Ты, наверное, заметил, что, говоря об аскезе, я постоянно упоминаю Бога. Это потому, что наш аскетизм направлен на Личность. Мы делаем все это не для того, чтобы потом сказать: «Прекрасно! Я достиг определенного уровня концентрации и самоконтроля! Теперь, когда я могу так замечательно себя контролировать, я ощущаю себя на более высокой ступени». Нет. Здесь мы любим Личность – Иисуса Христа, Который видит все, что мы делаем. И мы делаем это для Него.
И если Христос прикоснется к нашей душе и одарит нас без наших духовных подвигов – потому что смысл не в том, чтобы совершить как можно больше подвигов, а в том, чтобы не потерять Христа, – то в таком случае мы должны от всего сердца поблагодарить Его. То есть если ты можешь удержать в себе Христа каким-то другим способом – делай это. Но сможешь ли ты Его удержать?
Большинство людей говорят, что, живя в комфорте, они не могут долго удерживать в себе Христа и чувствуют, что теряют Его. Иными словами, когда наша жизнь безоблачна, прекрасна и замечательна, мы перестаем ощущать Христа и забываем Его.
Потому и сказано: Господи, в скорби мы вспомнили о Тебе (Ис. 26, 16). То есть когда наши дни безоблачны, мы забываем Тебя, Господи. Празднуя жизнь и развлекаясь, мы не вспоминаем и не говорим о Тебе. Куда девается весь наш разум, который велит нам прославлять и благодарить Бога?
Это делает аскеза. Она создает в нас ощущение внутренней скорби, внутреннего давления, которое действует на нашу душу так, что она до краев наполняется той красотой, которая в ней находится. Раскрывая в себе все лучшее, душа находит Бога и входит в соприкосновение с Ним.
Если ты встречаешь человека, который подвизается во имя Христа, который любит Христа и любочестно трудится для Него, тебя охватывает чувство благоговения перед этим человеком. На Афоне есть такие монахи. И о них говорят: «Такой-то отец – аскет». То есть все монахи по-своему хороши, но этот – аскет.
А о каком-то монахе могут даже сказать: «Этот отец не просто аскет, он – великий аскет, великий подвижник». Если же мы спросим, что такого сделал этот монах, почему его называют великим подвижником, то люди начнут перечислять: он ест только раз в день, спит не на кровати, а на полу, пьет совсем немного воды… И мы сразу же зададим следующий вопрос: «Для чего нужны такие крайности?» Разве Бог хочет этого от нас? Разве Ему нравится нас мучить?
Но это не мучение, а любовь и желание. Вспомни, как ты познакомился со своей женой и как сильно ты любил ее, когда вы были молоды. Ты так любил ее, что делал для нее невероятные вещи – только чтобы порадовать ее, доставить ей удовольствие.
Однажды ты отправился за цветами для нее на другой конец города. Это было очень далеко, и пришлось ехать на автобусе, но ты купил прекрасные цветы, которые она любила. Ты весь вспотел, пока искал эти цветы, и отдал за них много денег. Твой друг сказал тебе: «Сумасшедший!» Но ты возразил ему: «Если я люблю женщину, то не остановлюсь ни перед чем». И прикладывая столько усилий, чтобы порадовать любимую, разве ты отвлекался на что-то другое? Разве ты смотрел на других женщин, да и вообще – на других людей? Нет. Ты жил одной ей и делал для нее все, что мог: бегал, работал, жертвовал чем-то, беспокоился…
Я привел тебе пример с цветами, а сколько всего другого может делать человек для того, кого он любит! Когда любишь, то не рассуждаешь: «Зачем я это делаю? Нужно ли это?» Любовь иррациональна, и обычная логика здесь бессильна, но есть другая логика, которая говорит тебе: «То, что ты делаешь, – как раз самое логичное!» Мне приятно сделать своей возлюбленной подарок, который ей понравится, даже если для этого нужно будет съездить за границу. Ради нее я готов объехать весь мир, чтобы только найти то, чего она хочет, и привезти ей, чтобы она обрадовалась. Так я смогу доказать ей, что люблю ее. И мне нравится делать все это для моей любимой.
И когда ты слышишь о духовных подвигах, духовной борьбе и тому подобных вещах, представляй себе двух влюбленных. Жертвуя собой друг для друга, они не чувствуют усталости. Наоборот: в то время как они стараются, трудятся, расходуют себя, одновременно с этим они испытывают наслаждение, потому что им приятно так поступать. Так и мы трудимся духовно – потому что любим Христа. Или, по крайней мере, хотим полюбить Его.
Приведу тебе еще один пример. Молодой человек хочет быть с этой девушкой, но она еще не сказала ему: «Да». И тогда он, желая получить ее руку и сердце, говорит себе: «Я совершу для нее такое, что заставит ее полюбить меня!»
Итак, в первом случае речь шла о взаимном чувстве: молодой человек любит девушку, и она также любит его. А во втором случае молодой человек хочет вызвать к себе интерес девушки и завоевать ее сердце, чтобы она посмотрела на него и оценила. Он говорит: «Я сделаю все возможное, и она, может быть, скажет: “Как он старается! Разве нельзя не полюбить такого человека? Он такой хороший”».
Так и мы ведем себя по отношению к Христу. Или хотим Его полюбить, или уже любим Его и совершаем во Имя Его невероятные поступки (старец Паисий называл это духовными безумствами), которые абсолютно логичны для Бога, но непонятны для обычных людей. Поэтому нам и говорят: «Ты сумасшедший!»
Да, я сумасшедший. Но я бого-сумасшедший, сумасшедший для Бога и во Имя Бога. «Ты верующий, но как можно не есть? Ты в порядке? В какое время мы живем? Сейчас что, оккупация?» – спрашивают многие. Но христианина настолько насыщает мысль о радости и сладости святого Причастия, что он с готовностью отвергает наслаждение вкусной пищей.
Стоит мне подумать о тех благах, которые готовит мне Господь, и о той красоте, которая ждет меня со Христом, как я уже не ощущаю своей жертвы. Ничто меня не волнует. И мы не страдаем, а становимся счастливее тех, кто не постится, – как те три отрока, чьи лица начали сиять во время поста, потому что они любили Бога. И ключ к разгадке всей тайны – это любовь. Любовь, любочестие, благодарность и живая связь с Богом.
Когда ты совершаешь аскетические подвиги по принуждению, то это очень мучительно. Они угнетают тебя, тебе не хочется трудиться, твоя душа противится подвигу, и ты начинаешь роптать. А когда трудишься по любви, то даже не ощущаешь тяжести своего подвига. Все твои аскетические усилия даже не утомляют тебя – они приносят одну радость. Поэтому ты или любишь Христа и совершаешь для него различные подвиги, или хочешь Его полюбить и таким образом являешь Ему это.
Ты спрашиваешь Христа:
– Господи, Ты любишь меня?
– Да, Я люблю тебя, дитя Мое. Очень люблю.
– А как я узнаю, что Ты любишь меня? Докажи мне это! Покажи! Любовь – это не только слова.
И Христос говорит:
– Ты прав. Любовь – это не слова. И потому Я не говорил много о любви, а явил любовь.
И при этих словах Господь поднимает Свои руки, говоря тебе:
– Посмотри!
И в этот момент ты замечаешь две раны на Его руках – раны любви к тебе. Ты видишь Его прободенное ребро, Его пробитые гвоздями руки и ноги и Святую Главу в терновом венце. И Он говорит тебе:
– Видишь? Вот Моя любовь к тебе. Я возлюбил тебя и пошел на Голгофу, как на праздник, потому что до боли любил и тебя, и всех людей. И страдая, Я знал, что делаю все это из любви к тебе, и ни о чем жалел, восходя на Крест. А сейчас Я спрошу тебя: Симоне Ионин, любишь ли ты Меня? (Ин. 21, 15).
– Конечно, я люблю Тебя.
Да, любовь – это не слова, а дела. И это не теория, а опытное переживание. Что ты готов сделать из любви к Христу? Вот ключ ко всему. Если ты любишь Его, то что бы ты для Него сделал? Если ты действительно любишь Бога, то в твоей жизни обязательно будут происходить события, которые помогут тебе на деле доказать свою любовь к Нему.
Мне становится стыдно, когда я думаю о том, как много святые делали для Бога – чего стоила их вера, как они устремлялись ко Христу всем сердцем. Ведь они вообще не говорили об этом, не развивали никаких теорий, не участвовали в передачах на подобные темы, а являли любовь к Богу своими делами. Им отрубали головы, выкалывали глаза, их бичевали, сжигали в огне и негашеной извести, топили в реке – они испытывали страшные муки. Читая жития мучеников, невозможно удержаться и не воскликнуть: «Боже мой!»
Но если мы с тобой попадем в рай, то окажемся рядом с ними. И эти святые скажут нам: «Идите сюда, к нам, садитесь рядом с нами!» И нам станет так неловко от того, что мы можем пойти и сесть рядом, не сделав в жизни ничего особенного.
То есть ты, может быть, и сделал, а я – нет. И вот я буду смотреть на Иоанна Предтечу, который принес такую великую жертву во Имя Христа, и кем буду ощущать себя рядом с ним? Изнеженным, избалованным, ухоженным христианином, в чистенькой, аккуратно выглаженной рясе – этаким безупречным совершенством…
Чего мне стоила вся моя вера? И если ничего не стоила, то я хотя бы должен поблагодарить Бога за все это и сказать Ему: «Боже мой, я восхваляю Тебя. Мне не пришлось делать ничего великого для Тебя, потому что Ты всегда Сам заботился обо всем в моей жизни, но я прославляю и благодарю Тебя!» Хвала Богу и смирение компенсируют аскетические подвиги. А если у тебя нет смирения и ты не можешь прославлять Бога, то в таком случае тебе нужно сделать что-то для привлечения любви Божией, то есть самому создать себе такие аскетические условия, чтобы в твоей душе ожила Божия благодать.
(Перевод с новогреч. Е. Терентьевой)
«Почему ты радостен?»
«Потому что Он существует!»
Давайте мы все, кто ходит в церковь, так возлюбим Христа, чтобы другие видели это и тянулись к нам. Говорят, что любовь не спрячешь. И если мы будем влюблены в Господа и сильно возлюбим Его, весь мир увидит это. А поскольку мы сейчас рассеяны по всей земле – мы, христиане, возлюбившие Господа, слушатели этой передачи и всех других тоже, – то другие ощутят вкус Христа и скажут:
– В чем дело? Почему ты такой? Почему ты такой радостный возвращаешься с литургии? Почему у тебя такие счастливые глаза? Почему сияет лицо? И почему твоя любовь меня так трогает? Почему твоя доброта смягчает мое сердце?
– Потому что Он существует, – скажем мы.
– Кто Он? – спросят нас.
– Христос.
– А где Он? Я тоже хочу увидеть Его лицо!
– В церкви. Приди, чтобы увидеть Его! Я хожу туда, и мой секрет в этом. Нет у меня других секретов красоты, нет другого секрета счастья. Я просто хожу в церковь, чувствую Господа, и моя жизнь меняется.
Мне очень нравится такой церковный подход! Мне очень нравится эта экклезиология, в центре которой стоит личность Христа и наша связь с Ним. Но не как сухой долг или формальность, не как обязанность, как иногда говорят: «Мы тоже должны это сделать»! Нет! «Мы должны» для святых означало, что это вырывается у тебя из сердца, спонтанно, как порыв любви.
Поэтому не дави на своего ребенка! Ты спрашивал меня:
– Что мне делать? Он не ходит в церковь.
Не мучай его, дай ему ощутить сладость, то есть когда он увидит в твоих глазах воодушевление и почувствует это, тогда и придет. А если не почувствует, значит, или из тебя не исходило особого воодушевления, потому что ты продолжаешь грешить, а следовательно, тебе надо покаяться, перестать грешить, а не настаивать на своем, или же это значит, что его время еще не пришло. В таком случае будем терпеливо ждать перемен и чуда Божия.
Это не значит, что он никогда не придет в церковь. Но и то давление, которое ты постоянно оказываешь, тот скандал, который устраиваешь каждое воскресенье из-за хождения в церковь, – тоже не решение. Церковь – это радующее событие, она – событие радости и любви. Понимаешь?
А где твой ребенок? Ты подвел его ближе к радио, чтобы он тоже послушал это? Я хочу сейчас сказать кое-что и ему. А ну приведи его, чтобы я мог сказать это ему лично.
Итак, мой юный друг, послушай, что я скажу только тебе. Я только что говорил твоим родителям, чтобы они на тебя не давили и не водили в церковь насильно, а тебе говорю, что было бы хорошо, чтобы ты тоже иногда ходил туда, потому что там замечательно. А если сердишься на мать и отца из-за того, что они на тебя давят, скажи им: «Идите вперед, я за вами скоро приду. Ну все, оставьте меня, я приду сам!»
