горки-9. Красота рублевского леса не отвлекала взгляд от главного – Augusta Westland AW139. Вертолет – обтекаемый и стремительный, словно чудесная рыбка, обитающая в рифах – любил. Красивая игрушка (итальянского производства) радовала глаз серебристой раскраской и совершенной формой, которых не могли испортить ни полоса цветов триколора, ни надпись «Россия». «Скорость триста, а не двести, как у президентского МИ-8МТВ, – в который раз напомнил сам себе, – и дальность выше – почти тысяча. 90 минут лета до Сарова, а на машине тащился бы часов восемь, шоссе пришлось бы перекрывать». Так утешал себя, оправдывая покупку игрушки ценой в несколько миллионов евро и забывая остальных министров и чиновников, чьи кортежи наглухо запечатали дороги, с раннего утра устремившись на выездное совещание.

«Двигать науку не просто, двигаться на авто не проще, – резонерствовал Чудов, направляясь поездом в Саров. – Какого хрена пригласили меня-то? Сидеть и глубокомысленно кивать головой, внимая умным словам выступающих?» – беззлобно ворчал, отчетливо понимая, что высокая должность во Фронте предполагает участие в многочисленных «ответственных мероприятиях». Можно было бы выехать заранее и переночевать в «Закрытом территориальном образовании» – так официально именовалась режимная территория, занятая Федеральным ядерным центром и кварталами домов для его сотрудников. Только допоздна засиделись с Директором, обсуждая операцию против ЦРУ. Бесценными данными, привезенными Алехиным, следовало распорядиться виртуозно. Как и просил «Хоттабыч», избрали линию на компрометацию шефа Управления планирования разведопераций ЦРУ. Только компромат на него относился к прошлому, когда инициативник сам еще работал в Лэнгли. Чтобы полностью вывести Макалистера из-под удара требовался «свежачок», а где его взять? Хорошо бы пошептаться с Матвеем, но тот обретался в Ульяновске.

«Звонок другу» не понадобился – товарищ Григ сам вышел на связь.

– Мне нужен пропуск в Саров. Сегодня.

– Шутишь! – заржал Игорь. – Там нынче совещание премьер проводит, режим ужесточили, хотя и так от мира отгорожен город. Кстати, знаешь, куда я сейчас еду?

– К бабе? «Фронтовую подружку» завел?

– Сижу в поезде, что везет участников совещания в Саров. А ты где?

– В Цыгановке, в двух километрах от внешнего периметра охраны Сарова. Давай, действуй!

– Ладно, у нас в делегации заболел эксперт: попробую всунуть тебя вместо него. Паспорт с собой?

– Как же иначе? В России без паспорта скоро в туалет пускать перестанут. Сейчас скину фото первой страницы.

– Не, дружище, каждой страницы. Это же ЗАТО. Погуляй пока.

Алехин огляделся: огромный рынок, возле которого припарковался Рудольф, манил богатым выбором еды и ширпотреба. «В прежние времена саровцы, будучи на скудно советском, хотя и особо „богатом“ снабжении, считали себя привилегированными. Теперь живут в царстве потребления и жалуются на потерю статуса. Интересно, сказалось ли это на качестве боеголовок?» Вышел из пикапа и побрел в замусоренный лес. «Эх, люд рассейский, что же творишь с природой? Превращаешь родной край в окружающую среду! Особенно в субботу и воскресенье». После «очеловеченной» полосы в 50 м началась чаща, заваленная упавшими стволами и заросшая кустами до плотности джунглей. Резкая трель-перестук разнеслась сверху и слева: дятел-самец упражнялся в художественной долбежке по резонирующей ветке, вызывал самку. Затем раздался крик сумасшедшего: так орут только крупные дятлы – черный или зеленый. Шпион, крадучись, пошел на сближение. Под ногами негромко хрустел валежник. Голова еще помнила спецназовскую подготовку в отряде «Вымпел», тело – уже нет. Скоро показался и автор психоделической «песни» – желна, здоровенный – с полметра, черный с красной шапочкой. Самец игнорировал чудака, забредшего в его владения: «Пусть гуляет – мою подружку не соблазнит – клюв у него мягкий, и летать умеет, поди, только во сне».

«Весна, все твари спариваются. Лишь мы с Чудовым плюс еще сотня ученых и бюрократов будем тратить часы на бессмысленное сидение в зале и выслушивание пустых речей о больших проблемах и малых достижениях. Я, как соседи, буду делать мудрое лицо, кивать головой, от скуки погружаясь в дрему». Чтобы поднять настроение, стал фантазировать, как встанет в зале и громко крикнет: «Жулин и Щеглов изобрели машину времени». Улыбнулся, представив, как его скрутит охрана, наденет смирительную рубашку и доставит в психушку. Дурдом обязательно должен иметься при таком-то количестве умников, готовых свихнуться, ментально насилуя Вселенную – ежедневно и в извращенных формах. «А позже меня, как еретика, сожгут на костре возмущенного мнения научной общественности».

Вернулся к отработке реального плана действий. Капля упала на лицо, поднял голову – следующая висела на тонкой веточке. Лизнул: березовый сок, не сладкий, лишь с намеком на присутствие сахара. Вытащил из кармана выкидной нож – не забыть бы оставить в машине, сделал v-надрез на стволе. Водянистая жидкость побежала струйкой. Неловко пристроился и начал лизать, как бывало в детстве. Губы, щеки стали липкими, только костюм старался не запачкать – на совещание неряхой нельзя: там же куча начальников! Вибрация в пиджаке возвратила в цивилизованный мир: готов пропуск в пределы ЗАТО. Надо глиной замазать древесную рану, умыться и двигать к КПП со строгими автоматчиками ВВ МВД. Только желание отсутствовало, присутствовала лишь необходимость. Боже, как надоело действовать под давлением обстоятельств!

«Уважаемые друзья! Сегодня страна отмечает День науки. Мне особенно приятно встретить праздник с вами – людьми, которых с полным правом можно назвать интеллектуальной элитой государства. Примите мои поздравления. Желаю вам удачи, здоровья и новых достижений, – вещал Председатель правительства. – Именно ваши фундаментальные исследования, яркие открытия и смелые эксперименты расширяют представления о законах природы, служат научно-техническому прогрессу. По большому счёту ваш труд определяет успех и перспективы развития экономики и социальной сферы страны, служит повышению уровня жизни миллионов граждан».

Чудов протянул через плечо записку. «Эксперт», сидевший позади, подобострастно вытянулся принять. Поговорить с глазу на глаз не успели – Сопредседатель Фронта непрерывно следовал слева и на полшага сзади за Премьером – лидером главной фронтовой партии. «Причина твоего приезда?» – вопрошала бумажка. «Есть наметки, как актуализировать компромат от „Хоттабыча“», – гласил ответ. «Фронтовика» прошиб пот: совпадение темы, места и времени казалось невероятным. Ключевое слово – казалось. Бросил взгляд назад: черные икринки зрачков Алехина плавали в серой радужке, скрывая зародыш идеи, что разовьется в жестокие меры против одного из руководителей ЦРУ. Против «коллеги», что спланировал покушение на российского Лидера. Тогда план удалось сорвать, а теперь предстоял окончательный расчет. Совещание вдруг стало очень содержательным, люди вокруг – интересными.

Уже веселее обернулся на друга, взгляд того был сосредоточен на выступавшем Академике. Шпион, конечно, слышал, что говорил ученый, но глазами считывал каждый его жест, каждое движение тела, каждую черточку лица. «Так вот ради кого сюда пробивался!» – осенило Игоря. Угадать повод он не пытался, хотя улавливал связь с Ульяновском. Под столом набрал сообщение Оперу: «Бери под наблюдение связи Грига в НИИ. Срочно организуй группу усиления из гражданских. Местных коллег не привлекай».

Опер работал с гантелями, кругом звенели блины и станки – посетители тягали металл. Упражнения с тяжестями не любил – снижают подвижность и реакцию. В «качалке» люди заняты только собой – пыхтят и потеют, зато, если присматриваться, каждый на виду. Закончив, разведчик переместился в борцовский зал. Парень лет 25, в заношенном кимоно, но со свежим лицом и чертиками во взгляде, произвел хорошее впечатление. Понравилась и его стойка. Явный завсегдатай на татами: ступни на линии атаки под углом 90 градусов друг к друга, вес равномерно распределен на обе ноги, спина выпрямлена, плечи отведены назад, руки перед собой по центру, ладони открыты. Красиво и эффективно пошел в наступление: каждое движение вытекало из предыдущего. Словно поток воды, мягкой, податливой, но способной разрушить твердые камни. Соперник побежден! Москвич махнул кандидату рукой, приглашая после поединка отдохнуть на скамейке рядом.

– Ты тут завсегдатай? – начал свою атаку, мягкую, податливую, разглаживая новенькую куртку и штаны – кейкоги купил в клубной лавке полчаса назад. – Я-то первый раз в «Будо Додзё».

– Третий год занимаюсь, – ульяновец провел по коротким темным волосам двумя жилистыми руками, забавно наморщил нос. – Раньше-то тренировались?

– Карате и самбо немного, – слукавил Опер. – Меня зовут Федор.

– Александр, но обычно кличут Механиком. Вы, вижу, не местный? Говор не волжский, мелодии нет.

– Ты наблюдателен, – прозвучала дежурная похвала, промолчало оперативное одобрение. – На днях из Москвы приехал по делам. Не откажешься меня чуток натаскать?

– Легко. Пошли на ковер.

Общение успешно продолжилось весь вечер, сначала в спортзале, затем в недорогом кафе патриотического клуба, где у ульяновца нашлись друзья-одногодки. Поболтали о футболе, тачках, девушках и политике. Счет оплатил приезжий. Москва-река и Волга поладили. Пока верховодил волжанин, на правах туземца. Продлится ненадолго. Потенциальный агент числился механиком на местном авиазаводе, срочную служил в погранвойсках. Холост, идеологически близок к коммунистам, волнуется за судьбу страны, ненавидит коррупционеров и зажравшихся чинуш. Пригоден для оперативного использования.

Приема как такого не планировалось, просто кофе-брейк в перерыве. Закуска скромная, чиновников в дорогущих костюмах не привлекала. Одетые попроще исследователи тайн мироздания, напротив, пользовались халявой, расхватывая недиетические пирожки и простецкие бутеры. Премьер демонстрировал демократичность, перемещаясь по фойе конференц-зала. Матвей уловил момент, когда Академик отделился от сонма, окружавшего главу правительства, и поспешил к туалету. Разведчик давно уяснил, что ни один мочевой пузырь не в состоянии выдержать длинного совещания. Особенно, опустившийся вниз пожилого и отвисшего живота. Взяв Игоря за рукав – «на минуточку оторву», оперработник поспешил за объектом. Через минуты дверь с буквой «М» выпустила повеселевшего столпа отечественной физики, прямо в объятья Чудова, знакомого с ним по президиуму Фронта.

– Ой, вы уже, а я еще нет, – тормознул Академика. – Познакомьтесь с моим боевым товарищем Матвеем Александровичем. У него короткий вопросец, а меня природа зовет к писсуару.

– Добрый день, скажите, Жулин – серьезный ученый или так себе?

– Почему вы спрашиваете?

– Уверяет, что смог опровергнуть Принцип самосогласованости Новикова.

– Ух ты! Лично вам сказал?

– Лично, и продемонстрировал экспериментально. Я – не спец, но эффектно: частицы туда, частицы сюда, бах! Меня Администрация направила в Ульяновск. Думаю, как в Москве доложить.

– Если Жулин уверен…

– И его математик Валера уверен.

– Щеглов?

– Он.

– Тогда дело серьезно, даже слишком. Если у них получится, то физика и мир уже не будут прежними. Возможно, стоит подключить наш центр к исследованиям.

– Пока рановато. Решение будет принимать Президент. Возможно, позже я вам позвоню, – увидев выходящего Чудова, разведчик исполнил маневр уклонения от лишних вопросов Академика – нырнул в дверь «М».

– Ваш друг, он – кто? Как его фамилия?

– У него фамилий много, уж и сам забыл, какая настоящая, – ответил Игорь. – Сказанное должно остаться между вами, даже я не в курсе, не говоря уже о Премьере.

Мэтр, за десятилетия привыкший к секретности, кивнул. Остаток совещания был рассеян. Лишь во время демонстрации бионосителя оживился. Тогда и уловил, что Матвей Александрович по-прежнему в зале и слушает внимательно. Само собой из-за спины Чудова. «Вот ведь парочка, не приведи Господи!»